ПРОДАЁТСЯ ДОМ
Гл.1
Марина Николаевна Антонова, наконец, вздохнула свободно, потому что недавно перевезла свою престарелую мать из деревни к себе в город. Но до этого пришлось много потратить нервов, сил и здоровья, старушка никак не хотела никуда уезжать. Она закатывала дочери истерики и всячески старалась оттянуть день переезда. Ну, а как её было там оставлять? У Натальи Семёновны, так звали пенсионерку, иногда напрочь пропадала память и она забывала даже то, где живёт и какое название у её улицы. И когда впервые, об этом тревожном симптоме, Марине Николаевне рассказала фельдшер того села, где прописана Наталья Семёновна, то женщина, конечно, насторожилась, но не придала этому особенного значения.
Всё-таки, сельская местность разительно отличается от города. Вот здесь опасно, если какой старик или старушка заблудятся, Здесь и под машину можно угодить, и люди плохие не откажутся этим воспользоваться. А в деревне всё обстоит иначе, тут все друг друга знают, да, собственно, и куда мама исчезнет, если всегда на виду у всех своих знакомых и многочисленных друзей.
Но как же она ошибалась.
Однажды, Марине позвонила приятельница Натальи Семёновны и спросила, не у неё ли мама загостилась? У Марины всё похолодело внутри, она уже наперёд догадывалась, что последует за этим вопросом.
Оказалось, что её родительницу уже два дня никто не видел и все подумали, вроде она к ней отправилась в гости, но на всякий случай решили проверить.
Наталью Семёновну отыскали лишь ещё сутки спустя, в лесополосе. Жива, но сильно истощена. Потом, когда прошло несколько часов, старушка гладила по голове Марину Николаевну и приговаривала:
- Ну что ты так плачешь, доченька? Со мной всё в порядке, я нашлась, а ты так себя изводишь.
- Мамочка, да я чуть умом не тронулась, ты хоть знаешь это? Как я себя винила, что не настояла забрать тебя с собой, послушалась на свою голову, дурёха. Ну зачем, скажи, ты пошла в эту лесополосу, что ты там потеряла?
- Мариночка, я вознамерилась грибочков насобирать на суп, масляток. Пробралась подальше, а потом как отрезало, вот не помню куда дальше стопы повернуть и всё тут.
После того случая Марина была несговорчива и категорична. Матери посоветовала не упрямиться, а лучше настраивать себя на другую жизнь и другое место жительства. Старушка теперь не перечила. А что скажешь против? Она и сама напугалась. Кругом деревья, заросли и вся в бурьянах непролазная степь. Куда податься, если всё, вдруг стало чужое и незнакомое? Она такой страх перетерпела, что уже и сама забоялась одной тут находиться в четырёх стенах.
А Марина уже год как на пенсии, вот и присмотрит за ней.
Первую неделю дочь даже за двор носа не показывала, наблюдала за родительницей, как она себя поведёт. Но всё было нормально, Наталья Семёновна вела себя примерно. Вязала носочки, помогала супы варить, даже пироги стряпала, в общем быстро освоилась на новом месте.
Но закончились продукты и Марине срочно надо было посетить рынок, а наученная недавним происшествием, женщина боялась оставлять маму в одиночестве. И покараулить её некому. С мужем Марина давно в разводе, а единственная дочь поселилась не рядом. Соседей просить неудобно да и не со всеми она в хороших отношениях. Тут полно приезжих, которые не очень-то стремились заводить дружбу с кем бы то ни было: всё отделялись да всё особняком, но Марина ни к кому и не набивалась... ну так, да и так.
Женщина рассуждала таким образом:
"Вот если маму заранее предупредить, мол, я ухожу в магазин, а ты смотри, никуда ни шагу! - так старушка обязательно куда-либо смоется. А не сказать, то тоже нельзя. Вдруг, начнёт искать, куда я делась и это ещё хуже."
Но выход из положения нашёлся. Как-то в обед Наталья Семёновна прилегла отдохнуть и Марина этим воспользовалась. Она рассчитывала, будто мама проспит часа два, а то и три, а уж за это время она успеет и обернуться.
Марина Николаевна долго стояла на пороге, всё размышляла, замкнуть ли ей дом или не стоит?
"Ладно, - подумала она. - ну как её замкнёшь? Ещё напугается. Я быстро, туда и обратно."
Наталья Семёновна услыхала, как скрипнула дверь и открыла глаза.
"Где я?" - страх закрался в её душу, она не узнавала дом дочери.
- Господи, где я? - уже вслух сказала она. - Меня, наверное, украли и теперь держат взаперти? Но зачем я им, я же совсем старая. - старушка бродила по комнатам, всё тщательно рассматривала, но ничего ей не было знакомо. Выйдя в коридор, она дёрнула входную дверь и та сразу открылась.
"Вот и хорошо, я убегу отсюда к себе домой. Но как мне распознать направление?"
Уже за двором пенсионерка решила спросить у добрых людей, куда ей отправиться, чтобы попасть в свою родную деревеньку, но улица была пустынна, нигде никого. Тогда она зашла в первый попавшийся двор и тихо позвала хозяев, но снова никто не отозвался. Пришлось пробраться в самую глубь подворья, туда, где начинались хоз-пристройки. И вдруг, из-за угла на неё выскочили два огромнейших пса кавказской породы. Самые настоящие волкодавы.
*****
Минуло всего полтора часа, а Марина, вся загруженная сумками и пакетами, со всех ног бежала домой. Там же мамочка. Ещё издалека женщина увидела распахнутую калитку в собственном дворе и у неё заныло сердце.
"Неужели проснулась и снова потерялась? Божечки ты мой!"
В милиции не принимали заявление, дежурный пытался объяснить Марине, что должен пройти определённый срок, а сейчас ещё рано думать о плохом.
- Вы поищите по переулкам, может ваша матушка отправилась с соседями познакомиться. Старики, они такие, им обязательно нужны приятели для общения: с кем на досуге на лавочке посидеть и семки погрызть, а то и о возвышенном поговорить, о погоде, например.
- Да вы о чём? - заплакала Марина. - Её в жизни к чужим и на аркане не затащишь. Всё дело в том, что моя мама страдает провалами памяти, понимаете?
- Ах, вот как! Что же вы раньше молчали и в заявлении об этом не указали?
- Да я растерялась, я так боюсь за неё.
- Если вы знали, что у вашей родительницы такая болячка, то почему оставили её одну?
- Да на рынок надо было, а она как раз прилегла отдохнуть. Я думала, что успею, но не успела.
В порядке исключения у Марины Николаевны приняли заявление и началась работа по поиску потерявшейся Натальи Семёновны.
А в этот же день, другая женщина, среднего возраста, явилась домой с работы. Она жила вдвоём со своим престарелым отцом. У них никого больше не было из родни, вот только они двое во всём мире.
Старик, Арсений Павлович, вместе с умершей женой воспитывались в детдоме. Когда выросли и поженились, у них родилась девочка, которую счастливые родители назвали Валерией. Жена вскоре умерла и унесла с собой их общее счастье, но слава Богу было для кого жить, для трёхлетней крохи, очень сильно нуждающейся в опеке.
Арсений Павлович не приводил в дом вторую жену, он всего себя без остатка посвятил любимой дочери. Радовался, когда девочка стала совершеннолетней, потом закончила институт. Мужчина ждал внуков, но дочь не спешила порадовать отца. Она так и не обзавелась семьёй, чем сильно его огорчала. Потом он привык и даже иногда оправдывал её, мол, попался бы такой, кто нервы ей станет трепать. Да лучше одной быть в таком случае. Единственное, за что он переживал, это когда Валерия постареет, то кто ей подаст стакан воды? Вот ему есть кому подать, а как же доченька потом с этим справится? Храни её Господь.
- Папа, я дома. - сказала Валерия и вошла в огромный зал, где в кресле восседал отец.
- Я слышу, Лерочка. Как дела на службе?
- А, - дочь махнула рукой, на корню пресекая эту тему. Мол, что там может измениться, всё по-прежнему. - Пап, там Маринка орёт. Говорит, мать у неё потерялась.
- Я знаю, Лерочка.
- Знаешь? Она к тебе обращалась?
- Нет, я совсем не видел Марину.
- Пап, ты бледен. Что-то случилось? - после небольшой паузы спросила Валерия.
