В живых не оставлять

Книга издана в 2019.
Твердая обложка. Стартовый тираж 6000 раскуплен. Доп. тираж 3500 экз.

Аннотация
«Петля» — это серия детективов о женщине-следователе Елене Петелиной — цепкой, вдумчивой, решительной, но с неустроенной личной жизнью. Помимо расследования преступлений ей приходится решать проблемы близких, копаться в нераскрытых тайнах прошлого. И конечно она хочет любить и быть любимой.

«В живых не оставлять» — седьмой роман серии.
Скоропостижная смерть после употребления алкоголя не заслуживает внимания опытного следователя. Никаких оснований подозревать злой умысел нет. Но почему так взволнована подруга скончавшегося? Больше всего девушку пугают сломанные астры. Она ищет защиты у нового покровителя, и тот также умирает от сердечного приступа. И снова в его доме обнаруживают сломанные астры.

Серия:      «ПЕТЛЯ»
ТАЙНАЯ МИШЕНЬ
ОПАСНАЯ УЛИКА
БУМЕРАНГ МЕСТИ 
ПОХИЩЕНИЕ СО МНОГИМИ НЕИЗВЕСТНЫМИ
НЕУЛОВИМЫЕ ТЕНИ
ЧУЖИМИ РУКАМИ
В ЖИВЫХ НЕ ОСТАВЛЯТЬ

Серия:    «ОПАСНЫЕ ТАЙНЫ»:
КОНКУРС НА ТОТ СВЕТ
ОСКОЛОК В ГОЛОВЕ 
ПРОИГРАВШИЙ  ВЫБИРАЕТ  СМЕРТЬ 
ЧЕРЕП  ТИМУРА 
ОТРАВЛЕННАЯ  СТРАСТЬ 
ТЕНЬ ИГЛЫ 
ИНОГО НЕ ЖЕЛАЮ

Серия:    «СВЕТЛЫЙ ДЕМОН»:
СВЕТЛЫЙ ДЕМОН   
ДАМСКИЙ ВЫСТРЕЛ
ЗЕРКАЛЬНАЯ МЕСТЬ

Серия:  «UNICUM»
КОМПОЗИТОР   
ВОКАЛИСТКА
ФОРМУЛА УБИЙСТВА 
ПАРАЛИЗАТОР
ГАЛАКТИКА МОЗГА
ПЕРДВИДЯЩАЯ: ПОЯВЛЕНИЕ
ПРЕДВИДЯЩАЯ: СХВАТКА
ПО ЛЕЗВИЮ ДЕНЕГ

Триллеры:
НЕВЕСТА  АЛЛАХА   
МОИ БАНДИТЫ

 
Пролог

От конечной станции метро до съемной квартиры ей предстояло ехать на автобусе. Всего пять остановок, но как же они изматывают, особенно вечером, когда в автобусе не протолкнуться и руки оттягивают сумки с продуктами. Зато аренда здесь дешевая, и это все-таки город, не надо мотаться на электричке каждый день туда-сюда. Да уж, поездки на электричках из области ее бы точно доконали.
Алиса Никитина вошла в квартиру, занесла продукты на кухню и опустилась на стул. Как же она устала после долгой смены в аптеке! Все время на ногах, а потом еще час в транспорте. Ей всего двадцать два, а сил нет, что же будет через десять или двадцать лет, когда она безнадежно состарится? Так всю жизнь и прозябать фармацевтом в заурядной аптеке и ютиться по съемным углам у черта на куличках? Нет, не об этом она мечтала, выходя замуж за энергичного аспиранта Дениса Никитина. Только вся его энергия направлена на проклятую химию, которой он занимается днем и ночью, в выходные и праздники, а не на любимую женщину и обустройство быта. Черт с ним, если бы был результат! Но пока они вынуждены считать каждый рубль от зарплаты до зарплаты.
Сегодня вторая годовщина их свадьбы. Нормальные семьи такие даты отмечают в ресторане, женщины в салоне красоты полдня проводят. Денис сказал: к чему тратиться, дома как-нибудь по-простому организуем. Вот и пусть — как-нибудь отмечает. Она ничего готовить не станет!
Денис явился с цветами, скромным букетом белых астр. Ничего другого Алиса от него и не ждала. Раз за разом муж дарил ей только дешевые астры. Наверное, ради этого и присказку придумал, уши от нее давно вянут.
— Алиса, звезда моего небосклона, Астра моя ненаглядная. Ты для меня — путеводная звездочка, с тобой я сверну любые горы. — Он повторил надоевшую галиматью и сунул ей букет.
Удобно, астра – по-латыни, «звезда». Вот тебе, звездочка моя, говорящие цветочки, они белые, потому что белые звезды самые яркие. На этот раз Алиса даже не шевельнула рукой и не приняла букет. Она лишь бросила презрительный взгляд на мужа и процедила:
— Если на розы не заработал, мог бы вообще ничего не приносить.
— Алиса, почему ты все сводишь к деньгам?
— Потому что от них зависит качество жизни. Моей жизни, нашей, — поправилась девушка, демонстрируя жестом руки убожество кухни, на которой они находились.
Букет шлепнулся на стол. Денис с обидой напомнил:
— В этом году мы отдыхали в Греции, как ты просила.
— Отдыхали, — усмехнулась Алиса, — мы на всем экономили. Отель три звезды, пока до пляжа дойдешь — сдохнуть можно. А в каких забегаловках мы питались! Я ничего себе не купила. Ничего! Только не вздумай вспомнить про магнитик на холодильник.
Денис опустил хмурый взгляд и пообещал:
— В моей работе наметился прорыв, скоро наша жизнь изменится.
— Ты вечно так говоришь, а мне надоело ждать. Посмотри, в чем я хожу. — Алиса встала, огладила руками стройную фигуру. — Джинсы из гипермаркета, эта блузка у меня была еще до свадьбы, а туфли...
— Без одежды ты выглядишь лучше, — перебил Денис и попытался обнять девушку.
— Пока лучше. — Она оттолкнула его руки и сорвалась, высказала наболевшее: — Но годы уходят, и от тебя я могу уйти к тому, кто понимает, что для сохранения красоты требуются деньги.
— К кому же? — насупился Денис.
— Да хоть к твоему начальнику Давтяну! — кольнула глазками Алиса. — Видел, как он на меня смотрит?
— Он старый.
— Сурену не больше сорока.
— Он для тебя уже Сурен.
— Ты думаешь, я никому не интересна? — Одной рукой Алиса облокотилась о стол и жеманно прогнулась. — У меня есть и молодой ухажер.
Денис свел брови и с подозрением посмотрел на жену:
— Тот самый, из бизнес-класса?
Она промолчала, мечтательно накручивая волосы на палец.
Когда они летели из Греции, она услышала разговор стюардесс, что пассажиру из бизнес-класса требуются таблетки от головной боли. Нужных в самолете не оказалось, и Алиса предложила свои. Она, как фармацевт, привыкла таскать с собой средства от любого недуга. Пассажир высказал недоверие, и Алису попросили разъяснить ему свойства лекарства. Так она попала в салон бизнес-класса, который символизировал для девушки роскошную жизнь.
Стюардесса шепнула, что это Александр Волков, заместитель директора их авиакомпании. К удивлению, Волков оказался не старым ворчуном, а молодым интересным мужчиной с ухоженными ногтями. Чтобы убедить его в своем профессионализме, Алиса дала карточку аптеки, в которой работала. И отчего-то порадовалась, что в самолете из-за отечности пальцев сняла обручальное кольцо и не стала до прилета менять курортную одежду — шорты с бахромой и свободный топик смотрелись на загорелом теле идеально.
Спустя неделю Волков приехал к ней в аптеку и в качестве благодарности пригласил в Большой театр на премьеру балета. Он вручил билет в партер. Увидев цену на билете, сопоставимую с ее месячным окладом, Алиса обомлела в сладком предчувствии — перед ней приоткрылась дверца в мир богатых.
С тех пор они стали встречаться и быстро перешагнули грань, разделяющую друзей и любовников. Алиса не устояла, оказавшись в просторной квартире, разительно отличавшейся от тех убогих условий, которые она по наивности считала сносными. Ее искреннему энтузиазму в постели способствовали два обстоятельства: Александр был холост, а его папа был видной шишкой в солидном министерстве.
Связь не трудно было скрывать от мужа, тот вечно пропадал в лаборатории. Порой Александр подвозил ее домой, и не на скромненьком «Опеле-Астра», который обещает когда-нибудь подарить Денис, а на новеньком БМВ. Вчера он преподнес ей шикарно оформленный букет, который она не отважилась принести домой и оставила на подоконнике в подъезде. Теперь довольствуется астрами. Дура!
Вихрь приятных воспоминаний отразился на лице Алисы, и Денис словно прочел ее мысли.
— Ты с ним встречаешься? Тот букет на лестнице от него?
Хотя ее муж чертовки умный и проницательный, любого мужика можно обмануть, но уколоть иногда приятнее.
— А хоть бы и так! — с вызовом ответила Алиса.
Денис засопел, покрутил головой, наливаясь злостью, и тихо прошипел:
— Ты будешь только моей.
— А то что? — бросила она.
В этот момент их желто-зеленый волнистый попугайчик в клетке на подоконнике закартавил:
— Астра, астра, астра…
Попугайчик достался им в нагрузку от хозяйки квартиры, прежние жильцы оставили. Поначалу Денис пытался научить его говорить, но ограничился единственным словом, так надоевшим Алисе.
— Астра, астра, — продолжал картавить попугай.
— Достали твои астры! — сорвалась девушка, схватила букет, с хрустом сломала подаренные цветы и швырнула их под ноги мужу.
Побледневший Денис смотрел на нее холодными пустыми глазами, сквозь которые не читались никакие эмоции, хотя Алиса понимала, что он о чем-то думает. Затем он молча поднял букет. Головки соцветий еще держались на сломанных стеблях и выглядели как живой организм после казни.
— Астра, астра! — задорно, словно радуясь, болтал попугай.
Денис бережно положил цветы на стол, молча высыпал в клетку корм для попугая и капнул на него из склянки, хранившейся в коробке с его химическими препаратами.
— Ты будешь только моей, — повторил он, глядя на птицу.
Алиса замерла, понимая, что слова предназначаются ей. Минуты через три попугайчик свалился и околел.
Денис повернулся к Алисе, теперь на его лице играла затаенная улыбка победителя. Девушка отшатнулась и в панике выбежала из комнаты. Чем именно муж занимается в лаборатории, она не знала, но у ее тетки в деревне он из подручных средств изготовил яд и за день извел всех птиц, прилетавших на клубнику. Грядки он накрыл сеткой, оставив один свободный метр. Утром на участке валялись тушки скворцов и синиц, успевших полакомиться отравленными ягодами.
В голове Алисы стучало: мечты о другой жизни тщетны, пока рядом он. Денис никогда не отпустит свою Астру, скорее отравит, как глупого попугайчика. Но у нее есть выход, она должна решиться — или он, или она. Всего-то надо…

Восемь лет спустя
1

Эта квартира была не в пример лучше той старой на задворках столицы. Добротный новый дом для бизнесменов и чиновников, настоящий бизнес-класс в хорошем районе с приятными соседями.
Первое время Алиса испытывала восторг от новой жизни с обеспеченным мужчиной. Но шли годы, Александр Волков не оформлял отношения, и она чувствовала шаткость своего положения. Кто она здесь? Статус бывшей любовницы и вечной невесты наводил тоску. Поначалу мешал прежний брак с Денисом Никитиным, но она прошла неприятную процедуру и оформила развод. Осужденный по серьезным статьям Никитин не мог помешать.
«К чему формальности, — отшучивался Александр в ответ на ее намеки. — Вот будет у нас ребенок, тогда и распишемся». А ребенка все не было, да и не нужен он был Алисе. Она еще молодая, к чему такая обуза, лучше путешествовать, ведь мир такой огромный. Грела мысль, что она живет с перспективным менеджером, у которого папа занимает высокий пост в Минтрансе. С такой подъемной силой взлет по карьерной лестнице сотруднику авиакомпании обеспечен.
Но вот незадача, полгода назад турнули Волкова-старшего из министерства за нецелевое использование бюджетных средств. Собирались уголовное дело завести, однако начальство подстраховалось — опасно выносить сор из избы, как бы самим не измазаться — и отправили Льва Николаевича на заслуженный отдых с персональной пенсией. Бывшие коллеги от неудачника мигом отвернулись, контакты прекратили. И как-то сразу выяснилось, что его сын сидит в правлении авиакомпании незаслуженно — и баловня судьбы резко понизили.
Уровень стрессоустойчивости у Александра оказался низким, точнее, стандартным — он потянулся к бутылочке. По старой памяти недавнего топ-менеджера еще пускали на презентации и фуршеты, чем он неизменно пользовался. Раньше и Алиса обожала там появляться в новых нарядах со стильной прической, но не теперь — она не настолько пропила мозги, чтобы не замечать колких взглядов и высокомерных улыбок окружающих.
Вот и сегодня вечером ее несостоявшийся муженек где-то шлялся. Хорошо хоть на работе еще держится и собутыльников домой не водит. Пробовала вразумить его — бесполезно. Их жизнь катится под откос.
Алиса собралась принять снотворное, чтобы отключиться от проблем хотя бы до утра, как хлопнула входная дверь и в комнату ввалился Александр.
Он был навеселе, Алиса негодовала:
— Куда прешь в обуви, у нас теперь нет домработницы.
Александр отмахнулся, выставил на стол бутылку в подарочной упаковке и с пьяным бахвальством объявил:
— На презентации ухватил. Элитный французский коньяк, между прочим.
Алиса взвилась:
— Это все, чем ты можешь гордиться? Ты думаешь, дорогая выпивка превращает алкоголика в дегустатора?
Но Волков привычно игнорировал подобные уколы, ведь в его руках было желанное зелье. Он изучил этикетку, открыл бутылку, понюхал из горлышка, кадык дернулся в предвкушении глотка, однако пить он решил все же из бокала.
— Будешь? — спросил он, открывая шкаф с посудой.
— Я крепкое терпеть не могу. И тебе, козел, достаточно, ложись спать.
Александр вернулся к столу с одним бокалом.
— Зря со мной не пошла. Ресторан классный, там и шампанским угощали.
— Плевать! Ты хоть понимаешь, что превращаешься в алкаша? Тебя уже понизили до рядового клерка, а я надеялась, что ты станешь главным. А ты, ты… Ты ничего не стоишь без поддержки папы.
— Не бухти, все наладится. — Александр налил себе коньяку, покрутил бокал и посмотрел на просвет, как медленно стекают по стеклу коньячные слезинки. — Я зам директора третьей авиакомпании страны.
— Был! — отрезала Алиса.
— Меня восстановят. — Волков выпил бокал одним махом, вытер ладонью губы и хлопнул рукой по столу. — Нет! Пригласят в другую авиакомпанию, более крупную. Меня знают, я ценный специалист. Я еще…
— Ты никто! Кому ты нужен без папочки. — Алиса схватилась за голову. — Какая я была дура восемь лет назад. Могла бы уйти к Давтяну, он разбогател, а ты, ты даже замуж меня не зовешь.
Александр заново наполнил бокал и кивнул:
— Что дура — согласен. Красивая визгливая дурочка.
Он осклабился собственной шуточке и опустошил бокал. Девушка бросилась на него с кулаками:
— Не смей меня обзывать, алкаш!
Она толкнула его в плечо. Он неловко отмахнулся, придерживая бутылку, выругался, встал, хотел что-то выкрикнуть в полный голос, открыл широко рот, выпучил глаза и неожиданно сник, согнулся, схватившись за сердце. Сделав два неуверенных шага к дивану, он осел и свалился на пол.
Алиса застыла над скрюченным телом. Бывало, что Волков и раньше падал без чувств на кровать, но тогда он был в стельку пьян, еле ворочал языком. Она склонилась над ним — дыхание едва уловимо, пульс не прощупывается, зрачки расширены. Как фармацевт, она узнала симптомы сердечного приступа, побежала за таблетками, но поняла: бесполезно, следует вызвать скорую.
Через двадцать минут Волкова увезли. Еще через час позвонили из больницы со словами: вам лучше приехать. Там ей сообщили, что, несмотря на усилия врачей, Александр Волков скончался от сердечного приступа. Алиса почувствовала дурноту.
— Кто вы ему? — участливо спросила врач.
И Алисе стало действительно плохо. Она ему никто. Квартира не ее, машина не ее, вся мебель, техника, приборы и оставшиеся накопления принадлежали Волкову. Зная нрав его папочки, нетрудно догадаться, что ее вышвырнут на улицу. Все, чем она пользовалась до сих пор, достанется его родителям, а ей как жить дальше?
Ее ноги подкосились, а взор затуманился. Видя полуобморочное состояние женщины, Алисе дали успокоительное и позволили до утра отлежаться на кушетке в ординаторской.

2

Елена Петелина опустила ложку за очередной порцией молочной каши и удивилась — перед ней была пустая тарелка. А ведь до этого она съела йогурт, творожок, яйцо всмятку, умяла бутерброд с сыром, опустошила чашку чая, и это не считая фруктов, в которых она себя не ограничивала, — что за зверский аппетит? Рука потянулась к свежему багету из кафе-пекарни, ароматному, упругому, с хрустящей корочкой, его и резать не нужно, хочется рвать зубами и наслаждаться. Во рту потекли слюнки, но Елена запихнула багет в бумажный пакет и отодвинула на край стола, чтобы побороть искушение.
Она и так поправилась на пять килограмм. Для четырехмесячной беременности это нормально, но как понять, сколько пищи идет на пользу малышу, а сколько во вред ее фигуре. Все твердят, что надо питаться регулярно и полноценно, при этом не переедать, но как уловить золотую середину? Если углубиться в тему, получишь столько противоречивых советов — голова кругом.
Сейчас она на кухне в домашнем халате — какое счастье! Но придется собираться на работу, а это проблема. Талия расплылась, грудь набухла, с одеждой беда, все юбки и костюмы стали тесны, в брюки вообще не влезешь. А служебная форма? Надела на днях, выдохнула, застегнулась и посмотрелась в зеркало — о боже! Раньше китель добавлял ей строгости и солидности, а сейчас она выглядела как клоун в погонах.
Вчера впервые решилась на УЗИ, откладывала до последнего, как будто неизвестность — ее спасение. Загадкой для нее был не только пол будущего ребенка. Не знала она и кто его отец. Пока врач рассматривала первичные половые признаки плода, Елена вглядывалась в его лицо, словно там хранился готовый ответ: да это же вылитый Сергей, нет — Марат. О боже! Угораздило же забеременеть в тридцать девять лет и гадать, кто папа! Дожила до седых волос и на тебе — старший следователь майор юстиции по прозвищу Петля стопроцентная героиня для скандального ток-шоу. Тест в студию!
На кухню впорхнула Настя: спутанные волосы, мокрое после умывания личико. Дочка еще в пижаме, но со смартфоном, словно устройство навечно прилипло к ее ладони. Уже четыре месяца они живут вдвоем, без мужчин. Обоим претендентам на звание папы — бывшему супругу Сергею Петелину и гражданскому мужу Марату Валееву — дана отставка. Последние годы Елена жила с Маратом. С Сергеем же у нее была связь в день вероятного зачатия. Чьего ребенка она вынашивает? Мужчины злятся, требуют внести ясность, ответ Елены, как броня, — это мой ребенок.
Настя неуловимыми движениями пальцев плела узоры на смартфоне. Заметив неодобрение мамы, она положила телефон перед собой и взглянула на папку с результатами УЗИ, которую Елена демонстративно выложила на стол. Неужели дочери безразлично, кто родится: братик или сестричка?
— Кто у нас будет? — наконец спросила Настя, открывая йогурт.
— Мальчик, — выдохнула Елена.
Настя молча опустошила баночку и подняла вопросительный взгляд:
— А кто будет его папой? Еще выбираешь?
На этот раз промолчала Елена.
— Я тоже выбираю — клуб! — твердо заявила Настя, сворачивая разговор к своим проблемам.
— Ты хотя бы школу сначала окончи, — в сердцах упрекнула Елена.
— Вот окончу и перейду в Питер.
Настя с десяти лет занималась керлингом, стала мастером спорта, вошла в молодежную сборную страны. Тренер сборной начал переманивать ее в свой клуб в Санкт-Петербурге, обещая лучшие условия и намекая, что только так она сохранит место в сборной. Настя не возражала, но выяснилось, что с переходом в новый клуб не все так просто. Отпустив квалифицированного спортсмена, ее нынешняя тренер потеряет часть финансирования и поэтому потребовала компенсацию. Оба тренера названивали Елене, убеждали, давили, ставили ультиматумы Насте. В общем, спортивные дрязги усугубили и без того непростые семейные проблемы.
— Ты уедешь от меня? — расстроилась Елена, чувствуя, как подступают неуправляемые слезы. По мере роста живота в ее слезных железах словно лопнули защитные фильтры.
— Мама, я буду отсутствовать не больше обычного. Те же сборы, турниры, соревнования. Ты и так видишь меня не часто.
— Спасибо, утешила.
Елена встала и занялась мытьем посуды, украдкой смахивая слезинки. Лучше не спорить, иначе она сорвется, от этого станет хуже и ей, и дочери. В последнее время ее стали раздражать сущие мелочи, чего уж говорить о серьезных проблемах. Физиологически она переносит вторую беременность лучше, чем первую, никакого токсикоза, но чувство стыда давит на психику и приводит к неконтролируемым срывам.
Первое время на службе она скрывала беременность, но как только стал заметен живот, все так и полезли с вопросами. Простые вопросы предполагали простые ответы, но у нее же не простая ситуация, пыталась отшучиваться. Однако Сергей и Марат проявляли настойчивость в своих ухаживаниях, а когда столкнулись оба на пороге Следственного комитета и повздорили, поползли слухи, что Петелина — та еще штучка, живет с обоими.
Назойливым коллегам Елена стала отвечать вспыльчивостью, указывать на недостатки, говорить, что думает, а не то, что желают от нее услышать. Коллеги стали ее сторониться, даже лояльный начальник Харченко обмолвился: скорее бы ты, моя хорошая, ушла в декрет.
На допросах тоже появились проблемы. Подозреваемые косились на ее живот, ухмылялись, вели себя развязно, мол, какой из тебя следак, ты обычная баба, которую мужик обрюхатил. Твое дело — мальцам попу подтирать, а не перечить крутым парням.
Буквально вчера она ощутила первое шевеление плода, это произошло во время допроса. Вид у нее стал настолько глупым и беспомощным, что подозреваемый позволил себе похабную шуточку. Она сразу поехала на УЗИ. Теперь знает, что у нее будет сын.
И еще она знает, что у сына должен быть отец.

3

— Юрий Григорьевич, поверьте отцу, не мог мой Саша сам умереть. Тридцать четыре года всего, какая к черту сердечная недостаточность! Мне под семьдесят, мой отец восемьдесят три прожил и на сердце не жаловался, у него почки отказали. Не было у нас в роду ничего подобного.
Полковник юстиции Харченко пожалел, что согласился на встречу. Разве откажешь заместителю министра транспорта в просьбе выслушать его? Тем более сам стремился обрастать полезными связями, а связи — вещь двухсторонняя. Однако сразу выяснилось, что Лев Николаевич Волков полгода, как на пенсии, потому и пробился не в высокий генеральский кабинет, а к нему, полковнику, начальнику следственного отдела округа. Харченко слушал душевные излияния Волкова, стесняясь прервать убитого горем пожилого человека и не понимая, чем он может ему помочь.
Сегодня ночью умер Александр Волков, сын отставного чиновника. Молодого мужчину увезла неотложка, врачи констатировали смерть от сердечного приступа. Волков-старший отказывался верить в естественную смерть сына. Но если отбросить эмоции, каждый знает, что люди чаще умирают от болезней, чем от злого умысла. Иногда до обидного быстро, для таких случаев специальное слово придумано — скоропостижно.
— Юрий Григорьевич, умоляю, проведите расследование. Не верю я, что Саша умер от сердца. С ним что-то сделали, ему навредили, — в очередной раз попросил Волков.
«Веру к делу не пришьешь», — мысленно повторил служебную присказку Харченко. Для формальности он спросил:
— У вашего сына были враги? Вы кого-то подозреваете?
— Тут и думать нечего — это Алиса, кто же еще! Девка все себе урвать хочет.
— Кто такая Алиса? — заинтересовался Харченко, записывая имя в блокнот.
— Алиса Никитина, алчная женщина, с которой Саша жил. Вскружила ему голову, поселилась у него, деньги тянула, а теперь квартиру оттяпать захочет.
— Они официально были женаты?
— Нет, слава богу. Но это ее не остановит, у нее взгляд — будто в глазах знаки доллара светятся.
— Лев Николаевич, я понимаю ваше горе. Но, если отношения вашего сына с Никитиной не были зарегистрированы, вам нечего опасаться, — попробовал успокоить посетителя Харченко.
Однако Волков продолжал умолять, взывал к чувству долга, и полковник сдался:
— Хорошо, мы проверим обстоятельства смерти вашего сына. Я поручу это дело… — Харченко недолго подумал и решил: — Лучшему следователю.
Юрий Григорьевич вспомнил о Петелиной. В последнее время он ограждал ее от расследований, связанных с жестокими убийствами, она и так нервная, искрит с коллегами, как оголенный провод под дождем, а это дело легкое, очевидное. Пусть займется. Поговорит с врачами, встретится с пресловутой Алисой Никитиной, может, девушка не столь меркантильна, да и Волков через несколько дней успокоится. Услышав правду от беременной, он смирится, с женщиной в положении мужчины обычно не спорят.
Проводив расстроенного горем гостя, Харченко спустился в кабинет Петелиной. После дежурных фраз о самочувствии он рассказал ей о неожиданном деле, описал состояние обратившегося к нему человека, формальный характер просьбы и заверил:
— Дело легкое, и в суд передавать не придется. А зачту, как полноценное расследование.
Петелина тем временем чертила что-то на бумаге. Движения ее руки были твердыми, прямыми, скорее говорившими о внутреннем напряжении, чем о расслабленности. Выслушав начальника, она подняла взгляд, прищурилась.
— Я заметила, Юрий Григорьевич, что все сложные дела вы отдаете другим следователям. Я уже ни на что не способна?
Харченко поморщился и выдавил улыбку:
— Лена, ты в особом положении. Я хочу, чтобы ты родила здорового ребенка.
— Намекаете на мой возраст?
— Ну что ж ты все в штыки принимаешь, — обиделся полковник. — Я делаю как лучше. Умер молодой человек, надо отца успокоить. Там и расследовать нечего. Привлеки оперативников, пусть побегают, поговорят с медиками. С Валеевым, опять же, поработаешь.
— Опять же, — прицепилась к словам Петелина и ткнула карандашом в бумагу так, что грифель сломался. — Все так и рвутся устроить мою личную жизнь. Как же, баба беременна, и без мужика. А вдруг отец не Валеев?
— В каком смысле? — озадачился Харченко.
— Вы так обо мне печетесь, Юрий Григорьевич, что некоторые начинают думать, что это ваш ребенок.
Елена встала у окна, повернулась в профиль, огладила животик. Харченко смутился, зачем-то поднял сломанный карандаш, неуверенно погрозил им:
— Глупости-то не болтай, Лена.
— Это не я болтаю, это коллеги судачат. — Елена оперлась руками о стол, подалась к начальнику тяжелой грудью, понизила голос: — Всех к себе вызываете, а ко мне сами ходите, спрашиваете о здоровье, ограждаете от трудностей. Вам бы построже с подчиненной.
Харченко отшатнулся:
— Вот и займись смертью Волкова. Это приказ!
— Раз дело легкое — пусть Валеев разбирается, — отмахнулась Петелина.
— Под твоим руководством, — забасил полковник, покидая кабинет строптивого следователя. — Доложишь потом.
— Прям напугали.
Елена похлопала в ладоши закрывшейся двери и сильно прикусила губу. Что стало с ее характером? Она не может контролировать эмоции, даже помощь и заботу воспринимает в штыки.

