Как же я не хотел идти служить?! Особенно зная, что там, в армии, ты со временем конкретно тупеешь от безделья. Ведь девиз «как наденем портупеи, так тупеем и тупеем» актуален всегда. Тем более что меня забрали служить из целевой аспирантуры в 80-х годах прошлого столетия, где каждый день учебы был на счету.
Но мне повезло. Так как я уже был с высшим техническим образованием, на призывном пункте меня специально «выловили», чтобы я писал контрольные работы для начальника бронетанковой службы воинской части, который обучался в военной академии. Назовем его майор Г. Он мне сразу, без прелюдий, сказал: «Саяпин, я тупой в этих технических науках, помоги мне!» Этими словами он меня и подкупил.
Нет, у меня не было поблажек. Я так же, как и все солдаты, служил обычным «сапогом», вставал рано утром на зарядку, выполнял профессиональные обязанности по инструментальному складу ремонтной роты, ходил в наряды, занимался строевой подготовкой и т.д. Но, параллельно со всем этим писал контрольные работы.
Вспоминаю пару забавных случаев из своей армейской «учебы»! Первая контрольная была по химии, я скрупулезно «передрал» ответы на вопросы из учебника Н.Л. Глинки «Общая химия». Я даже сам пошел на почту и за свои деньги отправил в славный город Киев эти контрольные. Прошло пару месяцев, и вдруг майор вызывает меня к себе в кабинет и кидает в лицо бумаги, гневно крича: «И что с тобой после этого сделать!?» Ничего не понимая, я смотрю в эти бумаги и читаю, что майора Г. как лучшего и подающего надежды курсанта Бронетанковая Академия вызывает на олимпиаду по химии среди военных… Его ярости не было предела. Немного успокоившись, майор спросил меня: «Что будем делать?» Особо не думая, а только на инстинктивных чувствах, я выпалил: «Не беспокойтесь, товарищ майор, давайте я съежу за вас и выступлю на олимпиаде, только обеспечьте офицерскую форму! Его слова были бесподобны: «Сиди здесь, барбос, здесь ты нужнее!»
Так с шутками и прибаутками я писал контрольные, отправлял их по адресу и иногда вступал в переписку по непонятным мне вопросам военного характера! Но вот настал момент, когда я устал от военной «учебы» и решил «похулиганить». В этом мне помогла очередная контрольная по материаловедению: надо было подобрать марку стали для ходовой части танка. Пришел к майору и предложил выписать мне увольнительную на три дня, чтобы я съездил к себе в институт, ночью в ангаре подлез под танк, подпилил ходовую часть напильником и утром отнес стружку на кафедру материаловедения, попросив своих друзей сделать точный металлографический анализ. У майора от радости и удивления глаза на лоб повылезли. Он сразу спросил: «А это не опасно? Тебя не поймают?» На что я ответил, что да, могут поймать, поэтому дайте мне в помощь моего друга Дмитрия Палыча (он служил в ремонтной роте солдатом после окончания гуманитарного университета), чтобы тот «на стреме» постоял, когда я буду напильником пилить танк. Майор сразу выписал нам увольнительные, не вникая в детали «операции». Только почему-то не спросил ни тогда, ни потом: «А на хрена вам куда-то ехать и рисковать, когда вся часть утыкана бронетанковой техникой?!» Меня этот вопрос до сих пор иногда занимает.
В Москве у нас была возможность переодеться в гражданскую одежду, и эти три дня мы «отрывались» по полной. Отдохнули классно! Возвращались в смутном состоянии, надеясь на авось. Сидя в метро, Палыч дремал, а я перелистывал методичку с контрольным заданием. И когда долистал до конца, то увидел, что если ее перевернуть на 180 градусов, то можно прочитать все варианты рекомендуемых сталей для ходовой части танков. От радости я закричал: «Палыч, мы спасены!» Наш рассказ майору был в красках, что мы чуть было ни попались, но смекалка позволила подпилить сразу два танка, поэтому у нас на руках две марки стали.
Моя служба подходила к концу, и я этому бесконечно радовался, а майор Г. все больше и больше грустил. Он стал впадать в состояние депрессии, волнуясь о том, как дальше «учиться». Но даже здесь нашли выход: на протяжении двух недель мы с Палычем ездили на призывной пункт и искали очередного «пахаря» с высшим образованием. И нашли «студента», но мы не были тогда психологами и не подобрали его под психотип майора. Паренек был толковый, но очень сложный в общении, поэтому они сразу вошли в «клинч». Я, как мог, его тогда поднатаскал под военные науки и, гордо опустив голову, уволился из доблестной армии.
Лет через пять мне надо было решить одну техническую научную задачу, и я вспомнил про своего майора. Нашел его. Полковник Г. занимал высокую должность в военном училище. Он был искренне рад звонку и помог мне. Но в голосе я услышал обиду, и он это подтвердил: «Да, Саяпин, таких шустрых, юморных и наглых, как ты, уже нет. Мне было спокойно и уютно под твоим «прикрытием». Я даже и не знал, что ему ответить - человеку, который старше меня на 15 лет! На тот период жизни он был моим Командиром и Учителем.
Все меняется, жизнь течет, но отношения между людьми были и остаются, пожалуй, самой важной ее частью. И от того, насколько отношения выстроены, зависит успешность новых встреч! Видимо поэтому у меня всегда конструктивные и доверительные отношения с людьми старшего возраста?!