Глава 11
Окончательно сгустившиеся сумерки плотно обняли окрестности. Невесомый, словно пушистый туман окутал сад, делая едва различимыми стволы деревьев. Жёлтый и тусклый свет одинокого уличного фонаря почти не пробивался сквозь густую листву деревьев, увязая в них и бросая размытые, причудливые тени. Было очень тихо, тихо так, что удары ночных мотыльков о плафон светильника на крыльце звучали резко и вызывающе, будто потрескивание еловых чурок в разгоравшемся костре.
Наполненный событиями день подходил к концу, друзья, проводив домой Ивана Николаевича, удобно расположились прямо на ступеньках широкого крыльца, неспешно прихлёбывали из больших фаянсовых кружек тёмный и невероятно ароматный чай. Ночное небо блистало великолепием звёзд, Олег Иванович смотрел на них и молчал. Молчал и пытался вспомнить, когда же он в последний раз вот так смотрел на звёздное небо, слушал тишину, вспоминал и не мог вспомнить. Его настроение нельзя было назвать романтическим, скорее он рефлексировал, перебирая в памяти события последних лет, вспоминая близких людей, поступки и совершённые ошибки. Получалось так, что ошибок этих набиралось значительно больше, чем хорошего и правильного. Он пил чай, молчал и хмурился, иногда досадливая гримаса помимо его воли искажала лицо, иногда стеснительная улыбка появлялась на его губах. Всё равно, ему было очень хорошо сейчас, полный покой и близость старого друга настроили его на волну откровенности и искренности.
Помолчав ещё немного, он тихо произнёс, - Саня только не смейся, ответь что думаешь. В чём смысл жизни, по-твоему, зачем мы рождены, для чего? – Опрятьев внимательно посмотрел на него и ничего не ответил, сильно затянулся сигаретой, и пристально глядя вдаль, выпустил густую струю дыма.
Он помолчал несколько минут и тоже в полголоса ответил, - Смеяться тут не над чем, наверное, каждый пожив с наше, задаётся этим вопросом и вряд ли находит однозначный ответ. Я и сам себе его задавал, и продолжаю задавать, а ответа не придумал, да и нет его, скорее всего. Тут ведь Олег, что понимать под смыслом жизни? Если сделать мир лучше, то это банально и утопично. Делай, кто тебе мешает, каждый день делай! Живи по совести, по заповедям. Только сделает ли это мир лучше? Вряд ли, если только твой мир совсем рядом с тобой расположен, но ты же о другом? О жизни вообще! Правильно? И вот тут я тебе скажу, что это ошибочно, нельзя так ставить вопрос. Мне кажется, надо понимать, что понятие смысл имеет другое название – цель. Давай поставим вопрос по-другому, что есть цель нашей жизни? Тоже неверно, не может родиться человек с уже определённой целью. Рождаются все одинаково, а дальше уже сама жизнь ставит перед нами цели совершенно разные и вот они уже, зависят от каждого человека, от его наклонностей и способностей.
Более того, я даже теорию на этот счёт придумал. Вот послушай, - Опрятьев отставил кружку и, жестикулируя руками, продолжил, - Смотри, если разбить жизнь человека на несколько этапов то мы получим, что на каждом этапе его цели меняются и при переходе на следующий этап появляются новые, которых мы пытаемся достигнуть. В детстве наши цели совсем малы и, как правило, достигаются при помощи родителей и государства, игрушки разные, образование и тому подобное. Захотел ты, к примеру, получить велосипед, это твоя цель. Но дадут тебе его, если ты год без троек закончишь. Сидишь над учебниками, стараешься, в итоге зарабатываешь велосипед. Чуть подрос и главная цель с девчонкой из параллельного класса подружиться, опять стараешься – учишься на гитаре хорошо играть, книжки разные читать начинаешь, на турнике висишь, короче усилия прикладываешь, чтобы быть интересным ей. И дальше всё также идёт, поступить в хороший вуз, работу интересную и денежную получить, жениться и детей наплодить, дом построить и прочее. Понимаешь? Всё уже выражено в коротком выражении – построить дом, посадить дерево и воспитать сына. Всё твоё предназначение, если коротко, выражено в этих трёх задачах. А если совсем коротко – просто жить, не делать никому гадостей, в этом и есть смысл. Ну, а под конец жизни появляются другие цели, дожить например до семидесяти, - Сашка улыбнулся, - Умереть в здравом рассудке и памяти, не стать овощем и не причинять неудобств, своим близким.
- Как-то грустно всё это Саша, неужели так и есть? – он посмотрел на Опрятьева, - Неужели всё так приземлено, без искорки?