4

Майор полиции Марат Валеев испытывал душевный подъем, день начался хорошо: есть труп, получено оперативное задание. Хорошо не в смысле, что появился труп, хорошо, что позвонила Лена, сама позвонила, пусть по работе, зато они спокойно поговорили, без нервов и недомолвок, почти как раньше, когда они жили вместе и любили друг друга. Марат и сейчас ее любил, а вот Лена… Она забеременела и отдалилась.
Марат десятки раз пытался встретиться с ней, звонил, уверял в теплых чувствах, спрашивал о будущем ребенке, и каждый раз щекотливая тема заставляла Елену закрыться. Вот она рядом, а словно за матовым стеклом — не разглядишь, не достучишься. Одно было ясно: прежние отношения не вернуть. Ребенок делит жизнь на «до» и «после». Или он станет папой и мужем, или отодвинется в разряд коллег, с которыми пересекаются только по работе.
В больнице Марат с энтузиазмом принялся за дело. Узнал телефон врача скорой, приехавшей по вызову к Александру Волкову, дозвонился, расспросил детали. Больного с сердечным приступом после употребления алкоголя привезли в больницу в бессознательном состоянии. Валеев изучил и скопировал все медицинские документы, относящиеся к скоропостижной смерти пациента, с ними отправился к лечащему врачу.
Маргарита Савенко, уставшая женщина с мягкими чертами лица, на вопросы оперативника отвечала холодно. Ее ночная смена оказалась тяжелой и безрадостной.
— К сожалению, инфаркт сильно омолодился, особенно это касается мужчин. Стресс, чрезмерная доза алкоголя и… — Она вздохнула и развела руками. — Бригада скорой и наши врачи сделали все, что положено, но мы не боги.
— И ничего подозрительного?
— Типичная картина внезапной коронарной смерти. Будет еще вскрытие, разумеется, я вам позвоню, сообщу результаты.
— Понимаете, его отец утверждает, что сын был абсолютно здоров.
— Я разговаривала с ним. Родным всегда трудно принять личную трагедию, а абсолютно здоровых людей не бывает. — Врач сосредоточила взгляд на лице Валеева. — Вот вы, когда последний раз проходили обследование?
— Это не имеет отношения к делу.
— Курите, выпиваете? Питаетесь как попало, и на службе постоянная нервотрепка?
Марат смутился, услышав нелестную характеристику своего образа жизни:
— Я — оперативник.
— Берегите себя, оперативник. Если себя не жалеете, то о близких подумайте. У вас есть жена или любимая женщина?
— Ну…
Марат не знал, что ответить на прямой вопрос, и невольно опустил взгляд на грудь врача под обтягивающим халатом. Четыре месяца без женщины давали о себе знать. Он моментально одернул себя и сместил взор на бейджик с именем.
— Каково будет вашим родным, можете убедиться на примере девушки Волкова, — продолжила нотацию Маргарита Савенко. — Приехала ночью, узнала о смерти, и ей стало плохо. Пришлось оказать помощь, дали возможность отлежаться до утра.
— Алиса Никитина? — Валеев припомнил подозрения Волкова-старшего. — Она еще здесь?
— Спала в ординаторской. Я поручила медсестре осмотреть ее, прежде чем отправить домой.
— Спасибо, Маргарита, вы мне очень помогли. — Валеев собрал бумаги и передал свою визитку. — Жду отчет о вскрытии Волкова.
— Можете называть меня Ритой, — с мягкой улыбкой ответила женщина, встав из-за стола.
«Возраст чуть за тридцать, рост средний, лицо европейское, глаза карие, волосы короткие светлые крашеные, руки ухожены, обручального кольца нет, телосложение… телосложение сексуальное. — Марат составил словесный портрет, использовав нестандартную формулировку. — А с личной жизнью не лучше, чем у меня».
Если опер действует оперативно, ему везет, убедился Валеев, перехватив Алису Никитину при выходе из ординаторской. Девушка выглядела скверно: мятая блузка, бледное лицо, темные круги под глазами, длинные волосы наспех собраны в хвостик, хотя в обычные дни наверняка красиво спадают на плечи.
— Алиса, мне надо задать вам несколько вопросов, — с ходу начал Валеев, показав удостоверение.
Девушка устало посмотрела на него, сжала пальцами виски и сморщилась:
— Я потеряла мужа, а в голове после лекарств…
— Понимаю, это ужасно. Вам надо домой? Я подвезу.
Валеев решительно взял девушку под локоть, привел к служебному автомобилю, она покорно села в пассажирское кресло.
В пути разговор наладился. Алиса хлюпала носом, изводила бумажные салфетки, но рассказывала:
— Сашу понизили в должности прошлым летом. Он был в руководстве авиакомпании, а стал рядовым сотрудником. Саша страшно переживал, думал, это временно, пытался что-то доказать, надеялся, что его пригласят в другую компанию, но ничего не менялось, становилось только хуже. Платить ему стали мало, а мы не привыкли в чем-то себе отказывать.
— Он стал выпивать, — констатировал Валеев.
— Куда же без этого, — согласилась Алиса и тут же поправилась: — Но Саша не алкоголик. Он только по вечерам, дома или на мероприятии, и только хорошие напитки. Он никогда не пил из горлышка или в подворотне. Пытался заглушить стресс, понимаете.
Валеев понимал. Стресс, ревность, плохое настроение стали его вечными спутниками в последние месяцы. И выпивать он стал больше, и на женщин заглядывается. Только что на грудь врача пялился, теперь на ноги потерпевшей косится. Да и не потерпевшая она, а вдова. Молодая вдова. Эх!
— Вчера Волков где выпивал?
— В ресторане на какой-то презентации. Его знали и пускали по старой памяти. Саша пришел домой около одиннадцати уже пьяный, принес бутылку коньяка. Я сделала ему замечание, он мне десять. Знаете, как в семье бывает.
Валеев промолчал. Он для себя решил, что, если наладятся отношения с Леной, он станет как шелковый, никаких скандалов.
— Придя домой, Волков тоже выпил? — уточнил оперативник.
— Открыл коньяк, который принес, и… — Алиса скомкала в руке очередную салфетку. — Потом ему стало плохо. Сначала я подумала, что он заснул, ну, знаете, как это бывает с пьяными, хотела на диван затащить. А он бледный, почти не дышит, и сонная артерия не прощупывается.
Валеев удивленно посмотрел на девушку, та пояснила:
— Я фармацевт, работаю в аптеке.
— Скорую помощь сразу вызвали?
— Конечно. Еще подумала, пусть его в больнице подержат, объяснят, что нельзя столько пить, это плохо закончится, а он… — Алиса зашмыгала носом, из ее глаз потекли ручьи слез.
— Соболезную, — выдавил из себя Валеев, подождал, пока женщина успокоится, и спросил: — Вы вчера с ним тоже выпили?
— Нет. От крепкого алкоголя мне плохо, я пью только вино.
Подъехали к ее дому. Алиса поблагодарила и вышла из машины, Валеев увязался за ней, следуя своему плану.
— Я провожу вас. Мне нужно осмотреть квартиру. Так всегда поступают при неожиданной смерти. Процедура обязательная, — заверил оперативник.
Алиса нехотя кивнула. Они поднялись на лифте, хозяйка квартиры отперла дверь ключом. Она вошла и устало опустилась на пуфик в прихожей.
— Осматривайте, если надо.
Оперативник заглянул на кухню, не обнаружил на столе бутылки и спросил:
— Вы убрали коньяк?
— Нет. Саша в гостиной выпивал.
На круглом столе в центре комнаты Валеев увидел бутылку французского коньяка и коньячный бокал. Бутылка была выпита на четверть, высокий стул был вплотную придвинут к столу.
— Алиса, вы здесь прибирались? — громко спросил он.
— Не помню. Кажется, не успела. Позвонили из больницы, и я поспешила к ним.
Он слышал, как она прошла на кухню, открыла кран, зажурчала вода.
«Если Волков свалился на пол, то стул она все-таки задвинула», — подумал Валеев.
И тут раздался женский крик. Вбежавшая в гостиную Алиса была смертельно бледна, глаза выпучены от страха, она хватала ртом воздух и махала руками:
— Там, там…
— Что? Кто? — недоумевал Валеев, инстинктивно заслоняя собой женщину и доставая пистолет. Он ранее был на кухне и не понимал, что так могло напугать Алису.
Соблюдая меры предосторожности, оперативник вышел из гостиной, проник на кухню, затем обследовал всю квартиру. Ничего подозрительного он не обнаружил, убрал пистолет в наплечную кобуру и вернулся к хозяйке.
— Что случилось?
— Там цветы, астры, — тыкала пальцем испуганная женщина.
Валеев припомнил белые цветы на кухонном столе.
— Я видел. И что?
— Белые астры. — У Алисы тряслись губы, она коверкала слова и пыталась их повторить: — Он-ни слом-маны… полом-маны…
Валеев вернулся на кухню, поднял букет, белые головки печально свисали с надломленных стеблей. Цветы сломаны, ну и что, они бы так или иначе завяли. Это же не растерзанная любимая кошечка или подобный кошмар. Чего пугаться?
Он хотел расспросить Алису об астрах, но та уже металась по квартире, запихивая вещи в чемодан, и скулила от страха:
— Это он. Он пришел за мной.
— Кто? — недоуменно оглядывался оперативник.
— Астры сломаны, а я для него звезда — Астра!
— Вам цветы муж подарил?
— Не было никаких цветов. Это он их принес и сломал, специально!
— Волков? — спросил Марат, но Алиса не ответила, продолжая лихорадочно собирать вещи. — Объясните, в чем дело?
— Я не могу здесь оставаться. Он убьет меня, убьет, как эти цветы.
Перепуганная женщина уже тащила наспех собранный чемодан к двери.
— Вы куда? — возмущался оперативник, ничего не понимая.
Ответом послужила хлопнувшая входная дверь.
— Сумасшедшая, — выругался Валеев, оставшись в квартире один.
Что с ней стряслось? Потеряла мужа — и сдали нервы. А как бы Лена отреагировала, если бы его вдруг не стало? Да уж, придумал. К черту такие мысли!
Валеев прошелся по квартире, осмотрелся. Что теперь делать? В глубине души он не возражал, чтобы простое на первый взгляд дело неожиданно усложнилось. Будут поводы для встреч с Еленой, ведь дело поручено ей.
Придя к такому выводу, оперативник приступил к обычной работе — сфотографировал обстановку, забрал коньяк с бокалом на экспертизу. Подумал взять сломанные астры, но не решился — криминалисты его засмеют. А вот фотографию Волкова с Никитиной из рамочки на комоде он решил забрать, не помешает.

5

Единственной, с кем Петелина откровенно обсуждала личные проблемы, была не ее родная мама, а заведующая архивом Людмила Владимировна Астаховская. Советы неформальной наставницы всегда помогали Елене, правда, раньше они касались служебных интриг, женских хитростей, профессиональных трудностей, а сейчас даже многоопытная подруга была бессильна.
Елена сидела на диване в своем кабинете и жаловалась Астаховской:
— Не пойму, что со мной творится: с дочкой поцапалась, Харченко ни с того ни с сего нагрубила, бывший звонил — бросила трубку. Я превращаюсь в стерву.
Людмила Владимировна заваривала чай.
— Извини, подруга, мне не довелось быть беременной, если не считать двух абортов на раннем сроке.
— Может, и мне так надо было.
— Ты что, забудь! Я сто раз уже пожалела, — грозно осадила Астаховская.
Она наполнила чашки, придвинула столик к дивану, устроилась рядом с Леной.
— Давай спокойно разберемся. Ты давно не девочка, у тебя вторая беременность, должна была научиться контролировать перепады настроения.
— С Настей все по-другому было. Мы ее очень ждали: и я, и Сергей, — призналась Елена. — А сейчас два мужика с ума сходят, мне прохода не дают, а я посылаю обоих куда подальше.
— Два мужика за тебя борются. Люди еще про нашего полковника шепчутся. Слушай, это успех! В глазах окружающих ты — неотразимая женщина, — попыталась приободрить беременную Астаховская.
— Дура я — это точно. Голову потеряла, и вот результат. — Елена вздохнула и провела рукой по животу.
— Значит, были и счастливые минуты, — с хитрым прищуром подначивала Астаховская.
— То-то и оно, что минуты, а последствия на всю жизнь. — Елена откусила печенье, запила чаем. — Теперь оба кругами ходят: и Марат, и Сергей. Смотрят на мой живот, дуются, ревнуют, требуют теста, того гляди сцепятся, как мальчишки. Они же и в школе из-за меня дрались.
— Я и говорю, ты счастливая.
— Да уж, одна и с пузом.
— Не одна, у тебя есть выбор.
— Я не хочу теста, боюсь навредить плоду. Каждому из них заявляю — это мой ребенок и точка! А они, как индюки, на словах выражают уверенность в своем отцовстве, а в глазах сомнение — хотят узнать наверняка. А меня это злит, я прямо спрашиваю: а иначе что, твоя любовь зависит от теста ДНК? Если любишь, принимай такую, какая есть.
— Слишком многого от мужиков хочешь, — покачала головой Астаховская. — Мужчины собственники, им надо знать, их это ребенок или чужой.
— Он мой!
— Мальчик? — заинтересовалась Людмила Владимировна.
— Да. Вчера на УЗИ была.
— Прекрасно. Он не только твой, у каждого малыша двое родителей.
— Не читайте нотаций. Лучше скажите, что делать?
— Для начала есть поменьше сладкого. — Астаховская убрала в тумбочку печенье и конфеты, вернулась к дивану. — Мальчик — это замечательно.
— Я тоже рада, — не смогла сдержать улыбку Елена.
— А представь состояние мужчин. У Марата есть дочь, у Сергея тоже, но каждый мужчина, что бы ни говорил, хочет иметь пацана. Тем более оба уже в таком возрасте, что ребенок для них не обуза, а радость.
— Их двое, а малыш один. — Елена бережно прикрыла руками живот.
— Вот и подумай за малыша, какого папу ты ему хочешь? Бизнесмена с деньгами или крутого опера? Определись.
— И что с того?
— Как что? — Рассудительная женщина наклонилась к Елене, по-отечески положила ей руку на плечо и понизила голос: — Малыш родится, мы проведем тест ДНК в нашей лаборатории, Света Маслова даст нужный результат. И живите счастливо!
— Укажет на того отца, которого я выберу? — неуверенно пробормотала Елена. — Это же обман.
— Да ладно тебе, сколько отцов воспитывают чужих детей. Может, и обманывать не придется. Вероятность пятьдесят процентов.
— Вы как моя мама, только та уже определилась, с кем мне жить, — грустно ответила Елена.

6

Алиса в страхе выбежала из дома. Сломанные тонкие стебли и поникшие бутоны белых астр по-прежнему стояли у нее перед глазами. Тело колотила мелкая дрожь, непослушные пальцы с трудом набрали вызов такси. Как только подъехала машина, Алиса села внутрь и заблокировала дверцу. Водителю пришлось убрать в багажник оставленный на тротуаре чемодан.
— Куда? — спросил он, занеся палец над навигатором.
В закрытой машине девушка чуть успокоилась. Свое первое желание — бежать из опасной квартиры, она осуществила. Закономерный вопрос «куда» она формулировала иначе: где спрятаться? Как укрыться от сломанных астр? Она знает, это прямое послание ей, цветы словно кричали — так будет и с тобой.
Алиса бросила прощальный взгляд на дом. Ей было так комфортно здесь первые годы, но последний день все перевернул. Неудачник Волков мертв. И это знак судьбы, что восемь лет назад она ошиблась с выбором. Но может быть, еще не поздно это исправить.
Девушка набрала телефонный номер и выпалила:
— Это я, Алиса. — Дыхание перехватило, она замерла в ожидании.
Сурен Ашотович Давтян сначала среагировал на женское имя, затем узнал голос, потом вспомнил все остальное. Алиса Никитина, безупречно-красивая киска, жена химика Дениса Никитина. Сейчас уже не столь юная и трепетная, зато более женственная и опытная. Она исчезла из его жизни на долгие годы, но в последнее время дала о себе знать. По ее взволнованному голосу Давтян понял, Алису припекло по-настоящему, и она решилась.
Так же, как и восемь лет назад.
…Денис Никитин работал в химической лаборатории, словно одержимый. Давтян на правах заведующего поощрял страсть молодого ученого, не забывая о контроле над перспективным сотрудником. Он предчувствовал, что именно такой упертый и талантливый ученый способен выдать блестящий результат.
И однажды чудо свершилось.
— Я сделал это, — прошептал Никитин, проверив субстанцию на выходе из опытной установки. Голос его был тихим, но воспаленные глаза кричали от гордости: «Это сделал я!»
Первым делом он похвастался заведующему лабораторией. Кто еще по достоинству оценит его талант. Давтян относился к ученым-администраторам, его ум не озаряли гениальные идеи, зато он мог быстро оценить достижения коллег, принять меры к возвеличиванию посредственной работы или втоптать в грязь выдающийся результат. Он понимал, что к чему в современной химии, и знал, что почем, если идею внедрить в производство.
Сурен Ашотович пришел к сотруднику в лабораторию с обычным скепсисом на лице. Он внимательно проверил результаты химических реакций, изучил формулы, прочел методику, вник в алгоритм технологического процесса и убедился — это настоящий прорыв в технологии.
Хвалить он не спешил. Чтобы скрыть волнение на лице, Давтян встал из-за стола и назидательно указал на плакат на стене, где красовалось изречение Ломоносова: «Широко распространяет химия руки свои в дела человеческие». Никитину это не показалось странным, Давтян часто использовал в своей речи крылатые фразы.
Пауза позволила заведующему принять хитрое решение. Был вечер пятницы, большинство сотрудников разбежалось по домам, никто не слышал их разговора.
Давтян сдержанно похвалил молодого ученого:
— Неплохая работа, Денис, оригинальное решение. Вроде бы все гладко, но потребуется тщательный анализ. Вот как мы поступим. Я сам все перепроверю, а ты иди домой, отдохни. Если ошибок нет, подумаем о статье в солидном журнале и оформлении патента.
Он дружески похлопал уставшего сотрудника по плечу. Никитин потянулся к ноутбуку, в котором хранил все данные по разработке:
— Я могу дома сам в выходные…
— Нет-нет, для проверки нужен свежий взгляд. — Давтян властно закрыл ноутбук и припечатал его ладонью к столу. — Все важное я уберу в сейф, не беспокойся. И не болтай раньше времени, лучше расслабься, тебе нужен отдых.
Оставшись в лаборатории один, Сурен Ашотович крепко задумался. В подлинности результатов он не сомневался. В его руках научная разработка, которую ученый-теоретик способен превратить в яркую статью, толковый изобретатель — в авторский патент, а бизнесмен — в источник дохода. Давтян завидовал успешным бизнесменам и многое бы отдал, чтобы оказаться одним из них. Сейчас у него был ключ к новой жизни, правда, этим ключом он не владел, да и не всякий, имеющий ключ, найдет нужную дверцу. Но Давтян был предусмотрительным. Он думал на перспективу и заранее разведал путь к заветным чертогам. Туда можно зайти вдвоем с хозяином ключа, денег от разработки хватит обоим, но с одержимым ученым трудно договориться, да и делиться, честно говоря, не хотелось.
Моральные сомнения недолго мучили Давтяна. Он позвонил владельцу комбината «Нанохиммед» Артуру Шильману и настоял на срочной встрече. Небольшой комбинат производил сырье для фармацевтической промышленности по старым технологиям.
Шильман встретил Давтяна в закрытом офисе, где в столь позднее время они были только вдвоем, и предупредил:
— Я прервал семейный ужин и приехал на встречу, и если вы продолжите кормить меня обещаниями…
— Обещание стало реальностью — новая технология готова, — уверенно сказал Давтян и перешел к главному: — Вы удвоите выпуск продукции, на четверть снизив затраты.
— Откуда такая уверенность? — усомнился бизнесмен.
— Это заниженная оценка. Я разработал катализатор, который ускоряет химический процесс, не влияя на чистоту конечной продукции. Вместо поэтапного синтеза с неизбежными остановками вы получите технологию непрерывного цикла. И еще: излишки тепла, выделяемые на первой стадии производства, будут использоваться для изотермического процесса на заключительном этапе. Это революция в производстве. Кто первый внедрит, тот заткнет за пояс всех конкурентов.
Давтян замолчал, давая возможность оценить сказанное. Особенно упоминание про конкурентов. Шильман думал недолго, он посмотрел в глаза Давтяну и задал короткий вопрос:
— Сколько?
К наиважнейшему вопросу Сурен Ашотович был готов. Суммы с нулями он озвучивать не собирался и произнес тихо, но твердо:
— Двадцать пять процентов акций комбината «Нанохиммед».
Шильман нахмурился:
— Я предпочитаю договориться о конкретной сумме.
И к подобному возражению Давтян подготовился.
— Артур Леонидович, если бы я был хапугой, то взял деньгами. Я же предлагаю взаимовыгодный вариант. Сейчас акции вашего комбината мало что стоят, а деньги вам понадобятся на модернизацию производства. Нашего будущего производства, — твердо закончил Давтян
Шильман оценил деловую хватку ученого. После небольшого торга они столковались на доле в двадцать процентов и должности заместителя директора по науке.
— Только я смогу внедрить новую технологию, — убедил бизнесмена Давтян.
Устные договоренности решено было тут же закрепить на бумаге. Пока Шильман готовил договор, Давтян пил кофе с коньяком в затемненном кабинете. Ночной офис навевал мрачные мысли. Он на пороге финансового благополучия, но за спиной маячит обделенный Никитин, и если фанатичный ученый направит свою энергию на месть… Нет, этого нельзя допустить.
Перед тем как подписать, Давтян стал просматривать текст договора и заикнулся о своих тревогах:
— Вот только надо убрать…
— Какой пункт? — откликнулся Шильман. — Все условия прописаны четко.
Давтян сжал губы. Как объяснить, что речь идет не о словах, а о человеке? Поможет ли бизнесмен в щекотливом деле, а если поможет, не станет ли это поводом для уменьшения его двадцатипроцентной доли? Обманутого Никитина он должен устранить сам.
— Нет, ничего. Я согласен, — решил Давтян и подписал договор.
Той же ночью он вернулся в лабораторию, собрал емкости, склянки и пакеты, которых касался Денис Никитин. Сурен Ашотович действовал в перчатках, а вот пальчиков Дениса на таре предостаточно. Он знает, чем их наполнить и куда дать сигнал о том, что молодой химик занят подозрительными делишками...

7

Всего час назад Валеев был в приподнятом настроении. Он отвез бутылку коньяка криминалистам, в предвкушении налаживающегося контакта поднялся в кабинет Петелиной, рассказал ей о проделанной работе, о странной реакции Алисы Никитиной, стал показывать фотографии из квартиры Волкова, однако Елена подняла на него равнодушный взгляд и ляпнула:
— Меня радует, с каким энтузиазмом ты занимаешься ерундой.
— Давай поговорим о серьезном, — ощетинился Марат. — Ты и я должны решить…
Она осекла его, поморщившись:
— Не начинай.
На этом их встреча и закончилась. Умеют женщины подрезать крылья.
С мрачными мыслями Валеев приехал домой, открыл ключом свою квартиру и мгновенно напрягся. В доме чужой, — щелкнуло в голове. Пальцы скользнули к наплечной кобуре, шаги стали мягкими, пружинистыми. На втором шаге он задел женские сапоги, и его отпустило. Как же он забыл!
Сегодня приезжает из Казани его дочь Алсу вместе с бывшей женой Ренатой. Они договорились, что ключ от квартиры им даст соседка, которая в его отсутствие кормит кота Чингиза. После развода Марат виделся с дочкой редко, не каждый год. Сейчас Алсу училась в выпускном классе средней школы и на последних весенних каникулах захотела посмотреть Москву.
В коридор впорхнула Алсу с настороженной улыбкой, готовой вспыхнуть по первому зову. Марат удивился: из нескладного подростка дочь превратилась в девушку. Когда же он ее видел в последний раз? Больше года прошло, такую взрослую и обнимать неудобно.
— А мы приехали, — бесхитростно сказала дочь.
— Привет. Ты красавица, — вырвалось у Марата, и освобожденная улыбка девушки озарила плохо освещенный коридор. Марат извинился: — Я бы встретил вас, но моя машина сгорела.
Дочь округлила глаза. Марат горько усмехнулся:
— Не всем нравится то, что я делаю.
Они прошли на кухню. Еще по пути Марат ощутил волнующие запахи домашней еды, способные вызвать аппетит даже у сытого человека. Он сглотнул слюну и остановился при входе. У плиты хлопотала Рената. Он женился на ней в двадцать один год, когда молодой организм возбуждался от простого созерцания женской фигуры, что уж говорить про мимолетные прикосновения. Рената была совсем юной, их познакомили родственники и быстро довели дело до свадьбы.
Рената обернулась, отвела со лба волосы тыльной стороной руки, прищурилась. Глаза в глаза они смотрели не более двух секунд. Оба смутились и отвели взгляд, продолжая тайно рассматривать друг друга.
Первой заговорила Рената, словно извинялась:
— Вот, привезла дочку на каникулы. На Красной площади мы уже были. — Она спохватилась: — Алсу останется на неделю, а я завтра уеду. Покажешь ей Москву?
— Конечно. Что ты хочешь увидеть? — обратился Марат к дочери. — Вы в Кремль заходили?
Алсу заговорила сначала нерешительно, а потом затараторила, как все девчонки, перескакивая с одного на другое. Рената отключила духовку, проверила две кастрюли на плите, перемешала что-то на сковородке и стала накрывать на стол.
— Мы в магазин зашли, — смущенно объясняла бывшая жена. — Не знаю, к чему ты привык, я приготовила, как раньше.
«Как раньше» оказалось сытно и вкусно. Марату меняли тарелки, подкладывали добавку, просили попробовать и то, и другое, он пробовал, одобрительно кивал и улыбался. Дурное настроение улетучилось. Кот Чингиз быстро смекнул, кому теперь надо льстить, сладко урчал, терся о ноги женщины и получил свою порцию в кошачью миску.
Марат насытился, разомлел и не мог больше есть.
— Зачем столько наготовила? — дружелюбно упрекнул он Ренату.
— На завтра останется. У тебя холодильник пустой.
Он украдкой рассматривал бывшую жену, невольно сравнивая ее с Леной. Рената и в молодости не выделялась изящной фигурой, а сейчас превратилась в мягкую, домашнюю, покладистую женщину. Ее трудно представить начальницей, зато дом — это ее стихия, она настоящая хозяйка, способная создать комфорт из мелочей. Если поставить ее рядом с Леной, Рената и ниже, и талия у нее не так ярко выражена, если, конечно, отбросить нынешнюю беременность Лены. Но как такое отбросишь.
Марат подумал, что Рената никогда бы не попала в такую ситуацию, чтобы гадать: от кого забеременела. Это немыслимо, дико! Ей даже объяснить такое трудно, она не поймет.
Ужин затянулся. Однокомнатная квартира холостяка предполагала мало вариантов для ночлега. Рената с Алсу легли спать в комнате, вдвоем на широкой кровати. Марат расположился на раскладушке на кухне.
Кот Чингиз, наблюдая за приготовлениями хозяина, неодобрительно фыркал. Ему новая гостья понравилась, он так и этак ластился к ней, а хозяин даже руки не протянул. Кот долго не покидал кухню, наполненную аппетитными запахами, но все-таки ушел спать в любимое кресло.

8

Во рту была жуткая сушь, уголки губ слиплись от подсохшей слюны, в висках давило. Сергей Петелин разлепил тяжелые веки и пошарил рукой в поисках стакана воды на прикроватной тумбочке. Пальцы ничего не нащупали, разбитый стакан валялся на мокром полу. На счастье, скривился Сергей.
Сколько же он вчера выпил? Начал с вина, одна бутылка, вторая, продолжил коньяком, потом, кажется… К черту! Зачем укорять себя в том, что уже не исправишь, ведь был отличный повод.
Сергей встал и поплелся в ванную комнату. Четыре спальни на втором этаже коттеджа смотрели на него сквозь раскрытые двери. Лучше так, нараспашку, чем когда все закрыто. Жить в большом доме одному — сомнительное удовольствие. Вот переехала бы сюда Лена с Настей, к осени родится второй ребенок, и пустой дом задышал бы, наполнился звуками, запахами и всякими безделушками, которые превращают квадратные метры в уютное семейное гнездышко.
Контрастный душ взбодрил Сергея, он спустился на кухню, включил кофейный аппарат. Сквозь жужжанье жерновов послышался отдаленный звук телефона. Или показалось? Когда крепкий кофе был выпит, звонок повторился. Сергей покрутил головой в поисках телефона. Где он его вчера оставил?
Телефон отыскался в спальне, на кровати между подушками. Сергей проверил сообщения. Так и есть, вчера он отправил Лене десяток сообщений, изливая душу. Сначала она отвечала: «Уже набрался», «Хватит пить», потом отключилась. Откуда женщины чувствуют, что мужчина пьян?
Сергей хотел посмотреть, кто ему звонил, как телефон затрезвонил вновь.
— Да, слушаю, — вяло пробормотал он и услышал. От страшной новости сердце стиснуло, а в глазах потемнело. — Что? Нет! Скажи, что это шутка.
Но звонивший не шутил. В качестве подтверждения ему прислали фотографию. Сергей громко выругался. Два пожарных расчета на фоне выгоревшего склада. Его склада!
Он кое-как оделся, напялил то, что сбросил вчера около постели. Сел в «порше», открыл ворота и рванул. На резком повороте с заднего сиденья свалилась стопка свежеотпечатанных рекламных буклетов о его логистическом центре. Это его новая собственность. Он долгие годы владел фурами, которые оказывали транспортные услуги. Но доставка грузов не самый прибыльный элемент бизнеса. И он решил подняться на новый уровень, создать логистический центр, состоящий из складского комплекса и транспортной компании. С приобретением склада фирма Петелина готова оказывать полный комплекс услуг по транспортировке, хранению, формированию сборных грузов и доставке их конечным потребителям.
На смелый шаг Сергей решился из-за Лены. Он хотел поразить ее, поднять ее уважение к себе, как к успешному бизнесмену. Пусть сравнит его новые доходы с зарплатой майора полиции Валеева. Тут и думать нечего, она должна выбрать его, смелого перспективного предпринимателя, а не мужика в погонах, который только и умеет, что драться и стрелять.
Проект начинался удачно. Он нашел нужный склад, сбил цену, получил кредит в банке под разумный процент, оформил сделку. И уже вчера в его новый складской комплекс завезли первую партию товара, лакокрасочные материалы.
Старт нового бизнес-проекта он вчера и отметил. Пусть перебрал, простительно, ведь это переход на новую ступень в бизнесе. Не ступень даже, а лифт, который должен был вознести его к высоким доходам. Таковы были планы — и на тебе!
Сергей примчался на работу, выскочил из «порше», забыв закрыть дверцу, и бросился к сгоревшему складу. Действительно оказалась еще печальнее, чем картинка на мелком снимке. Выгоревшее помещение, пена, лужи, дым и едкий противный запах гари, от которого выворачивало желудок.
Его стошнило прямо у машины. Он вытерся рукавом пиджака и потопал внутрь склада, желая хоть что-то спасти. Его останавливали. Пожарный нес какую-то казенную тарабарщину, что вспыхнувшие лакокрасочные материалы не оставили шансов на локализацию очага возгорания. Начальник склада прятал глаза и утешал, что выгорела только одна фура, припаркованная рядом, остальные удалось вывезти. Сергей испачкался, пропах гарью и покачивался на ногах, словно хмель вернулся к нему с новой силой.
И тут приехал агент страховой компании для заключения договора страхования склада. Сергей чуть не взвыл. Страховку он считал пустой формальностью, днем позже, днем раньше — какая разница. Теперь он знал какая. Сумма стоимости складского комплекса была прописана в кредитном договоре жирным шрифтом. Как он будет возвращать деньги банку?
— Я ждал тебя вчера. Вчера! — накинулся Сергей на агента. — Где ты был, скотина?
Страховщик вжал голову в плечи, но в душе ликовал. Сергей разглядел в глазах агента скрытый восторг и ударил мужчину кулаком. Тот бросил в ответ что-то обидное и швырнул документы в лицо клиенту-неудачнику. Сергей пришел в ярость и накинулся на агента.
Когда его оттащили от поверженного противника, он обнаружил себя припечатанным носом к асфальту. На заломленных руках защелкнулись наручники. Разбушевавшегося бизнесмена арестовали полицейские, прибывшие на место пожара.