- Уж да, девочка моя. Беда у нас.
- Пап, ты меня пугаешь.
- Меньше всего я хотел бы именно тебя напугать, но я не имею право не поставить свою дочь в известность.
Старик помолчал немного.
- Рой и Рамс загрызли эту старуху, мать Марины... Когда она к нам пожаловала, я ни сном ни духом, а собаки, как раз были не в вольере.
- Боже! - воскликнула Валерия. - Пап, ты серьёзно? Что, прямо до смерти загрызли?
- Да уж, куда серьёзнее? Да, доченька, старуха мертва.
Гл.2
Валерию бросило в жар, ей не хватало воздуха.
- Папка, как же нам дальше быть?... Ты никому не говорил об этом?
- Я разве похож на дурака, чтобы признаваться в подобном? Ты хоть понимаешь, что последует за сим происшествием?
- А что последует, если разобраться? Она сама к нам запёрлась, это наша собственность, папа! Если бы волкодавы загрызли её за пределами двора или где-то, скажем, на улице, то да, отвечать бы пришлось, это факт. Но, пап, повторяю, всё произошло в частном подворье и в чём тогда наша вина просматривается, ответь?
- Девочка моя, я уже достаточно покоптил белый свет и уже совсем ничего не боюсь. Но у меня есть ты, а тебе ещё жить надо. Жить среди окружающих нас людей, которые никогда тебе не простят смерть этой старухи. Как будто это не псы её разорвали, а лично ты, своими зубками ей в горло вцепилась.
Ты следишь за моими мыслями?
Валерия кивнула.
- Далее. - продолжил он. - Вспомни, как я из соски выкармливал Рамса и Роя, когда умерла их мать Герда. Прости, безусловно ты для меня самая любимая и единственная, но эти мальчишки, они ведь тоже мне, как сыновья...
Лера, их сразу же усыпят, а я этого не перенесу. Уже молчу за шумиху, которая последует после всего-всего. Статьи в газетах и журналах, а, возможно, даже трансляция по телевидению.
Молчишь, дочь? Правильно, взвесь всё хорошенько. Твой древний отец дурное не посоветует. Разве я могу пожелать своей дочери такого позора и такого изгоя? Не думай, что я такой уж бессердечный, это заведомая ложь. Я просто достаточно поистрепался тяжёлой судьбою, потому и стал таким чёрствым. Очень чёрствым, Лерочка!
Ну какого чёрта эта старуха забрела в наш тихий и уютный дворик? Мы с тобой посещаем кого-либо? Нет! Почему кто-то нарушает нашу с тобой установленную идиллию? Кто им давал на то право?
- Успокойся, папа. Я, кажется, полностью согласна с тобой. Только давай, немного помолчим, хорошо?
Валерия на мгновение представила, как всё будет потом, если вскроется вся кошмарная правда. Она даже застонала от ужасающих последствий. Её начальница и так постоянно над ней издевается и ищет всякую возможность, чтобы расстаться с "серой мышкой" навсегда.
Хорошо, что Валерия когда-то не пропускала лекции в институте, поэтому у неё пока есть покровитель в лице директора фирмы. Но шеф уже стар, близится время его пенсии и Валерия просто с содроганием осознаёт все вытекающие с его уходом.
"Нет, нельзя признаваться. Тем более, что это досадная случайность и они с папой не убийцы. Они никого не звали, гостья сама навязалась, потому и погибла. Маринка должна была позаботиться и предупредить свою мать, что у них очень злые собаки."
- Папа, допустим, я тоже за то, чтобы скрыть этот нелепый факт, но что нам делать? Куда труп спрячем?
- Ах, ты об этом? Право, пустяки... Так, там и прятать уже абсолютно некого, коли на то пошло.
- То есть? В каком смысле, некого?
- Они её съели, Лерочка.
- К-как с-съели? Папа, ты о чём? - заикаясь спросила Валерия.
- Очень просто, схамали и концы, как говорится, в воду. Нет, ну кое-что не осилили, ни без того, но я потом закопал всё это в нашем старом саду, вот и все дела, доченька. А кровь при помощи шланга смыл с асфальта и никаких улик.
Скоро октябрь, начнутся постоянные дожди, а зимой снега. Земелька на могилке разровняется да и никто там ничего не найдёт. Поверь мне.
- Я верю, верю. Пап, а ты не думаешь, что твои мальчуганы, вот так и нас с тобой... когда-нибудь?
- Нет, это исключено. Ты хоть раз помнишь, чтобы они зарычали на тебя или меня?
- Да нет. - Валерия пожала плечами.
- Ну вот. Сама знаешь, мы их так растили, без посторонних людей и кроме нас собачки никого рядом не видели. Никто никогда к нам не заходил, вот они и не потерпели здесь чужака. Всё просто.
Дочь и отец снова замолчали на некоторое время, но потом Арсений Павлович произнёс:
- Лерочка, если тебе неприятна эта тема, то я навсегда смолкну. Но должен уточнить кое-что, чем мне это событие всё же понравилось.
- Я снова что-то пропустила?
- Я объясню, дорогая. Сколько же у нас денег тратится на корма Рою и Рамсу, а теперь они суток двое только на воде будут сидеть. - старик тихо засмеялся. - Я бы не отказался, если бы к нам раз в неделю захаживали подобные старушки. - и он засмеялся ещё громче.
- А я сейчас думаю о другом. Лучше бы вместо этой старухи к нам заглянула моя начальница, а волкодавы бы её сожрали. Я бы никогда об этом не пожалела. Ненавижу эту сволочь!
Старик внимательно посмотрел на дочь.
- Так в чём дело, милая? Ты только замани её сюда, а я всё остальное устрою. Да ради тебя я весь город согласен скормить своим мальчишкам. Только бы тебе, моя кровинка, было хорошо.
- Легко сказать, замани. Как? Она меня на дух не переносит, считает старомодной, сутулой и вообще, уродиной. Насмехается надо мной, а те сучки ей потакают.
- Какие сучки?
- Да есть там... В нашем отделе.
- Ну веди их всех по очереди, мы им покажем райскую жизнь. Да кто догадается? Никто. Пусть посчитают, будто это происки врагов, то бишь, завистливые конкуренты, которые помыслили извести весь штат вашего офиса. Или маньяк, например.
- Ага, а одна я целёхонькая.
- Почему одна? У вас много работников, а мы ликвидируем тех, кто не научился вежливо разговаривать с моей девочкой. А, как тебе мыслишки?
- Папа, это бред. Я имею в виду, что никого трогать не надо. Кроме начальницы.
- Вот и ладненько. А теперь смекни, чем её можно привлечь в наш "гостеприимный" домик?
- Да она не согласится, сто процентов. Больно надо ей. И слушать не станет.
- Не говори так. У каждого человека есть свои слабые стороны. Наври ей что-либо. Пообещай, будто бриллианты по дешёвке продаёшь и решила ей, несравненной, в первую очередь предложить.
- О, это она любит! Жаднючая, просто до умопомрачения, но, к сожалению, она мне не поверит.
- Почему?
- Потому что, я там тружусь уже два десятилетия, как и она. И за этот длительный срок она никогда не замечала на мне брюликов и вдруг, я их продаю!
- Ну ладно, давай сочиним что-либо попроще? Ты думай, ты же с ней рядом вертишься, не я.
- Я краем уха слышала, как она спрашивала у коллег, не выращивает ли кто баклажаны? Ей в зиму надо их заготовить.
- А что, денег нет на рынке купить?
- У кого, у неё денег нет? Папа, ты чем слушал? Я же намекнула, будто она за копейку удавится. А бабла, как нынче принято говорить, у этой стервы - куры не клюют. Падкая на халяву, потому что. Пользуется своим положением начальника отдела.
- Ну и? Кто-то прогнул спинку и пообещал ей вожделенный овощ?
- Насколько мне известно, нет. У нас уже все учёные, никто не повёлся.
- Это же замечательно! Вот и действуй в нужном направлении. Мне ли тебя учить, мою самую красивую и умненькую девочку?!
Валерия верила отцу. Он и действительно искренне считает, будто она самая красивая в этом мире. Жаль только, что он один так считает.
