Жил-был Родник на дне глубокого оврага, над которым все время стоял густой туман в любое время года. Родник тек между валунов подошвы Южного Урала, дно было, по большей части, или песчаным, или каменистым. Вода была очень холодной, даже в июле от нее ломило зубы, но очень вкусной, без избытка солей, как это бывает у минеральных источников. Склоны оврага по обе стороны и на поверхности густо заросли ольхой, кленом, черемухой, тополями, кое-где заросли сирени, и весной такой пряный запах стоял в овраге, что, не закашлявшись, не продохнешь. И очень рано весной над тополями вились гнезда первыми прилетевшими в край грачами, стоял над оврагом такой гвалт от работы сотен пернатых трудоголиков с утра и до поздней ночи, что приходилось хозяевам стоящих поблизости домов на сон грядущий закрывать форточки и даже ставни, иначе не уснуть.
А летом, когда отцветали кустарники, приходила пора цветению трав и самых разных тенелюбивых цветов, и их аромат также разносился далеко по округе, тем более овраг сходил на нет, примыкая к березовым колкам, где изредка замешивались вязовые рощицы. И среди всей этой ароматной местности располагалась когда-то маленькая деревенька, большей частью односторонок, называлась она из-за наличия вязовой рощицы Верхней Вязовкой, от ближайшей железной дороги в ста километрах (от станции Сулея Южно-Уральской ж.д.). В то время добираться до Вязовки можно было только на попутках, иногда ходила своего рода такси – крытая брезентом грузовая машина, со скамейками в кузове, кроме того, часто там стояли фляги, лежали орудия труда, короба и прочее. Ехать до места назначения приходилось несколько часов, трясясь нещадно на лесных дорогах, изредка переходящих в грунтовые деревенские улицы, тогда пятая точка слегка отдыхала, не подпрыгивая над скамейкой после каждой колдобины. Деревни, села встречались очень редко. Телефонная связь скорее по содержанию напоминала анекдоты про глухой телефон. Но в то время так было повсеместно на всем большом пространстве СССР...
Раз есть деревня Верхняя Вязовка, то логично предположить присутствие и Нижней Она была первой на трассе, по площади, по-моему (по детским воспоминаниям), раза в два меньше Верхней, которая лежала в километрах трех-четырех от нее. Детская память многое сохранила до сегодняшнего дня,стерла лица, имена, но в ярком свете остались все игровые и стрессовые моменты проживания в Башкирии.
Запишу в том порядке, в каком эти воспоминания выплывают в мое сегодня из безбрежного моря детства.
1. Я и мой двоюродный братишка сидим в кабине грузовой машины, на которой работал мой дядя, мамин брат, в местном колхозе, возил рабочих, зерно, все, что нужно было по делам сообщества. Время обеда. Дядя – отец моего брата, сидит на кухне, бабушка, его и мамы мать, ставит на стол чугунок с картошкой, любимое блюдо всей нашей семьи…
А мы в это время сидим в кабине, Сашка, так звали брата (моложе меня на семь лет, а мне лет 10), «рулит», изображая голосом звук работающего мотора. И тут он случайно включил мотор и дернул штурвал на себя, машина повернулась в сторону оврага, который от дома находился в метрах пятидесяти, а машина стояла за оградой почти рядом с оврагом…
Было лето, рамы были открыты, дядя услышал рокот мотора, выпрыгнул в окно и в мгновение ока уже был рядом с машиной, вскочил на подножку и через открытое окно дверки кабины вырулил из опасной зоны. Нам обоим здорово попало. Дядя Женя долго не мог прийти в себя, руки и ноги сильно дрожали от перенесенного стресса...
2. Сашка с родителями уехали погостить в Леузу, где жила семья моей тети. А я как всегда, проводила время в самом овраге, исследуя его вдоль и поперек. Возвращалась домой всегда, вся измазавшись, но очень довольная сделанными открытиями, взахлеб рассказывала маме и бабушке, что я видела, слышала, как карабкалась на вершину оврага, хватаясь за ветки кустарников, а то и крапивы, которая богато росла по склонам, часто была выше вдвое меня ростом, всю меня изжалив, волдыри, краснота и зуд почти не покидали тело с самой ранней весны и до самой поздней осени…
3. Почему-то мостик через родник постоянно приходил в негодность, и перебираться через него иногда было довольно опасно. Вот я и «подрядилась» его ремонтировать, ища по округе обломки досок, а в золе на огороде выбирая ржавые гвозди. Вместо молотка служил небольшой валун, которым забивала обугленные гвозди в не менее древние от изношенности трухлявые доски. Но во всей этой грязной и опасной (от вероятности соскользнуть с мостика в воду, искупаться в ледяной «ванне») работе важен был все же результат - возможность попасть на другой берег оврага, не замочив ноги…
Много было разных случаев, связанных с оврагом и его родником. Но это уже рассказ для новых конкурсов…
08.04.2019
19:44