9

Вот это завтрак, объеденье, после такого завтрака и обед не нужен, думал Марат, садясь в машину. Правда, дышать тяжело и ремень врезается в живот, но в ближайшее время погоня за преступниками не планируется.
Утром за ними заехал напарник Иван Майоров на служебном автомобиле. За ними — это за Маратом и Алсу. Пообещал девочке показать Москву, придется это делать и в рабочее время. Душу грела скрытая гордость — пусть Ваня посмотрит, какая у него статная дочь вымахала. Если расскажет сослуживцам — оно и к лучшему, не зря жизнь прожил. С момента беременности Лены Марат стал чаще думать о детях и по-другому, с какой-то нежностью, которую и выпячивать стыдно, и игнорировать не хочется.
Он вспомнил, как проснулся: сначала потянул носом — пахло теплыми блинчиками, потом открыл глаза — Рената суетилась у плиты. Встал со скрипучей раскладушки в одних трусах, Рената обернулась, он смутился, будто не было между ними счастливых лет близости. Она стала оправдываться, что спешит на поезд, а хотела еще уборку сделать, он отмахнулся, что можно было истолковать двояко: да ладно, обойдусь или чего там, оставайся.
Когда садились в машину, Рената помахала рукой через окно, наверное дочке, а ответил он, что не укрылось от озадаченного напарника. Присутствие третьего человека в машине упростило общение с дочерью. И Ваня помог, взял инициативу на себя. Он увлеченно рассказывал про Москву. Марат только поддакивал и вставлял короткие реплики. Алсу с интересом вертела головой. Ваня знал, как проехать, чтобы побольше достопримечательностей увидеть и о деле не забывать.

Первой точкой маршрута была больница, требовалось получить результаты вскрытия скончавшегося Волкова. Уже знакомый врач Маргарита Савенко в начале дневной смены выглядела бодрой и свежей, она встретила Валеева сдержанной улыбкой.
— Как я и предполагала, майор, причина смерти Александра Волкова — острый спазм коронарных артерий.
— Токсикологическую экспертизу проводили? Нашли что-нибудь подозрительное?
— Ничего. Можете посмотреть отчет патологоанатома. Я подготовила для вас копию.
Валеев полистал отчет, припоминая криминальные случаи из личного опыта:
— Тело внимательно осмотрели? Можно сонную артерию пережать, вколоть что-нибудь смертельное.
— Ваши предположения из области домыслов. Следы на теле только от реанимационных мероприятий. Сердце пациента отказало на фоне чрезмерной дозы алкоголя.
— Вижу. — Марат прочитал итоговое заключение и сложил бумаги. — Если что-то потребуется, я свяжусь с вами.
— Надеюсь, — с искренним простодушием ответила врач. Она проводила оперативника к двери, протянула руку и задержала ее в мужской ладони. — И помните, сердечные проблемы нельзя запускать.
— В точку, — согласился Марат, думая о запутанных отношениях с Леной.
Он вернулся в машину. Формально на этом расследование скоропостижной смерти молодого мужчины можно было закончить, но дочь хотела посмотреть Москву, а ресторан «Ностальжи», где выпивал покойный Волков, как раз находился в центре — не поездка, а экскурсия, решил Валеев.
В ресторан они вошли втроем. Пусть Алсу убедится, что ее отец не десятая спица в колеснице, а майор полиции, ведущий расследование смерти человека. Жаль, что дело яйца выеденного не стоит, но почтительное отношение к своей должности он продемонстрирует.
Пока Ваня угощал Алсу соком, Валеев взял в оборот холеного администратора ресторана с двойным подбородком. Вопросы были стандартные. Какое мероприятие проводили позавчера? Сколько было гостей? Что они ели, что пили? Были ли посторонние?
Администратор внешне походил на банкира, но суетливые движения выдавали в нем наемного служащего, стремящегося угодить как хозяину, так и клиентам. Он отвечал неохотно, с некой опаской.
— На корпоративные мероприятия вход по приглашениям.
— А если кто-то забыл бумажку или пришел с коллегами? — предположил оперативник.
— Мы стремимся избегать любых скандалов, — туманно объяснил администратор.
Тогда Валеев спросил прямо:
— Совершенно посторонний может пройти на закрытое мероприятие?
— Сейчас курить разрешено только на улице. Люди выходят, возвращаются, мы всех не контролируем. А в чем, собственно, дело? — осмелился задать встречный вопрос администратор.
Валеев показал фотографию Александра Волкова с Алисой Никитиной.
— Этих людей помните? Они были в тот вечер?
— Дайте посмотреть. Красивая женщина, но у нас ее не было. А вот мужчину припоминаю. Выпил лишнего, но не буйный, ушел одним из последних.
— В ту же ночь он скончался.
— Да что вы говорите, — забеспокоился администратор. — И отчего?
— Есть версия, что от вашей еды или напитков, — буравя взглядом толстячка, заявил Валеев.
— Как так, невозможно! — загораживаясь растопыренными ладошками, возмутился администратор. — Для всех гостей было общее меню и напитки. И никто ничего, никаких жалоб.
— Откуда вы знаете? — строго спросил Валеев.
Администратор округлил глаза и пожал плечами:
— Вы же первый явились. Иначе нас бы уже растерзали.
— Логично, — пробормотал Валеев и отошел, чтобы позвонить в лабораторию эксперту-криминалисту Устинову. — Миша, ты проверил коньяк на наличие яда?
— Даже без проверки могу сказать: яд там есть.
— Выкладывай подробности, — оживился Марат.
— Объясняю: этиловый спирт в больших дозах самый настоящий яд.
— Головастик, давай без заумствований.
— Если по-простому, мы имеем стандартную бутылку коньяка «Martel VS». Опасных примесей и отравляющих веществ я в ней не обнаружил.
Валеев разочарованно протянул:
— То есть если у человека отказало сердце…
— Этот коньяк ни при чем, — подтвердил криминалист.
— Естественная смерть.
— Неестественно только то, что на бутылке я не обнаружил никаких отпечатков пальцев. А бокал так вообще вымыт.
— Вот как?
Марат задумался. Волков принес бутылку из ресторана, открыл, налил в бокал, выпил, потерял сознание — и ни одного отпечатка пальцев. Ни на бутылке, ни на бокале. Нереально! Как учила Петелина, нестыковка в мелочах — ключ к поиску истины.
Получается, кто-то тщательно вытер бутылку и вымыл бокал. Но зачем, если коньяк безопасен?

10

Давтян потянулся, не вставая с постели, и прислушался. Из-за стены донеслись легкие шаги, сменившиеся шумом воды в душе. Мужчина почесал волосатую грудь и зажмурился от удовольствия. Приятно, когда в твоей квартире просыпается молодая женщина, это по-особому бодрит, если тебе давно за сорок.
Накануне Сурен Ашотович согласился приютить Алису Никитину. Пока она ехала на такси, он думал, как ее встретить, чтобы произвести впечатление. У него были деньги, чтобы дорого и со вкусом одеваться, и было время, чтобы посещать элитный фитнес-центр. Он встретил девушку в белой рубашке и светлом костюме, подчеркивающем его хорошую фигуру, и понял, что зря волновался. Она готова была уткнуться ему в плечо мокрым носом, даже если бы он предстал толстяком в мятом халате.
— Этот он. Он вернулся и мстит мне, — твердила перепуганная Алиса.
Оба понимали, о ком идет речь. Давтян уточнил:
— Ты его видела?
— Нет.
— Откуда же ты знаешь?
— Сломанные астры, — захныкала девушка, закрыв лицо ладонями.
— Возьми салфетки и успокойся, — утешал Давтян. — При чем тут астры?
— Он дарил мне только астры, а в тот день, когда мы окончательно поссорились, я их сломала. Он посмотрел на меня таким диким взглядом… А потом, потом отравил попугайчика. — Алиса заревела.
— Денису дали восемь лет, — стал мысленно подсчитывать Давтян, припоминая дату ареста. — Тогда была осень, сейчас весна.
— Я думала, это вечность.
— Вот они и прошли, восемь лет и шесть месяцев, — закончил подсчет бывший заведующий химической лабораторией.
Он по-отечески успокаивал девушку, дружеские прикосновения к ней были приятны, но скованность от страха не отпускала ее. Помогло вино. Она выпила, выпила много и уснула. Они духовно сблизились во время разговора, и манящее женское тело, о котором он мечтал когда-то, оказалось в его власти. Но он устоял, постелил ей в гостиной, а сам ушел в спальню.
Давтян долго не мог уснуть, вспоминая их прежнее знакомство, как пытался ухаживать за Алисой и завидовал Денису Никитину. Сначала зависть распространялась только на его красивую жену, а затем и на талант, который проявился в молодом ученом. Двойная зависть прожигала дыру в душе Давтяна, разрушительный огонь требовал выхода изнутри наружу.
В то время яркая нетерпеливая Алиса хотела всего и сразу. Она не то чтобы отвергала его ухаживания, но и не приближала к себе. А Давтян подогревал ее недовольство мужем, суля ему годы прозябания на минимальной зарплате. Но у тебя есть запасной аэродром, где тебя ждут, намекал он, даря мелкие подарки.
Соблазнение протекало от случая к случаю, и дорогу Давтяну перешел молодой выскочка Александр Волков. Благодаря высокопоставленному отцу он сполна имел то, к чему стремилась Алиса, — комфортную беззаботную жизнь и карьерные перспективы. Однако Никитин любил Алису болезненной страстью и не собирался уступать ее никому. Гири супружества можно было сбросить, только придавив ими мужа. Давтян намекнул, что знает верный способ.
И однажды Алиса ему позвонила. Дрожащий голос был почти таким же испуганным и умоляющим, как сегодня. Тогда, восемь с половиной лет назад, их интересы совпали.
…Они встретились около ее дома. Разговор проходил в скромном «форде» Давтяна, машине хоть и новой, но в минимальной комплектации. Он показал ей большую сумку и приказал:
— Спрячь дома, как мы договаривались.
— Что там?
— Сверху яблоки.
Алиса расстегнула сумку и убедилась, что ее не обманывают.
— А под ними? — спросила она.
— Ты хочешь освободиться от Дениса?
— Хочу, но…
— Тогда не задавай лишних вопросов. Завтра все разрешится. Сделай, как я сказал, и он тебя не потревожит.
Девушка склонила голову, прошлась пальчиками по скромной обивке «форда», вспомнила роскошный БМВ Волкова, виновато взглянула на Давтяна.
— Но я уйду не к вам.
Выбор меркантильной девчонки не стал сюрпризом для Сурена Ашотовича, он лишь подтвердил его мнение о женщинах: деньги и статус избранника перевешивают все остальное. Он не расстроился. Сейчас в его планах было стать богатым. Появятся большие деньги, появятся и красивые женщины.
— Я буду ждать, — пообещал он. — Возьми сумку и иди домой как ни в чем не бывало.
Было воскресенье, Денис работал дома. Алиса надеялась, что муж не отреагирует на ее приход, но он заметил тяжелую сумку в ее руках и спросил:
— Ради чего надрываешься?
— Родственники яблоки из деревни передали. В благодарность за потравленных птиц, — с плохо скрываемым вызовом ответила Алиса.
— Могу и крыс прикончить, — спокойно отреагировал Денис, подхватил сумку и отнес ее на балкон.
Оттуда он вернулся, хрустя спелым яблоком.
— Помой, — выдавила она.
— Какая же ты заботливая, — улыбнулся Денис и пообещал: — Скоро все изменится.
И действительно, через сутки в их судьбах произошли необратимые изменения...

Дверь в спальню Давтяна приоткрылась, и в комнату впорхнула Алиса, обмотанная полотенцем. Она на цыпочках пробежала к кровати и юркнула под одеяло. Полотенце осталось лежать на полу. Сурена Ашотовича обдало жаром не столько от прикосновения женского тела, сколько от осознания своей правоты. Он получил деньги — и вот в его постели молодая женщина. Ему не пришлось ухаживать, она сама прибежала к нему. И сейчас не он, а она будет его ублажать, стараясь понравиться.

11

Закончив разговор по телефону с экспертом, Валеев вернулся к администратору ресторана «Ностальжи». Требовалось выяснить подробности про странную бутылку коньяка.
— У меня еще вопрос. Скажите, на презентации гостям дарили коньяк?
— Импортер продвигает новую марку, а наш ресторан будто создан для этого, — не без гордости ответил администратор.
— Новую марку? — удивился оперативник. Из квартиры Волкова он изъял хорошо известный коньяк «Martel VS».
— Сейчас вы поймете, почему я так говорю. — Администратор провел оперативника к бару и указал: — Посмотрите на рекламный постер.
К барной стойке был прикреплен стильно оформленный плакат. На нем в интерьере старинного замка красовалась бутылка коньяка особой формы. Валеев прочел название: «Martel Nostalgia».
— Теперь понимаете? — сиял улыбкой администратор. — Новый коньяк, ограниченная партия, представлен только в лучших ресторанах.
Валеев уточнил:
— Этот коньяк дарили каждому гостю?
— У нас собирается целевая аудитория, никого не обделили, — вкрадчиво сказал администратор.
Значит, Волков действительно получил коньяк в ресторане. И все-таки нестыковка в показаниях была очевидной. Алиса тоже рассказала, что Волков принес коньяк с презентации, однако в его квартире была изъята бутылка обычного коньяка, отнюдь не такого, который изображен на плакате. Странно.
— А могли вместо нового коньяка подарить обычный VS? — предположил Валеев. — Накладно давать каждому дорогую бутылку.
Администратор снисходительно улыбнулся:
— Ну что вы, производители даже сэкономили. Посудите сами, реклама алкоголя запрещена везде, кроме точек продаж. Где еще им тратить рекламный бюджет? Солидная компания никогда не пойдет на подлог.
— А персонал ресторана мог подменить бутылку?
— Как? У них упаковка разная. VS высокий и тонкий, а новый коньяк широкий и плоский.
Валеев вынужден был согласиться с аргументами, подмена бутылки в ресторане бросилась бы в глаза. Тогда — кто все-таки заменил коньяк? И самое главное, когда? До того, как Волкову стало плохо, или после? Хотя Волков был пьян, он разбирался в дорогих напитках и заметил бы подмену. Остается Алиса. Что она делала после того, как Волков отключился? Прямо спрашивать у нее бесполезно, если она в чем-то виновна, то будет скрывать.
Марат вспомнил про Маргариту Савенко, привычка брать телефоны у всех лиц, причастных к расследованию, не раз помогала ему. Он позвонил врачу:
 — Вчера утром я застал у вас Алису Никитину. Скажите, она приехала в больницу одновременно с Волковым?
— Сначала на скорой привезли больного, — припомнила врач. — Его жена приехала в больницу позже, мы ей специально звонили. Где-то через час.
Вот и еще одна гиря на чашу подозрений. Алиса не поехала на скорой, чтобы иметь возможность подменить бутылку. У нее был целый час. А сломанные астры? Что за спектакль она устроила, вернувшись в квартиру? Может, для того, чтобы сбить его с толку и отвлечь внимание от серьезных улик?
Ваня и Алсу пили сок и весело болтали. Марат вернулся к ним и позавидовал их беззаботности. Зачем он грузит мозг, выдумывает сложности на ровном месте, ведь нет никакого уголовного дела. Он выясняет обстоятельства обычной смерти от сердечного приступа, какие десятками случаются в большом городе. Есть заключение врачей, в нем нет ничего подозрительного. А его домыслы — это издержки профессии и желание почаще видеться с Леной. Сейчас он позвонит Алисе, она уже успокоилась и все объяснит. Должно быть простое объяснение, почему бутылка коньяка и бокал оказались чистыми.
Однако звонок оказался бесполезным, Алиса отключила телефон. Случайность или еще один знак не в ее пользу? Впрочем, известно, где она работает. Надо послать в аптеку Майорова. Хватит ему вокруг Алсу вертеться, еще вскружит школьнице голову.

12

Алиса чмокнула Сурена в щеку и уехала на работу, чтобы оформить краткосрочный отпуск. Давтян остался один. Вид раскрытого чемодана с ворохом тонких блузок и шелкового белья вызывал у него глупую улыбку: в его жизни появилась молодая женщина. Это радовало взор и тревожило подсознание.
Позавтракав, Давтян обнаружил, что холодильник практически пуст. Он оделся, вышел из дома и направился в ближайший супермаркет. В первый же день напрягать девушку хозяйственными заботами он посчитал неуместным. Достаточно той радости, что она подарила ему в постели.
Даже утром после секса, когда Сурену было так хорошо, Алиса продолжала нервничать. Он слушал ее и соглашался: надо проявлять осторожность. Ласкал девушку и уверял, что у него дома она в безопасности.
Сейчас, когда его пальцы сжимали не упругие женские ягодицы, а пакеты с продуктами, в душе Давтяна росло беспокойство. Как выглядит Денис Никитин после восьми лет лишения свободы? В колонии бывший молодой ученый наверняка сильно изменился. А вдруг Никитин выслеживает его. Если он мстит жене, которую любил, то уж главного виновника своих бед с радостью уничтожит.
От невеселых мыслей пульс участился. Давтян укорял себя: как же беспечно он поступил, отправившись за продуктами. Следить в магазине очень удобно, да и сейчас на улице он беззащитен. Давтян обернулся — мужчина, шедший за ним, свернул к остановке. Делает вид или это случайный прохожий?
Тревожные мысли нарастали, глазки бегали в поисках опасности. С тех пор как он ловко упек за решетку непрактичного Никитина, Давтян разбогател, переехал в другой район, сменил квартиру, машину, работу, но имя-то его осталось прежним. Такому умнику, как Никитин, вычислить местожительство врага не составит труда.
А может, и того проще, Денис проследил за Алисой от ее квартиры! Девушка потеряла голову от страха, не заметила слежки и привела озлобленного мстителя прямо к цели. Так это или нет? Надо позвонить Алисе, пусть вспомнит детали. Если Никитин охотится за ним, нужно что-то предпринять.
Он достал трубку, оживил дисплей. Черт, Алиса собиралась сменить номер и отключила телефон! Ждать ее возвращения? Бездействие изматывает. Он знает, где она работает, — нужно ехать к ней, нельзя терять время.
Давтян поспешил к своему автомобилю, свалил пакеты за водительское кресло и нажал педаль газа. Выехав на проспект, он скрипнул от досады зубами. Его роскошный белый «Бентли Континенталь», которым он так гордился, выделялся в потоке легковушек, как дельфин-альбинос среди стаи рыб. Следить за такой машиной проще простого.
Он с тревогой смотрел в зеркала: кажется, та серая машина все время тащится за ним или вот эта черная. Да они все одинаковы! Он в сияющем «бентли» как звезда на подиуме.
Нервы не выдержали, Давтян бросил машину на обочине и спустился в метро. Но и здесь он выделялся стильным итальянским пальто и белым шарфом среди однородной массы в стандартных куртках. Любовь к показной роскоши сыграла с ним злую шутку.
Давтян предпринял меры осторожности: входил и выходил из вагона в последний момент, спешил по эскалатору, приглядывался к окружающим. Черт, как сейчас выглядит Никитин? Он может быть где-то рядом и ждет удобного случая для нападения. Уверенности, что Давтян оторвался от вероятной слежки, не было.
Около аптеки, в которой работала Алиса, Давтян заметил подозрительного типа. По фигуре здоровяк, на Никитина не похож. И тут же пронзила страшная догадка — у хитрого Дениса может быть сообщник! Тогда вообще не убережешься.
Сурен Ашотович затаился. Его опасения подтвердились, как только из аптеки вышла Алиса, здоровяк перегородил ей дорогу. Давтян вжал голову — спасать девушку или бежать самому? Вверх взяла врожденная гибкость — не ввязываться в драку, действовать исподтишка.
Здоровяк о чем-то поговорил с Алисой и вскоре ушел. Сурен выждал минуту и вышел навстречу девушке.
— Кто это был? — с тревогой спросил он.
— Тупой мент вопросы задавал.
— Полицейский? — удивился Давтян.
— Оперативник Майоров по поручению следователя Петелиной. Выясняют, отчего умер Волков.
— О чем он спрашивал?
— О коньяке. Саша пришел с бутылкой или без? И с какой именно бутылкой.
— И что?
— В бутылке коньяка ничего не нашли. Думают, что я ее подменила, придурки.
— Ты рассказала про астры?
— Ага, как же! Они посчитают, что я свихнулась. При вскрытии тоже ничего не нашли. Смерть от естественных причин, — с издевкой процедила Алиса.
— Они не знают, на что способен Никитин, черт бы его побрал. — Давтян осмотрелся. — Ты прямиком приехала ко мне? Слежку за собой не заметила?
— Не знаю.
— А ты припомни.
— Ничего я не помню, — истерично ответила Алиса.
— Ладно, успокойся, — поддержал Сурен, хотя сам продолжал нервничать: — Если это сделал Денис, то не только тебе надо опасаться.
— Поехали отсюда.
Они на такси вернулись к машине Давтяна, пересели в «бентли». В роскошном автомобиле девушка оттаяла, страх в ее глазах сменился интересом к изысканному интерьеру. Давтян, напротив, забирая пакеты из машины, терзался новыми сомнениями. «Бентли» стоял без присмотра часа полтора, в машину могли залезть и отравить продукты. Да, следов взлома он не заметил, но кто знает, с какими умельцами Никитин мог познакомиться в колонии. Профессиональный угонщик на раз-два вскроет любую тачку.
Они поднялись в квартиру. Давтян запер дверь на два замка, сел в кресло, отдышался, но внутренняя дрожь не отпускала.
— Приготовь что-нибудь, — попросил он Алису.
Девушка ушла на кухню. Рюмка коньяка — верный способ снять напряжение, а лучше две или три, решил Давтян. Он открыл купленную сегодня бутылку армянского коньяка и тут же забеспокоился. Он забыл рассмотреть пробку перед открытием! Кажется, фольга на колпачке была чуть смята, да и пробка какая-то ненадежная. Он принюхался и поморщился: вроде бы запах обычный, а если нет? Он имеет дело с гением химии, который способен на такие чудеса! Лучше не рисковать. У него есть проверенный старый коньяк, привезенный из Армении.
Давтян достал из бара открытую бутылку коньяка. Он пил из нее вчера, когда успокаивал Алису, и ничего. Проверенный вариант надежнее, чем бутылка, пролежавшая без присмотра в оставленном автомобиле.
Он наполнил рюмку, выпил. Прислушался к организму — нормально. Чтобы снять жуткий стресс, надо выпить больше. Давтян опустошил еще одну рюмку. Крепкий алкоголь приятным ручейком скользнул по горлу и вдруг отозвался жжением в желудке. Огонь внутри нарастал, дышать стало тяжело, Сурен запаниковал и прохрипел:
— Алиса. Али-са…

13

Дежурный районного отделения полиции указал Петелиной, где находится кабинет следователей. Елена прошла по коридору. В тесном помещении со старой мебелью ютились трое сотрудников. Вычислить среди них начальника не составило труда: относительно свободный от папок стол располагался в самом выгодном месте — у окна. К нему и шагнула Петелина. Представляться ей не пришлось, тонкая улыбка районного начальника говорила о том, что ее здесь ждали.
— Кто к нам пожаловал, сама Петелина. Вы за своим? — ухмыльнулся следователь и кивнул подчиненным на дверь. — Перекурите.
Те, бросив взгляд на гостью, вышли.
— На каком этапе дело? — профессиональным языком спросила Елена, присаживаясь на стул.
Райотделы полиции расследовали нетяжкие преступления, в основном кражи, хулиганство, драки. Сюда и попал Сергей Петелин после драки у сгоревшего склада.
Полицейский извлек из стола страницу с рукописным текстом, прихлопнул ее ладонью и ритмично побарабанил пальцами:
— Пока имеется только заявление от гражданина Меньшова, страхового агента, о причинении ему побоев гражданином Сергеем Петелиным.
— Свидетели? — коротко спросила Елена.
— В качестве свидетелей зафиксированы двое сотрудников нашего отделения. Они были на месте и задержали гражданина Петелина.
Елена понимающе кивнула, полицейский изобразил хитрую улыбку — мы все свои. Вслух он сказал:
— С допросом вашего близкого родственника я повременил. Наговорит сгоряча лишнего, и закрывать придется. — Он придвинулся и посмотрел в глаза гостье. — Вы же понимаете, как дела делаются.
— Я из понятливых, — после паузы ответила Елена.
— Тогда рад знакомству, Елена Павловна. — Полицейский расслабился, протянул свою визитку, получил ответную, внимательно ее изучил и попросил: — Мобильный телефончик допишите и забирайте вашего бывшего.
Он открыл сейф и передал пакет:
— Это его личные вещи. Все в полной сохранности. Пусть распишется у дежурного.
Освобождение прошло быстро. Елена вышла с Сергеем из отделения и дала волю своим чувствам, когда они сели в машину.
— Дожили. Теперь тебя из-за решетки приходится вытаскивать. И за что? За драку! Зачем ты набросился на страхового агента?
Сергей с отвращением принюхивался к своей одежде.
— Мне дали сделать один звонок, всего один. Почему ты так долго ехала?
— И тебе спасибо за помощь, — раздраженно ответила Елена.
— Я благодарен, Ленок, но ты же для них своя. Вытащить меня отсюда тебе ничего не стоит.
— Ничего? — скривилась Елена. — Ты понимаешь, что я теперь буду обязана местному следователю, а я этого терпеть не могу.
— Пошли его к черту. Я не виновен.
— Невиновным ты станешь, когда потерпевший Меньшов заберет свое заявление.
— Я бы снова этого агента… — Сергей впечатал кулак в раскрытую ладонь.
— И сделать это надо завтра до трех часов! — грубо осекла бывшего мужа Елена.
Сергей сник и заскулил:
— Я попал на деньги, Лена. У меня склад сгорел. Полностью! Это кошмар!
— Там товаров почти не было.
— А кредит был. Кредит есть, а страховки не было. Если бы этот Меньшов пришел вчера. Если бы я к нему съездил...
— Да что ты заладил: если да если. Если бы я была чуточку умнее четыре месяца назад… — Елена вздохнула и взялась за живот.
Сергей заметил осторожный жест и забеспокоился:
— Что с тобой? Что-нибудь серьезное?
— На УЗИ сходила, — призналась Елена и прикусила губу в сомнении: говорить или нет? Потом выдохнула: — Будет мальчик.
— Мальчик? — Сергей выпучил глаза и радостно воскликнул: — У нас будет сын!
— Не у нас, а у меня, — осекла его Елена, хотя в душе порадовалась столь бурной реакции.
Не успела она подумать о втором претенденте на отцовство, как зазвонил ее телефон. Это был Марат. Легок на помине, подумала она и ответила.

Вместе с голосом Елены Марат услышал радостные возгласы Сергея: «Мальчик, сын»! И сразу забыл, что собирался говорить о ходе расследования.
— Лена, ты сделала выбор? Ты с Сергеем? — спросил он, готовясь услышать худшее.
— Это другое. Я вытащила его из отделения, он подрался.
— Ничего себе, — облегченно выдохнул Марат.
Но сомнения не оставляли его, ведь он слышал слово «сын». Или ему показалось? Он осторожно поинтересовался:
— Чем он так возбужден? Я правильно понимаю, что у тебя будет…
— Да, у меня будет мальчик.
— Сын. — Марат широко улыбнулся и на несколько секунд онемел. Потом спохватился: — Лена, я приеду, где ты?
— Я еду домой. Сергей отправляется к себе. Для нас троих ничего не изменилось, — громко ответила Елена для обоих мужчин и добавила в трубку перед тем, как отключиться: — А ты позаботься о дочери, Валеев.
Откуда она знает, что дочь гостит у него? — озадачился Марат. Он посмотрел на Алсу, сидевшую рядом с ним в машине, перевел взгляд на Майорова за рулем. Вот кто трепло! Ваня позвонил своей Гале, та уже в декрете, она поделилась новостью с Еленой. Беременные женщины всегда найдут общие темы.
Нотки ревности успокоили Марата. Лена интересуется его жизнью, значит, она думает о нем так же, как и он о ней.