- По мне, так и есть, и потом Наполеон, Ленин, Бисмарк рождаются раз в столетие, а то и реже. И случай и обстоятельства играют тут тоже огромную роль. Ведь подумай, если бы отец Александра Македонского был заштатным царьком, смог бы Александр стать тем, кем стал? Не уверен. Но Филипп подмял под себя всю Грецию, оставил после себя лучшую на то время армию. Да и убили его, как ни говори вовремя, а то сын бы ещё десяток другой лет в его тени прозябал. Нами в жизни играет его величество случай, и никуда от этого не денешься. Мы маленькие люди Олег, и цели у нас маленькие, и это нормально. Не могут все быть великими. Ты вот познакомился сегодня с моими товарищами, думаешь, они всегда такими были? Бармалея взять, например. А знаешь, что этот старичок-боровичок пять лет отслужил на Черноморском флоте в морской пехоте, был чемпионом флота по штыковому бою и мог сделать карьеру морского офицера? А вот не захотел, не остался на сверхсрочную, вернулся сюда и всю жизнь был простым пастухом. Спросишь почему? А он мне объяснял, говорит, свободу люблю! Понимаешь, свободу! А кто над пастухом начальник? Только погода! Вот тебе и Бармалей! А Егор? Он вообще всю жизнь егерем проработал, крутой мужик был, всю округу в кулаке держал. Его браконьеры, как огня боялись. Представляешь, в него стреляли несколько раз! Он и сейчас, в свои шестьдесят многое может, поэтому и выбрали его председателем. Опрятьев помолчал, положил руку на плечо друга, - Ладно, Олег пойдём в дом, будем на ночлег устраиваться. У нас с тобой завтра дел выше крыши.
Глава 12
Раннее утро следующего дня сладко щекотнуло ноздри Пустырёва ароматом яичницы и негромкой песней Опрятьева:
«Нас утро встречает прохладой, нас ветром встречает река!
Кудрявая что ж ты не рада, весёлому пенью гудка?»
- Доброе утро, Алик, давай по-быстрому перекусим и я тебя на охоту по тетеревиным выводкам свожу. Посмотришь, как у меня Баська работает, это брат такая красота, что на всю жизнь запомнится! – Опрятьев сноровисто накладывал в тарелки яичницу, украшая её сверху нарезанными свежими помидорами.
Друзья быстро позавтракали, и, посадив на цепь, чтобы не мешался, Сучка, вышли на лесную опушку. Опрятьев, по командирски взмахнул рукой и отдал первую команду, - Искать, Бася, искать! Дрожащая от нетерпения сука с места ушла в поиск. Через мгновение её шоколадное тело замелькало впереди, то появляясь, то пропадая среди невысоких кустов ольхового подроста, исчезая в мелятнике и вновь выныривая из него.
- Какой поиск! Как работает! – восторженно шептал Сашка, внимательно вглядываясь вперёд, - Сейчас найдёт, здесь они где-то, главное стойку не пропустить! Собака между тем сместилась ближе к ним и перешла на какой-то рваный темп, делая короткие развороты в противоположные стороны, всё убыстряя движения.
- Причуяла! Сейчас на потяжку (1) перейдёт, или сразу по птице станет! – Опрятьев радостно улыбался и начал изготавливать ружьё, перехватывая его по удобнее, - Смотри внимательно Алик, сейчас ты увидишь классику охоты с легавой! Бася между тем, остановилась вовсе, приняла позу известную всем собаководам и навалила здоровенную кучу.
Пустырёв отвернулся и, не выдержав, захохотал.
- Да, Саня, такую классику я в городе каждый день вижу! Опрятьев досадливо поморщился и будто извиняясь, сказал, - Моя вина, надо было собаке сначала оправиться дать. Вперёд, девочка, искать! Шоколадная красавица мгновенно набрала скорость и с удвоенной энергией продолжила обыскивать опушку. Через некоторое время движения её замедлились и она очень осторожно, словно сомневаясь, крадущимся шагом начала продвигаться вперёд, принюхивалась, останавливаясь совсем, и снова начинала неспешное движение вперёд. Метров через двадцать сука остановилась совсем. Голова её образовывала прямую линию с туловищем, и только короткий хвост задорно торчал вверх, едва заметно подрагивая от напряжения.
- Всё Алик, она стоит по птице! Восторженно прошептал Сашка и, вложив приклад ружья в плечо начал медленно подходить к собаке, - Посмотри какая красота! Она сейчас ничего не слышит и не видит, она вся там – впереди, и стоять так может очень долго, пока я вперёд её не пошлю. Умница моя, нашла птицу, красавица! – Сашка разбрызгивал по округе крупицы счастья и восторга. Несколько брызг попали и на Пустырёва, и он бесконечно далёкий от охоты городской житель, тоже вдруг почувствовал красоту момента и зачарованно не сводил взгляда с окаменевшей собаки.
Опрятьев подошёл вплотную к собаке и короткой командой «Дай!» послал её вперёд. Баська сделала два резких прыжка вперёд и прямо перед ней, метрах в пяти-семи из травы с шумом взлетела крупная птица. Мгновение и она скрылась в лесной чаще.
- Что не стрелял, Саша? – Олег Иванович вопросительно посмотрел на друга.
- Это старка, её не бьют, это взрослая курица, она так внимание от выводка отвлекает, удар на себя берёт. Их нормальные охотники всегда отпускают, а бьют по молодняку. Так положено, понимаешь? Старку только отморозки бьют, ну или не опытные совсем, есть своя этика в охоте, - и продолжил, - А выводок где-то здесь притаился, сейчас Баська их на крыло поднимет.
