Домой шли вместе, только по разные стороны дороги. Зойка уныло плелась, поднимая ногами пыль, в то время, как Сашка уверенно вышагивал с горделиво поднятой головой, изредка поглядывая на свою соседку по парте.
Не хотел он сегодня её обижать, с утра дал себе слово, а вот не сдержался! Вопреки всему, Зойка ему нравилась. Нравилась давно, но признаться в этом не хотелось даже самому себе. Она всегда отличалась от других уже тем, что была чернявой и смуглой, как его отец. Нет, еще смуглее! Высокая - выше его ростом, худенькая, с огромными, чёрными, блестящими глазищами, с кудрявыми иссиня-чёрными волосами, так непохожая на других девчонок с их, чаще всего, русыми волосёнками. Больше всего Сашку смущал и злил в какой-то степени рост девочки. Мальчишки в пионерском лагере говорили, что пацан обязательно должен быть выше девчонки. Вот этот рост и вывел его сегодня из себя! За лето Зойка ещё больше вытянулась и переросла его чуть ли не на две головы! Где здесь справедливость?! Он-то остался таким же маленьким, круглым, с надутыми розовыми щеками! Пузырь, одним словом!
Сашка искоса посмотрел на девочку.
«Бить, наверное, будут…» - решил он, видя уныние на её всегда оживлённом личике.
«Идёт молча, не задаётся… Точно бить будут!»
Его никогда не били! Мать не ласковая и не злая, всегда ровная, а отец вечно куда-то спешит, дома почти не бывает. Приходит – Сашка уже спит, уходит – Сашка ещё спит. Отцу не до пустяков! Воспитанием занимается мать, а отец ссылается на нехватку времени, но надеется, что «сын его не подведёт!» Эх, подвёл!
Если бы мать вызывали в школу, проблем не было. Она бы отцу про Зойку не рассказала. Сколько себя Сашка помнит, она всегда не любила её. От неё он впервые услышал, что эту черномазую девчонку, видимо, нашли на помойке. Слова матери хорошо врезались в память. А потом он слышал скандал между родителями. Мать сердито выговаривала отцу про «черномазую помоишницу», на что тот ответил:
«Как только тебе не стыдно, Рита, приносить в дом грязные сплетни?! Не трогай ты бедную девочку!»
Скандалы повторялись. Отец не выдерживал и зачастую, хлопнув дверью, уходил из дома. А он скучал без него. Некому было подбросить его вверх, не с кем погонять паровозики и машинки, прокатить его на взрослом, большом велосипеде. Отец всегда знал ответы на все вопросы, мать же только отмахивалась от него, занятая чтением очередного романа. Тогда-то Сашка и возненавидел маленькую соседскую девочку по имени Зойка, ненавидел до конца второго класса, а потом, после очередной потасовки между ними, а точнее будет сказать, драки, влюбился в неё. И что теперь делать, сам не знает. Он же обрадовался, когда Мария Савельевна вернула Зойку на прежнее место, к нему за парту. Но показывать это не захотел…
Зойка думала о своём. Кого позвать в школу? Родители – это мать. Но её нельзя! Ругать будет, в угол может поставить, хуже всего – неделю не выпустит на улицу! Бабуленька – ого-го как поддаст хворостиной и деда не побоится! Лучше всего, конечно, деда бы… Но опять же - он не родитель. Илюшу? А что?! Ругать не будет, наказывать тоже… Почешет в затылке, скажет, что так нельзя себя вести, этим и ограничится. А кто скажет, что он не родитель? Родитель! Сашке тоже сказали без отца в школе не появляться, значит, и она придёт с Илюшей! Где только его найти бы сейчас?
Сашка свернул в сторону сельсовета, за ним свернула и Зойка. Где директор совхоза, там, может быть, и агроном. Если что, можно у Сашкиного отца узнать, где Илюша.
Продолжение: http://www.proza.ru/2019/04/15/73