Стояли петровки. Самый разгар лета. Зной и сухость дней предшествующих постепенно сменился благостной теплынью. Всюду заблагоухало: деревья покрылись листвой совершенно и былые кустарниковые кущи обратились в чащи непролазные: земля прогрелась до самых материнских глубин и уже плодоносила вовсю; утрами от неё в небеса поднимался пар, всё чаще возвращаясь обратно частым дождичком, который оставлял на травке парные лывы в которые так и хочется забрести босыми нагами и почувствовать радость жизни своей до самых корней волос. Да что там лывы - они исчезали совсем скоро без следа, впитываясь в мать-сыру землю на радость разнотравью с мелкоцветьем летней поры, когда весенние яркие цветы отыграют свой праздник да потеряются от взглядов, копя в себе силы для весны грядущей. А теперь лето. И река, лениво несущая свои воды мимо тучных своих берегов, прогрелась совершенно и кажется что утрами бывает особенно тепла - как парное молоко.
Молочное стадо, после утренней дойки теперь выводил пастух на луговое приволье. Бурёнки шли лениво, лишь изредка кланяясь земле не без корысти, а каждая выбирая травку особенную, от которой радовалось тело и вымя вспухало всеми своими млечными путями, да творило в себе сыто для тех кто ожидал от неё обильных удоев.
Пастух их был на удивление трезв, и даже самосадом не пыхал в благословенный воздух. Он шёл-брёл за стадом пешим, ведя свою смиренную лошадь в поводу. Шёл себе и шёл, поглядывая окрест. И чем была занята его душа - кто знает? Не скажешь же ведь, что вот он радовался жизнью. Что, разве он юнец какой; нет, конечно. Мужик - он и есть мужик. Да только всё-равно было ему хорошо. Словно бы он один и есть на земле представитель оплодотворяющего сословия. Один на всех баб, хотя бы с их молочно-товарной фермы.
Но нет. Был при стаде ещё и бык. Держали его на ферме по каким-то глубоким соображениям. Может быть для того, чтобы коровушкам была хоть какая-то интрига при зачатии телят - не всё же довольствоваться искусственными средствами. Может быть и людям интересно было осознавать, что жизнь , она продолжается естественным образом. От этого и радостно.
Хотя вряд ли. Радости людям от быка было маловато, в отличии от страхов. Бугай этот - сущий зверюга. Мощный, необузданный, он словно царствовал в мире сам по себе. Владыка коров: да и люди боялись его легко вскипающего гнева. Бывало что и сам председатель спасался бегством от бычары в какую-нибудь несоразмерную щель.
Сейчас бугай был добродушен, и даже не шел особняком, а словно терял себя в стаде, как рядовой его член.
Так что пастуху ничего другого не оставалось как поглядывать по сторонам, ища себе развлечение в видах окрестностей. Но пусто было вокруг, ничто не шевелилось, не бежало, не ехало.
Вон, правда, от фермы показались несколько баб, определённо держащих курс на речку.
-Чо это они - лениво промелькнул вопрос пастухового интереса - неужто искупнуться надумали?
А что бы и не искупаться бабам летней порой. Устроить себе праздник души. Когда радостей-то не то чтобы уж совсем нет, да мало. Мало радости бабе деревенской. Ей надо подниматься на коровьем реву. Да хорошо если мужик, спит, не тревожит.А то ведь распочнёт не на шутку свою прихоть, а коровёнку свою надо успеть подоить. Курицам бросить жменю зерна. Да поросёнку на глаза не показываться - подождёт, не барин. Да бегом на дойку. После дойки помыть аппараты, да бегом домой, пока не жара - в огород - прополоть гряду, другую. Теперь уж и обед пора готовить до обеденной дойки ... да .... да .... да. И так-то вот до глубокой ночи.
А, была, не была - айдай-те бабы на бережок. Гори оно всё огнём! У меня и бутылка винца под кормушкой припрятана - чтоб мужик дома не выжрал.
- А и правда.
-Нет, бабы, мне нельзя.
- И мне надо домой бежать.
- А я - с вами.
- И я.
Идут на открытый бережок, там в прогале между зарослей кустарников привольно, да и речка глубока. По пояс будет. Есть где поплескаться.
- Ты чё это, Тонька, в трусах да при бюсгальтере собралась.
-Дак чо же бабы, нагишом чо ли?
- А как потом пойдёшь в мокром-то. Ещё сопреешь манду-то.
-Дак увидят.
-Кто? Разве Петруха. Да он от коров-то глаз не оторвёт.
-Ха-ха-ха! Петруха! Нашла кем пугать-то.
Скидывают всё в одну стопку - не разбрасывать же по берегу в беспоряде.
И в реку - ух! Ох! Ах! Хорошо-то как, бабоньки!
У-у-х! И-и-я-х. На все голоса. Вопли. Брызги. Смех.
Хороша реченька! И ладно что по пояс глубиной, а когда на коленки привстанешь, то и титьки на плаву. Поплавайте, голубушки, на воле-то. Когда ещё доведётся снова? А хочешь, и сама плыви по-собачьи, да ногами-то воду бей пошибче, чтоб брызги до берегов.
-Бабы! Гляньте-ка - бугай идёт в нашу сторону. Да не просто себе идёт. А ногой-то страшно бьёт землицу, аж комья летят. Голову опустил, рога навострил, глаза кровью налились. А загривок то - страсть.
-Эй, эй! Петруха!!! - орут в голос, машут руками - беги наперерез, отведи ужас этот от нас.
Да далёко Петрухе бежать-то, не успевает. Вот он, бугай - уж у берега. Неужто и в воду к нам сиганёт ,
-Да нет, вроде бы! А..!
А бугай опустил к замле рога свои мощные, да... Да поддел на них всю стопку-то бабских причиндалов. И ведь ловко так поддел, как навильник сена. Не одна ведь не упадёт.
А бык, не мешкая, оборачивается, и потрясая головой, направляется к кустам.
Тут и Петруха подоспел.
-Петенька -взмолилась честная компания голых речных красавиц- отбери ты у бугая наши трусья да бюсгалтеры. Оборони нас от сраму-то.
-Да, бабоньки, милые вы мои, я сам его боюсь до ужаса; не подпускает он меня.
А бык тем временем скрывается в кустах. Для чего и зачем - не известно.
-А что же нам делать то, бабы, как в деревню-то идти.
-Петенька, ты уж, голубчик, съезди на коне, привези нам.
-Дак что я, бабоньки, привезу-то; где уж мне что отыскать в ваших комодах?
- А привези хоть простыни.
И Петруха - на коня, да поскакал в деревню.
А бабам уж не до купанья. Да только всё одно - сиди в омуте, жди когда явится избавленье.
-Эвон и газик показался из деревни. Рядом Петруха скачет на лошадёнке.
Приехали, прискакали. А сами смеются.
-Вы отвернулись бы хоть, срамники.
-Да вы чо, когда ещё доведётся таку красоту-то видеть, да ещё задарма .
И вот уже дневные приведения едут в простынях по деревне, подьезжают к каждой домой, и та шустро спрыгивает с кузова на землю и моментально скрывается в ограде.
Как говориться -конец фильма.
Только Петруха на другой день в претензии: с вас, бабы, магарыч. Зря что ли я до вечеру по кустам собирал ваши причиндалы. Переживательно. Это всё ж таки не ягоды на черёмухе сбирать. Давайте теперь выкуп на леченье от нервов.
11.04.2019 10:09:49