14

Алиса услышала сдавленный крик и вбежала в комнату. Сурен лежал головой на столе, схватившись руками за живот. Его лицо искажала гримаса боли.
— Что случилось? Что с тобой? — всполошилась девушка.
— Помоги… — Давтян слабо качнул рукой в сторону дивана.
— Сейчас. Держись за меня. Вот так. — Алиса помогла ему переместиться на диван и лечь. Сразу метнулась к телефону: — Я вызову скорую.
— Там бездари. Звони моему другу, — слабым голосом попросил Давтян. — Найди в моем телефоне. Левон-доктор… Нашла? Звони.
Алиса дождалась ответа, стала сбивчиво объяснять ситуацию. Посыпались вопросы: боли в области сердца или живота, зрачки расширены или сужены, как дышит? Когда врач понял, что Сурен в сознании и пытается отвечать, потребовал дать ему трубку.
— Левон, спаси, — прохрипел Давтян.
— Еду. Возможно отравление, выпей воды и два пальца в рот.
Алиса принесла воду, подставила к дивану большую кастрюлю, сбегала за полотенцем. Давтян, давясь хрипом, старался опорожнить желудок. Он быстро слабел, пенистая слюна текла по его подбородку, а тело неожиданно затряслось от мелкой дрожи.
Алиса подумала, чем его укутать, и бросилась в спальню за одеялом. Она схватилась обеими руками за край покрывала, намереваясь сдернуть его с кровати, и чуть не оглохла от собственного крика. Ее выпученные глаза увидели страшное — на кровати лежали цветы, крупные белые астры. Кошмар повторился, свежие цветы были искалечены, их стебли были надломлены под бутонами.
Девушка в панике отбросила цветы, потом подняла один и вернулась к Сурену.
— В спальне астры. Все сломаны. — Она тихо завыла: — Это он. Он был здесь. Он вернулся за мной.
— Выследил, сволочь, — процедил Давтян, дико вращая глазами, пока не наткнулся взглядом на бутылку на столе. Его рот перекосился от осознания непоправимой ошибки: — Коньяк.
— Тебя увезут, тебе помогут, а что делать мне? — скулила женщина. — Он снова придет сюда и убьет меня.
Взгляд Сурена переместился на Алису. Минуты счастья с ней обернулись смертельной опасностью, но даже сейчас, заплаканная и беспомощная, она была столь соблазнительна. Перебарывая слабость, он решил:
— Мой компаньон, Шильман, поможет тебе. Набери его.
Она нашла имя Шильмана в его телефоне, нажала вызов и поднесла трубку к уху Сурена. Тот закряхтел, собирая силы для разговора.
— Артур, меня отравили… Врач уже едет, сейчас не обо мне. У меня Алиса Никитина, она тоже в опасности, укрой ее у себя на время… Потом объясню, если выживу. Обещаешь?
Сурен посмотрел на девушку и попытался ободряюще улыбнуться:
— Он приедет за тобой.
После этих слов его глаза закатились, и Давтян отключился. Алиса со страхом наклонилась к нему. Неужели и он тоже? Сначала Волков, теперь Давтян. Нет!
Она выбежала из квартиры, чтобы позвать на помощь соседей, и тут вспомнила: ее учили делать искусственное дыхание. Реально она никогда не пробовала спасать человека, но теоретически знает, как это делается. Она вернулась к дивану, Сурен лежал на спине и не дышал. Двумя ладонями пять-шесть раз она ритмично надавила ему на грудную клетку в области сердца. Потом набрала в легкие воздуха и выдохнула в его раскрытый рот. Так она повторяла процедуру много раз до тех пор, пока ее не отодвинул приехавший врач.
Он что-то вколол Сурену длинной иглой в грудь. Еще один человек явился с носилками, они положили на них Сурена.
— Что с ним? — спросила Алиса.
— Его срочно нужно везти в больницу, а вы звоните, — ответил врач и оставил визитку. — Откройте дверь и вызовите грузовой лифт.
Они подняли носилки и направились к выходу. Алиса семенила впереди, расчищая проход.
— А что будет со мной? — выкрикнула она мучивший ее вопрос в закрывающиеся двери лифта.
— У вас на кухне что-то горит, — успел ответить врач.
Алиса почувствовала запах подгоревшего мяса. Как же она забыла! Она вбежала на кухню и выключила плиту. Сочный стейк, который она начала жарить для Сурена, превратился в дымящуюся черную подошву старого сапога. Алиса выбросила сгоревшее мясо в пакет для мусора и принялась яростно скоблить сковородку. Ее терзали страшные вопросы: что будет с ней, как долго ей осталось? Грязная монотонная работа позволила на время забыться. К реальности ее вернул резкий звонок.
Кто-то трезвонил в дверь.
Звонок повторился, долгий, настойчивый. До Алисы дошел весь ужас сложившейся ситуации. Она одна в квартире со сломанными астрами. Прошлый раз это закончилось смертью, и сейчас события развиваются так же. Сначала удар по Сурену, теперь ее очередь. Нет, она затаится и никому не откроет. Ее нет здесь, уйди прочь, кто бы ты ни был!
И тут она услышала, как дверь открылась. Дура! Какая же она дура! Она не заперла ее после ухода врачей.
Кто-то шел по коридору. Алиса сжала в руке большой нож, которым скребла сковородку. Шаги затихли. Человек выбирал куда идти: в гостиную или на кухню. Если он пройдет мимо, она выскочит и попытается убежать из квартиры. Ну, давай же, ступай прямо, дай мне шанс.
Но человек свернул на кухню. И опять Алиса проклинала себя. Дура, ее же слышно, она не выключила кран с водой. Она прижалась спиной к стене, стиснула рукоятку ножа обеими руками и выставила его вперед, как штык.
Человек подошел к двери в кухню. Если это тот, кто называл ее Астрой, ее ждет участь сломанного цветка. Как же бешено колотится сердце, и взор застилают слезы отчаяния. Сможет ли она защитить себя?
Дверь медленно открылась, и Алиса узнала вошедшего. Хотя руки еще сжимали большой нож и были готовы к обороне, ее ноги подкосились. Девушка беспомощно осела на пол.

15

Дома Марата встретили аппетитные запахи, к ним он был готов, вчерашний вечер приучил. Однако чистая кухня, отмытая плита, сияющая раковина, необычно белый холодильник его приятно удивили. Он и представить себе не мог, что его зачуханная кухонька может выглядеть так достойно.
— А миску я заменила, мыть бесполезно, — призналась Рената.
Марат опустил взгляд. Кот Чингиз фыркнул на него и проскользнул ужом между ног хозяйки по чистому полу к новой миске с остатками ароматной вкуснятины. Назревает кошачья революция, понял Марат.
— Я бы сегодня уехала, но с кухней провозилась, потом в магазин сбегала, кое-что приготовила. Посмотрела на часы — поезд ушел. — Рената виновато тронула билет на столе.
Из ванной появилась умытая Алсу, мельком оглядела кухню, плюхнулась на стул, прокомментировала:
— На жилье стало похоже. — И покачала головой. — А ванная у тебя, папа, — я себя в зеркало найти не могла. И на окна страшно смотреть — их когда-нибудь мыли?
Марат покосился на мутное стекло. И как он раньше не замечал жуткого налета многолетней пыли?
— Если браться за окна, то и занавески придется стирать, — по-хозяйски заметила Рената. — Мне не трудно, нужно время.
Марат скомкал билет, бросил в мусор и перехватил открытый взгляд Ренаты.
— За неделю справишься? — спросил он и виновато улыбнулся, вроде шутку сморозил.
— Квартира небольшая, и кот аккуратный, — зарделась Рената и всплеснула руками: — Остывает все, давайте ужинать.
Чингиз, будто ждал похвалы, запрыгнул на колени Ренаты, расслабленно заурчал, прикрыв глаза до узких щелочек. Мохнатый прохвост никогда этого не делал ни с одной его знакомой. Скорее мог порвать колготки или нагадить в туфли — это был его стиль.
Что происходит, удивился Марат. Два дня назад за этим столом он давился пельменями в удрученном настроении. Сейчас вкусный ужин на чистой кухне и неспешный разговор помогал забыть о проблемах. Говорила в основном Алсу. Она увлеченно рассказывала про то, что увидела в Москве. И с придыханием в голосе сообщила, что папа расследует убийство.
Скоропостижная смерть, а не убийство, хотел возразить Марат, но воздержался. Как и в случае с Еленой ему захотелось, чтобы простое дело оказалось не таким уж и простым. Пусть женщины видят, что он занимается опасной мужской работой.
Уже во время чая неожиданно позвонила Елена. Сама! Марат вскочил, задев стол и расплескав чашки, шепнул, что это по работе, и поспешил в пустую комнату.
Разговор действительно оказался деловым. Отец Волкова требовал от Петелиной результаты расследования обстоятельств смерти своего сына, и Елена звонила, чтобы выяснить детали.
— Его понять можно, речь идет о единственном сыне, и я пообещала рассказать завтра, — объяснила свой неурочный звонок Елена.
Марат охотно сообщил, что, кроме маленькой странности с чистой бутылкой коньяка, остальные факты подтверждают версию врачей о сердечном приступе. Но он чувствует, здесь что-то не так.
— Будем верить фактам, а не чувствам, — сухо обмолвилась Елена.
После этих слов оба замолчали, каждый уловил скрытый смысл, касающийся их отношений.

16

Алиса отчаянно махала руками, пытаясь отбиться от наседавшего на нее монстра, как вдруг обнаружила, что колотит по одеялу. Она проснулась, кошмарный сон закончился. Испуганный взгляд метнулся по сторонам, желая убедиться, что она в безопасности.
Широкая кровать, изысканная мебель, красивая спальня. Она вспомнила, где находится. Эта комната и загородный дом в целом намного лучше квартиры Давтяна. Что за странную игру ведет с ней судьба, каждый раз она перебирается во все более дорогое жилье, но главное в ее жизни остается прежним. Место новое, а страхи старые. И ужас, пробравшийся в нее когтистым пауком, разрастается.
Вчера на квартиру Давтяна за ней приехал Артур Шильман, основной владелец комбината «Нанохиммед». Алиса узнала его, на новогодней вечеринке их познакомил Давтян. К тому времени Волков, на которого она угробила лучшие годы жизни, потерял должность, стал выпивать, и Алиса поняла: пора искать запасной вариант. Первым спасителем стал Сурен, одинокий богатый мужчина, у которого разве что слюнки не текли при встрече с ней. Но вчера кошмар повторился, Сурену стало плохо от выпитого, и Шильман увез Алису к себе домой. Он богаче и влиятельнее Давтяна, но что ей с этого — он женат, и у него есть сын. Бизнесмен приютил ее по просьбе друга, только и всего. Здесь ей ловить нечего, она помнит, каким взглядом ее встретила жена Шильмана Анна: если что, раздавлю и не поморщусь.
Ночь на нервах не позволила сносно отдохнуть, Алиса снова стала задремывать. Окончательно ее разбудил звонок телефона. Она отбросила одеяло и схватила трубку — Давтян! На дисплее высвечивалось его имя.
— Да, Сурен, как я рада. Ты поправился? Где ты? — защебетала воодушевленная девушка.
Но ей ответил другой голос:
— Алиса, это врач Левон Маркарян, я вчера приезжал на помощь Сурену.
— Я помню. И что? — напряглась девушка.
— Я сделал все возможное, но... — мужской голос дрогнул: — Его сердце остановилось.
— Что? Вы про кого говорите? Где Сурен?
— Сурен умер, — после паузы ответил врач и сухо добавил: — Сердце.
У Алисы перехватило дыхание. А потом на нее нахлынула волна возмущения:
— Как же так? Вы его врач, вы знаете его болячки и должны были его спасти. Он позвонил вам, потому что был уверен, что вы ему обязательно поможете.
Врач извинялся, оправдывался, успокаивал, пока Алиса не бросила трубку. Она встала с постели, взъерошила волосы, посмотрелась в зеркало. Нервы быстро превращают ее в старуху. Что же делать? Все опять повторилось, точь-в-точь как с Волковым. Выпил, стало плохо, увезли, не смогли спасти — остановка сердца. Опять и врачи, и полиция будут твердить про естественную смерть, она бы тоже поверила, если бы не сломанные астры. Они понятия не имеют, что они означают.
Придется им объяснить. Где телефон тупого полицейского? Как там его, он оставлял визитку. Вот она — майор Валеев.
Алиса набрала номер, дождалась ответа и яростно выпалила:
— Опять! А вы не верили.
— Алиса Никитина? Что случилось?
— Давтян умер, вот что.
— Кто такой Давтян?
— Сурен Давтян, бизнесмен. Я ушла к нему, потому что на старой квартире меня бы убили.
— Успокойтесь. Расскажите, как умер Давтян?
— Мы были дома, собирались ужинать, Сурен выпил коньяк, ему стало плохо. Приехал врач, а сегодня… сегодня врач сказал, что Сурен умер. От сердца.
Валеев заинтересовался: коньяк, сердечный приступ, смерть — история повторяется.
— Какой коньяк он пил?
— Армянский. Но дело не в коньяке, я нашла сломанные астры.
— Астры? — переспросил Валеев, припоминая реакцию девушки на сломанные цветы: — Про цветы подробнее, пожалуйста.
— Вы снова не поверите. Какая к черту естественная смерть, если подброшены цветы.
— Алиса, выпейте успокоительного. Я приеду. Где вы? — принял решение оперативник.
Алиса выскочила босиком из комнаты в ночной сорочке, прижимая телефон к уху, и столкнулась с хозяином дома.
— Скажите адрес. Где я?
Шильман остановил девушку, встряхнул ее за плечи:
— В чем дело? Звонили от Сурена?
— Его больше нет. Умер.
Алиса заплакала, беспомощно опустила руки, ткнулась носом в мужское плечо. Шильман одной рукой обнял девушку, другой перехватил трубку. На шум вышла его жена Анна в халате с косметической маской на лице. Женщина оценила неприличную сцену и яростно зыркнула на мужа. Слов не потребовалось, Шильман подтолкнул девушку в комнату.
— Оденьтесь, умойтесь, приведите себя в порядок. А я решу вопросы. — Он забрал телефон, откуда слышался голос Валеева.
— Я боюсь, — пролепетала девушка.
— Глупости, мой дом под охраной, — уверенно сказал бизнесмен.

17

В трех шагах от знакомой двери его рука автоматически опустилась в карман за ключами. Четыре месяца Марат жил отдельно от Елены, но продолжал носить ключи от ее квартиры. Ключи, как символ прежних отношений, помогали сохранять уверенность в том, что разлад закончится, он с Леной снова будет вместе, а если ключи убрать или, того хуже, вернуть, то разрыв неизбежен.
Открыть дверь он не решился, сейчас он пришел не к себе домой, а к коллеге по важному делу, поэтому нажал на звонок. За спиной Марата переминалась любопытная Алсу, и когда Елена открыла дверь, первый ее взгляд был поверх плеча гостя.
— Это Алсу, моя дочь, — представил Марат и добавил, путаясь в объяснениях: — У нас проблемы. Не с Алсу проблемы, не со мной, а по работе. По нашей с тобой работе.
Они прошли в квартиру. Валеев на ходу рассказывал:
— Второй мужчина умер рядом с Алисой Никитиной.
— Кто? — озадачилась Петелина.
— Некий Сурен Давтян. Алиса переехала к нему после смерти Волкова.
— Как это произошло?
— Опять сердце. Давтян хотя и старше Волкова, но все равно, мужику только сорок шесть.
— Одна девушка, два трупа, — задумалась Елена. — Еще что-нибудь общее имеется?
— Оба мужчины пили коньяк непосредственно перед смертью. Волков — французский, Давтян — армянский. В первом случае много подозрительного.
— Эксперты в коньяке ничего не нашли, — напомнила следователь.
— Да, но на бутылке и бокале нет отпечатков пальцев, бутылку вообще могли подменить.
— Откуда такая уверенность?
— Волкову подарили новую марку коньяка, а после его смерти я изъял обычную бутылку.
— Любопытно, — пробормотала Елена, сосредоточив задумчивый взгляд в пустоту.
Марат не раз наблюдал ее в подобном состоянии: мышцы напряжены, в голове вихрь версий, в глазах разгораются азартные огоньки. Этого он и добивался, решив поговорить с ней при встрече, а не по телефону. Следователь приняла вызов, игра в кошки-мышки начинается. Петелина, как опытная кошка, теперь не остановится, даже если мышью окажется матерый волк.
Оперативник подкинул «дровишек» в топку расследования, продолжая делиться подозрениями:
— Заменить бутылку коньяка в квартире Волкова могла Алиса. У нее была возможность. А сбить с толку она пытается сломанными цветами.
Елена переключила внимание на Алсу, подросток изучала ее ревнивым взглядом. Марат поспешил позвать Настю, познакомить девочек было еще одной целью его визита.
— Настя, это моя дочь Алсу, — представил он. — Она приехала из Казани, можешь показать ей Москву. У тебя же сейчас тоже каникулы.
— И тренировки, — холодно ответила девушка, разглядывая сверстницу.
— Ну, если тебе некогда… — расстроился Марат.
— Да ладно, без проблем. Прошвырнемся.
Настя уже собралась утянуть за собой Алсу, но Елена остановила девушку вопросом:
— Алсу, мама с тобой приехала?
— В Москву к папе довезла и… Пока осталась.
— Вы втроем в однокомнатной?
По ревнивому тону Марат понял, что вопрос предназначен ему, но Алсу ответила с легкостью:
— Вчетвером, еще кот.
Девчонки ушли в комнату Насти, Елена стала собираться, озвучивая планы первых шагов в расследовании. Марат слушал ее, боясь проявить радость. Они снова вместе хотя бы по работе, может, удастся поговорить о будущем малыше — две девочки у них есть, а будет еще и мальчик. Что может быть лучше!
Во дворе радужные мечты разбились о суровую действительность. Около автомобиля Елены их поджидал Сергей Петелин.
— Привет, — кисло поздоровался он и набычился, переводя взгляд с одного на другую: — Я чего-то не понял. Ты его на завтрак пригласила?
— Мы работаем вместе, если кто забыл.
— Я тоже по делу. С пострадавшим Меньшовым договорился, он забрал заявление.
— Я рада за тебя.
В первую минуту Елене было некомфортно, что оба мужчины рядом, словно она сталкивает их. Однако, поразмыслив, она успокоилась. Вчера она продемонстрировала лояльность к Сергею, вытащив его из полиции, сегодня лишь уравнивает ситуацию.
Агрессивная ревность на лице Сергея сменилась озабоченностью.
— Проблема с потерпевшим решена, спасибо, но проблема со складом осталась.
— Я не пожарный, — ответила Елена.
— Ты старший следователь, юрист! — азартно отвечал Сергей, пытаясь взять бывшую жену под локоть. — Мне нужно посоветоваться по-родственному. Может быть, есть выход.
Елена отдернула руку, передала ключи от машины Марату, жестом показывая, чтобы тот садился за руль.
— Совет простой — не влезай в драки. В них нет победителя, потеряешь или свободу, или здоровье.
— И по-любому деньги. — Сергей скривился от досады.
— Вот. На глазах умнеешь. — Елена села в машину, раздвинула ремни безопасности на животе и попрощалась. — Извини, у меня работа. Поехали, Марат.

18

Красивые кованые ворота загородного дома были закрыты. Валеев вышел из машины и двинулся к домофону у калитки.
— Лучше я, — остановила его Петелина.
За годы службы она усвоила, что средневековая пословица «Мой дом — моя крепость» для владельцев богатых домов отнюдь не устарела.
Она встала так, чтобы в камеру был виден ее животик, нажала кнопку, дождалась ответа и попросила уставшим голосом замотанной тетки:
— Я из Следственного комитета. Мне надо поговорить с Алисой Никитиной.
— Не знаю такую, — резко ответил из дома женский голос, и связь отключилась.
Елена вопросительно посмотрела на Марата, он промямлил в свое оправдание:
— Никитина сама звонила, адрес дал хозяин дома.
В этот момент к дому подъехал черный седан, чуть притормозил перед автоматически распахивающимися воротами и вкатился во двор.
Марат рассмотрел девушку на пассажирском сиденье и указал:
— Вот она!
Елена с Маратом воспользовались возможностью и вслед за машиной прошли во двор. Из-за руля вышел хозяин дома Артур Шильман, неприветливо посмотрел на гостей. Петелина показала ему удостоверение, объяснила, что они по поводу смерти Давтяна.
— Понятно, — пробормотал Шильман, вытаскивая чемодан из багажника.
Алиса вышла из машины, оправдываясь под подозрительным взглядом Валеева:
— Я ездила за своими вещами на квартиру Давтяна. Мне же надо… — Она провела руками сверху вниз, демонстрируя свою одежду.
Марат узнал чемодан, с которым девушка бежала из квартиры Волкова.
— А почему не к себе? — строго спросила Петелина, и Алиса поняла, кто в этой паре главный. — Ведь дома личных вещей у вас больше.
— Я боюсь, — призналась девушка.
— Вот об этом и поговорим. — Елена кивнула Марату, чтобы он занялся хозяином дома.
На балконе второго этажа появилась ухоженная женщина средних лет, она стукнула дверцей, чтобы ее заметили, и с молчаливым укором посмотрела вниз. Алиса поежилась и поспешила уйти в застекленную беседку с мангалом. Шильман виновато сжал плечи, мол, все в порядке, семейные обстоятельства.
Оказавшись в беседке, Алиса указала взглядом в сторону балкона и пояснила Петелиной:
— Видели эту мегеру? Анна, жена Шильмана, терпеть меня не может. А я тут временно, мне надо переждать. — Она присела на деревянный стул, он показался ей холодным, встала, сцепила руки на груди. — Вы хотели поговорить, с чего начать?
— Сломанные цветы, белые астры.
— Цветы… — горько усмехнулась Алиса. — Вы попали в точку. Если бы не астры, я бы поверила в неожиданную смерть.
— Чью смерть?
— Уже двое! — взвилась девушка. — Сначала Саша, потом Сурен. И каждый раз эти проклятые цветы. А врачи твердят про естественную смерть.
— Думаете, врачи ошибаются? Подозреваете кого-то конкретно?
Алиса обошла стол в центре беседки, вцепилась в спинку стула, некоторое время смотрела вниз, потом резко задвинула стул и с вызовом взглянула на следователя.
— У меня был муж, Денис Никитин. Выскочила замуж по молодости, по глупости. Он называл меня звездой — астрой по-латыни, и дарил только белые астры, ведь белые звезды самые яркие.
— Звучит романтично, — прокомментировала Елена, несмотря на язвительный тон девушки.
— Я была сыта по горло этой романтикой и, когда мы поссорились, сломала гадкие астры, и тогда он… — Алиса закрыла лицо ладонями и затрясла головой.
— Что сделал ваш муж?
— Отравил попугая и угрожал, что со мной будет так же, если я решусь уйти от него.
— Это было давно? — уточнила следователь.
— Да, я об этом уже забыла, пока не случилось… — Алиса открыла лицо и решительно выпалила: — Это Денис убил их, сначала Волкова, потом Давтяна!
— За что?
— Из-за меня. Я подвела его, предала!
Одно из кресел в беседке было накрыто шкурой. Елена усадила в него девушку и подала ей плед из стопки на тумбочке.
— Согрейтесь, успокойтесь. Я готова выслушать вас и помочь, только расскажите подробнее.
Молодая женщина закуталась в глубоком кресле и, кажется, почувствовала себя в безопасности. Стала рассказывать:
— Мы расстались с Никитиным восемь лет назад, даже больше. И теперь Денис мстит мне.
— Восемь лет большой срок. Если бывший муж мстит, то почему только сейчас?
— Его же посадили на восемь лет, и сейчас он вышел.
Информация о судимости заинтересовала следователя, она перевела разговор в практическое русло. Восемь лет за смерть попугайчика не дают, тем более за сломанные цветочки.
— Так. За что его посадили?
— Денис химик, работал в лаборатории Давтяна. Однажды туда пришли полицейские, все перерыли и обвинили Дениса в неучтенном расходе химикатов, из которых можно сделать наркотики.
Петелина прекрасно знала, что просто так с подобными обысками не приходят, была наводка. И, судя по сроку, наркотики были найдены.
— Вам об этом рассказал Давтян? — поинтересовалась она.
— Да. Денис тогда возмутился, заявил, что он не школьник, чтобы делать наркоту. Он занимается серьезной наукой. Они прицепились к его словам: для вас синтез наркотиков школьная задачка? Он ляпнул, что их любой лаборант сделает, и тогда его привезли для обыска к нам домой.
Алиса замолчала.
— И… — поторопила ее Петелина. — Что нашли дома?
— Сумку с яблоками на балконе. А под яблоками пакеты с какими-то таблетками, который в клубах продают или где-то еще, я не знаю. На пакетах нашли его отпечатки пальцев. Дениса сразу арестовали, потом был суд и срок — восемь лет.
— История понятная: производство и сбыт наркотиков. — Петелина выждала паузу, давая время Алисе успокоиться, и тут же пригвоздила ее проницательным взглядом. — Но с чего Никитину вам мстить, если он сам виноват?
Алиса ответила, опустив голову:
— Когда Дениса посадили, я сразу развелась без его согласия. Ушла к Волкову.
«А теперь к Давтяну, — мысленно оценила метания девушки следователь. — И тот и другой мертвы». Вслух она спросила:
— Предательством вы называете развод? Если бы каждый мужчина мстил за развод…
— Он не каждый! — нервно отреагировала девушка. — Вы не представляете, что у него в голове.
Петелина сформулировала вопрос прямо:
— Алиса, почему вы думаете, что Волков и Давтян умерли не своей смертью?
— Я же сказала про астры, откуда еще они могли взяться. Это Денис, он вышел и мстит мне.
— Мстит вам, а умирают другие, — усомнилась следователь.
— И им тоже. Найдите его, остановите! — в нервном возбуждении отвечала девушка.
— Найдем, — заверила Петелина. — Его полное имя?
— Никитин Денис Валерьевич.
— Когда вы видели его в последний раз?
— На суде.
— И ни разу не общались с тех пор?
— Я хотела его забыть. — Щеки Алисы увлажнились, она лихорадочно застучала кулачками по подлокотникам: — Забыть, забыть, забыть…

19

Пережидать истерику девушки Петелина не стала. Она вышла из беседки, встретилась с Маратом, взглядом указала на Шильмана, заходящего в дом. Марат рассказал о том, что узнал.
— Ему позвонил Давтян уже при смерти, попросил защитить Алису. Давтян совладелец комбината «Нанохиммед», контрольным пакетом которого владеет Артур Шильман. Тот не мог отказать компаньону и приютил девушку у себя, но честно признался, что ненадолго — супруга не в восторге от молоденькой гостьи.
— Она и не пытается это скрывать. — Елена вспомнила выражение лица Анны Шильман, наблюдавшей с балкона, как ее муж помогает Алисе. Так смотрят на назойливую муху, которую собираются прихлопнуть.
— А у тебя что? — спросил Марат.
— Алиса катит бочку на своего бывшего мужа Дениса Никитина. Версия зыбкая, но придется проверить.
— Состава преступления нет, а подозреваемый имеется, — усмехнулся Марат.
Петелина позвонила Астаховской, попросила найти уголовное дело в архиве и продиктовала:
— Никитин Денис Валерьевич. Осужден на восемь лет за наркотики. Недавно срок закончился. Интересуют детали дела, а также его местонахождение после отбытия наказания.
Марату было приятно снова находиться рядом с Еленой, он невольно залюбовался ею. Она заметила шальную улыбку на мужском лице и осекла:
— Валеев, переключи обаяние на Алису, успокой девушку. Нам надо проехать с ней на квартиру Давтяна.
Марат справился с задачей, убедил девушку, что, только помогая следствию, она избавится от собственных страхов.
В большой хорошо обставленной квартире Давтяна ничто не напоминало о каком-нибудь преступлении — все чисто, аккуратно, даже постели заправлены.
— Вы что-нибудь трогали здесь? — спросила Петелина у Алисы, осматривая комнаты.
— Я приезжала, чтобы забрать свои вещи, и все.
— А где же сломанные астры?
— Они мне противны, я их выбросила в мусоропровод.
— А говорите, ничего не трогали, — отметила Петелина.
На столе в гостиной она увидела открытую бутылку коньяка, почти полную. Рядом стоял пустой бокал.
— Из этой бутылки пил Давтян перед тем, как ему стало плохо?
— Да, наверное. Я была на кухне. Ой, еще я выбросила сгоревшее мясо.
— Вы все выбросили, мусорное ведро пустое, — добавил Валеев, возвращаясь с кухни.
— А что, нельзя было? — удивилась Алиса и стала оправдываться: — Мясо так пахло. Чувствуете, запах еще остался.
Елена не ощущала резких запахов, но то, что в квартире подчищено, ей не нравилось. Она спросила:
— В каком пакете вы выбросили мусор?
— Обычный черный, — неуверенно ответила Алиса. — Я точно не помню.
— Марат, спустись, проверь, — попросила Елена. — А я займусь бутылкой.
Она сделала несколько снимков телефоном и упаковала бутылку и бокал в разные пакеты, соблюдая обычные правила работы с вещественными доказательствами.
Валеев вернулся и развел руками:
— Пусто. Бак под мусоропроводом недавно вывезли.
Петелина с подозрением посмотрела на Алису: девушка в шоке от смерти друга, но не забыла прибраться в квартире. Та виновато хлопала ресницами:
— Но я же ничего такого. Чтобы не пахло.
Петелина перешла к другим вопросам:
— В какую больницу отправили Давтяна?
— Сурен попросил позвонить его личному врачу. Врач оставил визитку. — Алиса покопалась в сумочке: — Вот — Левон Маркарян. Клиническая больница № 10.
Петелина позвонила по телефону, указанному на визитке. Представилась и спросила:
— Отчего скончался Сурен Давтян?
— Скоропостижная клиническая смерть, — сообщил врач и вздохнул. — К сожалению, такое случается.
— Токсикологическую экспертизу проводили?
— Проверили кровь. Легкая степень опьянения, больше ничего. У Сурена отказало сердце.
— Это окончательный диагноз?
— Увы. Для меня, его друга, это большая трагедия.
— Где сейчас тело? Я пришлю криминалиста.
— Тело Давтяна повезли в Армению. Это последняя воля Сурена.
— Так быстро? — удивилась Петелина.
— А вы знаете, сколько туда ехать. Говорят, что покойнику спешить некуда, но для его близких лучше не затягивать с прощанием. А в чем дело?
Простой вопрос заставил Петелину задуматься: может, она зря копается в очевидной ситуации. В смерти двух мужчин нет ничего необычного. Нервной девушке с неустойчивой психикой может и не такое померещиться. Алиса призналась, что когда-то сама сломала астры. А вдруг и сейчас это ее рук дело, она не осознает, что творит. Да и нет в квартире никаких цветов.
— Пришлите мне копию заключения о смерти Давтяна, — попросила следователь врача и продиктовала адрес.
— Да, конечно. Что-нибудь еще? — спросил Левон Маркарян.
— Мы с вами свяжемся, если понадобится. — Петелина закончила разговор, потому что к ней пробивался входящий вызов.
Звонила Астаховская. Она умела работать с архивными документами, как в электронном, так и в бумажном виде, и быстро добывала необходимые сведения.
— Лена, есть информация по твоему запросу, — сообщила она.
— Про Дениса Никитина? — Петелина специально назвала имя, чтобы слышала Алиса. Она наблюдала за реакцией девушки.
— Да. Он осужден на восемь лет за изготовление и сбыт синтетических наркотиков. В его квартире нашли несколько килограмм. Срок отбывал в Архангельской области. В колонии Никитин провел семь лет, на последний год ему ослабили режим, перевели на поселение на лесозаготовки. Пять месяцев назад должен был освободиться.
Елена скосила взгляд на Алису: хоть про Никитина без подвоха. Но девушка напряглась, явно нервничает, неужели ее совесть нечиста?
— Скажите, а в деле фигурирует Алиса Никитина, супруга осужденного? — отчетливо спросила Петелина.
— Так, сейчас посмотрю. — Заведующая архивом ответила через минуту-другую. — Есть! Обвиняемый заявил, что сумку с наркотиками принесла в квартиру его жена Алиса Никитина. Однако на пакетах с таблетками обнаружены именно его отпечатки, поэтому суд отклонил эту версию. Ну, и жена, конечно, возражала.
— Спасибо, Людмила Владимировна.
Петелина обошла вокруг стола, встала напротив Алисы и посмотрела ей в глаза:
— Алиса, припомните, как сумка с наркотиками попала в вашу квартиру?
— Какая сумка? — пролепетала девушка.
— Та, которую нашли при обыске, расследуя дело вашего мужа. Из-за которой Никитин получил восемь лет колонии. Вспоминаете? Или этот эпизод вы тоже выкинули из памяти?
Алиса побледнела и промолвила:
— Я думала, что в сумке яблоки.