Гл.3
С самого детства Валерия всегда предпочитала одиночество, а все её подруги закончились ещё в школе. И на то имелась веская причина. Однажды, одной из них она доверилась, какой мальчик из их класса ей очень нравится. На следующий день об этом уже знала добрая половина учебного заведения. Даже Денис Глотов, о котором она грезила днями и ночами.
Самое обидное в этой истории было то, что он потом лично бросил ей в лицо грубые и уничижительные слова. Мол, ты видела себя в зеркало, уродина? Неужели, я себе получше никого не найду, а начну встречаться с конченой замухрышкой.
После этого Валерия твёрдо решила - ни под каким предлогом, в жизни не заводить ни единой подруги, а всё своё сокровенное, исключительно, носить в своём сердце. Ведь себя она никогда не предаст и никогда себе не сделает больно.
Девочка даже отцу не проболталась о том инциденте, справедливо полагая, будто отец её тоже не поддержит и обязательно сделает постыдное замечание, а не рановато ли засматриваться на противоположный пол? И это в шестом классе!
Студенческие годы протекали для неё всё в том же регламенте и не отличались новизной. Везде и всюду сама и такая же неухоженная. Нет, речь вовсе не о том, будто девушка не умывалась и не чистила зубы. Вечный её хвостик на голове, простое платьице по колено, когда её сверстницы уже вовсю таскали модные джинсы и различных фасонов комбинезоны, старомодные туфли на низком каблуке и видавшее виды пальтишко, ещё служившее ей в школе - всё это вызывало недоумение и безобидные, не злые шутки со стороны однокурсников.
Весь этот её "прикид" не потому, что у них с отцом не водились деньги, просто Валерия сама была такой, она совершенно ничего не требовала от этой жизни, её интересовала лишь учёба.
И теперь всё продолжается в том же духе. Уже не хвост у неё основная причёска, а всегда растрёпанные волосы, опускающиеся ниже плеч. В парикмахерскую её не загнать раньше одного раза в год, а ногти, постаревшей девы, едва ли знакомы с разноцветным и модным лаком. Да что лак, она даже парфюмом не пользовалась, а уж за макияж и речи не велось. Гардероб также желал быть давно обновлённым, но Валерия таскала до сих пор те вещи, что были куплены сто лет назад.
Естественно, подобное пренебрежение к себе вызывало бурю негодования и раздражения среди коллег, ведь всегда "белые вороны" привлекали общество для потех и развлечений, но никак не для сочувствия, и лишь потому, что они не такие, как все. Впрочем, не мудрено, почему женщина до сих пор не замужем. Просто не встретился ей такой же ретроград, как и она сама.
Но если в ВУЗе ей особенно не мешали её однокурсники, занятые своими вечными увеселениями, то в офисе, куда она устроилась программистом, всё оказалось иначе.
Да нет, сам по себе коллектив, вроде ничего. Ну подшучивали над нею, или с улыбкой и перемигиваниями устремляли свои взоры ей во след, это ещё всё было терпимо и переносимо, пока не явилась к ним новая начальница, Софья Эдуардовна Жидоморова.
Да тут одна фамилия чего стоит! А Валерия много читала, будто не зря каждому человеку даются определённые инициалы. Есть исключения, конечно, но не в этом случае.
Со временем все уже знали, что эта Софья не имеет ни мужа, ни детей, будто она скольких мужиков пыталась заманить к себе деньгами и лаской, вкусной едой и дорогими подарками, но не один не повёлся. Вернее, уезжали от неё, к другим дамам, на машинах, купленных ею, пользовались её сбережениями, дефицитной едой, которой она кормила очередного "поклонника", но вот почему-то долго не задерживались, искали себе счастья на стороне.
Софья Эдуардовна была привлекательной женщиной, с копной пышных смоляных волос, всегда закрученных в замысловатую причёску. Единственный недостаток в её внешности, это сразу просматривалась её чрезмерная полнота. Но она умело прятала лишние килограммы за ворохом многоярусных балахонов и других, весьма дорогостоящих вещей. Но, как говорится, удача пока мимо пробегала - да, к сожалению, такая-сякая, норовила проскользнуть мимо распахнутых ворот большого дома Софьи Эдуардовны.
От этого у неё всегда было дурное расположение духа и она своё настроение срывала на вверенном ей коллективе. Всех имеющихся особей женского пола, Софья побаивалась здорово нервировать. У тех были начальствующие мужья, у одной даже в милиции. Также, дамы не страдали излишним весом и всегда безупречно выглядели. Естественно, объектом её вечных насмешек и издевательств, стала Валерия.
Честно сказать, Софья даже завидовала последней. Она понимала, если Валерию накрасить, сделать ей стильную причёску, приодеть и заставить распрямиться, а не ходить сгорбленной, как столетняя старуха, то тогда Софья ей очень сильно проиграет. Потому что, у Валерии была безупречная фигурка, красивая грудь и стройные ноги, чего так не хватало злобной начальнице. И это её бесило. Она, не стесняясь, озвучивала вслух свои далеко не лестные мысли, обращаясь к Валерии при множестве свидетелей на какой-то данный момент. Видимо, специально, чтобы побольнее ударить. Ну, например:
- Боже, где ты такую обувь откопала, уж не на помойке ли? Теперь яснее ясного, почему от тебя мужики шарахаются. - и Софья морщила свой аккуратный носик.
Валерия поднимала голову и в упор смотрела на начальницу.
- Не кривитесь так, Софья Эдуардовна. Вам это не идёт. Вы сразу себе накидываете лет двадцать, к вашему, и так не молодому возрасту. Что до моих сапог, то я их покупала в универмаге. Да, лет семь назад, но меня всё устраивает. Не кажется ли вам, что вы бестактно себя ведёте в отношении подчинённой?... И толку от того, что на вас мужики заглядываются? Вернее, это вы так думаете. На самом деле, их интересуют ваша сберегательная книжка, не так ли? А иначе, почему вы до сих пор в глубоком одиночестве? Насколько мне известно, недавно отчалил от вашего порога очередной ваш любовник. На девятке, купленной ему вами. А у меня на этот счёт, хоть денежки целёхонькие...
Кто-то в кабинете громко охнул. До сей поры Софье ещё никто не говорил ничего подобного и последняя, в ближайшие несколько минут, даже не нашлась чем парировать.
Софья покраснела до корней волос, глаза, и те налились кровью. Все единогласно были уверены, такое она Валерии не простит до скончания века.
Они оказались правы, при первой возможности Софья всегда атаковала строптивую работницу. Но та в зубы не заглядывала, Валерия хорошо осознавала, из офиса та её не выкинет, кишка тонка. Высшее руководство очень ценило труд простоватой программистке.
В отделе отмалчивались, ни в коем разе не вмешивались в эти частые и громкие распри, но в душе коллеги были на стороне Валерии. Но им не выгодно за неё заступаться, ведь не Валерия же принадлежала к начальствующей должности.
Но они по-своему "наказывали" начальницу, разоблачая жадность последней, проделывая это тонко и весьма безобидным способом.
Как-то перед Ноябрьскими Софья предложила устроить вечеринку. То есть, накрыть столы и на славу повеселиться. Её предложение приняли на "ура", но после удостоверились, что Софья не сдаст к накрываемой "поляне" ни копейки, хотя сама обговаривала крупную сумму на складчину от каждого. Ей и икорки хотелось, и шашлыков, и многое другое, очень даже не дешёвое угощение. Девчата раз сложились без её участия, второй - на Новый год, Софье понравилось жировать не за свой счёт, ну, а после она совсем обнаглела. Заикнулась перед 8 Марта, что неплохо бы было отметить праздник в ресторане и, как бы между прочим, проговорилась, как же она мечтает о золотых серьгах с аметистом.
Подчинённые согласно закивали, вроде они на всё согласны и абсолютно всем довольны.
Софья как всегда задерживалась, ну, чтобы сразу с корабля на бал. И когда вошла в зал определённого общепита, то увидела, что тут уже гулянка во всю идёт и самое главное - без неё. Не дождались, паскудницы, вроде она для них не авторитет.
Никто не побежал к ней навстречу с огромным букетом цветов и бархатной коробочкой с ювелирными украшениями, никто восторженно её не приветствовал и не хлопал в ладоши. Софья окинула взглядом стол и догадалась, тут каждый заказывал сам для себя. На глаза попались бутылки с шампанским, но фужера для неё не было.