- Искать, Бася! – Собака без промедления сделала ещё несколько бросков в сторону и из густой травы с резким шумом, одна за одной, взлетели ещё пять птиц. Олег Иванович прищурился в ожидании выстрелов, но Опрятьев стволами ружья проводив мгновенно исчезнувших в лесных зарослях птиц, так и остался стоять неподвижно, не отнимая приклада от плеча.
- Что случилось, Саня? Опять старки? Почему не стрелял? – Олег вопросительно глядел на друга. Опрятьев повернулся и Пустырёв увидел, что его товарищ, мелко и беззвучно смеётся, всё, также продолжая вжимать приклад ружья в плечо.
- Я его зарядить забыл, представляешь? Жму на курки и … ничего. Так хотел тебе правильную охоту с легавой показать, что зарядиться забыл! Но всё-таки показал, главное здесь это работа собаки, а выстрел и добыча вторичны, понимаешь? Главное, как собака сработала, а сработала Баська прекрасно! Ладно, Иваныч, будем считать, что при съёмке этого фильма не пострадало ни одно животное! Может так оно и к лучшему! Тебе понравилось? – он вопросительно посмотрел на друга.
- Честно скажу Саня, такого я ещё не видел, конечно, очень красиво, когда собака вот так вот стоит, напряжённая такая. Есть в этом что-то, не знаю, как сказать, завораживающее что ли. Так-то вот собака и собака, а когда она вся в напряге, то эстетично очень выглядит, как струна натянутая.
- Ты прав, именно эстетично, именно как струна, видишь, ты всё сразу верно понял. Это сродни искусству, недаром легавых держали Тургенев, Некрасов, Толстой, Аксаков, да кто, из великих их только не держал! – Опрятьев влюблено смотрел на Басю, - Веришь, она иногда такие картины рисует, что потом всю зиму вспоминаешь и живёшь этими моментами!
- Ладно, давай на этом закончим эту смешную охоту, да пойдём к дому, нам ведь ещё вольер для Сучка городить. Поможешь Олег?
- Конечно, помогу, даже и говорить нечего!
***
Короткий состав пригородного поезда уже стоял вдоль перрона, приветливо распахнув двери вагонов. Немногочисленные пассажиры редкими силуэтами виднелись в окнах, поезд вот-вот должен был отправиться в последний вечерний рейс. Опрятьев крепко пожал Олегу Ивановичу руку, и произнёс напоследок, - Спасибо, что приехал Олег! Жаль, редко получается вот так душевно посидеть, поговорить, выпить по чарке. Спасибо за помощь с вольером, Сучок тебе это не забудет! – он улыбнулся, но улыбка вышла грустная и оба они понимали, что увидятся теперь не скоро, - Не буду повторяться, но всё о чём говорили, выполнимо, всегда буду рад тебя видеть и помогу, если надо, - он говорил дежурные фразы, понимая, что вряд ли Пустырёв с его-то характером сможет так круто изменить свою жизнь.
Олег потянул Опрятьева на себя и приобняв тихо прошептал, - Спасибо Саня за отдушину, она иногда ой как нужна, - и чуть отстраняясь, уже веселее спросил, - А ко мне, когда тебя ждать?
Сашка в тон ему, поддерживая весёлый тон, ответил, - Когда в город соберусь, непременно зайду, готовься! Оба они хорошо знали, что встретятся они как всегда в кафе и Сашка наотрез откажется идти к нему домой. Повисла неловкая пауза, которую прервал пронзительный гудок тепловоза. Сашка подтолкнул его к вагону и прокричал, - Давай Алик, счастливого пути! Приезжай, если надумаешь!
В вагоне Олег Иванович долго ёрзал по сиденью, выбирая удобное положение для поясницы, которая напоминала о себе глухим нытьём. Полдня они с Опрятьевым ручным буром сверлили отверстия в сухой и твёрдой земле, ставили столбики, а затем натягивали сетку-рабицу и к вечеру вольер для Сучка был готов. Щенок с радостью заскочил в него и был несказанно удивлён, когда Опрятьев закрыл дверь и злорадно произнёс, - Всё кончилось детство разбойник, завтра будку тебе сколочу, и будешь здесь сидеть, хватит мне проблем с соседями.
Вагон мерно покачивался на ходу, натруженные руки чуть побаливали и Олег Иванович, блаженно вытянув ноги, прислонил голову к оконному стеклу. Глаза его через несколько секунд закрылись и он задремал. Сквозь размеренный стук колёс и плавное покачивание снился ему Сашка Опрятьев ведущий на поводке Басю и Печонкин со спиннингом на плече. Товарищи его шли по полю вдоль реки и о чём-то смеясь, разговаривали, одновременно обернулись и призывно махнули руками.
- Сейчас догоню, подождите немного, сейчас ребята, я быстро! - во сне пробормотал Пустырёв и, улыбаясь, ещё плотнее прижал голову к запотевшему стеклу.
(1) Потяжка – специальный термин, обозначающий движение собаки для уточнения запаха дичи, перед тем, как стать в окончательную стойку по птице.