20

Для Марата день выдался удачным, он все время был рядом с Еленой, а вечером отвез ее домой. Разумеется, она могла вести машину сама, но ему ведь нужно было забрать Алсу. Общение их дочерей отвечало его интересам.
На подъезде к дому Елена увидела темные окна своей квартиры и просмотрела сообщения в телефоне.
— Настя еще на тренировке. И Алсу с ней, — прочитала она.
— Я съезжу за ними, — вызвался Марат.
Елена одобрительно кивнула, но выходить из машины не спешила. Марат посчитал это удобным моментом для обсуждения их личной жизни. Он хотел спросить, слышно ли сердце младенца, потянулся ладонью к ее животу, но Лена огорошила его встречным вопросом:
— Ты веришь ей? — Заметив непонимание, она пояснила: — Алисе Никитиной, ты же с ней дольше общался.
Марат отдернул руку. Возвращение к служебным проблемам никак не соответствовало его нынешнему настроению.
— Все что-то скрывают, — нехотя ответил он.
— Особенно женщины, — согласилась Елена.
Марат подхватил удобную тему:
— Вот мы, мужчины, о чем думаем, о том и говорим. Хочешь узнать, о чем я думаю? — Он положил руку ей на живот.
— Не сейчас. Лучше съезди за девочками, — сказала Елена, выходя из автомобиля. — Я предупрежу Настю.
По окончании тренировки Настя вместе с Алсу вприпрыжку выпорхнули из керлинг-клуба и дружно уселись на задний диван автомобиля, что порадовало Марата.
— Девочки из команды уже вовсю обсуждают мой переход в Питер, — поведала Настя.
— И что говорят? — откликнулся Марат.
— Кое-кто радуется, что станет скипом вместо меня.
— Все как у взрослых, заранее делят место начальника.
— Может, мне остаться? Тут все знакомо, — засомневалась юная спортсменка.
— С мамой посоветуйся.
— Маме некогда, ее голова занята животом.
Валеев вздохнул и не стал возражать. Алсу благодарила Настю:
— Я мало что поняла в керлинге, но было интересно. Спасибо, что показала, как ты играешь.
— Какие благодарности между родственниками. Да не удивляйся ты так, мы скоро породнимся.
— В смысле? — удивилась Алсу.
Настя хлопнула Марата по плечу:
— Валеев, я права или нет? У нас будет общий братик?
— Я за дорогой слежу, — дернул плечом Марат.
— А я за маминым животом. Она уже ни во что не влезает.
Алсу погрузилась в шоковое состояние. Настя оценила недовольство обоих и уткнулась в телефон, строча сообщения.
Когда Настя вышла у своего подъезда, забрав ключи от машины, Алсу проводила ее долгим взглядом и спросила отца:
— У ее мамы будет ребенок от тебя?
Валеев молчал.
— Она обманывает? — с надеждой переспросила Алсу.
— Да не знаю я! — резко ответил Марат.
— Как это? — округлила глаза девочка.
Домой они добрались на такси, не проронив ни слова. В квартире был полный порядок: все вымыто, отстирано, ничего нигде не валяется, все предметы на своих местах. Чистые занавески непривычно пахнут свежестью, ванную комнату было вообще не узнать, Марат и представить не мог, что старый кафель может выглядеть так опрятно. Даже шерсть на Чингизе казалась более пушистой.
— Ты его тоже? — спросил он Ренату, указав на кота.
Женщина накрывала на стол и оправдывалась:
— Я окно мыла, он на улицу сбежал. Нагулялся и через форточку обратно. Грязными лапами на чистый подоконник, сорванец. Так я его в таз.
— И Чингиз стерпел?
— Не все сразу понимают свое счастье. — Рената смутилась, будто ляпнула что-то лишнее, и торопливо добавила: — Зато потом такой аппетит.
— Март на дворе, у котов мужские дела. — Марат подхватил кота, одобрительно потрепал его за холку.
Чингиз вывернулся из его рук и фыркнул, уходя, мол, у меня-то мужские дела, а у тебя унылые проблемы.

21

Утром на пороге Следственного комитета Елена увидела поджидавшего ее Сергея. Бывший муж ринулся к ней, как оголодавший хищник на добычу.
— Нужно поговорить, — с ходу потребовал он.
— Я тебе открою большую тайну — для этого придумали телефоны.
— По телефону ты бы меня послала.
— Почему ты уверен, что я не смогу этого сделать при встрече? — без тени улыбки ответила она.
Сергей всплеснул руками и, перебарывая собственную гордость, попросил:
— Ленок, мы опять ругаемся, а у меня дикие проблемы. Помоги.
Разговор стал походить на склоку. Елена заметила ехидные взгляды спешащих на службу коллег и посчитала целесообразным продолжить общение без посторонних в кабинете.
— Идем, — согласилась она. — И помолчи пока, а то передумаю.
Войдя в кабинет, она сняла верхнюю одежду, включила чайник и села за стол. Заметила сломанный карандаш, вставила его в точилку и яростно закрутила рычажок. Вытащила, оценила результат работы и словно впервые заметила Сергея, застывшего в центре кабинета.
— Что ты молчишь, я тебя слушаю.
— Ты уже знаешь, у меня сгорел склад, а страховку я оформить не успел.
— Действовал бы по правилам, проблемы бы не было, — резонно заметила Елена.
— Те, кто действуют по правилам, не добиваются успеха в бизнесе, — резко ответил Сергей.
— Это твой девиз?
— Не только мой.
— Всегда прокатывало, а в этот раз бац! — Елена щелкнула отточенным карандашом по столу, грифель сломался. — И куча убытков.
Она вздохнула и снова вставила его в точилку.
— Гора убытков, океан долгов. — Сергей подошел к столу и даже наклонился, чтобы лучше объяснить ситуацию. — На покупку склада я взял кредит, в качестве залога там записаны все мои фуры и даже личный дом. Их могут конфисковать.
— Вот моя мама расстроится. — Елена вставила карандаш в точилку и покрутила жерновами. — Она мечтает вернуть богатого зятя, а он, оказывается, разорен.
— Мне не до шуток, Ленок.
Сергей пытался поймать ее взгляд, она не стала увиливать и прямо его спросила:
— Хорошо, давай говорить серьезно. Ты потерял склад. Чем я могу помочь? Одолжить тебе денег? Сколько?
— Твои деньги мне не помогут.
— Тогда что?
— Склад сгорел слишком быстро и очень не вовремя. А если это был поджог?
Елена проверила отточенность карандаша на листке бумаги. Завитушки получились тонкими и изящными, похожими на языки пламени. Рисуя, она бормотала:
— Гори, гори ясно, чтобы не погасло.
— Ну хватит издеваться, — взмолился Сергей.
Елена убрала карандаш в подставку к другим заточенным карандашам.
— Ты сядь, — предложила она. — По закону, если будет доказан факт поджога и найден виновный, то убытки можно полностью взыскать с него.
— Вот! — обрадовался Сергей.
— Помимо прямых убытков можно потребовать выплатить моральную компенсацию.
— Как это сделать? — Сергей в нетерпении вскочил со стула.
— Будь добр, завари чай, — попросила Елена, указав на вскипевший чайник, и взялась за телефон. — А я пока наведу справки.
Она сделала запрос в пожарную инспекцию, используя свое служебное положение. Чай еще не был выпит, как на ее почту пришло сообщение с результатами пожарно-технической экспертизы.
Елена просматривала текст на мониторе и комментировала для нетерпеливо ерзавшего на стуле Сергея:
— Источник возгорания находился внутри склада. Вдали от электропроводки и электроприборов, поэтому короткое замыкание исключается. Первоначально загорелись лакокрасочные материалы, завезенные накануне. Огонь распространялся быстро — это хорошо.
— Чего ж хорошего? — скривился Сергей, заново переживая ценную утрату.
— Поджог всегда так планируют. Плохо то, что в помещении склада не работала пожарная сигнализация. Так указано в заключении. Поэтому, даже если бы у тебя была страховка, вряд ли бы ты добился компенсации. Зря агента избил, Петелин.
— С ним я договорился, забудь. Так был поджог?
— Может, был, может, нет. Халатность сотрудников тоже не исключается.
— Пожар начался ночью, после закрытия склада, — настаивал Сергей.
— Это так, но для возбуждения уголовного дела заключения пожарных недостаточно.
— А что нужно сделать?
— Вы начали расчищать помещение?
— Какое там. Нет.
— И не надо пока. Я пошлю на склад нашего эксперта — Мишу Устинова. Если имел место злой умысел, он обязательно докопается, ведь он Головастик.
Сергей ушел, рассыпаясь в благодарностях. Елену неприятно укололо, что волновался он только за свое благополучие. Ни про здоровье будущего ребенка, ни про ее самочувствие он ничего не спросил. Какие же все-таки мужчины…
Перебрать все обидные эпитеты для бездушных, черствых, эгоистичных мужчин Елена не успела, ей позвонил Харченко.
— Лена, я тебе поручил разобраться в легком деле — смерти Александра Волкова. Когда ты успокоишь его отца? Он меня каждый день донимает.
— Когда разберусь, тогда и доложу о результатах, — спокойно ответила она.
— В чем разберешься? — раздражался начальник.
Петелина символически изобразила на листке сначала одного, а затем другого лежащего человечка. Посмотрела и нарисовала рядом бутылку и сломанный цветок.
— В двойном убийстве, — отрезала она, хотя полной уверенности в правоте своих слов у следователя не было.

22

Артур Шильман вернулся домой под вечер. Первой, кого он увидел, въехав во двор, была Алиса. Девушка стояла в освещенном окне гостиной с бокалом белого вина. С первого дня он разрешил ей пользоваться любыми напитками из бара для снятия стресса, и она часто прибегала к помощи алкоголя.
— Вы что-нибудь узнали? — спросила она, встретив его в прихожей.
«Будто у меня нет других забот», — мысленно огрызнулся Шильман, а вслух повторил то, что уже не раз говорил девушке на протяжении последних дней:
— Тебе нечего бояться.
И даже погладил ее по плечу. Ласковый жест не укрылся от жены, спускавшейся по лестнице со второго этажа.
— Нам надо поговорить, — заявила Анна, развернулась и пошла обратно.
Алиса отпрянула и опустошила бокал. Судя по ее дерганым движениям и чуть затуманенным глазам, бокал был далеко не первым за сегодняшний вечер.
Шильман нашел жену в спальне. Она сидела на пуфике перед комодом и наводила макияж, утерянный после занятий в фитнес-клубе и плавания в бассейне. Общение с супругой через зеркало не сулило Артуру приятной беседы.
— Долго эта девка будет жить у нас? — бросила Анна, сверкнув яростным взглядом.
— Хорошо, что она простая девка, а не законная жена Давтяна.
— Вот именно! К ней можно подкатить без сантиментов и отправить на все четыре стороны.
— Ты не о том думаешь, Аня, — мягко возразил Артур, положив руки на женские плечи. Он стоял за ее спиной и улыбался, глядя в зеркало. — У нас есть повод для радости.
— Особенно у меня. Я через день в фитнес езжу, борюсь с лишним весом, а эта сучка пьет постоянно и никаких последствий для фигуры.
Шильман догадался, что в данный момент следует проявить нежность. Он поцеловал жену в шею, спустив одну руку ей на талию. Жестом плеча Анна обозначила недовольство, хотя голос ее потерял нотки строгости:
— Не мешай, я крашусь.
Шильман поднял руки, показывая, что уважает ее просьбу.
— Я объясню, в чем наша выгода, — настаивал он. — У Давтяна было двадцать процентов акций нашего комбината. Теперь его доля перейдет другим акционерам: мне и Веригину. А вот если бы у Сурена имелась законная супруга или дети, то акции достались бы им.
— Рано радуешься. Там какой-то дядя Давтяна приехал, тебя ждет.
— Какой еще дядя? – встрепенулся Шильман. - Впрочем, дядя не в счет. В уставе сказано, что акции нельзя продать на сторону. В случае смерти акционера они переходят к прямым наследникам или распределяются между оставшимися владельцами. Это было специальное решение. Таким способом мы оберегаем нашу уникальную технологию от конкурентов.
— Но дядя явно чего-то хочет. Ключи от квартиры Давтяна спрашивал.
— Разберусь. Где он?
— В гостиной у бара. Попросил выпить. Только не оставляй его у нас, он такой деревенский.
Шильман спустился вниз. В высоком кресле у незажженного камина он обнаружил дремлющего армянина в массивных прямоугольных очках, с взлохмаченной гривой седых волос и бородой с проседью. Рядом на столике стояла бутылка французского коньяка и недопитый бокал.
Артур покашлял в кулак. Армянин вздрогнул, заметил хозяина, поднялся и смущенно представился:
— Я дядя Давтяна, Рубен Аракелян. Родной дядя ушедшего от нас Суренчика. Я помню его совсем маленьким. Как же так, такое горе.
— Как вам коньяк? — спросил Шильман, чтобы увести разговор от ненужной скорби.
— Хороший, но наш лучше. Знаете, кто изобрел коньяк? Армяне. Это потом французский купец украл наш рецепт, присвоил название и стал торговать по всему миру. Французы торгаши, а армяне творцы! — пафосно закончил Рубен.
Гость чем-то напоминал Давтяна, но был старше и толще, к тому же одет неряшливо, в отличие от мужественного Сурена, предпочитавшего одежду всемирно известных марок.
— Сурен тоже любил армянский коньяк, — согласился Шильман.
— Правильный человек был, — закивал Рубен. — Его тело ко мне привезли. Похоронил, как положено, я ведь самый близкий Сурену человек. Его родители уже покинули наш мир.
— Я знаю, Сурен рассказывал. А другие родственники? Может, Сурен по молодости мальчика-девочку нагулял, — осторожно поинтересовался Шильман.
— Никого после себя Суренчик не оставил, — горестно вздохнул дядя. — В Москву еще юнцом уехал. Институт, наука, бизнес, все пробивался куда-то. Остался бы в Армении, уже и внуки у него были бы.
Такой ответ Артура порадовал, никаких проблем с перераспределением акций не предвидится. Когда-то он уступил пятую часть комбината за прорывную технологию наглому ученому, сейчас судьба возвращала ему прежнюю долю с лихвой.
— Спасибо, что проводили Сурена в последний путь, — поблагодарил Шильман.
— Это моя обязанность. Еще бы памятник солидный поставить, но деньги нужны. — Рубен повздыхал и перешел на заискивающий тон: — У Сурена в Москве квартира осталась. Мне сказали, что я имею право…
— Конечно, — согласился Шильман, подачка в виде квартиры была очень кстати. Она превзойдет все ожидания дяди. — Я передам вам ключи. Можете жить там, оформить на себя или продать.
Дядя схватился за бокал с коньяком, отхлебнул, чтобы унять радость.
— И машина, наверное, у Сурена была? — заискивающе спросил он.
— Еще какая — «бентли», — подтвердил Шильман.
У дяди не нашлось слов от изумления. Артур подлил ему коньяка и продолжил:
— Автомобиль стоит в подземном паркинге под домом. Ключи и документы найдете в квартире вашего племянника.
Рубен, как завороженный, поднес бокал ко рту, но в последний момент на его лице появилась стеснительная улыбка. Он смущенно предложил:
— А вы со мной выпьете? Помянуть Сурена.
Шильман кивнул и открыл бар с десятком изысканных бутылок, многие из которых были открыты. Он выбрал одну из бутылок, продемонстрировал ее армянину и пояснил:
— В последнее время перешел на виски. Все хорошие коньяки похожи друг на друга, а односолодовые виски — совершенно разные.
В гостиную вошла Алиса с бокалом белого вина.
— За Сурена я тоже выпью, — промолвила она.
Шильман заметил, что по лестнице спускается жена, и позвал ее:
— Аня, присоединяйся. Помянем Сурена. — Он взял еще одну бутылку из бара и открыл ее. — Прошлым летом мы побывали на Мадейре, теперь Аня пьет только мадеру.
Он налил себе и жене, все молча выпили. У Шильмана зазвонил телефон. Он увидел, что звонок от совладельца комбината Веригина, извинился, вышел в другую комнату и прикрыл за собой дверь.
Дмитрий Семенович Веригин, как бизнесмен, слов попусту не тратил, говорил по делу, не опускаясь до сентиментальной чепухи.
— Слышал о смерти Давтяна. Какие последствия для нас?
— Нет худа без добра, вся доля Давтяна теперь наша. Делится пропорционально нашим долям
— Тебе больше, мне меньше, — сухо констатировал Веригин. — Проблем не будет?
— Юридически никаких. Есть повод отметить.
— Пока без меня. Я на островах греюсь. Подлечиться надо.
— Привет врачу! — бодро ответил Артур, зная, что партнер сейчас на отдыхе с милой женщиной, следящей за его здоровьем.

23

Большое тренированное тело Вани Майорова выглядело сгорбленным, а гримаса страдальца на его лице была неподдельной. Он склонился над рабочим столом и занимался самым нудным для оперативника делом — оформлением документов по мелким правонарушениям.
Валеев за соседним столом деловито отвечал по телефону:
— Все понял. Съездим, разберемся. — Его глаза игриво заблестели, а голос стал бархатным: — Лена, а давай сегодня вечером…
В этот момент связь прервалась, Марат недоуменно посмотрел на трубку, его взгляд потух. Он пощелкал клавишами компьютера, из принтера, рядом со столом напарника, выполз отпечатанный листок.
— Ваня, подъем! Есть задание, — приказал Валеев, надевая куртку. — Распечатку с адресом захвати.
Майоров с облегчением собрал в стопку ненавистные бумаги, подхватил листок из принтера.
— Лаборатория органического синтеза, — прочел он, догоняя Марата, и спросил: — Что это?
— Раньше этой лабораторией руководил Сурен Давтян.
— Тот, который умер?
— Он самый. А работал в то время у него Денис Никитин, муж Алисы. Никитина посадили за наркотики.
— Химичил?
— Нахимичил на восемь лет, но срок уже вышел. Надо выяснить, что тогда произошло и где Никитин мог осесть после освобождения.
Служебный автомобиль без опознавательных знаков вел Майоров. Марат вертел в руках телефон, несколько раз собирался позвонить Елене, но так и не решился. Он сунул телефон в карман и сокрушенно признался напарнику:
— Вчера целый день с ней были вместе, целый день. Она рядом, а как чужая.
Майорову не надо было объяснять, по ком страдает друг. Он философски изрек:
— Женщина в положении — не подарок. Галя моя тоже…
— Сравнил. Вы с ней женаты, она тебя ждет со службы, вы вместе ждете ребенка, говорите об этом, строите планы. Ведь так?
— Ну так, — не стал возражать Ваня.
— А у нас… Эх! — Марат рубанул воздух ладонью.
Некоторое время ехали молча. Ваня косился на расстроенного друга, не зная, чем ему помочь.
— Слушай, Марат, вы же с Еленой Павловной еще со школы знакомы.
— Я не единственный одноклассник, с кем она до сих пор видится, — скривился Валеев.
— Я это к чему. Ты не зацикливайся на сегодняшних отношениях. Освежи ваши общие воспоминания, напомни о чем-то приятном, приготовь сюрприз.
— Сюрприз, — задумчиво повторил Марат. Его глаза сузились и неподвижно смотрели вперед. Прошло несколько минут, и он хлопнул ладонью по торпедо. — Точно! Останови.
Удивленный Майоров резко затормозил. Марат вышел из машины и, прежде чем хлопнуть дверцей, пояснил:
— Дуй к химикам один. Выясни все про Давтяна с Никитиным, а я займусь сюрпризом.

Спустя два часа Валеев так и не объявился. Майоров выполнил задание и прибыл на совещание к Петелиной. Вместе с ним в кабинет следователя вошли Устинов и Астаховская. Первым докладывал Головастик, который умел добывать сведения как из открытых источников в интернете, так и из ведомственных баз данных.
— Сурен Ашотович Давтян уволился из химической лаборатории через неделю после ареста Дениса Никитина. Он устроился работать на комбинат «Нанохиммед» на должность заместителя директора по науке. Эту должность создали специально под него. С его приходом комбинат-середнячок быстро стал ведущим в фармацевтической отрасли, а сам Давтян разбогател.
— В лаборатории поговаривают, что Давтян украл разработку Никитина, — пояснил Майоров.
— Это слухи или точные сведения? — спросила Петелина.
— Прошло восемь лет, но старые сотрудники утверждают, что Никитин был очень талантливым химиком. Он работал над технологией, которую затем внедрили на комбинате «Нанохиммед», хотя официально лаборатория никому ничего не передавала.
— Не смогли закончить работу?
— Дело в том, что после ареста Никитина исчез его ноутбук и все данные по разработке. Из оставшихся ученых никто не смог продолжить его работу.
— Ноутбук и научные материалы в рамках уголовного дела Никитина не изымали, — пояснила Астаховская. — Речь шла только о наркотиках.
— А что говорят в лаборатории про изготовление наркотиков? — обратилась Петелина к оперативнику.
— Для всех сотрудников это стало полной неожиданностью. Говорят, что они бы заметили процесс производства незаконных препаратов. Тем более в больших количествах.
— Есть важное обстоятельство, — вставил слово Устинов. — Давтян помимо должности каким-то образом получил двадцать процентов акций комбината «Нанохиммед». Если это была плата за новую технологию, то все становится на свои места. Давтян подставил Никитина и присвоил его разработку.
— Скорее всего с помощью Алисы, — предположила Астаховская. — Она дала показания против мужа.
— Тогда мотив мести очевиден. Никитин освободился и мстит тем, кто разрушил его жизнь, — сделала вывод следователь.
— Только каким способом он это делает? — выразил удивление криминалист. — Ни мы, ни патологоанатомы ничего не нашли. Все чисто.
— И после освобождения Никитина никто не видел, — заметил оперативник. — Я спрашивал, прежние знакомые даже не слышали о нем.
— В этом как раз нет ничего необычного. — Астаховская развернула бумагу, передала ее следователю. — Пришел ответ из Архангельска. Денис Никитин погиб на лесозаготовках, куда его перевели из колонии. Это случилось год назад.
В наступившей тишине Петелина прочла справку о смерти Никитина, откинулась на спинку кресла и пробормотала:
— Тупик.
— А как же Алиса Никитина со сломанными цветами и прочими фантазиями? — недоуменно спросил Майоров.
— Вот именно, что с фантазиями, — воодушевился криминалист. — Если эксперты ничего не выявили, значит, преступления не было. Это не тупик, а окончание расследования. Два человека умерли собственной смертью. Девушке не повезло, что она каждый раз оказывалась рядом.
— Так что, дело закрыто? — спросил Майоров.
Взгляды собравшихся сконцентрировались на Петелиной. Она вложила полученную справку в папку с делом, оценила его легковесность, перекладывая в ящик стола, и обратилась к Астаховской:
— Людмила Владимировна, помимо справки запросите заключение о смерти Никитина и все подробности. Когда получим, тогда и закроем дело. — Она подняла освободившиеся руки: — На сегодня все.
Все встали, потянулись к выходу. Последним выходил Майоров, Петелина окликнула его:
— Ваня, а где Валеев?
Оперативник сначала замялся, потом улыбнулся:
— Тут такое дело, Елена Павловна. Он готовит сюрприз.
Женские глаза раскрылись, а затем нахмурились.
— Надеюсь, обойдется без мордобоя? — спросила она.
Ваня хотел решительно возразить, но стушевался, ведь он действительно ничего не знает о планах напарника.

24

Сергей Петелин отложил надкусанный бутерброд и посмотрел в пустую чашку, кажется, он выпил кофе — крепкий или сладкий, с молоком или без — совершенно не заметил. Когда дела — хуже некуда, и настроение — хоть вешайся, ничто в рот не лезет. К черту завтрак! Он швырнул бутерброд в мусорное ведро.
Зазвонил телефон, Сергей уныло посмотрел на дисплей, в последние дни он получал сплошь дурные новости. Звонили из банка, Петелин нехотя взял трубку.
— Сергей Александрович, доброе утро! — радостно кудахтала Жанна, сотрудник кредитного департамента.
— Хотите меня обрадовать? — съехидничал бизнесмен.
— Да, я привезла покупателя. Мы осмотрим ваш дом? — жизнерадостно вещала Жанна.
Сергей онемел, потом сообразил, в чем дело, и печально изрек:
— Вы хотите меня добить.
— Мы же вчера обсудили все варианты. — Оптимизм в голосе Жанны исчез, зато напор усилился. — Или выставляем на продажу грузовой автотранспорт, или ваш коттедж. Вы выбрали коттедж. Я привезла покупателей.
Сергей подошел к видеодомофону, перед воротами стоял представительский седан с включенными фарами.
— Я не думал, что так скоро, — пробормотал он.
— Это же в ваших интересах. Чем быстрее совершится сделка, тем меньше будут проценты по кредиту.
— Да, конечно. — Сергей открыл ворота.
Пока семейная пара под руководством неумолкающей Жанны осматривала первый этаж, он собрал самое необходимое в небольшой чемодан и спустился вниз. Гости находились в столовой. Сергей выложил ключи на стол рядом с немытой чашкой.
— Закончите без меня. Я съезжаю. — Он вышел, пытаясь сохранить достоинство, но из прихожей крикнул: — Захотите прибраться — уборщица за ваш счет!
Жанна восприняла демарш как должное и повела покупателей на второй этаж.
Сергей приехал в офис своей компании. Ужасное настроение никак не способствовало успехам в бизнесе, после пожара дела его шли из рук вон плохо. Сначала он планировал переночевать в офисе, но под вечер у него созрел иной план. Ведь в свое время он вложился в хорошую квартиру.
Ольга Ивановна открыла дверь и увидела на пороге бывшего зятя с букетом цветов и чемоданом.
— Приютите? — мило улыбнулся Сергей, протягивая букет, и пояснил: — Хочется быть поближе к Лене.
Ольга Ивановна опустила взгляд на чемодан и покачала головой:
— А у тебя и правда проблемы.
— Временные трудности, как у всех бизнесменов.
— Я знаю, сама учила детей в школе. У капиталистов случаются периодические кризисы, за которым следует рост производства.
— А то!
— А бывает еще общий кризис капитализма.
— Нет-нет, у меня временный, — запротестовал Сергей.
Ольга Ивановна приняла букет и отступила.
— Проходи, эту квартиру все-таки ты покупал.
Вскоре она свыклась с новой ситуацией и даже строила далеко идущие планы:
— Ужин я сегодня приготовлю у Лены. Для всех, для тебя тоже, не разрываться же мне на две кухни, — сообщила она Сергею и подмигнула: — Я дам тебе знать, когда Лена придет, ты возьмешь эти цветы и…
— Ольга Ивановна, — выпятил грудь Сергей. — Я же не бедный мент. На цветы и вино у меня деньги остались.
— Узнаю зятька, — одобрила боевой настрой бывшая теща. — Может, все и срастется у вас. Ты поактивней с Леной. Она с виду гордячка, начальница, но в душе-то женщина, о ребенке думает. Я со своей стороны ей на мозги капаю.

Отперев дверь в квартиру дочери, Ольга Ивановна услышала голоса Насти и Алсу. Девушки сидели на диване, обложившись подушками. Обе уткнули носы в один телефон.
— Здесь я классно получилась? — спрашивала Настя, показывая фото.
— Угу, — отвечала Алсу.
— Пошлю Максимчику и сердечко добавлю. Какое выбрать?
— Вот это такое миленькое.
— Сойдет. Послала. — Настя открыла другой контакт и скопировала туда предыдущее сообщение. — Второму Максу тоже отправлю.
— У тебя два парня? — изумилась Алсу.
— Один в Москве, другой в Питере. Они тоже спортсмены. И так удобно — оба Максимы! — засмеялась Настя.
— Но как же… — Алсу не находила слов.
— У мамы учусь.
Ольга Ивановна стремглав вошла в комнату. Разговор девочек ей не понравился, она схватилась за подушку:
— Вот только не вздумай во всем брать пример с мамочки.
— Да ладно, бабуль. До прабабушки тебе еще не скоро, — весело визжала Настя, уворачиваясь от удара подушкой.