- Софья Эдуардовна! - обратилась к ней одна из сотрудниц, кстати, жена начальника уголовного розыска. - Заказывайте себе чего-нибудь, а мы подождём. А потом все вместе и выпьем за наш женский день.
- Нет, девочки, спасибо. - разочарованно произнесла Софья, глотая слюну. - Я на минутку заскочила, чтобы вас поздравить. Внезапно у меня образовались срочные дела. - тратить свои деньги в престижном и дорогом ресторане не входило в её планы.
Когда закрылась за нею дверь, то вслед ей неслись насмешки и оскорбления. С этого дня уже никто не платил за Софью и она больше не предлагала корпоративов, даже в у них в офисе.
Валерия же, никогда не участвовала в общих празднествах.
Сегодня, зная, что Софья всегда удаляется с работы последней, Валерия тоже задержалась, ссылаясь на собравшиеся бумаги, так она объяснила любопытным коллегам. Причём, дверь в их кабинет она распахнула, чтобы Софья, выходя из своего, непременно зашла узнать, почему помещение не замкнуто.
Так и случилось.
- О, а ты что тут делаешь, стахановка незаменимая? - с удивлением спросила она у Валерии.
- Да кое-что ещё есть с документацией, хочу успеть до сдачи месячного плана. - спокойно, не как обычно, ответила Валерия, чем ещё больше удивила свою руководительницу. - Кстати, Софья Эдуардовна, я тут слышала, будто вам баклажаны нужны?
- Ну да. - осторожно ответила та, ища подвоха. - А что, ты мне их хочешь продать?
- Зачем, продать? У нас их столько в этом году уродило, что не знаем куда девать. Я уже заготовила себе полный подвал и мы больше в них не нуждаемся. Я вам задаром отдам. Если есть желание, то пойдёмте со мной к нам, выберете себе сколько нужно, а мой папа вас отвезёт, чтобы вы не тащили такие тяжести. Там три мешка, представляете? Да хорошие все, ровненькие и крупные, словно на подбор.
Гл.4
Софья была щедрой только в отношении своих любовников, а в остальных случаях, как говорят о некоторых людях, что у них зимой и снега не выпросишь. Но как же иногда глупы те дамы, которые совсем не по тем параметрам выбирают себе спутников жизни. Настоящий мужик никогда не воспользуется подачкой от женщины, потому что он сам в состоянии заработать на себя и на свою любимую подругу. Да и те, которые взяли у Софьи её подарки, что уехали от неё, только потому, что им ненавистна сама мысль залезть к ней на шею и вести существование за её счёт. Остаются на попечении слабого пола и ведут паразитический образ жизни лишь те, которых и мужчинами назвать довольно-таки сложно.
Валерия психологически всё рассчитала правильно, она знала, жадная Софья не упустит момента задаром приобрести столько баклажанов, но вырисовывалась одна не стыковка - Валерия не хотела, чтобы охранник их офиса зафиксировал женщин, выходящих вместе, а потому она придумала отговорку, что ей бы необходимо ещё немного посидеть с начатой документацией. Софья отнеслась к этому нормально и, сообщив, что она всё равно планировала заглянуть в универмаг, покинула помещение. Они договорились встретиться там же, примерно через полчаса.
"Замечательно! - подумала Валерия. - Теперь охранник удостоверится, что они вышли отсюда порознь. Сама же, она убрала в стол все бумаги, выключила компьютер и пятнадцатью минутами позже удалилась из кабинета. Валерия быстро перебежала на ту сторону дороги и стала терпеливо дожидаться, когда из магазина покажется её начальница, а когда та появилась на порожках, Валерия махнула ей рукой.
Вела она её всевозможными закоулками и местами, где самое малое скопление народа, чтобы не дай Бог никто из общих знакомых не попался им навстречу. Валерия окинула взглядом впереди идущую Софью и отметила, что та нынче совсем не приметная. Обычно у неё распущенные волосы или они высились огромной причёской, но с утра пролил сильный дождь и Софья, одетая в кожаную куртку, накинула на голову капюшон.
- У вас что тут, путячих дорог нету? Обязательно нужно идти какими-то захламлёнными задворками? Знала бы, так лучше бы такси наняла. - проворчала Софья.
- Софья Эдуардовна. - успокаивающе начала Валерия. - Я всегда хожу только пешком. Это не только экономия, но и здоровье. - Валерия лукавила. Она специально не свернула к автобусной остановке. Зачем ей лишние свидетели? - Всё дело в том, - продолжала она. - нашу улицу разрыли в нескольких местах. Водопровод тянут или ещё что-то, но я смотрю, на вас туфли на высоких каблуках, ну как вы себе представляете, пробираться по узенькой дощечке, перекинутой через траншею? Вас мой папа тоже повезёт окружным путём, а больше нигде не проехать. - разумеется, это был вымысел. Никакой водопровод нигде не тянули. Валерия боялась засветиться среди своих соседей, вот и вся причина.
- Это верно. - согласилась Софья. - Не дай Бог каблук застрянет в прорехе или ещё хуже, оступлюсь и равновесие не удержу. Ладно, всё терпимо.
Дошли до дома с обратной его стороны, то есть с огорода и сада.
- Какой у вас дом шикарный и двор такой широкий. Тут можно ещё что-либо построить. - деланно восхитилась Софья. - Слушай, а почему ты именно мне решила отдать свои синенькие?
- Потому что в офисе никто из наших не заговаривал, будто ещё кому-то они нужны. Да какая мне разница, не выбрасывать же? - Валерия придала себе безразличный вид.
Возле летней кухни, на видном месте, горкой лежали баклажаны.
"Папа молодец, постарался." - мелькнула мысль у Валерии. У них уже всё было договорено заранее. И по мере того, как они приближались к этой кучке, выражение лица Софьи менялось с каждой секундой.
- Ты говорила, что три мешка, а тут от силы пара вёдер будет. И где же они крупные и ровные, когда скрюченные все и страшные? - с возмущением выкрикнула она.
- Да это бракованные. Папа перебрал их, эти мы выбросим, а самые лучшие в кухне. Проходите, Софья Эдуардовна. - Валерия распахнула дверь и пропустила начальницу вперёд. Той польстило подобное отношение и всё же, она с неохотой заходила во внутрь.
"Только бы папа стоял на месте." - подумала Валерия.
Ту же минуту вверх взметнулась рука Арсения Павловича и на голову Софьи, со всего маха, опустилась сковорода. Женщина плашмя упала на пол без сознания.
Старик прятался в углу помещения и вовремя выскочил оттуда. Он победно взглянул на дочь.
- Ну вот, Лерочка, ты умница! Хорошо справилась со своей задачей. Вас никто не видел, когда к нам добирались?
- Нет, папа, никто. Ты случайно не убил её?
- Не убил, я знаю, как ударять. Да и глупый вопрос, не находишь? Если мы оба знаем о дальнейших последствиях.
Валерия улыбнулась краешком губ и, развернувшись, отправилась в дом. Ей ни чуточки не было жалко начальницу, ну совершенно. Стоя под душем, она уже и забыла о том, что в их дворе находится та, которая терроризировала её на протяжении многих лет. Валерия давно желала ей смерти.
"И удивительное дело! - часто думала иногда она. - Вот если убить эту Софочку, то сразу срок, а что та кровь мою пьёт каждый день и никак не захлебнётся, то за это статьи не бывает. А если есть что-то, то какая-либо мелочь административная, которая совсем не оправдает всей глубины того горя, что пришлось перенести мне самой."
На следующее утро Валерия спокойно собралась и как ни в чём не бывало отправилась на работу.
"Как интересно, когда все начнут Софу искать и только я в курсе, где она запрятана. Так ей и надо, жадная тварь."
А вот Арсений Павлович не отказал себе в удовольствии взглянуть на пленницу. Он ещё с вечера усадил её на стул и повязал по рукам и ногам. Рот её перетянул старым капроновым чулком. Софья тогда пребывала без сознания, а сейчас старик надеялся увидеть её при здравом уме. Он не ошибся. Женщина во все глаза смотрела на вошедшего, лицо её было опухшим от слёз и измазанным косметикой, а под стулом расплылась желтоватая жидкость, видно Софья не могла больше сдерживать естественные желания.
Старик поморщился.
