Часть 3. «Подниму тебя на руки».
Это был июль 1940-го. Ахромова срочно отправили в командировку на месяц в недавно присоединенный Выборг, писать про передовиков восстановления города от военной разрухи, и вскоре он уже несся в поезде Москва-Ленинград в сторону города трех революций. 13-го июля он приехал в Тучково, где была дача Паулины – там она проводила свои каникулы и отпуска. Дачу выдали отцу, как известному ученому и участнику двух революций – 1905 года и Октябрьской, и выдали на том же направлении железной дороги, что и Кунцево, чтоб было удобнее добираться. И вот Ахромов, уже имея при себе билеты на поезд, который отправлялся 14-го в шесть утра, рванул в Тучково попрощаться с Паулиной. Тогда они уже любили друг друга, очень любили, но все еще не признавались друг другу и от этого их отношения были еще более светлыми, еще более прекрасными, такими чистыми, каким Ахромов никогда не был и не будет.
-Послушай, а ты сделаешь для меня хоть немного снимков там? – весело спросила Паулина, когда они проходили мимо большого Дома детского творчества.
-Конечно, Поль, о чем ты – также весело ответил Ахромов – одолжу у матери фотоаппарат.
И знаете какой снимок сделал Ахромов? Во-первых, прекрасный снимок огромного кота, рыжего, пушистого, серьезного. А во-вторых, большой камень, лежащий на мысу Терваниеми, который по форме был таким же, как и сердце. Потом и кота, и камень Поля нарисует в шкатулочке, но все это будет потом. А пока Ахромов, уже стоя на платформе и ожидая поезда, просто обнял Паулину. Но это было не просто объятие – это было нечто большее, прекрасное, теплое, светлое… никогда не забываемое.
… 7 июля 1941 года около озера Короппи на небольшой высоте, отмеченной на карте пометкой 2,55.8, 31-й пехотный полк финнов прорывает оборону 2-го стрелкового батальона, в котором и сражался Ахромов с Алехандровым. В шесть вечера, командир 4-й стрелковой роты вместе с уставшим Алехнадровым, пригибаясь от огня и периодически падая за холмы, добрались до взвода, где отстреливался Ахромов и мрачный Алехнадров сказал: «Мы окружены. Как стемнеет будем прорываться к остальным, а потом отступать к Емельяновке, так командование полка решило».
Как только Алехандров сказал это грохнул миномет и вскоре клочья земли, перемешанные с диким криком сержанта Ломова, заполнили пустоту этого мертвого мира.
Финны открыли шквальный минометный огонь. Груды земли падали на прикрывшихся в окопе солдат, крик, взрывы, свист и лишь спокойный мрак Алехандрова.
Прошло 10 минут и финны пошли в атаку. И вот засыпанные землей солдаты, словно приговоренные к погребению заживо, даже не успев оплакать убитых осколками мин, вскочили, земля начала ссыпаться с пилоток и спин, утрамбовываться в ботинках и меж обмотками, и открыли ответный огонь.
Финны шли плотной цепочкой во весь рост и палили без остановки, синхронно. Первые вскочившие, подняв голову чуть выше обычного, падали замертво. Автоматные очереди, винтовочные выстрелы – все это выкидывалось из цепочки финских солдат.
И вот заговорил наш пулемет. Очередь скосила сразу человек пять финнов, опять начались крики, и вся плотность огня переместилась на левый край траншеи, где сидел пулеметчик. Визг пуль, отскакивающих от щитка, оставляя на нем свежие шрамы; трескание пулемета, свист ветра. Однако пока финны отвлеклись на несмолкающий пулемет, по ним шквально начали стрелять остальные бойцы взвода. Финны залегли. Но медленная перестрелка продолжалась недолго – снова минометный налет и снова атака.
-Твое мать, они прут! – заорал Алехандров, оттолкнул от пулемета лишившегося половины головы пулеметчика, своими почерневшими от копоти руками схватил пулемет и вдавил со всей силы гашетку.
Крики финнов потерялись в мерном треске пулеметной очереди, серые шинели скрылись за небольшими неровностями земли, а в воздух взлетал оторванный мох.
-Валера, поддержи! – приказал Алехандров, и вскоре «Суоми» Ахромова выпускала по холмикам небольшие очереди.
Вот из-за самого большого холма вылетела граната, упала в окоп и раздался взрыв.
…Прошел месяц. Ахромов все успел – и большущие статьи на первые полосы, и интервью, и фотографии для статей, и для Паулины. И вот поезд прибыл в Москву, Ахромов купил новую пачку папирос на вокзале, быстро покурил, пачку спрятал в кармане куртки, дома кое-как почистил зубы, пытаясь наскрести зубного порошка на дне коробки, переоделся и рванул в Тучково. В письме он уже договорился с Полей, что поднимет ее на руки и поцелует. Она была не против.
И вот он бежит к парку около небольшого озерца. Вот она – Поля – прекрасная, красивейшая, одетая в новенькое платье, черное с цветочками, с заплетенными в косичку волосами. Он хватает ее, поднимает на руки, весело смеясь, крутится, крутит ее, потом падает на скамейку, а она сидит у него на коленях… он прижимается губами к ее шее, к ее щеке, нюхает ее волосы, вжимается слезящимися глазами к ее платью… это было лучшее, что было в жизни Ахромова.
Вообще, как так получилось, что все закончилось? В чем причина слома?
…-Валера, мать твою, очухайся! – приказывал Алехандров, раскапывая засыпанного землей Ахромова. Вскоре они вдвоем, ковыляя и кашляя, пошли вглубь опушки к злосчастной высоте, чтобы выслушать приказ командира.
-Товарищи красноармейцы! Наш полк оказался в тяжелом положении – финны наступают со всех сторон и значительно превосходят нас по численности. Наша задача – любой ценой удержать село Реболы, на которое финны посягались еще во времена Гражданки, когда их полчища рвались в мою и вашу родную Карелию. И вот они снова прут, и снова мы их бьем, и снова разобьем! Командир полка приказал отступать к деревне Емельяновка. Наш батальон полностью окружен, у нас не осталось иного выхода, кроме как идти на прорыв. Сейчас мы должны оставить заслон, хотя бы из двадцати человек, который бы прикрыл отступающих, а затем сам начал отход. Есть ли добровольцы?
Ахромов и Алехандров не думая шагнули вперед. Рядом стояли другие бойцы, окровавленные, забинтованные, все в земле и копоти, уставшие, но готовые сражаться.
-Спасибо вам, бойцы. Ротные, прикажите своим готовиться к отходу. Минометы и пулеметы уносить с собой, чтоб ни один патрон не был оставлен врагу. Оставшимся отдайте один пулемет и лент побольше.