25

Марат зашел в караоке-бар, устроился у стойки и заказал водки. Бармен его узнал и плеснул больше положенной порции. В этом баре Валеев обмывал с коллегами майорские звездочки. Тогда они изрядно набрались и вдохновенно, хотя и вразнобой, исполнили любимые песни из полицейских сериалов. В общем, оттянулись по полной.
Воспоминания об этом вечере натолкнули Марата на мысль, какой сюрприз приготовить для Лены. Так, чтобы и чувства прежние всколыхнуть, и с душой, и с намеком.
Он выпил вторую рюмку и наклонился к бармену:
— Раньше песня была такая «Девчонка-девчоночка».
— «Я за ночь с тобой отдам все на свете»? — припомнил слова песни бармен.
— Точно. В вашем ящике имеется?
— А то.
Марат заказал третью рюмку, опустошил ее залпом и подтянул к себе бармена:
— Врубишь песню и снимешь на мой мобильник.
— Не понял. Чего снимать? — спросил бармен, принимая телефон.
— Меня, дурак.
Бармен пожал плечами: кому-кому, а отказывать полицейскому — себе дороже.
Марат взял микрофон, откашлялся и дал отмашку. Зазвучала музыка, на экране появились строки песни: «Он не любит тебя нисколечко, у него таких сколько хочешь…» Марат запел, сначала неуверенно, но с каждым словом его голос становился все более твердым, даже ожесточенным.
Он вспоминал, как под эту песню они с Леной зажигали на школьном выпускном вечере. Потом они целовались, Марат таял в тот миг от счастья и был уверен: дальше будет только лучше. Но вышло иначе — первым мужчиной у Лены стал Сергей.
— Только с виду он мальчик-паинька. Никакой он не хороший! — кричал Марат в микрофон.
Тогда после выпускного во время тесных объятий он так осмелел, что шепнул Лене: «Я за ночь с тобой отдам все на свете». Она отпихнула его и рассмеялась.
Сейчас, спустя более двадцати лет, он готов был произносить эти слова снова и снова. Благо, куплет песни повторялся. Он умоляюще смотрел в развернутый к нему телефон, представлял любимую женщину и абсолютно искренне клялся ей:
— Я за ночь с тобой отдам все на свете!
Песня закончилась. Бармен вернул телефон и поднял вверх оба больших пальца. Марат просмотрел запись — классно, сюрприз готов. Простая, но искренняя песня напомнит Лене о лучших минутах юности и докажет, что он по-прежнему безумно любит ее.
Он хотел сразу отправить ей ролик, но передумал. Ему все равно заезжать к ней домой за дочкой. Он увидит Лену, попросит уединиться, скажет несколько слов от себя и только потом покажет ролик. Ему важно увидеть ее первую неподдельную реакцию.
«У меня сюрприз для тебя. Скоро буду», — написал он ей сообщение и вызвал такси.
Дверь в квартиру открыла Алсу.
— Я тебя давно жду, — пожаловалась дочь и стала одеваться.
— Еще минутка, — попросил Марат, двигая пальцем по телефону.
Он включил запись из караоке-бара и нажал на паузу. К демонстрации сюрприза все было готово. С доброй улыбкой и лукавым взором он вошел в гостиную. И тут его ждал настоящий сюрприз.
В центре комнаты был накрыт овальный стол, за которым ужинали Ольга Ивановна, Елена, Настя и Сергей — картинка на загляденье, семейная идиллия. Марат побагровел, ему вспомнились злые слова записанной песни: «он получит свое, хороших», и у него зачесались кулаки. Не раздумывая, он ринулся вперед.
Елена успела встать на его пути:
— Что с тобой? В чем дело?
— Что он делает здесь? — Марат порывался подойти к сопернику. — Пусть уйдет.
— Сергей в кругу семьи, — первой ответила Ольга Ивановна.
— Семьи давно уже нет.
— А дочка есть. У тебя своя, у Лены с Сергеем своя, — невозмутимо продолжила пожилая женщина.
Алсу тянула Марата за рукав:
— Папа, пойдем.
Он сунул ей свой телефон, демонстративно закатал рукава и ткнул пальцем в сторону Сергея.
— Ты тоже должен уйти.
— А то что? — поднялся из-за стола Сергей.
— Не вздумайте! — вмешалась Елена. — Марат, ты выпил. Уходи.
— Ах, так! Я уйду, уйду. Но знаешь что? — Марат посмотрел на Сергея, затем на Елену. — Я тоже могу восстановить семью.
— Это и есть твой сюрприз? — с вызовом спросила Елена. — Он удался, проваливай!
— Поехали, мама ждет, — чуть не плакала Алсу.
Марат ушел. По дороге домой он укорял себя, но правильные слова всегда приходят на ум слишком поздно. Уже дома, во время ужина, он постепенно успокоился. Простые разговоры с Ренатой и дочкой о прошлой жизни в Казани заставили его улыбнуться. В их семейной жизни тоже были свои радости.
Когда Марат вышел в туалет, Алсу вспомнила, что папин телефон до сих пор в ее куртке, сбегала, принесла и случайно нажала на экран. Появилось изображение, зазвучала песня о любимой девчонке в эмоциональном исполнении Марата. Рената и Алсу прослушали запись.
— Круто! — похвалила Алсу, когда Марат вернулся на кухню. — Это ты для мамы приготовил?
Марат смущенно пожал плечами и ответил уклончиво:
— Нахлынуло что-то.
Рената молчала и блуждала опущенным взглядом, стесняясь, что ее глаза блестят от восторга. Марат коснулся ее руки, поблагодарил за ужин.
Пришло время ложиться спать, на кухне установили раскладушку. Алсу неожиданно попросила:
— Я никогда не спала на раскладушке. Это так прикольно. Дашь попробовать? — И заканючила: — Ну, на одну ночь.
— Я могу и в кресле, — согласился Марат.
Он зашел в комнату, когда Рената уже легла. Свет не включал. Попытался устроиться на узком ложе, но кресло было вотчиной Чингиза. Кот фыркал под ногами, выражая недовольство.
— Не мучь его, иди сюда. Кровать широкая, — тихо произнесла Рената.
Марат подумал и перебрался на кровать. Он укрылся отдельным одеялом и старался не пересекать условную границу посередине постели. Но рядом лежала женщина, его первая незабываемая женщина, любившая его, ангельски покорная, родившая ему дочку. Руку протяни — и вот она, теплая, мягкая, почти родная.
И он протянул, рука скользнула под одеялом и легла на женский живот. Она напряглась и тут же расслабилась. Она ждала продолжения. Тогда он подвинулся, обнял, прижался, и она раскрылась ему навстречу. Долгое воздержание обоих подхлестнуло эмоции, они упивались друг другом сначала грубо и жадно, потом еще раз нежно и долго. Ночь сократилась наполовину.
Утром за завтраком Марат смущенно молчал. Рената и Алсу заговорщически переглядывались. И только кот Чингиз ел с аппетитом и чувствовал себя отменно — жизнь упорядочилась, хозяин наконец-то поступил по-мужски.
Завтрак еще не закончился, как Валееву позвонил Ваня Майоров.
— Марат, я еду за тобой. Петелина всех вызывает к дому Шильмана, — без предисловий отрапортовал напарник.
— Она тебе позвонила. Почему не мне? — поначалу обиделся старший по званию.
— Лучше спроси, что случилось?
— И что? — насторожился оперативник.
— Трупов стало вдвое больше, вот что.
Марат встал, теперь не требовалось подбирать слова для общения с Ренатой, ему пора на службу — этим все сказано. Но Рената уже не чувствовала себя безропотной гостьей.
— Береги себя, — попросила она, провожая его у двери.

26

— Сюрприз не сработал? — спросил Иван, поздоровавшись с Маратом.
— Как посмотреть, — сухо ответил майор и пихнул напарника за руль. — Лучше введи в курс дела. Что за трупы?
— Супруги Шильман.
— Оба? Кто их?
— На месте разберемся, — ответил Майоров, включая скорость.
Ворота во двор дома Шильмана были широко распахнуты. Во дворе помимо патрульного экипажа Валеев увидел автомобиль Елены и мотоцикл Устинова. Оперативники прошли в дом. В гостиной на диване лежал труп женщины, двое понятых жались к стене, криминалист был сосредоточен на поиске улик.
Валеев узнал в погибшей Анну Шильман, не увидел на теле ран и спросил Мишу:
— Как ее?
— Не топчись. Петелина наверху, — ответил эксперт, не отвлекаясь от работы.
Оперативники поднялись на второй этаж, услышали всхлипывающие звуки. В одной из комнат следователь допрашивала заплаканную Алису Никитину. Петелина кивнула оперативникам, дожидаясь, пока девушка попьет воды и вытрет нос, затем спросила ее:
— Алиса, вы должны рассказать все по порядку. Когда вы сели ужинать? Кто был за столом?
— Часов в восемь. Артур с женой и я.
— Вы ели то же самое, что супруги Шильман?
— Что мне дали, то я и ела.
— И все-таки вспомните, что было на столе?
— Филе индейки и салат. Гарнир они не едят по вечерам... Не ели. И по бокалу вина. Мне тоже налили.
Алиса готова была вновь расплакаться, но Петелина не позволяла ей отвлечься, задавая короткие вопросы:
— Вы пили из одной бутылки?
— Да, белое вино. Бутылку открывал Шильман
— Кто готовил еду?
— У них есть домработница, но вечером она уходит.
— Кроме вас троих, никого во время ужина в доме не было?
— Нет.
— Что было потом?
— Я вызвалась мыть посуду, чтобы хоть как-то быть полезной. Помыла, потом ушла на второй этаж к себе в комнату.
— А хозяева?
— Они остались смотреть телевизор в гостиной. Достали бутылки.
— Алкоголь? Что именно они пили?
— Посмотрите в баре. Я не знаю.
Петелина перевела взгляд на оперативников. Майоров понимающе кивнул и вышел, чтобы предупредить эксперта о необходимости проверки бутылок.
— Что-нибудь еще можете припомнить? — спросила Петелина Алису. — Любую мелочь.
— Ничего особенного. Оба были в хорошем настроении, даже Анна на меня не дулась. — Алиса шмыгнула носом, сосредоточилась. — Кажется, они что-то отмечали, говорили, что удачно получилось.
— Что именно?
— Комбинат упоминали, акции. Я толком не поняла, мне это незачем. Ушла, легла спать.
— Как вы их нашли?
— Проснулась под утро, слышу — внизу телевизор работает. Спустилась — они на диване спят. Как сидели, так и отключились. Я еще усмехнулась, с виду такие интеллигентные, а напиваются, как все. Я выключила телевизор, стала убирать посуду со столика.
— Вы трогали бутылки?
— Ну да, я же еще не знала, что такое случилось. Думала, просто выпили много.
— Дальше, — потребовала Петелина.
— Я увидела ее глаза. Глаза Анны, они были открыты, понимаете, открыты, но как стеклянные. Я выронила бокал, он разбился, но они даже не вздрогнули.
У Алисы затряслись руки, словно она заново переживала тот момент. Елена наполнила стакан водой, придвинула его к Алисе. Та отпила, ее кукольное личико сморщилось, она запричитала:
— Я жутко испугалась, жутко. Ночь, темно, пугающий дом. Я бросилась к выходу, выбежала во двор, а там холодно, я раздета, и меня заколотила дикая дрожь. Все тело ходуном.
— Припомните, входная дверь была открыта?
— Не знаю, у меня не было ключей. Я выбежала и все.
— Через какое время вы позвонили в скорую?
— Я окоченела, вернулась в дом, нашла телефон и позвонила в скорую. В гостиную я больше не заходила, только вместе с врачами, когда они приехали.
Елена оставила Алису в комнате, сама вышла вместе с Маратом.
— Ты все слышал, что скажешь?
— Где Шильман? — посчитал необходимым внести ясность Валеев. — На диване только его жена.
— Шильмана увезли на скорой, был еще жив. Но не спасли.
Марат от досады покрутил головой.
— Хочешь, догадаюсь? Опять остановка сердца, как у Волкова и Давтяна.
Елена кивнула:
— Тот же диагноз, — подтвердила Елена. — И опять экспресс-тест показал, что яда в крови не было.
— Это уже ни в какие ворота… Таких совпадений не бывает, — кипел возмущением Марат.
— Знаю. Но нужны доказательства, надо хоть за что-то зацепиться.
— Алиса Никитина — вот наша зацепка. Там, где эта красотка, там трупы. А ей хоть бы что.
Петелина молча кивнула, но беспомощный жест ее рук показывал, что одних подозрений для обвинения недостаточно. Она спустилась вниз, обратилась к криминалисту:
— Миша, что у тебя?
— Пока сказать нечего. Пальчики зафиксировал. Собрал весь алкоголь из бара и все остатки еды из холодильника. Будем исследовать.
— Переходите на второй этаж. Надо осмотреть комнату Никитиной и спальню хозяев.
— Куда без этого. — Устинов с криминалистическим оборудованием отправился наверх.
Петелина давала указания полицейским:
— Оба тела, и отсюда и из больницы, срочно отправить в наш морг на судебно-медицинскую экспертизу к Лопахину. Врачам я больше не доверяю.
— Ни одного не откачали, какой с них толк, — согласился Валеев.
— Организуйте оперативно и предупредите Лопахина, что это для меня.
— Сделаем, — кивнул Майоров, доставая телефон.
Тело Анны Шильман вскоре вынесли. По лестнице спустилась Алиса с растерянным видом.
— Почему у меня обыск? Я ни при чем. Я не виновата.
— А кто тогда? Думаете, опять ваш бывший муж постарался? — не скрывая иронии, спросила Елена. Она еще не сообщала Алисе о гибели Дениса Никитина. — Только с цветами на этот раз неувязочка. Как их там, астры? Где они?
Упоминание цветов заставило Алису напрячься. Елене передалась ее тревога, она невольно сосредоточилась и осмотрелась. Две пары глаз пробежались по комнате и остановились в одной точке. У темной стены между шкафами стояла напольная ваза с красными искусственными цветами. Среди алого букета выделялись два белых цветка.
Петелина подошла к вазе. В отличие от красных, белые астры были живыми. Она осторожно достала их, поддерживая за бутоны. Перехватила руку ниже, и белые головки соцветий склонились на надломленных стеблях.
— Это он, он! Я же говорила, он мстит мне! — в ужасе заголосила Алиса.

27

Сломанные астры, несмотря на свой белый праздничный цвет, добавили мрачных красок в безрадостную картину. Следственной группе пришлось задержаться в доме Шильманов надолго. Каждая деталь теперь требовала тщательной проверки.
К сожалению, дом не был оборудован системой видеонаблюдения, хозяин уповал на общую охрану коттеджного поселка. На проходной выяснилось, что каждый из шестидесяти владельцев коттеджей мог заказать по телефону пропуск на проход или проезд любого гостя. Если проверять всех, тогда уж и соседей по поселку надо подозревать в злом умысле, это неблагодарная работа, не гарантирующая результата.
Для начала предстояло убедиться, что преступление действительно имело место. Допустим, кто-то подстроил смерть Анны и Артура Шильман, тогда возникает главный вопрос — кому выгодна их смерть? Алиса упорно настаивает на виновности бывшего мужа, но Денис Никитин мертв. Какой ее интерес врать? Чтобы отвести подозрения от себя? Четыре смерти, как под копирку, — и везде она главный свидетель.
В кабинете хозяина дома Петелина нашла уставные документы комбината «Нанохиммед». Документы лежали на рабочем столе, значит, Шильман недавно просматривал их. Петелина углубилась в изучение бумаг, ее заинтересовала четко прописанная система наследования. У комбината было три совладельца: Артур Шильман, Дмитрий Веригин и Сурен Давтян. После смерти любого акционера его акции должны переходить к супругам и законным детям, если таких родственников нет, то акции делятся между оставшимися партнерами.
Елена нашла проект распределения акций умершего Давтяна между Шильманом и Веригиным. Документ был подготовлен вчера. Не это ли событие отмечал хозяин дома? Но сейчас супруги Шильман мертвы, значит, все акции комбината достанутся Веригину. Это огромный капитал. А вдруг Алиса действует по его заказу? Вот и мотив для устранения партнеров.
— Сыну надо бы сообщить.
Елена вздрогнула, ее отвлек от бумаг голос Марата. При слове «сын» она невольно положила руку на живот: как он там? Видя ее недоумение, Марат продемонстрировал телефон:
— Я посмотрел обмен сообщениями в мобильнике Анны Шильман. Она постоянно общается с сыном Максимом. Парень учится в Лондоне.
— Сын, у них есть сын, — задумчиво повторила Елена, перелистав бумаги до нужного места. Она прочла правила перехода акций и подтвердила: — Это в корне меняет дело. Контрольный пакет акций комбината достанется Максиму Шильману.
— Кто ему позвонит?
Елена вздохнула и протянула руку за трубкой.
Разговор с Максимом получился нелегким, парень не верил в случившееся, выспрашивал подробности, а в итоге попросил прислать снимок мертвых родителей. Елена посчитала это кощунственным, перешла на официальный тон, пообещала выслать заключения о смерти и приказала срочно прилететь в Москву на опознание тел.
Придя в себя после тяжелого разговора, она позвонила судмедэксперту Лопахину.
— Иван Иванович, я вас сегодня загрузила срочной работой, — вежливо начала Петелина.
— Видимо, действительно срочной, раз сама позвонила.
— Супруги Шильман. Это криминальный случай или нет? — расставила акценты следователь.
— А сама как думаешь?
— Много странностей. Есть подозрение, что был злой умысел.
— Подозрение, версия, предположение. Как там еще подобное величают? Интуиция? А я, голубушка, работаю по старинке, что нахожу, о том и пишу в заключении.
— Вы что-то нашли, Иван Иванович? — не терпелось узнать следователю.
Было слышно, как судмедэксперт потер небритый подбородок.
— Я тебя понимаю, чтобы муж и жена скончались одновременно — попахивает криминалом. Но дело в том, что я ничего не нашел. В их крови и тканях нет токсичных веществ.
— Точно? — переспросила Елена.
— Что тут сказать. Средняя доза алкоголя — вот все, что дали анализы.
— Тогда в чем причина смерти?
— Резкое сужение сосудов и остановка сердца.
— Четвертый случай, Иван Иванович, — недоумевала Елена. — Вы сами верите в такое совпадение?
— Удивительно, — согласился Лопахин и пообещал: — Я еще покопаюсь, но ничего не гарантирую.
Петелина хотела услышать хоть какое-то, хоть самое зыбкое объяснение случившемуся. Она предположила:
— А могло быть так, чтобы токсичные вещества нейтрализовались в организме?
— Бесследно? — усомнился патологоанатом. — Я сталкивался с хитрыми проделками многих криминальных умельцев и всех разоблачал. Но если справедлива твоя версия — это не криминал, а высокая наука, за которую впору давать звания и премии. А что, есть кто-то на подозрении?
— Девушка, фармацевт из аптеки, — призналась следователь.
— Фармацевт, — с легкой иронией повторил Лопахин. — Составить смертельный коктейль из доступных препаратов ей по силам, но вот что я скажу, голубушка, следы любого лекарства при вскрытии я бы обнаружил. Сорокалетний опыт все-таки.
— Я понимаю. Значит, ничего.
— Пока ничего, — подтвердил судмедэксперт.
— Задерживать подозреваемую не за что, — сникшим голосом подвела итог разговора Петелина и мысленно добавила: «Пока не за что».

28

Загородное кладбище, на котором хоронили чету Шильман, не относилось к разряду особо престижных, зато для могилы было предоставлено видное место в начале центральной аллеи. Приглашенных на погребение было немного, но мимо проходили случайные люди, любопытные задерживались при виде двух роскошных гробов, установленных у свежевырытой широкой могилы. Эти обстоятельства помогали оперативникам скрытно наблюдать за гостями прощальной церемонии.
Валеев следил со стороны, а Майоров держался ближе к траурной церемонии, стараясь прислушиваться к разговорам собравшихся. Между собой оперативники общались по рации с гарнитурой скрытого ношения.
— Это их сын Максим, позавчера прилетел из Лондона, единственный наследник, — сообщил Марат про субтильного молодого парня, выдвинутого вперед к могиле.
Вопреки холодной ветреной погоде Максим был без верхней одежды, в зауженном черном костюме он выглядел сжавшимся и изможденным.
— Бледный, подавленный, ни с кем не разговаривает. Не удивлюсь, если с бодуна или обдолбан дурью, — прокомментировал Иван.
— О чем болтают коллеги Шильмана? — спросил Марат про группу мужчин без головных уборов и женщин в платках с букетами цветов, сгрудившихся с другой стороны могилы.
— Спорят о венке. Жалеют, что не заказали два отдельных.
— Оставь их. Справа от Максима троица, кто они?
Майоров ответил не сразу, ему потребовалось время, чтобы переместиться, не привлекая внимания.
— Это деловые партнеры комбината. Не меньше нашего обескуражены смертью Давтяна и Шильмана.
— А подозрениями делятся?
— Косятся на наследника, опасаются, что он развалит дело.
— Чертовы бизнесмены, их беспокоят только деньги. Стоят у могилы — и все о деньгах, — огорчился оперативник.
Пока план Петелиной не срабатывал. Следователь поручила оперативникам понаблюдать за собравшимися на похоронах, прислушаться к разговорам. В стрессовой обстановке люди могут не совладать с нервами, сорваться на прямые обвинения. Если кто-то причастен к внезапной смерти супругов, это должен быть человек из ближайшего окружения.
— А вот и Веригин. Прилетел все-таки, — оживился Валеев.
К месту захоронения приближался грузный сутулый мужчина с обширной лысиной. Про третьего акционера комбината «Нанохиммед» оперативники успели собрать информацию. К сорока семи годам Дмитрий Семенович Веригин, любящий вкусно поесть и хорошо выпить, нажил весомый букет внутренних болезней. Когда серьезно припекло, он слег в клинику. Оттуда по совету врачей отправился в теплые страны с мягким климатом. Пешие прогулки, плавание в морской воде и свежие морепродукты должны были стабилизировать обмен веществ в дряхлеющем организме и привести к снижению веса. Тяжелая походка и нездоровый цвет лица Веригина говорили, что до намеченной цели еще далеко, а может, сказался долгий перелет и резкая смена климата.
Веригин шел под руку с женщиной средних лет. Впрочем, у нее все было средним — рост, фигура, лицо, одежда. Правда, настороженный взгляд, изучавший собравшихся, говорил о внутренней собранности женщины.
— Кто с ним? — спросил Майоров.
— Наталья Кураева, врач-терапевт. Лечила Веригина в клинике и, по словам коллег, убедила бизнесмена, что впредь хороший врач ему нужен ежедневно. Ведь кризис может случиться когда угодно, даже ночью.
— Это новый способ выйти замуж?
— Старый как мир: ты мне — я тебе.
Прибытие важной персоны придало импульс печальной процедуре. Веригину дали слово, он откашлялся и рассказал о давней дружбе с Артуром и Анной, о вечной памяти о них в его сердце. Затем молча подержался за край приоткрытого гроба, скорбно склонил голову и качнул рукой. Гробы закрыли и опустили в могилу, комья земли застучали по лакированным крышкам. Вскоре на месте ямы появился свежий холмик с двумя крестами, к которым рабочие прислонили венки.
Застывшие в безмолвии люди пришли в движение, каждый подходил и опускал на землю цветы.
«Ну вот, только время потеряли», — расстроился Валеев.
Неожиданно он заметил рядом с могилой молодую женщину, похожую на Алису Никитину. Первые сутки после трагедии в доме Шильманов она оставалась там, а затем исчезла. На связь не выходила, хотя дала обязательство являться к следователю по первому требованию. Ее бегство укрепляло подозрение о причастности Алисы к череде скоропостижных смертей.
— Ваня, проверь, женщина в черном платке и синей куртке — это Алиса Никитина?
— Где? Почти все в платках.
Валеев издалека наблюдал, как женщина в синей куртке положила цветы на могилу.
— Она у могилы, — дал указания он.
В этот момент женскую фигуру в синей куртке заслонили другие. Майоров переспрашивал, но Валеев уже не мог ему помочь. В какой-то момент он увидел, как подозрительная женщина, склонив голову, быстро удалялась в сторону центрального выхода с кладбища. Валеев решил догнать ее, как вдруг около могилы возникла непонятная суматоха: кто-то упал, кто-то вскрикнул.
Валеев дернулся в сторону выхода, но женщина, похожая на Алису, уже скрылась за воротами, а за спиной сразу несколько голосов запросили о помощи. Оперативник чертыхнулся и поспешил к могиле.
Там на земле лежал Максим Шильман. Около него суетилась врач Кураева.
— Что с ним? — тревожился Веригин.
— Думаю, обморок. — Кураева приоткрыла веки Максима, ощупала его шею. — Он сильно замерз.
— Возьми мое пальто, закутай его, пока не приедет скорая. — Веригин снял с себя пальто и остался в тонком бежевом джемпере.
— Дима, ты простудишься, — забеспокоилась подруга бизнесмена и по совместительству заботливый врач.
— Ничего. Я пойду в машину. А ты помоги Максиму, съезди с ним в больницу, проконтролируй, чтобы все сделали на совесть, — давал распоряжения Веригин.
— Как скажешь, — привычно подчинилась Кураева. — Только не стой здесь, иди в тепло.
— Съезжу домой за одеждой — и к тебе. Позвонишь, скажешь адрес больницы.
Веригин ушел. Валеева беспокоило состояние Максима Шильмана, не хватало еще одного трупа. Ему пришлось вмешаться в происходящее у могилы.
— Проверили на ранение? — спросил он, склоняясь над парнем.
— Не мешайте, мужчина, — не глядя, отмахнулась Кураева.
— Я майор полиции. У него точно обморок?
— Надеюсь. — Она дала ему что-то понюхать, парень вздрогнул. — Вот, открывает глаза. Помогите.
Валеев помог поднять вялого Максима и надеть на него большое пальто Веригина. Бледного парня закутали и усадили на скамейку.
— Ты помнишь, что случилось? — требовал от него Марат. — Что ты пил сегодня? Когда и где?
Максим тупо смотрел на могильный холмик, усыпанный цветами. Майоров дернул напарника за рукав и сдавленно вымолвил:
— Там.
— Что? — не понял Марат.
— Цветы. Астры.
Ваня указывал на могилу. Марат шагнул ближе к крестам и увидел белые астры. Две недели назад он не различал их среди десятка похожих цветов, но сейчас астры сразу бросились ему в глаза. Белые цветы лежали у изголовья около венков. Марат поднял их, надеясь, что сегодня астры — это просто цветы, а не символ загубленной жизни. Но нет, картина повторялась — их стебли были надломлены. Как в прошлый раз, и в предыдущий, и в самый первый на квартире Волкова. Три случая — четыре трупа.
Неужели опять? Кто сегодня?
Оперативники переглянулись и в скорбном молчании посмотрели на еле дышащего Максима Шильмана.

29

В конце марта под деревьями и в тени забора еще сохранялись грязные отвалы снега. Дмитрий Семенович Веригин успел основательно замерзнуть, пока шел к своей машине.
«Наталья права, — соглашался он. — Заботясь о других, нельзя забывать о своем здоровье. Не хватало мне глупой простуды в придачу к хроническим болячкам. Хотя жест получился красивый — забота о сыне скончавшегося друга. Это видели многие, люди оценят».
Веригин сел в машину, завел двигатель, включил обогрев сиденья и прибавил температуру в климат-контроле. Теплый воздух стал интенсивно поступать в салон автомобиля. Странно, но в первую минуту он почувствовал озноб, видимо, организм успел продрогнуть без пальто. Что ни говори, а теплая одежда и теплый дом в десять раз лучше промерзшего автомобиля, в котором скоро станет душно.
Веригин тронулся с места, выехал на дорогу. В машине становилось теплее, но вместо комфорта он ощутил легкое головокружение и прилив слабости. Он сделал несколько глубоких вздохов — не помогло, наоборот, головная боль усилилась, к горлу подступила тошнота, а руки и ноги стали плохо слушаться его. Сначала одеревенели пальцы, затем кисти рук, ступня на педали газа стала тяжелой и каменной.
Веригин запаниковал, вспотел, его дыхание участилось, но воздуха легким все равно не хватало. В машине действительно стало душно, настолько душно, что невозможно стало дышать. Горло словно сжималось и отказывалось работать.
Веригин с ужасом понимал, что машина превращается в душегубку, хотя и не мог объяснить происходящего. Надо затормозить, припарковаться и бежать, бежать на свежий воздух, — стучало в его висках. Но руки почти не слушались. Наклонив тело, он с трудом вывернул руль к обочине, теперь нужно тормозить. В обычных условиях это происходит автоматически, нога перемещается на соседнюю педаль — и все. Это действие сродни инстинкту самосохранения. Однако сейчас непокорная нога окаменела и продолжала давить на педаль газа. Автомобиль съехал с дороги, не замедляя скорости.

Оперативники дождались на кладбище приезда скорой помощи. Прибывший врач осмотрел Максима Шильмана, оказал неотложную помощь и заверил, что жизни молодого человека ничто не угрожает — парень упал в обморок, спровоцированный сильным стрессом. Во время похорон такое случается даже с мужественными людьми. Валеев согласился, но настоял, чтобы Максима обследовали в клинике.
— У нас есть основания опасаться за его жизнь, — поведал он врачу, умолчав, что речь идет всего лишь о сломанных астрах.
Скорая помощь увезла Макса Шильмана в сопровождении Кураевой.
— С парнем все в порядке. Этот случай не имеет отношения к предыдущим, — убеждал напарника Майоров, когда оперативники покидали кладбище.
— Почему так уверен?
— Сам посмотри. — Оперативники проходили мимо торговцев живыми и искусственными цветами. — Цветы на могилах специально ломают, чтобы их заново не пустили в оборот.
— А ты голова, — согласился Марат.
Они выехали с кладбища, уверяя себя, что похороны прошли без происшествий. То, что Валеев увидел Алису, так это же не точно, ему могло показаться. Когда вечно думаешь о чем-то плохом, это плохое и мерещится.
Но не прошло и пяти минут, как им снова пришлось вспоминать о проклятых астрах. Впереди идущие машины резко замедляли ход, некоторые останавливались. Все глазели на аварию на обочине. Черный представительский седан врезался в столб с такой силой, что бетонная громадина надломилась и рухнула на тротуар. Сломанный столб с поникшими плафонами чем-то напоминал сломанный цветок.
— Авария. Какого хрена гонять без ума на мерзлой дороге, — выругался Майоров.
Из-под смятого в гармошку капота шел густой пар. Повреждения казались огромными, но Валеев знал, что современные автомобили специально принимают удар на себя, чтобы обезопасить водителя.
— Машина навороченная, подушки сработали, отделается ушибами, — решил Валеев, разглядев в салоне одного водителя. — Впредь будет умнее.
Кто-то, желающий помочь, распахнул водительскую дверцу разбитой машины, и Марат увидел за рулем неподвижного толстяка в бежевом джемпере.
— Да это же… Останови! — крикнул он Майорову.
Он выскочил из машины и подбежал к месту аварии. Так и есть — за рулем Веригин! Только отъехал от кладбища — и вот… Подушки безопасности сработали штатно, видимых повреждений и крови на теле не наблюдалось, однако распахнутый окаменевший рот смотрелся устрашающе. Подоспевший первым мужчина попытался помочь пострадавшему, отстегнул ремень безопасности и отпрянул.
— Он не дышит. Совсем не дышит.