- Ну что, стерва, закончена твоя власть над моим ребёнком? Что зеньки вылупила? Не понимаешь, о чём речь?
Несчастная женщина робко махнула головой.
- Я о своей дочери Лерочке, которую ты гнобила много годков подряд, но час расплаты наступил, это факт. Знаешь, что тебе уготовано? О, это так интересно! Сказать? Я тебя отдам на съедение моим огромнейшим волкодавам.
Софья побледнела и из её глаз полились ручьём слёзы.
- Да-да, они у нас людоеды и мы недавно об этом узнали. А разве Лерочка не рассказывала, как они недавно сожрали соседскую бабку, нет? Ха-ха-ха... Правильно, если бы доченька рассказала, то ты бы и шагу сюда не ступила, так? Но мы всё умненько подстроили, а тебя погубила твоя жадность.
Ну что ты мычишь? Даже не надейся, будто кто-то услышит, кроме моих собачек. Небось, доносились ночью их утробные рычания? Они, милочка, давно почуяли чужого во дворе. И сегодня тобой бы с удовольствием позавтракали, но я недавно купил им два мешка сухого корма по дешёвке, потому что там срок годности заканчивался, вот поэтому вперёд его надо скормить, всё-таки денежки за него были плачены. Ну, а потом, на десерт и тебя. - Арсений Павлович наслаждался обстановкой, ему в этот миг казалось, вроде он властелин мира, решающий судьбы всех людей. Софья рыдала, но звуки были приглушены чулком, больно сдавившим ей щёки и затылок. Она отчаянно мычала и заглядывала своему мучителю в глаза.
- Что, поговорить со мной хочешь?
Софья быстро-быстро закивала.
- А о чём мне с тобой говорить? Я не желаю. Наверное, ты собралась пообещать, что изменишь своё отношение к Лерочке? Я угадал?
Софья вновь закивала.
- Брось! Об этом надо было раньше думать, голубушка. Ведь ты в данный момент на всё готова, да? И даже в милицию не заявишь, я опять угадал? - старик засмеялся.
Софья продолжала кивать.
- Брехня всё это. Я очень хорошо знаю, что случится потом, когда ты получишь долгожданную свободу. И не надейся! А знаешь ли ты, что я с трёх лет Лерочку сам воспитывал, знаешь? Примолкла? И уж, конечно, не для того, чтобы всякая мразь над ней издевалась. Всё, разговор окончен. - старик направился к выходу, а вслед ему неслись мычания вперемежку с рыданиями.
- Да, - Арсений Павлович остановился у двери. - кормить тебя тут никто не собирается. И поить тоже. Сдохнешь, ну и хрен с тобой. Ногами, значит не будешь дрыгать, когда мои мальчики на тебя нападут.
Гл.5
Пока Валерия была на работе, Арсений Павлович предался размышлениям:
"Ну а что, так бы неплохо, кабы иногда собак подкармливать дармовым мясцом. Попробуй, наберись для таких здоровенных пёсиков, никаких денег не хватит. Но как это всё незаметно организовать, чтобы никто не догадался? Валерия больше не пойдёт на подобные вещи, это просто случайность, что она возненавидела свою начальницу, но надеяться на её соучастие и в дальнейшем, глупо и рискованно.
Так и дочь не долго потерять, это не шутки."
Да и подводить своего ребёнка Арсений не имел никакого права. Он уже думал о последствиях, если вдруг где-то засветится. Конечно же, всю вину он возьмёт на себя и сделает вид, вроде Валерия и не знала о том, чем занимается отец. Если следователи зададут справедливый вопрос, что, мол, Софья делала в вашем дворе? На то всегда есть возможность ответить, что приходила к Лерочке по каким-то делам офиса, но Валерии не было дома.
Он всё сделает, дабы оградить свою девочку от всех напастей и обелить её перед всем обществом.
"Да, но как продумать ситуацию, чтобы ещё кого-то сюда заманить? Прямо, во вкус я вошёл. - ухмыльнулся старик. - Если хорошенько всё взвесить, то надо так дело поставить на лад, чтоб даже и Лерочка ни о чём не смекнула, что за трагедии у них тут происходят во дворе."
Она, по существу, в хозяйство и не вникает, он сам возделывает совсем крошечный участок и обрабатывает, как силы позволяют, плодово-ягодный сад. Арсений Павлович берёг Лерочку.
Пусть она не доярка и физически не вкалывает, но умственный труд тоже дорогого стоит. И пока будет биться его сердце, дочь не станет до мозолей натирать свои нежные ручки о держак лопаты или тяпки. Потому, он сам тут хозяин и Лера, ни за что и ни о чём не узнает, даже после его смерти.
Сад огромен, там столько трупов поместится, что мама не горюй. Хотя, какие там трупы? Он, от старухи почти ни черта не осталось, даже косточки собаки погрызли и съели. Отсюда вывод, то малое, что псы не осилят, он легко спрячет в недрах земли. На самый верх свежей почвы насыплет сухой пыли и всё, дело в шляпе. Также листья скоро опадут, а за зиму совсем всё изменится.
Жалел ли старый Арсений людей, которые будут загублены его собаками, ни без его помощи? Неа, ни разу. Столько ему пришлось хлебнуть, когда он сам разрывался между работой и обязанностями отца-одиночки, что даже по прошествии стольких лет, до сих пор не мог спокойно обо всём вспоминать. Никогда никто не шёл ему навстречу: ни напарник по цеху, чтобы подменить его на пару часов, ведь ребёнка из садика следовало вовремя забирать. Он даже платить собирался тому напарнику или отработать за того в обеденные перерывы, но Лёха Волченко лишь отмахивался и постоянно повторял:
- Оно мне надо? Это твои проблемы.
Мастер тоже не вникал в ситуацию, профорг ухмылялся и ничего толком не говорил - всем было до высокого, загаженного мухами, фонаря. Как он только вынес эти нагрузки, одному Господу известно. Ни в очереди его никогда не пропускали, когда приходил за молоком в магазин, бабки сразу скандалы устраивали на всю Ивановскую, вроде им, вечно голодным, продуктов не достанется. Ни больничные толком не закрывали, на всём урезали да ещё с намёками, мол, кому нужны такие работники? Но разве он виноват, что Лерочка болела, а кто же будет ухаживать за ребёнком, если не он? Да что память ворошить, только себя расстраивать, не более.
"И всё же, как устроить замануху, чтобы народец в наш дворик попёр?"
Такая мыслица не давала покоя многие часы, но в обед он уже знал выход из положения.
Всё просто. Надлежит написать объявление, вроде продаётся дом. И если придёт одинокая женщина, то её он одюжит на раз-два. Если мужчина или супружеская чета, то всегда можно отмазаться, мол, уже продано, вы опоздали. Вот и всё! Кажись, решено.
Арсений Павлович достал из тумбочки двойной листок из тетрадки в косую линию, взял в руки фломастер и принялся сочинять убедительный текст.
А если Лерочка случайно прочтёт эту писанину?
Скажу ей, что хотел устроить сюрприз, она же сама просила поменять дом на квартиру, чтобы там ни сада, ни огорода. Жалела меня, сердешная. - Арсений Павлович вздохнул.
Объявление старик расклеил на нескольких столбах в центре города и, довольный собственной изобретательностью, вернулся домой.
К его изумлению, первый звонок последовал ровно через час, как он обнародовал данные о собственном домовладении.
"Ух, ты, быстро!" - Арсений Павлович даже растерялся. С ним говорила девушка двадцати двух лет, как она ему сообщила. Зовут Катей, студентка. От бабушки с дедушкой ей досталась трёхкомнатная квартира, но она желает дом в частном секторе. Потому что родилась и выросла в деревне и ей так не хватает грядок с цветами и всяческими овощами. Арсений Павлович пригласил её осмотреть участок, уверяя, что он не против махнуться на уютную трёшку.
Девушка прибыла почти сразу, Арсений встретил её у ворот и открыл калитку. Катя вошла и они направились к порогу.
- А вы сам живёте? - спросила она.
