Праздники, настоящие, а не придуманные, радовали рынок - торговля шла тогда хорошо. Сигареты и спиртное разлетались "на ура", мы не могли нарадоваться удаче и стояли за прилавками почти до ночи. Приходя домой, я падала от усталости, не в силах раздеться, согреться в горячей ванне и хоть немного заняться детьми, которые не ложились без меня и всегда ждали, чего же на этот раз передал им маленький зайчик. Вадик чувствовал себя виноватым, что до сих пор не вышел хоть на какую-нибудь работу. Вакансии появлялись, он встречался с работодателем, но, узнав, что зарплату задерживают на несколько месяцев, разочарованно возвращался домой. Смысла в такой работе не было.
- Пойду грузчиком, - грустно заявил мне муж, - мама с детьми сидеть будет, обещала. Завтра приедет, поговорим и всё обсудим. Расчёт каждый день, пока начну работать хоть так.
Я недоверчиво посмотрела на мужа. Он и грузчик - понятия несовместимые. Вадик ниже среднего роста, худой и абсолютно неспортивный, в отличие от меня. Я много лет увлекалась туризмом. Мы прокладывали маршруты по лесам, вдоль рек, взбирались на высоты и спускались на плотах вниз по реке. Урал не так широк, но с холодной водой и быстрым течением. Купались мы до поздней осени. Я обожала наши походы с тяжеленным рюкзаком за плечами, ночёвки в палатках, костры и песни под гитару до утра. Руководителем у нас был молодой аспирант, который оказался неравнодушен ко мне, студентке-третьекурснице. Я долго ничего не замечала, а на последнем курсе в мою жизнь ворвался Вадим. Искра, пробежавшая между нами, превратила взаимный интерес в нечто большее, и вскоре все узнали, что у нас с Вадимом бурный любовный роман. Мы друг без друга не могли прожить и дня, и было нам абсолютно всё равно, что говорят о нас люди, включая и мать Вадима. Будущая свекровь невзлюбила меня с первой встречи. Ей не нравилось абсолютно всё, начиная с моего роста - я была чуть выше Вадима, крепкая, ловкая, и, разумеется, мои увлечения туризмом требовалось прекратить немедленно. Моя вторая мама боялась, что её Вадик попадёт под каблук жены, та будет руководить всем, а он не переживёт такого позора.
- Вдруг пить начнёт, - вытирала свекровь платочком абсолютно сухие глаза.
Когда я забеременела, счастливый Вадик поспешил обрадовать маму, и та сделала всё, чтобы отложить сватовство на более поздний срок. В результате на свадебных фотографиях я выглядела ужасно, а мой живот, в котором уже давно толкался ребёнок, не удалось скрыть никаким пышным платьем. Но я любила Вадима и терпела все выходки свекрови, не желая огорчать мужа, да и он пылинки с меня сдувал, смотрел с обожанием и вообще ухаживал за мной так, что свекровь часто плакала, жалуясь родственникам - её милый, добрый Вадик переменился, охладел к родной матери, и всё из-за Ларисы.
- А что ты хотела? - утешала её родная сестра, с радостью выслушивая бесконечные жалобы, - ночная кукушка дневную всегда перекукует! Это закон. Смириться надо.
Много всего было у нас с Вадиком в начале семейной жизни, в том числе "конфликт отцов и детей", но наша любовь всё преодолела. Бедный молодой муж разрывался меж двух огней и однажды прямо заявил:
- Мама, я без Лары жить не смогу, понимаешь ты это? У нас сын, скоро второй родится. Лара лучшая жена в мире, и никогда я не взгляну в сторону другой женщины!
Мама выслушала сына с каменным лицом, а потом заявила, что её Вадика приворожили, а затем детьми привязали, и ноги её не будет в этом доме. Ноги её не было целых три дня, в течение которых Вадим звонил маме много раз и пытался просить прощения, правда, непонятно за что.
- Как ты думаешь, мама не будет против такой моей работы? - осторожно спросил муж, прекрасно зная ответ.