30

Петелина и Устинов вошли в начальственный кабинет. Полковник Харченко специально вызвал следователя и криминалиста одновременно, чтобы не дать лишний повод для слухов, будто он обсуждает что-то личное с беременной подчиненной. Он отметил внешний вид Елены: целеустремленность во взоре, рабочее возбуждение на лице, уверенная походка. Аккуратный животик только подчеркивал неоспоримый статус опытной женщины.
— Хорошо выглядишь, — не удержался от комплимента Харченко
— Спасибо за легкое дело, Юрий Григорьевич. Я увлеклась. По-настоящему.
— Тебе это пошло на пользу.
— Семя вашей заботы упало на благодатную почву.
Харченко смутился:
— Ты говори нормально, нас могут не так понять.
— Бросьте. У нас череда убийств, а вы думаете о…
— Да садитесь вы уже, — раздраженно прервал ее полковник и приказал: — А теперь докладывайте по существу.
— После смерти Александра Волкова и Сурена Давтяна у нас еще были сомнения, может, и правда ничего криминального. Смерть от сердечного приступа самая распространенная у мужчин среднего возраста.
— Я был уверен в этом и считал расследование формальностью, — признался Харченко.
— Но одновременная смерть супругов Шильман дала нам веские поводы для другой версии — мы имеем дело с изощренными убийствами.
— Обоснуй.
— Миша, — Петелина обратилась к Устинову, жестом предлагая ему продолжить.
Криминалист раскрыл папку и стал выкладывать документы перед начальником в подкрепление своих слов:
— Из дома Шильмана мы изъяли все алкогольные напитки, пятьдесят две бутылки.
— Нормально, — с некоторым уважением отреагировал Харченко.
— Токсикологический анализ показал, что в четырех бутылках присутствует яд неизвестного происхождения. Вот заключения, три бутылки виски и вино мадера.
Харченко просмотрел бумаги, нацепив очки для чтения.
— Что значит неизвестного?
— Это вещество нельзя отнести ни к одному известному виду токсических веществ. Ранее о нем нигде не упоминалось.
— Постой. Вскрытие показало, что следов отравления у супругов Шильман нет. Ведь так? — Харченко перевел взгляд с криминалиста на следователя.
— Это верно, — согласилась Петелина. — Поэтому мы и не докладывали о странном результате, пока не провели дополнительное исследование. Миша, расскажи.
Устинов извлек из папки новые бумаги.
— Объясняю. Нам удалось установить, что неизвестный яд хорошо сохраняется в алкогольных напитках, но, попадая в биологический организм, бесследно расщепляется, предварительно провоцируя резкое сужение кровеносных сосудов, что приводит к остановке сердца.
— Биологические организмы, — укоризненно покачал головой Харченко. — А я-то думаю, откуда в смете расходных препаратов лабораторные крысы, восемь штук.
— По числу бутылок с ядом, Юрий Григорьевич. Надо было проверить каждую бутылку дважды.
— А потом, значит, добраться до сердца. — Криминалист молча опустил голову. — Хорошо, что я не заглядываю в твою лабораторию. Василич у него там в виде скелета, а теперь, понимаешь ли, еще и опыты с крысами.
— Зато есть результат, — поддержала Устинова следователь. — Экспертное заключение пойдет в дело.
Харченко махнул рукой:
— Так, с Шильманами ясно, а Волков и Давтян тут каким боком? Вы же проверяли их бутылки и еду — там пусто, обычный алкоголь.
— Изъятие в доме Шильманов мы провели сразу после их смерти, а в первых двух случаях у преступника было время, чтобы забрать улики или подменить бутылки.
— Доказать это можешь?
— Мы работаем, — туманно ответила Елена.
Харченко потер лоб, на его лице появилась недовольная гримаса.
— Как я понимаю, Волкова-старшего ты не успокоила, — пробормотал он.
— Я уже сообщила отцу Александра Волкова, что разделяю его подозрения. Вероятно, имело место умышленное убийство. Хотя пока это на уровне интуиции.
— Ты статистику мне не порти, — повысил голос полковник. — Получишь доказательства — переведем в разряд убийств, а до тех пор это клиническая смерть. Я ясно выразился?
— Так точно, Юрий Григорьевич, — с показным испугом ответила Петелина.
— Елена, смотри у меня! — Харченко пригрозил пальцем, но понял бесперспективность воспитательной беседы в таком тоне и перешел на деловой: — Итак, ты считаешь, что однотипные смерти Волкова, Давтяна, и Шильманов не случайное совпадение?
— Думаю, это цепь убийств, связанных между собой, — прямо ответила Петелина. — Вчера подозрительные смерти продолжились, умер Дмитрий Веригин, еще один компаньон Шильмана помимо Давтяна.
— Вот те на! А с ним что не так? Тоже глотнул нового яда? — Харченко переводил взгляд с одного сотрудника на другого, ожидая ответа.
Разъяснить ситуацию решила Петелина:
— На первый взгляд произошла автомобильная авария. Веригин уехал в расстроенных чувствах с похорон друга, потерял управление и врезался в столб. Погиб на месте, хотя травм, не совместимых с жизнью, при внешнем осмотре тела не выявлено.
— И ты решила… — продолжил ее мысль Харченко.
— Я жду отчет патологоанатома и выводы автотехнической экспертизы, — поторопилась ответить Петелина. — После этого станет ясно, имел ли место несчастный случай или кто-то подстроил аварию.
— Пятое убийство? — усомнился Харченко. — Лена, ты прекрасно знаешь, что замаскированное убийство намного сложнее очевидного. А тут пять подряд удивительных случаев. Если это так, если это звенья одной цепи, то кто-то преследует очень крупную цель. Какую?
— На многие вопросы пока нет ответов.
— Возможно, потому что вопрос надуманный. Первая жертва — Волков и последняя — Веригин никак не связаны между собой.
— Мы работаем, чтобы это выяснить, — повторилась Петелина.
— Тогда не буду задерживать. Работайте.
Начальник качнул ладонью, в который раз смирившись с упрямством подчиненной.

31

Валеев вошел в кабинет Петелиной, раздувая в душе огонек победы. Елена угадала его настроение, как-никак давно знают друг друга и прожили вместе несколько лет.
— Тааак, — произнесла она, приглядываясь к Марату. — Ты выиграл в лотерею?
— Почему женщины все сводят к деньгам? — парировал Марат.
Елена театрально хлопнула себя по лбу:
— Ну, конечно! Как я могла не догадаться. Моя мама без ума от счастья, что у внука будет отчество Маратович.
— Нормальная реакция для умной тещи, — согласился Валеев.
Его взгляд скользнул по ее животу и поднялся к глазам. Он пытался прочесть в них недосказанное: своей шуткой она подтверждает его отцовство? Елена выдернула из стаканчика карандаш, с болью стиснула его между пальцами и переложила в другую руку. Ее ирония служила защитной маской, скрывающей уязвимость.
Накануне Алсу похвасталась Насте, что «папа снова спит с мамой», а Настя утром, как бы невзначай, поведала новость ей. Обида и ревность пронзили женскую душу. Ах да Рената! Елена подозревала, что встреча Марата с бывшей женой приведет к подобному исходу, но одно дело подозревать, другое — знать наверняка. Да и нельзя все списывать на женские хитрости, Марат сам мог проявить инициативу.
— Ты с чем пришел? — сухо спросила она.
И Марат увидел, как в ее зрачках закрылись окошки в ее душу. Его плечи осунулись, он сел и смотрел куда угодно, но не в глаза любимой женщины.
— Я долго думал, кто подменил бутылку коньяка после смерти Волкова?
— Ты сам говорил — Алиса. У нее было время после того, как Волкова увезли на скорой.
— Всего час, потом ее вызвали в больницу. Час на то, чтобы вынести бутылку из квартиры и купить новую. Запасов алкоголя в доме не было, Волков все выпивал, а дело было ночью, — поделился сомнениями оперативник.
— Есть круглосуточные магазины. Там ведется видеонаблюдение, — напомнила об очевидном Елена.
— Я так и поступил, — согласился Марат. — Проверил записи в двух ближайших супермаркетах, остальные далеко.
— И каков результат?
— Алиса в ту ночь в магазин не заходила. — Марат с сожалением развел руки.
— В нашем деле бесполезной работы больше, чем полезной, — успокоила Елена.
— Но магазинами я не ограничился, придумал кое-что еще, — похвастался Марат.
Мужчину вновь распирала гордость, но Елена не хотела ему подыгрывать. Она хмыкнула и предположила:
— Занялся рутиной — опросом соседей.
Марат покачал головой и победно улыбнулся.
— Сейчас у многих продвинутые домофоны. В них видеокамера, которая срабатывает при движении и включает запись. Приходишь домой и смотришь, кто к тебе приходил, пока тебя не было, или проходил мимо.
— У Волкова был такой домофон? — заинтересовался следователь.
— Если бы был, Алиса его отключила бы. Я нашел такой домофон у его соседа по лестничной клетке. Дверь напротив, оттуда все видно. Скопировал запись, и вот.
Марат выложил на стол флешку, Елена подключила ее к ноутбуку. Марат встал за ее спиной и комментировал запись:
— Это врачи уносят Волкова в двадцать три сорок. Далее в течение часа ничего не происходит. Затем открывается дверь, Алиса спешит в больницу. Время вызова совпадает, я проверил. Обрати внимание, в ее руках только женская сумочка. Бутылка коньяка в подарочной упаковке туда не поместится.
— Утром из больницы вы с ней вернулись вместе, — припомнила Елена.
— Да, это тоже будет на записи. Но до этого момента в квартиру Волкова наведывается гость.
— Кто? — насторожилась следователь.
— Сейчас увидишь, я ничего не стирал. Это жильцы идут на работу, камера срабатывает при любом движении, и вот…
Елена внимательно смотрела на монитор. На лестничной площадке появился мужчина с сумкой через плечо в темной куртке и вязаной шапочке, надвинутой на брови. Он надавил на звонок квартиры Волкова, с минуту постоял, прислушиваясь и оглядываясь. Затем стал отпирать замки.
— Вор-домушник, использует отмычки, действует профессионально, — комментировал Марат. — Смотри на время, всего минута — и дверь открыта.
— Да уж, мастер.
— В квартире Волкова он пробыл меньше трех минут. И самое интересное, запер за собой дверь, когда уходил, представляешь?
— После ограбления сразу уходят, не парясь с замками, да при вскрытии чаще всего замки просто ломают, — согласилась Елена.
— Конечно! — Марат остановил запись. — Обрати внимание, его сумка при выходе выглядит больше. Впихнул туда бутылку коньяка в подарочной упаковке, а взамен принес простую. И вымыл бокал. Поэтому ничего токсичного наш Головастик не нашел.
— Вот и ответ на один из вопросов. Ты молодец. — Елена одобрительно стрельнула глазками в Марата.
— Повезло, — расплылся в ответной улыбке оперативник.
Но следователь уже сосредоточенно смотрела на монитор:
— Кто он? В начале, кажется, мелькнуло лицо. Верни запись назад, посмотрим.
Марат нашел момент, в котором физиономия вора целиком попала в кадр, пожал плечами:
— Немолодой, возможно, мотал срок. Надо распечатать его рожу и проверить по нашим базам.
— Сейчас это делается автоматически. Я перешлю запись Устинову.
Петелина отправила файл, позвонила эксперту в лабораторию и объяснила, что от него требуется.
Головастик выслушал и заверил:
— Нет проблем. Запущу программу распознавания лиц и посмотрю результат.
— Это быстро?
— Если качество картинки хорошее и этот тип уже засветился…
— Думаю, он профессионал.
— Проверим. Как только, так сразу.
Уже через полчаса Устинов докладывал по телефону следователю:
— Приятно иметь дело с рецидивистами.
— Ты о чем, Миша?
— Объясняю. В квартиру Волкова проник Юрий Синицын по кличке Синий. Трижды судимый вор-домушник. Я подтянул досье на него из нашей базы, высылаю вам.
Петелина вошла в почту, отправила полученный файл на печать. Валеев выдернул листы из принтера, просмотрел их, комментируя:
— Юрий Синицын. Где пойман, за что, когда и с кем. Отлично, теперь моя работа, — оживился оперативник, доставая телефон, и объяснил: — Синий уже полгода как на свободе, такие люди на покой не уходят, попробую узнать, где он и как.
Марат уселся на диван рядом с чайным столиком и стал названивать знакомым оперативникам. В душе Елены снова воспалилась заноза ревности, которую она пыталась спрятать под груз служебных забот. Раньше Марат не преминул бы согреть кофе и съесть все, что у нее накопилось. Сейчас сытый мужчина был равнодушен к свежим пряникам и сушкам.
Елена крутанула карандаш на столе и неожиданно озвучила вслух свои мысли:
— Вижу, хорошо тебя Рената кормит.
Марат взглянул на нее и промолчал. Мужское молчание задело женщину еще сильнее, подобно ожогу, и она не смогла сдержаться.
— Все остальное Рената тоже делает хорошо? — язвительно спросила она.
Марат ответил в трубку, что перезвонит, и продолжил молча смотреть на Елену. А ее понесло:
— Алсу рассказала, что спит на раскладушке на кухне, а папа с мамой вместе, как раньше.
Марат стиснул зубы и отвернулся.
— Я просто радуюсь за девочку. Папа, мама, семья — это же прекрасно, — истерично улыбнулась Елена. Карандаш после очередного закручивания упал со стола.
— Хватит! — Марат встал. — В чем ты меня обвиняешь? В том, что я переспал со своей бывшей. А ты? Что ты наделала? И продолжаешь испытывать мое терпение. Я не железный, Лена.
— А я? Кто я для тебя теперь? Злая начальница? Да пожалуйста! Только ты можешь со мной не работать, я не держу.
— Слушаюсь! — рявкнул Валеев и вышел, хлопнув дверью.
Елена подхватила с пола карандаш и швырнула его в закрывшуюся дверь. Пальцы одну за другой выдергивали салфетки, но слез было уже не остановить.
Она развернулась в кресле к окну, чтобы никто не увидел ее такой беспомощной. Что она наделала? Зачем так поступила? Она сама оттолкнула его. А ведь он прав, они оба виноваты. Когда же, наконец, она в себе разберется: чего именно хочет? Как же больно.

32

В конце рабочего дня Валеев вместе с Майоровым вернулись в Следственный комитет. Перед этим они полдня общались с коллегами, оперативниками из других районов, встретились с личными осведомителями из уголовного мира и по крохам собрали информацию о том, чем сейчас промышляет вор-домушник Юрий Синицын.
Ступив на широкую лестницу в холле, чтобы привычной дорожкой направиться на третий этаж в кабинет Петелиной, Марат неожиданно остановился.
— Нет, к ней не пойдем, — решил он, развернулся и направился по коридору первого этажа в криминалистическую лабораторию.
— Почему? — удивился Майоров.
— По кочану! Ты позвонишь Петелиной и расскажешь, что мы нарыли.
— Я? — еще больше запутался Ваня. Еще утром Марат стремился показаться на глаза Елене Павловне по любому поводу.
Оперативники вошли в лабораторию. Светлана Маслова уже собиралась домой, надевая куртку перед зеркалом. Она встретила уставших оперативников ехидной улыбкой:
— О, утилизаторы явились.
— Чего? — Ваня непонимающе похлопал ресницами.
— Петелина акт об утилизации подписала, — откликнулся Устинов из-за стола. Он подшил документ в папку, прихлопнул ее ладонью и неожиданно подмигнул. — Почудим?
— Без меня, мальчики, — ответила Маслова, подхватывая сумочку.
Оперативники посмотрели на лабораторный стол, заставленный бутылками с элитным алкоголем. Перед столом в кресле восседал скелет Василич с разинутым ртом, его костлявые пальцы сжимали стакан, а на груди красовался листок с призывом: «Не ждите чуда, чудите сами».
Напарники с сомнением посмотрели на эксперта. Тот широко улыбнулся.
— Объясняю. Мы проверили на наличие яда все бутылки из дома Шильмана и квартиры Давтяна. Четыре экземпляра с токсическим веществом оформлены как улики. — Головастик указал на четыре бутылки в запертом застекленном шкафу. — Остальное — это отходы, подлежащие утилизации. Поможете?
Он широким жестом продемонстрировал стол. Валеев с ухмылкой почесал подбородок:
— Кажется, мы зашли вовремя.
— Ошибки исключены? — с опаской поинтересовался Ваня.
— Проверьте, — ехидно предложил Устинов.
Марат выбрал самую красивую бутылку коньяка и покрутил головой:
— А посуда для утилизации имеется?
Устинов распечатал упаковку лабораторных стаканов и выставил три на стол:
— Стерильные, из химически стойкого стекла, с градуировкой.
Маслова с неудовольствием оценила масштабы возможного чудачества и предупредила:
— Чтоб вы не увлеклись, мальчики, я расскажу другим.
Она ушла. Марат отмерил в три стакана по пятьдесят грамм, выпил сам, но остановил руку Майорова:
— На мне проверим. А ты пока перед следователем отчитайся.
Ваня пожал плечами: как скажешь, — отошел в сторону и позвонил Петелиной.
— Елена Павловна, мы навели справки про Юрия Синицына, — докладывал он. — С ним все ясно — рецидивист по жизни. Раньше действовал сам по себе, сейчас, по информации знающих людей, работает на Хлыста.
 — Хлыст — это Хлыстин? — уточнила Петелина.
— Да, Хлыстин Виктор Григорьевич. Раньше руководил бандой, грабившей ювелирные магазины и загородные дома.
— Я вела это дело, — припомнила Петелина. — Наглый целеустремленный преступник, даже угрожал мне. Что, отсидел срок и за старое?
— Горбатого могила исправит, — резонно заметил полицейский.
— Получается, что Хлыстин использует Синицына для вскрытия домов и квартир, — стала рассуждать следователь.
— Трудно сказать. Есть информация, что Хлыст после отсидки в колонии переключился с грабежей на сбыт синтетических наркотиков.
— Вот как? — удивилась следователь. — В этом бизнесе все поделено, кто же ему поляну уступил?
— В Северном округе умерли братья Агеевы, один за другим в течение недели. После их смерти Хлыст подмял район под себя.
— Дельцы наркомафии умерли сами и так удачно для конкурентов? — усомнилась Петелина.
— Говорят, у них наследственная болезнь, что-то с сердцем, — подтвердил Майоров. — Уголовного дела по факту смерти не заводили.
— Гладко у Хлыстина получилось сменить профессию. И что, его наши не трогают?
— Работает под прикрытием легального бизнеса. Мелких сбытчиков, конечно, берут, но самому Хлыстину предъявить нечего.
— Ладно, наркотики отдельная тема. Как нам выйти на Синего?
Майоров повторил вслух вопрос следователя и посмотрел на Марата. Тот помимо коньяка уже утилизировал порцию виски и громко ответил:
— Как выйти? Прямо, без загогулин. Проследить за Хлыстиным, он же не прячется. И когда там появится Синий — взять его.
— Валеев с тобой? — прислушалась Петелина. — А где вы?
— Мы тут, в лаборатории, — проговорился Ваня и поспешил добавить: — По делу.
— В лаборатории, значит, — понимающе кивнула Петелина, вспомнив, какой акт она сегодня подписала. — Наблюдение за Хлыстиным я поручу оперативникам из Северного округа. А вы завтра, ты и Валеев, займитесь поисками Алисы Никитиной. Нужно узнать, где она и чем сейчас занимается.
Петелина отключилась.
— Хоть для чего-то я ей нужен, — пробурчал Валеев, выбирая очередную бутылку.
Слух об «утилизации» элитного алкоголя быстро распространился по Следственному комитету. В лабораторию потянулись сотрудники из разных отделов, Устинов щедро делился со всеми. Стол быстро пустел. Последнюю бутылку Валееву пришлось даже припрятать.
Он отмерил очередные пятьдесят грамм в градуированный стакан и поднял тост:
— Выпьем, Ваня, за наших детей.
— У меня еще нет.
— Так скоро же.
— Через месяц, — расплылся в благостной улыбке Ваня, выпил и подначил друга: — А у тебя уже второй будет. Ведь так?
— Будет, — убежденно подтвердил Марат.
— А то болтают всякое, — ляпнул Ваня.
Валеев рывком придвинул к себе друга, уткнувшись с ним лоб в лоб, и процедил с ожесточением в голосе:
— Сын у меня будет, остальных не слушай. Ты понял?
— Здорово. И у меня сын, — бесхитростно ответил Ваня и предложил: — Давай, за пацанов, наших наследников.
Снова выпили. Закуской служил шоколад из запасов Устинова. Майоров выискал в помятой фольге последний кусочек, положил шоколадку в рот и покосился на напарника:
— А что ты сам к Елене Павловне не пошел?
— Был утром. Поговорили. Зря сознался.
— В чем? — искренне недоумевал Майоров.
Валеев приобнял его и зашептал, словно собирался делиться самым сокровенным секретом:
— Запомни, Ваня. Женщине надо говорить только правду, и только с три короба. А я, дурак…
Марат отпихнул напарника и налил себе еще, последняя бутылка опустела. Он опустошил стакан и посмотрел на закрытый шкаф с уликами. Устинов перехватил пьяный взгляд оперативника и загородил шкаф креслом с Василичем.
— Хочешь стать новым экспонатом? — в шутку спросил он.
— Может случиться так, что захочу, — честно ответил Валеев.
Дверь в лабораторию открылась.
— Опоздали, ребята! Утилизация успешно завершена, — не глядя крикнул Марат и потряс пустой бутылкой. — Было — и не стало.
— Поздравляю, — откликнулся женский голос.
Все обернулись. В дверях стояла Петелина в верхней одежде с сумочкой через плечо. Быстро соображающий Устинов шепнул Майорову:
— Помоги мусор вынести.
Они запихнули бутылки в пакет и вышли. Марат смотрел в пол, Елена вертела в руках ключ от машины.
— Я, собственно… — Она прямо посмотрела на Марата и показала ключ: — Ты едешь? Тебя дочь ждет.
Валеев поднялся не сразу. Он выдержал паузу ровно настолько, чтобы продемонстрировать свою независимость, но не более разумного предела, когда Елена могла передумать.
Всю дорогу они ехали молча, Марат переключал радио, делая вид, что выбирает музыку, но пропускал мелодии мимо ушей. Около дома, когда Елена заглушила двигатель, он не выдержал и высказал то, что его мучило:
— Прости меня, Лена.
И в ответ услышал:
— Ты меня тоже прости.
Они посмотрели друг на друга. Поцелуй стал естественным продолжением диалога глаз. Марат почувствовал слезы Елены и стал их собирать губами. Она смутилась, уткнулась носом ему в грудь:
— Из-за беременности я стала такой плаксой.
Он обнимал ее и гладил по спине. Объятия в салоне автомобиля напомнили ему давнюю историю.
— Помнишь, мы гостили у Майоровых на даче?
— Перед сном поругались из-за какой-то ерунды, — продолжила Елена.
— И я пошел спать в машину. Включил двигатель, чтобы прогреть, фары зажглись, а там…
— Что? — прижавшись теснее, спросила Елена.
— Я увидел мое чудо в тапочках и пижаме. В одной руке подушка, в другой одеяло. И мы всю ночь провели в машине. Замечательную ночь.
— На кровати было бы лучше, — возразила Елена.
— Да ладно.
— Ну, хватит. Пойдем, я не готова к повторению, у нас нет подушки.
В квартиру Марат зашел в прекрасном настроении, помог Елене снять верхнюю одежду, специально скользнув руками по ее груди, она не противилась. Из комнаты появился Сергей. Изучающе напряженный взгляд соперника всматривался в их лица. Марат помрачнел.
Прибежала Алсу и сразу стала одеваться.
— Папа, почему так долго? Нас мама ждет, — щебетала девушка.
— Семья — это святое, — важно изрек Сергей и попытался обнять Елену.
Та увернулась от него. Недовольный Марат шагнул к сопернику, но Алсу встала между ними и силой вывела отца из квартиры.
У себя дома после ужина, вкуса которого Марат не почувствовал, он невпопад поблагодарил Ренату и соврал:
— У меня сегодня ночное дежурство.
— Но ты же… — Она хотела напомнить, что он много выпил, но не решилась.
Зато Марат решил для себя окончательно.
— До конца недели так будет, — сообщил он, не поднимая взгляда, и пожаловался: — Служба.
Рената метнулась к раковине и загремела грязной посудой. Марат склонил голову под осуждающим взглядом дочери, вышел в коридор, пробормотал ругательства и ушел ночевать в ближайшую дешевую гостиницу.

33

Вот уже несколько вечеров подряд за ужином в квартире Петелиной собиралась вся бывшая семья: Сергей с Еленой, их дочь Настя и, конечно же, Ольга Ивановна, которая добровольно взвалила на себя обязанности хозяйки. Она ходила за продуктами, готовила и убирала, преследуя главную цель — вернуть в семью Сергея. Вот и в этот вечер она позвала всех за стол, раскладывая еду по тарелкам так, чтобы Сергей сел рядом с Леной.
— Сегодня я решила не мудрить: куриное филе с картошкой и салатик. Мясо потушила, жареное вредно. Мужчине положим побольше, садись сюда, Сергей. А тебе, Настя, даже не знаю, сколько класть, вечно ты не доедаешь.
— На мне старые джинсы еле застегиваются, — пожаловалась Настя.
— Потому что ты растешь. Бабушка внучке плохого не пожелает. Я маму твою вырастила, разве она толстая?
Настя хмыкнула. Ольга Ивановна спохватилась:
— Я не про сейчас говорю, а вообще. А ты, Лена, должна есть за двоих. Разве не вкусно?
— Вкусно, — похвалила Елена и стрельнула взглядом в бывшего мужа: — Ты так и будешь ужинать у нас?
За бывшего зятя вступилась Ольга Ивановна:
— А ты предлагаешь мне на две кухни разорваться? Я и так верчусь как белка в колесе, и продукты на мне, и готовка, и уборка. Совсем мать не жалеешь.
— Раньше Сергей предпочитал ужинать в ресторанах, — напомнила Лена. — Никаких хлопот.
— Зато какие расходы, — не унималась Ольга Ивановна. — Да и кормят там не пойми чем. Красиво, но вредно.
— Лен, ты же знаешь о моих проблемах. — Сергей отрезал кусочек мяса и, медленно пережевывая его, пробубнил: — Склад сгорел, банк требует возврата кредита, дом выставлен на продажу.
— Кстати, — вспомнила Елена, — как обещала, я подключила к расследованию лучшего эксперта. Устинов взял пробы на твоем складе и обнаружил, среди прочего, следы легковоспламеняющегося вещества.
Сергей быстро проглотил мясо и выпалил:
— Это поджог?
— Лаки и краски тоже хорошо горят, но то вещество, которое зафиксировал криминалист, не входило в их состав.
— Был поджог! — воскликнул Сергей, бросив нож на тарелку. Он развернулся к Елене: — Ты должна найти виновных, это спасет меня от разорения.
— Ты лучше должен знать своих врагов.
— А ты своих знаешь? — начал злиться Сергей.
— Их имена я фиксирую в уголовных делах.
— Тебе проще. А у меня каждый конкурент может стать злейшим врагом.
— Поджигатель не конкурент — это преступник.
— Так найди его! — вспылил Сергей.
Разговор стал скатываться к обмену упреками. Ольга Ивановна поспешила спасти ситуацию.
— Да не волнуйся так, Сергей. Она тебе поможет, родной человек все-таки. Поможешь, Лена?
— Мама, раньше ты требовала, чтобы я хотя бы дома забывала о работе.
— То раньше, сейчас особый случай, — ласково вещала Ольга Ивановна.
— Который с ним случается каждый год. — Елена опустила приборы и сложила руки на животе. — Вот особый случай.
Все посмотрели на беременную и на некоторое время затихли. Первой подала голос Настя. Она говорила с юношеской обидой на взрослых.
— А я? Давняя случайность, о которой можно забыть?
— Что ты такое говоришь? Мы тебя любим, — ответила бабушка.
— Значит, забыли. Забыли, что я мучаюсь вопросом: переезжать мне в Питер или нет. Мне оба тренера звонят постоянно, каждый давит, требует. Один, чтобы я осталась, другой, чтобы перешла к нему. И парни мне шлют сообщения — вот! — Настя прочла с телефона: — «Жду не дождусь», — пишет Максим из Питера. «Неужели ты меня бросишь?» — возмущается московский Макс. Меня разрывают. Что мне делать?
Елена коснулась плеча дочери и призналась:
— Я хотела бы, чтобы ты осталась со мной.
— А папа хочет, чтобы я стала чемпионкой. Там у меня будет шанс, а тут нет.
— Настя столько лет тренировалась, и на юниорском уровне уже выиграла все титулы, — промолвил Сергей.
— Вы сами меня учили не останавливаться на достигнутом.
Елена вспомнила, как дочь радовалась победам, как стремилась стать мастером спорта.
— Время еще есть подумать? — спросила она.
— До июня.
— Вот видишь, еще два месяца, — стала успокаивать всех Ольга Ивановна. — Все образумится.
— А мне до августа, — тихо произнесла Елена, опустив взгляд на растущий живот.
Ольга Ивановна тут же стала говорить громко, стараясь увести разговор от скользкой темы:
 — Настя, ты, главное, кушай, чтобы силы были. Завтра на тренировке все калории уйдут, вот увидишь. А вы что застыли? — Ольга Ивановна перевела взгляд на взрослых. — Тоже доедайте. Терпеть не могу, когда на тарелке остается. А я пока чай заварю.