- Нет, со старухой. Она занедужила, лежит в постели. - специально соврал Арсений Павлович, дабы не вспугнуть девчушку. - А как же родные отпустили тебя одну осматривать покупаемое жильё, ведь ты ни в чём не разбираешься. - снова хитрость с его стороны. Он хотел убедиться, не говорила ли кому красавица, куда стопы направила в данный момент? Но Катя весело ответила, что никто об этом не в курсе и она всё сделает тайком от родных, потому что папа и мама категорически против, чтобы она продавала или меняла квартиру папиных родителей. Вот такой ответ Арсению Павловичу очень понравился. Старик оглянулся по сторонам и распахнул входные двери.
Чтобы Лера не прознала и ещё об одной пленнице, старик припрятал оглушённую девушку в саманном сарайчике. Это на тот случай, если дочь пожелает поговорить со своей, теперь уже бывшей начальницей.
А так бы, он их поместил двоих, пусть бы сидели и мычали. Две дуры.
*****
Александр Иванович Иванов, директор того офиса, где трудилась Лера, по счастливой случайности проживал рядом с Семёном Наливайко, дежурным милицейского участка. И Семён с вечера, когда выходили покурить на лестничную клетку, доверительно сказал Александру Ивановичу, что пропала старушка, страдающая провалами памяти и если кто из его сотрудником, может что-то слышал или видел несчастную, то пусть обязательно позвонят на "02". Потому что, уж больно дочь за неё переживает, уже весь телефон красный от её звонков.
А утром, когда София не явилась на работу и на все бесконечные звонки не ответила, директор забеспокоился. Никогда заведующая отделом не позволяла себе подобного. Она, если даже задерживалась на пять минут - всегда преждевременно предупреждала, а тут на тебе... Софья, конечно, вздорная бабёнка, но дисциплину держит среди своих сотрудниц и сама служит примером для подражания порядка.
Александр Иванович ещё помнил, как пару лет назад весь город трясся от проделок неуловимого маньяка и ему стало не по себе. И старуха как раз пропала... Всё одно к одному.
Директор не справился со своими нервами и позвонил Семёну в участок, объясняя ситуацию. Тот не особенно проникся, но обещал доложить старшему оперу Максимову. Он сдержал обещание. Егор тоже не поверил в серьёзность произошедшего. Да всё у всех бывает. Загуляла бабёнка и весь сказ. Не наблюдалось за нею раньше, так это не повод связывать пропажу старушки с этой Софьей Эдуардовной, ну когда-то же надо начинать и "непутёвый" образ жизни. А вот когда, примерно, к четырём часам дня поступил ещё один сигнал, теперь уже от подруги Кати Востриковой, якобы тоже пропавшей, тогда Егор насторожился.
Подругу звали Надей.
- Скажите, Надежда, сколько суток прошло как исчезла ваша приятельница?
- Ой, да это сегодня случилось.
- Надя, не морочьте мне голову. Парнишку встретила в парке и задержалась.
- Она не в парк пошла, а покупать дом. Или обменять на свою трёшку. Она предупредила меня с таксофона. А парни ей не нужны, у неё свой в Армии. Катька ждёт его, потому что любит.
- Какой дом? Нельзя об этом поподробнее? - Максимов из всего выбрал самое главное, что его заинтересовало.
- Да без понятия какой. У меня зуб страшно разболелся, а тут Катька звонит. Мне не до чего было и я даже улицу не спросила. Она говорит, вроде объявление где-то прочитала.
- Почему вы решили, что она пропала и с ней что-то плохое случилось?
- Я так не считаю, а просто волнуюсь. Бабки у подъезда говорят, вроде у нас опять тут маньяк объявился. А Катька обещала скоро прийти ко мне, но не пришла.
- Понятно. А бабулькам не верьте, Надя. Нету никакого маньяка.
Гл.6
Ни свет ни заря следующего утра Максимов собрал в своём кабинете младших оперов: Владимира Казакова и своего тёзку, Егора Варлашкина.
- Итак, - начал он. - Что мы имеем? А мы имеем трёх пропавших людей. Сам не верил, но теперь это уже факт. Старушка не объявилась до сих пор, а также неизвестно место нахождения Софьи Жидоморовой и Екатерины Востриковой. - Егор сделал паузу, ожидая комментариев от подчинённых.
- Неужели снова у нас маньяк орудует? Вот не было печали. - досадовал Казаков. - Что нам так везёт? Ума не приложу, откуда они у нас берутся?
- А может, совпадение? - вмешался в полемику Варлашкин. - Ну а что, разве это не естественно, что потерялась какая-то пенсионерка? Да у нас таких случаев - вагон и тележка. А что касается той дамы и студентки... Ну вот пришлось так. Одна встретила мужчину своей мечты, а другая - парня. Вполне жизненная ситуация. К тому же, минули всего сутки, ну, чуть больше. Это ещё не считается исчезновением.
- Да, но всё равно сигналы тревожные и нельзя на них не обратить внимание. - возразил Казаков. - Трое исчезли, Егор, тро-е!
- А давайте разговор повернём в другую плоскость? - предложил Максимов. - Я тут не спал ночью и кое-какой план нарисовал. Первой пропала Наталья Семёновна, правильно? И вот, что я подумал. Ну не может быть, чтобы потерявший память человек, ну, как в воду канул. Обычно такие люди сразу заметны. Они блудят по городу, пристают с вопросами к прохожим и, в итоге, их привозят к нам. А это, прямо бермудский треугольник, вот вышла со двора и всё, как испарилась. Чтобы её кто-то приютил и оставил у себя, то мало вероятно. Ну кому нужен лишний рот и совершенно чужая старуха? Поэтому считаю, что Наталья Семёновна дальше своей улицы никуда не уходила.
Ладно, пока не будем о пенсионерке... Следующая на очереди у нас Софья Эдуардовна. Я вчера ездил в офис, общался и с директором, и с сотрудниками. О ней все не очень хорошо отзываются, своенравная женщина и придирчивая начальница. Но дисциплину и порядок держала в отделе, потому никто не верит, вроде она с кем-то загуляла. Кстати, я проверял личные дела всех, кто её окружал на предприятии, и вот что обнаружил. Ещё когда рассматривал заявление Марины Николаевны, дочь той старушки, то мне запомнилась улица, на которой они с матерью проживали. Залесская. Так вот, одна из сотрудниц офиса тоже проживает по той же улице, некая Валерия Арсеньевна Бабич, со своим престарелым отцом. Совпадение? Возможно. Но я нарыл интересные вещи. Оказывается, Софья Эдуардовна не любила Валерию и старалась при первой возможности подставить той ножку. Причём, жёстко.
- Ты хочешь сказать, будто теперь настала очередь подчинённой подставить ножку начальнице? - спросил Егора Казаков.
- Пока теряюсь в догадках. Но не кажется ли вам, что тут как-то всё не так? Да и не верю я в подобные совпадения.
- Хорошо, а как ты сюда впряжёшь третью пропавшую? - спросил у него Варлашкин.
- А вот здесь рано делать выводы. Она отправилась знакомиться с хозяевами продаваемого дома и тоже, как в воду канула. Подруга этой Катерины заверила, будто та прочла на столбе объявление о выставленном на продажу домовладении. Егор, ты, наверное, собирайся и осмотрись хорошенько по поводу таких объявлений. Начни с центра. Ищи улицу Залесскую, остальные нам пока не нужны.
- Ясно, сейчас убегаю, но, Егор, ты предложил рассуждать, так я готов. Зачем бы понадобилось дочери и отцу заманивать к себе честной народ и держать его у себя?
- Так, я пока не готов к такой дискуссии, потому что сам не знаю. Всяко разно бывает, иногда убивают просто так, ради кайфа. Приходили мысли, что, например, эта дочурка и не в курсе, чем папочка занимается на досуге. Но это моя версия и она очень шаткая. Мы будем следить за этим домом, пока у нас ничего серьёзного на них, чтобы брать ордер на обыск. Но вот показать по телевидению фотографии пропавших, это мы можем. Такой манёвр нас часто выручал, вот этим я сейчас и займусь.
*****
Если бы Арсений Павлович дружил с соседями, то он обязательно был бы в курсе, что Бражниковы, Людка с Петькой, тоже перевезли к себе свою старенькую маму. Он же думал, что Бражниковы на работе каждый день и в доме никого нету, откуда ему ведомо, что за ним, из-за плотной шторки, наблюдает Мария Андреевна, родительница Петьки.