- Конечно, будет, - уверенно ответила я, - и скажет, что это я заставляю тебя идти на такую позорную работу. Тяжести таскать!
- Лара, сарказм сейчас неуместен - буркнул Вадим, исподлобья взглянув на меня. Естественно, я ерничала, потому что сама уже давно таскала тяжеленный товар. Особенно трудно было в поездках на оптовые базы в другие города. Бочонки с селёдкой, упаковки банок пива, коробки с консервами и другие тяжести мы носили сами и укладывали их в автобус. Да и в дороге было немало опасностей, любой бизнес, даже самый мелкий, таков.
- Ларочка, ты приди завтра, пожалуйста, часикам к трём, погреться и чаю выпить, - заискивающе смотрел мне в глаза муж, - как раз с мамой поговорю. Ты всегда сумеешь найти нужный аргумент!
Я посмотрела на Вадима. Он был готовым подкаблучником - таким его воспитала собственная мама, пожалевшая в итоге о содеянном, но вот такого мужа я не хотела и часто шокировала его, особенно в начале семейной жизни, заявлениями:
- Как скажешь, милый... А как ты думаешь?... Как ты захочешь...
Конечно, главное слово оставалось за мной, но вот Вадим был уверен, что это он принимает решения и вообще, командует в семье. Свекровь чувствовала какой-то подвох, но понять, в чём дело, никак не могла.
- Лариса, как ты могла! Вадик что, холоп какой, чтобы грузчиком наниматься? Если вам мало, что я даю внукам на одежду, то вот, берите! Последнее отдаю! - свекровь выпотрошила свой кошелёк на обеденный стол, а я, залпом выпив чай, приготовленный заранее заботливым мужем, побежала снова на рынок, посмеиваясь над Вадимом, которому сейчас придётся туго!
- Что за мужики пошли! - усмехнулась Катрина, когда я немного поделилась семейными проблемами, - Ларка, и как только вы уживаетесь? Ты терпишь столько, и пашешь, как лошадь.
- Я вот выгнала своего тунеядца, когда по-чёрному забухал, - встряла Ирка, - нам с дочкой вдвоём лучше. У тебя хороший мужик, не слушай, Лар, никого. Найдёт работу, а мешки таскать всегда успеет!
- Свекровь нам деньги даёт, - ответила я, кряхтя, так как перекладывала коробки с консервами, - с детьми сидит. Я не ругаюсь с ней никогда.
- И как тебе это удаётся? - недоумевая, Ирка повернулась ко мне, - это же змеюшки такие, что мама не горюй!
- Предоставляю мужу право общения с мамой и принятия решений по итогам, - засмеялась я, в душе жалея Вадима, которому, я знала, сейчас было очень несладко.
"Княгиня" Ольга, стоявшая неподалёку, неожиданно приблизилась к моему столику и сказала:
- Вот это правильно. Лариса, ты молодец. Такая ещё молодая, а уже столько мудрости.
- Так и с неё бы пример брала, - хохотнула Ирка, успевшая сбегать во второй ряд и угоститься рюмочкой коньяку, - чего ж Глебушку своего на работу не гонишь? Сидит на твоей шее!
Такие фразы Ольга слышала постоянно и поэтому не смутилась и сейчас:
- Он ищет работу, уже твёрдо пообещали, завтра пойдёт узнавать. Он по специальности хочет. Не зря же учился…
Все, кто слышали слова Ольги, затарахтели разом, обвиняя Глебушку в тунеядстве и отсутствии совести, а её саму в глупости. Но "княгиня" молчала, и споры быстро прекратились. Да и Катрина, пропустив очередные сто грамм, рявкнула:
- Тише, вы, все! Не ваше дело, в конце концов. Не орите, сейчас народ пойдёт, на заводе смена закончилась, покупателей распугаете!
С этим было не поспорить, и девчонки заняли свои места, а несколько мужиков, прибившиеся к рынку и торговавшие вместе с нами, гордо поглядывали по сторонам.
(продолжение следует
http://proza.ru/2019/04/12/1648