34

Утром Марату позвонила Алсу. Дочь не стала здороваться, произносить ничего не значащих фраз и сразу выпалила:
— Я сегодня к Насте не поеду. Мы с мамой пойдем по магазинам. Мне надо платье на выпускной купить, мы скоро уезжаем.
Валеев замялся, не зная, что ответить. Что было главным в словах дочери? Ее первые слова: она не хочет ехать к Насте, чтобы не провоцировать новый конфликт. Или последние: день отъезда Ренаты приближается, он должен что-то решить.
Марат уклонился от решения.
— Платье — это классно, — бодрым голосом ответил он. — Будешь примерять, пришли мне фото.
Через секунду он вдруг понял, что должен был дать деньги дочери на платье, но Алсу уже отключилась.
В паршивом настроении Валеев прибыл на службу. В кабинете его встретила унылая физиономия Вани Майорова, тот монотонно размешивал растворимый кофе правой рукой, а левой поддерживал тяжелую голову. Вчерашняя утилизация спиртного давала о себе знать. Марат тоже сделал себе кофе, плюхнулся за рабочий стол и пошуровал в тумбочке в поисках съестного, чего не делал с тех пор, как к нему приехала Рената.
— А как же королевский завтрак? — спросил Иван, оценив изменение в поведении напарника.
— Все как-то через одно место, — признался Марат, вытаскивая последние куски сахара из коробки.
— У меня тоже. Домой на крыльях летел, в уютное гнездышко, а Галка меня… — Ваня зажмурился и потер виски. — Эх, с утилизацией мы перечудили.
— Работа на воздухе лучшее лекарство. Сейчас поедем Алису Никитину искать, нам поручили.
— Куда? Я же по ней работал. — Ваня стал загибать пальцы. — Дом Шильмана она покинула. Давтяна уже нет. Там, где жила с Волковым, его отец сменил замки. Если Алиса к нему сунется, он нам сразу звякнет. Считает ее виновной в смерти сына.
— Не женщина, а смерть. Где она — там сердечные приступы, — подтвердил Валеев.
— И во время похорон ты ее видел, помнишь?
— Думаю, видел, — согласился Валеев.
— Никаких сомнений, ведь потом погиб Веригин, — убежденно сказал Майоров.
— Пятый труп, чтоб ее! — Марат пил кофе и прикидывал: — Надо бы ее подружек проверить.
— Да проверял уже, — отмахнулся Иван.
— Шустрый ты. Как?
— У Никитиной все подружки из аптеки, она там много лет работает. Я звонил в аптеку и выяснил. Никитина взяла двухнедельный отпуск и с тех пор на связь с коллегами не выходила. Ее мобильный номер отключен — и старый, и новый.
Марат допил кофе, поразмыслил и решил:
— Так. У Алисы были ключи от квартиры Давтяна. Ты там проверял?
— Ключи от квартиры забрал дядя Давтяна, Рубен Аракелян, — напомнил Майоров.
Валеев усмехнулся:
— Девчонка умеет мужикам головы крутить, тем более такому тепленькому из глухомани. Поехали к нему.

35

Алиса вышла из вагона метро и перебежала на другую сторону платформы, чтобы успеть в закрывающиеся двери уходящего поезда. Успела. А мужчина, которого она подозревала в слежке, не побежал за ней, спокойно пошел к выходу из метро. Может, он просто случайный попутчик? Неужели ее больная фантазия закручивается в спираль собственного страха?
Она отдавала себе отчет, что страх вцепился в нее в тот момент, когда она увидела дома сломанные астры. И с тех пор кошмары не отпускали ее. Однако Алиса надеялась, что страх будет таять и с каждым днем ей будет становиться легче. Ведь даже к физической боли организм приспосабливается, а тут всего лишь дикие картинки в голове. Но оказалось, что к страху невозможно привыкнуть. Страх постоянно подпитывал свою разрушающую силу новыми ужасными событиями.
Сколько смертей она видела? Сначала Саша, потом Давтян, затем супруги Шильман. Она пришла на их похороны, думая, что хуже уже не будет, земля заберет ее страхи и она начнет восстанавливаться, как после тяжелой болезни.
Но в тот же день случилась новая смерть. Она убежала с кладбища, заметив на могиле сломанные астры, а потом из окон маршрутки видела, как пытаются помочь Веригину, врезавшемуся на машине в столб. И уже знала, что усилия бесполезны. Страх глумился и торжествовал — будет новая смерть.
Ее кошмары множились. Сначала она боялась столкнуться с бывшим мужем Денисом Никитиным и шарахалась от каждого мужчины похожего возраста. Затем ее стали пугать цветы, любые цветы в руках людей. Она не замечала красоту бутонов, видела лишь тонкие стебли и руки, готовые их сломать. Еще ее пугали уснувшие люди. Если она видела в метро дремлющего пассажира, то страх тут же превращал его в труп. Она выходила из вагона, боясь, что ее обвинят в новом убийстве, и всячески избегала встречи с полицейскими.
А потом к страху прибавилась злость. Она восемь лет прожила с заносчивым алкашом Волковым, а его отец, старый хрыч, не пускает ее в квартиру, не отдает вещи и угрожает, что посадит. Где ей спрятаться? Полиция обзвонила ее знакомых по работе, и никто не хочет иметь с ней дело. Прежний мир рухнул — ей негде жить, и она вынуждена скрываться.
Последней надеждой был Давтян, точнее его новоявленный дядя. Остаться бы у него на несколько дней, а там, глядишь, и что-нибудь изменится. Но и здесь ее ждала неудача. Бородатый армянин не пустил ее через порог, не поверил ей, что она была близкой подругой Сурена.
— Настоящие друзья Сурена проводили его в последний путь. Тебя там не было, женщина, — прохрипел он с жутким акцентом.
Дядя хотел захлопнуть дверь, но разозлившаяся Алиса потребовала:
— Отдайте мои вещи! — Она тут же сообразила, что все свои вещи уже забрала, они уместились в компактный чемодан, но злость требовала урвать хоть что-то. — Мой планшет. Я забыла его.
Дядя скривился от недовольства, но все-таки сунул ей планшет со словами:
— Бери. Я в нем не разбираюсь.
Красивая дверь захлопнулась. Алисе захотелось исцарапать ее гвоздем или залить краской, но ни того ни другого у нее не было, а вот разбить планшетом окно на площадке она может. Пусть в мир богатеньких тоже придет хаос.
Она сделала шаг к окну, замахнулась и увидела, что к подъезду подходят знакомые ей полицейские: настырный, с первого дня подозревающий ее Валеев, и молодой здоровяк Майоров. Они разыскивают ее и хотят арестовать! Как бы не так, она должна скрыться.
Алиса прислушалась, оперативники вызвали лифт. Это ее шанс! Пока они будут подниматься, она спустится по лестнице и убежит.
Девушка бросилась вниз по лестнице. Ей удалось выбежать из подъезда, сеть в автобус и скрыться, но что делать дальше? В огромном городе ей негде спрятаться, полиция знает ее связи и обязательно найдет ее. Надо бежать. Куда?
Она вспомнила родной городок Старица, где давным-давно не появлялась. Кажется, туда ходит автобус от станции метро Тушинская. Девушка включила планшет и нашла расписание. Она успевает на сегодняшний рейс. Вскоре она сидела в автобусе, направлявшемся в Тверскую область, и смотрела в планшет. Специально укрупнила электронную карту, изучая поселок — там ничего не изменилось. Старый поселок словно оправдывал свое название.
Алиса с трудом сдержала внутреннюю злость. В какую дыру ей приходится ехать, чтобы убежать от собственных страхов. Удастся ли?
По пути она вспоминала, как ее мать, Элеонора Тихонова, всю жизнь проработала в продуктовом магазине обычной продавщицей. Ее отец, Дмитрий Тихонов, служил рабочим на железной дороге и все время ходил в замызганной спецодежде. Отец выпивал, мать держалась за неудачника, и в результате даже в Турции никогда не отдыхала. Да что там Турция, даже приличную одежду мать себе не могла позволить, самое яркое, что у нее было, — это имя.
В итоге Элеонора стала пить вместе с мужем, и однажды они отравились метиловым спиртом. Мать не удалось спасти, а отец выжил, но почти ослеп и теперь мыкался, живя на скромную пенсию. Алиса не помогала ему, а проклинала за смерть матери.
Она сошла с автобуса у железнодорожной станции. Осмотрелась. Среди ветхих домов поселка выделялись старые, некогда красивые храмы. Она прошла мимо домика, в котором провела все детство. Как она жила в этом убожестве? После семейной трагедии отец продал дом, приютить слепца за вырученные деньги согласилась его сестра, тетя Валя. Алиса иногда гостила у нее, в последний раз вместе с мужем, когда Денис отравил всех птиц на ее огороде.
Ноги помнили дорогу и привели Алису к вытянутому одноэтажному дому с выпадающими кирпичами, разделенному на две семьи. Тут и жила с ее отцом тетя Валя, давно схоронившая мужа.
По пути Алиса заглянула в магазин, и когда дверь дома открылась, она непринужденно сказала:
— Это я, папа. — И сунула бутылку водки сутулому слабовидящему мужчине.
Тот ощупал бутылку и радостно ощерился в беззубой улыбке.

36

— Лена, как я рад тебя видеть.
Судмедэксперт Иван Иванович Лопахин, достойно перешагнувший шестидесятилетний рубеж, радушно приветствовал Петелину в своем кабинете, располагавшемся напротив прозекторской. В отличие от обычных кабинетов здесь один из углов комнаты был облицован кафелем, там располагалась глубокая раковина с набором моющих средств.
— Рад бы обнять, но надо руки помыть и от халатика рабочего избавиться.
Старший следователь заехала в судебно-медицинский морг, чтобы обсудить с патологоанатомом причину смерти Веригина.
Лопахин вымыл руки, переоделся, оценил ее живот, посмотрел на специфический антураж своего кабинета и предложил:
— А давай-ка потопаем на воздух. Весна все-таки.
Они вышли на сухую дорожку, окаймленную старыми соснами. Еще не полностью избавившаяся от снега земля парила под лучами весеннего солнца.
В противовес мрачной работе Лопахин чаще всего начинал разговор с шуток:
— Знаешь песню: любовь нечаянно нагрянет, когда ее совсем не ждешь? Глупая фраза и неправильная. Вот если первое слово «любовь» заменить на «смерть», тогда все в точку.
— Живот нечаянно нагрянет, — без тени иронии ответила Елена.
— Что за настроение, новая жизнь — это счастье.
— Проблемы, — безрадостно вздохнула Елена.
Судмедэксперт перешел на деловой тон:
— Знаю о твоих проблемах: четыре трупа с мгновенной клинической смертью — для любого человека подозрительно, а уж для следователя с нашей особой мнительностью — вдвойне. На этот раз тебе повезло, причина смерти иная.
— Веригину стало плохо за рулем? — предположила Петелина.
— Плохо — это мягко сказано. Мгновенный занавес.
— В каком смысле?
— Веригин, голубушка моя, отравился хлорцианом и в момент аварии уже был мертв.
— Хлорциан, — стала припоминать Петелина, — это из группы цианидов?
Лопахин кивнул и разъяснил:
— Бесцветный газ или жидкость, чрезвычайно ядовит. В принципе, это отравляющее вещество боевого или хозяйственного назначения.
— Хозяйственного? — изумилась следователь.
— С помощью хлорциана, например, уничтожают отловленных бродячих животных.
— Фу! Значит, достать хлорциан несложно?
— Как и любую дрянь в наш век интернета. Но для убийцы проблема в том, что его невозможно скрыть. Хлорциан парализует органы дыхания, приводит к быстрой смерти и оставляет в организме целый комплекс признаков. Это в корне отличается от предыдущих случаев, которые ты стремишься увязать в одну цепочку.
— После смерти Шильманов Устинов обнаружил токсичное вещество в алкогольных напитках, но не смог его классифицировать.
— А я ничего не обнаружил в их организме.
— Как это может быть?
Лопахин прошел еще несколько метров, остановился и ответил:
— Думаю, мы имеем дело с особым функциональным ядом, который воздействует на центральную нервную систему. Он включает специальные вещества, которые при остром отравлении не приводят к морфологическим изменениям в органах. Подобный яд, тем более если он создан недавно, общепринятыми методами выявить не удается.
— Орудие спецслужб? — нахмурилась следователь.
— Или талантливого химика. Я слышал, у вас есть такой на примете.
— Ищем, — коротко ответила Петелина. Она задумалась. — Хлорциан — это топорная работа по сравнению с функциональным ядом.
— Как гильотина и лазерное оружие, — согласился судмедэксперт.
Они снова пошли по дорожке. Елена спросила:
— Веригин находился в машине. Как хлорциан мог попасть в его организм?
— Разными способами. Он мог сам его принять, осознанно или неосознанно.
— У Веригина ни пузырьков, ни ампул не обнаружено. Лекарства ему давала врач Кураева, которая обычно находилась с ним, а в тот момент осталась на кладбище.
— Вот тебе и первая подозреваемая.
— Уже вторая. — Петелина помнила про Алису.
— Нельзя забывать о месте смерти. Я посоветовал Устинову тщательно обследовать автомобиль, — признался Лопахин. — Кого как, а меня современная техника пугает. Чем больше человечество изобретает для своего комфорта, тем больше появляется средств у преступников.
Петелина согласилась с мыслью Лопахина с одной оговоркой — воспользоваться техническими достижениями способен только умный преступник. И задумалась: относится ли Алиса Никитина к этой категории?
В этот момент на ее телефон пришло сообщение. Она прочла и с улыбкой посмотрела на Лопахина.
— Ваш совет попал в точку. Головастик что-то нашел в автомобиле, бьет копытами и спрашивает, когда я буду. — Она стала прощаться: — Спасибо за прогулку, Иван Иванович.
— А тебе за напоминание, что, несмотря на все это, — Лопахин указал рукой на здание морга, — жизнь продолжается. Береги себя и малыша.

37

Приехав на работу, Петелина не стала подниматься к себе в кабинет, а направилась в лабораторию. Первым, что ей бросилось в глаза, когда она вошла к криминалистам, оказался Василич с поднятой вверх костяшкой большого пальца и плакатом на груди: «Вы сегодня классно выглядите. Бухали?»
— Это в назидание оперативникам, если появятся, — поспешила объяснить Маслова. — А то устроили вчера пьянку.
— Мероприятие прошло в рамках разумного, — оправдывался Устинов.
— Потому что я вовремя подключила к утилизации другие отделы.
— Забудем! — Петелина развела в сторону ладони, успокаивая противников. — Я зашла не обсуждать вчерашнее, а познакомиться с сегодняшними результатами. Что у вас по Веригину?
Она повернулась к Устинову. Тот подхватил бумаги со стола, желая продемонстрировать их все сразу.
— Когда Лопахин сообщил об отравлении хлорцианом, я понял, что надо искать. Мы заново обследовали автомобиль Веригина и кое-что обнаружили. Это гениально! Убийце даже не потребовалось вскрывать машину. Теперь я точно могу сказать, как именно отравили Веригина.
Восторг на лице криминалиста превратился в стоп-кадр. Следователю пришлось подыграть обязательной репликой:
— Что ты обнаружил?
Последовало классическое:
— Объясняю. — И Головастик стал вдохновенно рассказывать, подкрепляя свою речь картинками на дисплее, выкладками на бумаге и фотографиями. — У хлорциана температура кипения плюс двенадцать градусов. При достижении этой температуры яд из жидкости превращается в газ. В тот день было холодно: пять-семь градусов. Убийца вылил жидкий хлорциан на решетку воздухопритока автомобиля. Решетка установлена перед ветровым стеклом, вот здесь.
Устинов выложил на стол несколько фотографий автомобиля Веригина. Следователь посмотрела на снимки и усомнилась:
— Подошел к машине, вылил под стекло яд и удалился?
— Именно так! Все гениальное просто.
Петелина покачала головой от удивления.
— Объясняю, что случилось дальше, — продолжил Устинов. — Когда Веригин сел в холодную машину, он включил обогрев. Теплый воздух стал поступать в салон через решетку, облитую хлорцианом, жидкость превратилась в газ, и пары отравляющего вещества наполнили автомобиль. Процесс шел быстро: Веригин почувствовал тошноту, удушье, яд парализовал его дыхание. Он умер, потерял контроль над управлением и врезался в столб.
Петелина некоторое время осмысливала услышанное.
— Убийца должен хорошо разбираться в химии, — решила она.
— Не обязательно. Его могли проконсультировать.
— Или ее, — добавила следователь.
— Думаете, что это Алиса Никитина? — с некоторым сомнением спросила Маслова.
— Ее видели на кладбище. Ушла незадолго до ухода Веригина.
— Зачем ей убивать?
— Я не утверждаю, что это она. Пока нам ясно, что кто-то настойчиво устраняет владельцев комбината «Нанохиммед», маскируя убийства под естественную смерть. И так получается, что все акционеры уже мертвы.
— Кому это выгодно? — спросила Маслова.
— Веригин не женат, детей не имеет. А у Шильмана есть сын Максим. Он становится единственным владельцем крупного комбината. По большому счету смерть акционеров выгодна только ему.
— Неужели молодой парень решился на серию убийств? — изумилась Маслова.
— Я проверил, — поспешил разъяснить Устинов. — Во время смерти родителей Максим Шильман находился в Англии. Когда умер Давтян — тоже.
— Отличное алиби, — констатировала Петелина. — Но это не меняет сути, организовать убийства можно издалека.
— Значит, у него есть помощник. Исполнитель убийств.
— Этот помощник превратился в опасного свидетеля. Если Макс Шильман так умен и расчетлив, то теперь он избавится от исполнителя.
— Кто помощник? — Маслова вглядывалась в лицо следователя в поисках ответа. — Алиса?
— Больше некому, — пожала плечами Петелина. — В каждом случае она была рядом с жертвой, а вину перекладывала на бывшего мужа, но просчиталась — Денис Никитин, как оказалось, погиб в прошлом году.
— А теперь Алиса скрылась. Она даже телефон не включает, — пожаловался Устинов. — Мне нечем помочь оперативникам.
— Возможно, Никитина скрывается не столько от нас, сколько от Макса Шильмана. — предположила следователь. — Нам следует найти ее первыми.

38

Архив в Следственном комитете, как и большинство вспомогательных подразделений, закрывался вовремя, а вот следователи часто задерживались на службе. Астаховская после окончания рабочего дня порой заглядывала в кабинет Петелиной, иногда по делу, но чаще всего, чтобы поддержать женщину-следователя советами из личного опыта.
В этот вечер Людмила Владимировна пришла к Елене с каким-то документом, но разговор завела о жизни.
— Знаешь, чего мне жутко не хватало, когда меня сняли с работы следователем? — спросила она и сама ответила: — Общения с людьми.
— С преступниками? — удивилась Елена.
— С подозреваемыми, свидетелями и даже с убийцами, — согласилась Астаховская и, пресекая очевидные возражения, пояснила: — Да, я знаю, что допросы изматывают. И к нам порой попадают такие типы, которые лучше бы вообще не рождались. Но если ты его вычислила, разоблачила и он понес заслуженное наказание, то это победа. Ты проделала хорошую работу и поборола зло.
— Так вам не хватало ощущения победы. Общение — необходимый этап на пути к этому, — сделала вывод Елена.
— Наверное, ты права. Когда меня перевели в архив, я была уверена, что жизнь закончилась. Архив мне представлялся кладбищем документов. Но постепенно я втянулась, и теперь могу сказать, что работа с документами таит свое очарование.
— Слова-то какие — очарование, — улыбнулась Елена.
— Я не преувеличиваю. Берешь один документ, он ссылается на другой, в этом другом упоминается третий, четвертый. Ты берешь их, рассматриваешь, обдумываешь, находишь связи — и перед тобой открывается увлекательная картина, как красочное живописное полотно.
— Звучит как песня.
— Не ерничай, подруга. Ты тоже мыслишь картинами, разве нет? Твое воображение рисует схему преступления, отталкиваясь от улик и слов свидетелей. Но слова поверхностны, а документ точен.
— Вы это к чему? — Елена стала подозревать, что Астаховская говорит не просто так, а подводит беседу к какой-то цели.
Людмила Владимировна выложила на стол тонкую папку, пощелкала по ней ухоженными пальчиками и хитро прищурилась:
— Тебе сообщили, что Денис Никитин погиб на лесозаготовках. Вроде бы вопрос о его причастности к нынешним преступлениям отпадает.
— Продолжайте, — предложила Елена, чувствуя подвох.
— Я прочла заключение о его смерти. — Астаховская извлекла из папки бумагу. — Падающая сосна разбила Никитину голову. Лицо оказалось сильно обезображенным, тело Никитина было опознано двумя заключенными.
— Обычная процедура, — осторожно заметила следователь.
— Тут начинается самое любопытное. Один из опознавших Хлыстин Виктор Георгиевич.
Петелина откинулась на спинку кресла. Она поняла, о ком идет речь, но все-таки уточнила:
— Тот самый Хлыст, бывший грабитель, переквалифицировавшийся в наркодельцы?
— Именно он. Я подняла другие документы. Хлыстин отбывал срок в той же колонии, что и Никитин. Их вместе перевели на принудительные работы по лесозаготовке.
— Кое-что проясняется. Сейчас Хлыстин на свободе и на него работает вор-домушник Синий, который менял бутылки в квартирах жертв отравления. Денис Никитин мог передать в колонии Хлыстину рецепт особого яда.
— И Хлыст убрал его, как отработанный материал, — закончила мысль Астаховская.
Петелина покачалась в кресле, размышляя:
— Если Хлыстин организовал несчастный случай, зачем ему участвовать в опознании?
— Самоуверенная наглость не знает границ, — высказалась Астаховская.
— Хлыстин подмял под себя криминальный бизнес братьев Агеевых, которые неожиданно умерли. Теперь я не удивляюсь, что они скончались от сердечного приступа.
— Тот же функциональный яд? Хочешь, я выясню подробности по документам?
— Не помешает, — кивнула Петелина.
В этот момент в кабинет зашли оперативники, следователь ждала их с отчетом. Продолжая разговор, Елена сказала:
— А Валеев с Майоровым поговорят с людьми, знавшими Агеевых. Тогда мы получим полную картину.
— Братья Агеевы? — удивился Валеев. — А они каким боком?
Глядя на его изумленное лицо, Елена засомневалась в своем решении, не слишком ли она расширяет границы следствия? Есть первоочередное дело — нужно найти Алису Никитину. Она обратилась к оперативникам:
— Что удалось выяснить про Никитину?
— Проверили ее знакомых, — ответил Майоров. — Одну ночь она переночевала у институтской подруги и ушла, не предупредив куда. Приходила на квартиру Давтяна, просила пожить, но его дядя из Армении дал ей от ворот поворот.
— А родственники?
Валеев посмотрел данные в смартфоне и рассказал:
— До приезда в Москву Алиса Тихонова, это ее девичья фамилия, проживала на станции Старица в Тверской области. Ее мать умерла восемь лет назад, с тех пор, по словам подруги, Алиса туда ни разу не ездила. Ее отец, Дмитрий Тихонов, работал на железной дороге, в настоящее время числится инвалидом по зрению. Семь лет назад продал свой дом, где живет сейчас — неизвестно.
— Он же пенсионер? Вот и потяните за эту ниточку. Установите, где и как он получает пенсию по инвалидности.
— Хорошая идея, — согласился Майоров.
— Найдем его — выясним про Алису, — подтвердила Петелина.
— А если нет? — усомнился Валеев.
— Есть еще одна ниточка — Макс Шильман. Нужно проследить за парнем — с кем общается, чем занимается. Есть версия, что он тоже ищет Алису Никитину.

39

— Папа, мы завтра уезжаем.
Звонок дочери застал Валеева врасплох. Он знал, что каникулы заканчиваются, Алсу пора в школу, в Казань, но та грусть, с которой дочь произнесла простые слова, резанула по живому. Марат помрачнел, хотя секундой раньше искренне улыбался, увидев фото дочери в телефоне. Этот снимок она прислала ему из примерочной магазина, где выбирала одежду: на девушке было красивое платье и новые туфли, а юное лицо сияло от восторга. Марат сделал радостный снимок заставкой к контакту дочери.
— Ты придешь сегодня домой на ужин? — спросила Алсу.
Марат уже две ночи проводил в гостинице, ссылаясь на вымышленные дежурства.
— Конечно приду, — ответил он.
На этот раз Рената приготовила национальные татарские блюда, причем много.
— Куда столько? — благодушно возмущался Марат.
— Тебе на несколько дней, а то питаешься чем попало. Можешь друзей пригласить, — оправдывалась женщина.
— И маму вспомнишь, — промолвила Алсу.
После ужина дочь убежала смотреть телевизор. Рената вымыла посуду, села рядом с Маратом. Тот комкал в руках пачку сигарет, поглядывал в окно.
— Опять на дежурство? — посочувствовала она.
Марат смутился.
— Не веришь? — вырвалось у него, и тут же в голову пришла идея, как оправдаться. — Я могу взять тебя с собой на задание. Ты мне поможешь, если пойдешь.
— Я? Как? — удивилась Рената.
— Очень просто. Мы пойдем с тобой в ночной клуб.
— Куда? — Глаза женщины еще более округлились.
— Поможешь следить за одним типом, — заявил Марат, и Рената окончательно потеряла дар речи.
Сегодня оперативники выяснили, что новоявленный владелец комбината «Нанохиммед», Макс Шильман, днем спит, вечером гоняет на навороченном спорткаре, а ночью зависает в клубе «Формула скорости», излюбленном месте мажоров на крутых тачках. Узнать его связи и окружение лучше всего там. Но если в клуб заявятся двое оперативников, они однозначно засветятся. Одному идти тоже подозрительно. Лучший вариант — отправить молодого Майорова с женой, но она вот-вот родит. Лена тоже беременна, Света Маслова прихрамывает. У Марата возникла мысль взять с собой Настю, но ей нет восемнадцати. Вот и остался вариант пойти ему в клуб с Ренатой.
Утвердившись в этой мысли, Марат стал действовать. На помощь он призвал Маслову. Она привезла для Ренаты платье, благо фигуры женщин были схожи, и сапожки, чтобы не переобуваться в клубе, и занялась ее макияжем. Ей помогала Алсу.
Когда процесс перевоплощения завершился, Алсу, разглядывая маму у зеркала, не смогла сдержать восторга:
— Мама, ты такая классная!
— Восточная красавица, — неожиданно промолвил Марат и в ответ удостоился благодарного взгляда помолодевшей женщины.
В клубе «Формула скорости» их встретил грохот музыки. На танцполе в свете мелькающих огней дергались изломанные фигуры. Рената вцепилась в рукав Марата, он отвел ее к барной стойке и заказал коктейль, чтобы женщина расслабилась. Сам выпил виски и осмотрелся.
За одним из вип-столиков оперативник заметил Макса Шильмана в компании развязных парней и ярких девиц. Он объяснил Ренате, что будет время от времени оставлять ее, чтобы вести скрытую съемку и наводить справки. Рената забеспокоилась, но Марат заверил, что ситуация под контролем.
Так прошло два часа. Марат отходил, возвращался, перешептывался с барменом и заказывал Ренате коктейли. Напитки были вкусные и приятные, цветомузыкальный фон искажал представление о времени и пространстве. В какой-то момент Рената обнаружила рядом с собой другого мужчину.
— Позвольте угадаю ваше имя. — Нежданный кавалер выждал паузу и объявил: — Рената.
— Откуда? — удивилась женщина.
— Такая служба, — туманно ответил он и представился: — Я Петр.
Рената вспомнила, как Марат говорил, что ситуация под контролем. Значит, он на задании не один и прислал напарника, пока сам занят.
— А почему вы не танцуете? — спросил Петр. — Так здесь не принято.
— А что, надо?
— Чтобы не выделяться.
Ну да, она же должна изображать обычную гостью. Нужно вести себя, как все, чтобы помочь Марату.
— Надо так надо. — Рената слабо улыбнулась, и Петр увлек ее в толпу танцующих.
Когда Марат возвратился к барной стойке и не нашел там Ренату, он взглядом спросил бармена и получил такой же молчаливый ответ. Глаза бармена указывали на мерцающий огнями танцпол.
Марат пригляделся и ринулся в гущу танцующих. Какой-то тип обнимал его женщину за талию, прижимал к груди и что-то шептал ей на ушко. Марат вскипел и толкнул наглеца в плечо. Тот ощерился и сделал знак кому-то за спиной Марата. Сильные руки обхватили Валеева сзади и попытались оттащить. Оперативник знал, как действовать в подобных случаях. Он расчетливо пнул каблуком под коленку сопернику, его хватка ослабла, и Марат с разворота ударил локтем назад и вверх. Удар пришелся точно в челюсть, противник покачнулся, опустив руки. Но торжество было недолгим, крепкий мужчина, танцевавший с Ренатой, налетел с кулаками на Марата. Первые два удара оперативник пропустил.
Завязалась драка, люди расступились, музыка стихла. Тут же появились дюжие охранники и вытолкнули дерущихся на улицу. Пока Марат ощупывал ссадины на лице, подъехал полицейский патруль и запихнул его в машину. К удивлению Валеева, его противников не тронули.
Ситуация разрешилась в полицейском отделении. Марат предъявил служебное удостоверение и вскоре сидел перед обидчиками. Они привезли с собой заплаканную Ренату. Та увидела его разбитую физиономию, запричитала по-женски, стала всех дергать, требуя лед или холодную воду. Льда не нашлось, и Рената мокрым платком стала обрабатывать ссадины.
Мужчина, пристававший в клубе к Ренате, нехотя оправдывался:
— Майор, ты сам виноват. Надо предупреждать местных, если суешься с заданием на нашу землю.
Марат отвел женские руки и попросил Ренату подождать его в коридоре. Оставшись один на один с обидчиками, он уже не сдерживал гнева:
— А какого черта ты, капитан, полез к моей женщине?
— Чтобы выглядеть как все. Это же ночной клуб! Мы там неделю работаем по заданию Петелиной. Слышал о такой?
— Не гони! Я с ней не первый год в деле.
— Тогда должен знать, что клуб принадлежит авторитету Хлыстину. Для него это типа штаб-квартиры. Мы отслеживаем его связи.
Марат поумерил пыл:
— Ну да, точно. А мы ищем вора по кличке Синий.
— Сразу видно — свой. — Капитан по-дружески улыбнулся.
— Да уж, удар отработан, — согласился его напарник, потирая колено.
— Так тебе кто нужен, Хлыст или Синий?
— Сейчас меня интересует вот этот. — Валеев показал фотографию обоим оперативникам. — Макс Шильман.
— Видели, — кивнул капитан.
— Такого трудно не заметить, — сказал другой.
— Парень в клубе недавно, сорит деньгами, балуется наркотой, но мы пока сбыт не пресекаем, не было такого задания.
— Тогда расскажите, что знаете о нем, о Хлыстине. Появлялся ли здесь Синий? — попросил Валеев.
— С этого надо было и начинать, коллега.

Примечание:
Пока публикую отрывок. В книге 68 глав. Ее можно приобрести во многих интернет-магазинах)