А это сноха пожалела свекруху, после того, как пропала мама Марины Николаевны. Людмила сразу прониклась жалостью к свекрови. Хоть и ругались с той ни раз и не два, но всё же та помогала им, чем могла, и от внуков никогда не отказывалась. Вот женщина и настояла, чтобы Петька сию же минуту ехал за матерью.
У Марии Андреевны сильно болели ноги, но она ещё потихоньку передвигалась. Излюбленным её занятием, ещё дома, сидеть у окна и разглядывать окружающий мир. Вот и здесь она начала именно с этого. Уселась у того окошко, что выходило к соседям. Пенсионерка заметила во дворе старого мужчину, к которому, к её ужасу, выскочили два огромных и страшнючих пса.
"Ой, Божечки! - всплеснула руками наблюдательница. - Ну зачем таких держать? Они же, как те исчадия ада. Да и сколько корму на них надо запастись? Тут кот Васька был один и то чувствовалось. Зараз и парочку сосисок мог умять."
Мария Андреевна весь день продолжала своё тайное "знакомство" со странным стариком и его не менее странными питомцами.
А вечером, когда вернулись с работы сын с невесткой, она, уже после ужина, подозвала к себе Людмилу.
- А что за люди тут рядом с вами поселились? Правда, я только пожилого человека видела и его собак. Какой кошмар!
- Мы уже привыкли, мам. Это Арсений Павлович. Он с дочерью живёт, жена у него давно померла. Да уж, нелюдимые они оба, это точно. Не к ним никто, ни они тоже ни к кому. Да мы уже и внимания не обращаем.
- Ты вот, Людочка, говоришь, что к ним никто, а я сегодня лично удостоверилась, как в этот двор зашла девушка, но обратно она не выходила.
Людмила насторожилась. Дело в том, что сегодня в Красном уголке завода, во время обеденного перерыва, рабочие смотрели местную передачу, где показывали уже троих, исчезнувших людей в их городе. И среди них, Людмила видела, была девушка, отправившаяся покупать дом.
- Ма, а как выглядела та молодайка, ты запомнила?
- А чего там запоминать? Волосы длинные, чёрные. Брюки, что молодёжь носит, и кофточка бледно-розовая.
- Ма, на ней были джинсы? - голос Людмилы предательски дрогнул. В этот момент к ним подошёл и Петька, заинтересованный рассказом матери.
- Ну да, эти джинсы на ней и были. А что?
Гл.7
Людмила с Петром переглянулись.
- Ма, - попыталась объяснить ей Людмила. - по телевизору, через каждый час транслируют в новостях о том, что у нас с быстротой молнии пропадают люди. Среди них есть и девушка, Катей зовут. Мам, пошли в зал с нами и ты посмотришь, та ли эта девица? Там и снимки показывают. - женщина повернулась и спросила у мужа:
- Петя, когда начнётся?
- Да вот, уже через пять минут. - глянул на часы мужчина.
Мария Андреевна, надев очки, долго всматривалась в фотографии и когда на экране появился снимок студентки Кати Востриковой, она закричала:
- Да, это она! Она заходила к вашим соседям. Только в другой одежде.
Муж с женой вновь переглянулись.
- Петя, езжай в милицию. - распорядилась Людмила. Женщину всю трясло, она предчувствовала недоброе. Не зря эта Лера с Арсением, какие-то особенные, их никто тут не жаловал. Но какие бы ни были, а наговаривать зря ни на кого нельзя, но тут уж простите, раз такие доказательства, то куда ж дальше-то молчать? Может, ещё не поздно спасти людей, время-то раннее пока. Их с Петром и многих других отпустили сегодня по домам ещё в половине второго дня, потому что на предприятии ведётся капитальный ремонт.
Максимов, как угорелый нёсся в участок. Он сидел в телестудии, если можно так выразиться, а ему туда позвонил Семён Наливайко и в срочном порядке сообщил, что прибыл мужчина с Залесской и у него очень важные сведения о пропавшей студентке. Когда Егор появился в участке, то там уже находились и Варлашкин с Казаковым. Подчинённые с улыбкой подали ему какой-то листок в косую линию.
- Что это? - спросил опер. - Мне некогда, меня мужчина ждёт.
- Но это тоже срочно. - перебил его Казаков. - Ты прочти.
Егор прочёл объявление, где чёрным по белому написано, что отец и дочь срочно продают свой дом.
"Теперь всё сходится. - подумал про себя Егор. - Вот у кого Катя намеревалась приобрести домовладение."
- Молодцы! - второпях похвалил их старший опер. - А теперь, ко мне в кабинет. Возле двери меня дожидаются. Думаю, сейчас нам предстоит выезжать на место преступления.
- С группой захвата? - поинтересовался Егор Варлашкин.
- Да мы что, сами, что ли не справимся с одним пенсионером?
Никто ведь не знал, что у того такая охрана, что собачка Баскервилей просто отдыхает.
Пётр подробно поведал, как его родительница лично наблюдала, когда Арсений к себе во двор зазвал Катю Вострикову, но обратно никто не выходил.
- А куда они направились с хозяином?
- Этого мать не сказала. Да у нас не видно из окна всю их территорию. Только ворота и с десяток метров двора.
- Ясно. Вам и вашей маме большое спасибо за ценные сведения. Вы можете быть свободны, но о вашем визите к нам, пожалуйста, никому ни слова.
- Хорошо, я понял. - пообещал Максимову Пётр.
Ровно через полчаса Максимов и его подчинённые уже стояли у дома Арсения Павловича. Тот, завидев милицию, растерялся.
"Где же я маху дал? Вот это ситуация! Наверное, та девчонка соврала, что родных не предупредила. А может, кроме них ещё кому шепнула, мол, иду туда-то туда." - бешеным темпом пронеслись мысли в его голове. Не за себя боялся старик, а за дочь. Потому что Софью он не успел скормить собакам, а именно она даст показания, что её сюда привела Лерочка. Старик заглядывал час назад в летнюю кухню, Софья была без сознания.
"Хоть бы сдохла та сука, тогда бы моя Лерочка не пострадала, я бы всё взял на себя."
Не соображая, как ему поступить дальше, Арсений Павлович выпустил из вольеры Роя и Рамса. Те, с остервенелым лаем бросились к воротам, роняя пену из зубастых пастей.
- Нихрена себе! - воскликнул Максимов.
- Как теперь зайдёшь сюда? - вторил ему Казаков.
Старший опер им не ответил, но обратился к хозяину:
- Арсений Павлович, не делайте глупостей! Уберите собак! - крикнул он, пытаясь перекричать их злобное лаяние.
- А у тебя ордер есть? - ответил ему старик. - Если нету, то отчаливайте отсюда. Это частный дом и я имею право вас сюда не впускать.
У Максимова не было ордера. Его начальник, генерал Яровой Павел Алексеевич, улетел в Москву на совещание, а заместитель нынче в отпуске. Ну вот случаются такие ситуации. Можно, конечно, поехать домой к заместителю или его вызвать в отдел, но это всё время, а оно уже не терпело промедления.
- Ещё раз повторяю. - принципиально заявил Максимов. - Если не уберёте собак, то я вынужден убить их.
- Только попробуй! - донеслось до оперов. - Мои собаки, как и я, находятся на собственной территории. И если ты их пристрелишь, то будешь отвечать по всей строгости закона. А пёсики у меня породистые, дорогие. Так что, подумай, прежде чем шмалять безрезультатно.
- Я готов отвечать за свои поступки. Итак, если через минуту вы не угомоните своих волкодавов, то я сам их усмирю.
"А этот так и сделает, настырный." - подумал Арсений Павлович, но Роя с Рамсом не убрал. Он не ведал, что ему предпринять, потому и тянул, как говорится, кота за хвост.
"Господи, ну сделай так, чтобы та толстая корова сдохла! Я сам буду отвечать за свои грехи и за грехи Лерочки, только умертви её, прошу, Отец Небесный."
- Время пошло! - крикнул ему Максимов, но старик и с места не сдвинулся и собак он по-прежнему не отзывал.
Максимов шагнул к калитке, но на неё сразу же сиганули два лохматых псины, с налитыми кровью глазами. Собаки бросались на железную загородку, не давая возможности дотронуться даже до щеколды. И Максимов выстрелил в голову одному из волкодавов. Тот метнулся в сторону и свалился, дрыгая четырьмя лапами. Предупредительный здесь бесполезен, разъяренные животные этого не понимают. Раздался очередной выстрел. Это уже Казаков, он уложил другого кавказца.
Опера открыли засов и, перепрыгивая через собак, забежали во двор.
- За ним! - скомандовал Максимов Егору Варлашкина, думая, что старик задумает дать дёру. Но случилось обратное. Арсений Павлович, удостоверившись, что его любимых питомцев уже нет в живых, стал оседать, хватаясь за левый бок. Старческое сердце не выдержало такого исхода и он упал на землю замертво.
Максимов подскочил к входной двери дома, но та оказалась запертой. Арсений Павлович всегда всё запирал, даже если крутился где-то поблизости. Вдруг, из глубины двора раздался истерический вопль:
- Помогите! - это звала на помощь Катя Вострикова. Ей каким-то чудом удалось избавиться от мешающего кляпа. Дрожащая девушка и поведала им, что её хотели скормить собакам. Стражам порядка, видавшим виды, стало дурно. Они не могли в это поверить, может, девушка от страха потеряла рассудок? Но Катя, как заведённая, твердила одно и то же.
Оставалось найти Софью, если та ещё жива. Катя подсказала, что хозяин ей проболтался, вроде она не одинока, в летней кухне есть ещё одна пленница и её он первую скормит своим питомцам.
- Боже, это так страшно! - голосила девушка. - Да я в жизни теперь не променяю свою квартирку на какой-то неизвестный дом.
Выбили дверь в кухню. Ничего не оставалось делать, ведь она тоже находилась под замком. Софья ещё дышала, но сознание не вернулось к ней даже после того, как на неё вылили холодную воду. Скорую уже давно вызвали и только после того, как к носу женщины поднесли ватку с нашатырным спиртом, она пришла в себя.
Разговаривать с нею запрещали медики, приехавшие на неотложке, но она сама выкрикивала отдельные фразы, из которых Максимов с младшими операми поняли следующее: Софью сюда заманила Валерия, а её отец хотел таким образом отомстить начальнице за то, что она придиралась к его дочери.
- Каким образом отомстить, Софья? Это важно. - присел на корточки перед носилками, где лежала измученная женщина, Максимов.
- Он намеревался скормить меня собакам.
И снова опера испытали шок. Получается, что всё правда?
- Не смотрите так... - перехватила взгляд Софья. - Хозяин хвастался, вроде его собачки уже съели какую-то старушку.
Гл.8
Всем стало ясно, что речь идёт о матери Марины Николаевны.
"Вот почему мы нигде её не нашли. - подумал побледневший Максимов. - Было-было, но такого ещё не было."
Глянув на часы, он собрался навестить тот офис, где трудилась Валерия. Подчинённым он дал указание, чтобы дожидались криминалистов, которые вот-вот должны подъехать.
Максимов Егор Александрович, подполковник милиции, на своём веку многое повидал, но с таким он столкнулся впервые.
"Ну ладно старик, совсем выживший из своего ума, но его дочь... Прекрасный программист, имеющий высшее образование, что ей не хватало? Согласен, это ужасно, когда на рабочем месте тебя нервируют, но что, сразу убивать за это? Ну рассчитайся отсюда и найди себе местечко поспокойнее. Как потом продолжить существование на белом свете, зная, что по твоей вине погиб человек да ещё такой страшной смертью. Сорт, что ли есть таких людей, у которых вместо сердца кусок льдины или затвердевшая каменюка?"
Оперу захотелось разыграть дочь любителя волкодавов. Он не подал виду, что им уже всё известно, поэтому начал опрос в том отделе, где с краю за компьютером сидела Валерия. Егор наблюдал за нею краем глаза.
"Немного нервничает, но держит себя в руках." - оценил он её способности.
Валерия же, почти не испугалась приезда сотрудника милиции, их тут уже полно было, все ищут Софью.
"Ищите, ищите... - усмехалась она про себя. - Может, будет и вам счастье."
Но не успела она насладиться радостью момента, что только она в курсе, где в данный момент прозябает её ненавистная начальница, как услышала ошеломляющий вопрос в её адрес:
- Кстати, Валерия Арсеньевна, вы продали тогда баклажаны Софье Эдуардовне? -
Максимов приблизился к ней и холодным взглядом вперился прямо в её глаза. Все замерли в кабинете и не отрывали взоров от опера и строптивой сотрудницы.
Та прокашлялась, вопрос неожиданный.
"Откуда ему это известно? Ведь никаких свидетелей не было, когда вёлся этот разговор между мною и Софьей. Может, охранник зачем-то поднимался наверх?"
Она ещё раз прокашлялась.
- Нет, не продала. Она передумала. У нас же скрюченные все и выбракованные, а ей нужны были крупные и ровные. Мы не сошлись с ней в этом. Да мы даже порознь выходили отсюда, это и охрана подтвердит.
Коллеги заметили, Валерия обычно сразу резко всем отвечала на все вопросы, а тут, вдруг стала сама не своя. Это было подозрительно.
- А я разве вас в чём-то обвиняю, что вы отчитываетесь, как вы с начальницей покидали офис: вместе или раздельно? - продолжал играть Максимов.
- Да я просто, для сведения. - растерялась Валерия.
- Для сведения, говорите? Ну и я скажу вам для сведения: Выходили вы отсюда, действительно порознь, но далее путь продолжили вместе. По закоулкам и безлюдным местам. - Максимов замолчал, ожидая реакции пособницы своего отца в покушении на убийство.
Валерия покраснела, она не знала, что говорить.
- Верно... - она помедлила. - Но говорю вам, она не купила у нас синенькие.
- А зачем врёте, что вы расстались с ней именно здесь в офисе?
- А вы разве не понимаете, почему? - нашлась она. - Я ведь последняя, кто её видел. Ну и зачем мне эти проблемы? Тем более, все знают, как мы с ней ругались.
- Логичное предостережение. Но дело в том, что Софья, всё-таки дошла до вашего двора. Кстати, зачем вы ей лгали, будто у вас на улице ведутся подземные работы? Насколько мне известно, на Залесской ничего не раскапывали. Так, куда делась начальница из вашего двора?
- Я не знаю. - голос Валерии предательски дрогнул. - Она развернулась и ушла. А куда? Ну почём я знаю?
- А вот Софья Эдуардовна говорит иное... - тут он сделал большую паузу, не спуская глаз с опрашиваемой. Та мучилась вопросом, кто мог видеть всё это? А когда он упомянул о Софье, то у неё и губы задрожали, Валерия теперь сделалась бледная, как стена.
"Неужели отыскали Софью или блефует? И зачем папа не скормил её собакам?"
- Софья Эдуардовна нам рассказала... - Максимов умышленно медлил. - Будто она не покидала вашего двора и всё это время являлась вашей пленницей, сидя на стуле в летней кухне, с перевязанными конечностями и туго затянутым ртом. Что вы на это скажете?
В отделе раздались приглушённые крики, почти все сотрудницы закрыли свои рты ладонями, чтобы не нарушать тишину, но это плохо получалось.
- Молчите, Валерия Арсеньевна? Понимаю, сказать нечего. Но у меня есть, что вам сказать: Вы хладнокровная убийца, как и ваш покойный отец.
- Папа умер? - перебила она его.
- Да. Не вынес смерти своих питомцев, которых мы пристрелили. И поделом. Человечиной питаться вредно, даже животным. - он намекнул ей, что и о пропавшей старухе им тоже всё известно. - Собирайтесь, Валерия Арсеньевна! Я специально приехал за вами. Вы будете отвечать за содеянное за двоих, поскольку ваш отец уже не в состоянии.
Освободившись от все дел, Максимов вечером предложил своим подчинённым поужинать в кафе. Те никогда не были против таких мероприятий.
- Это хорошо, что мы сразу их разоблачили. - завёл разговор Варлашкин. - Представьте, сколько людей съели бы их собачки? Да, старикан ещё тот, вылитый фашист.
- Точно подмечено. - поддержал его Максимов. - Даже эсэсовцы, в сравнении с ним, просто армия спасения. Но мы ведь сюда не за этим пришли, чтобы вне работы говорить о работе, верно? Давайте отдохнём по-человечески! А в участке будем говорить, исключительно, о преступниках.
Младшие опера его поддержали и все дружно чокнулись бокалами, наполненными пивом, и громко выкрикнули:
- Служим России!