Мы живем в прошлом. И прошлым. Но это не ценим. Если бы люди могли владеть сведениями об их грядущих ошибках то, скорее всего, живущих в 21 веке история бы не коснулась вовсе. Но по этой теме книг написано уж точно больше, чем я могу себе даже представить.
Личное прошлое ныне ценить не приветствуется, будем честны так проще. Хотя, тот кто это понимает знает цену своей безответственности. Однако тут на первое место вступают либо боязнь самоосуждения, а таким людям и так хватает успешных "осуждателей", либо нежелание признавать свои ошибки. Да и еще много различных "либо" на самом деле. Однако это применительно лишь к своей, личной истории, собственному пережитому.
Говоря о макро истории, как бы это не было обидно, эта отрасль мягче теплого пластилина. Вопрос лишь в том чьи руки к нему прикоснулись раньше, а в последующем смогли удержать эту власть.
Я же говорю о нашем настоящем перетекающим в прошлое в контексте падающего на нас солнечного света. Смотря на солнце, мы всегда видим его таковым, каким оно было примерно 8 минут 19 секунд назад. Интересно что мы успеем сделать за этот крошечный период, не ведая об этом. И сможем ли?!...
Когда-то давно я услышал, что невозможно доказать тот факт, что завтра "Солнце встанет" (опустим лингвистический вопрос этого процесса). Но оно всегда встает, видим ли мы его или нет, мешают ли нам осадки или тучи, формальные или номинальные стены...
Оно встает. И мы к этому привыкли. В данном контексте статистика удачного события - солнце вставало, встало, и снова обязательно встанет - сводит на нет какую-либо необходимость ценить этот факт. Оно же все равно поднимется на востоке и через некоторое время сядет и по новой... Но ведь когда-то оно сформировалось (я знаю, что известно когда). Таким же образом оно может и "погаснуть" (дай бог здоровья нашим ученым, что сейчас и этой информацией владеет любой желающий). Вот что-что, а солнце НАМ вообще ничего не должно. Тут актуальна речь "наоборот". Но, как сказано выше, мы общепризнанно и обыденно сошлись на том, что данный аспект имеет место (грубо говоря) преимущественно в вопросе определения суток.
Иными словами, обыденность. Хотя, не было бы солнца, мы, так же, как и в проблеме истории, сейчас бы не были и не смогли бы прочитать хотя бы даже эту самую строчку.
...хотя бы...
Наверное, это самое большое "хотя бы" в моей жизни. Да и в вашей, чего смеяться.
Итак, оно погасло. Восемь минут, девятнадцать секунд до того момента, когда наши настоящие, якобы, самые важные проблемы в нашей, якобы, важной жизни, исчезнут.
И появится одна.
1.
Он прибил в туалете аэропорта "Пулково" две сигареты подряд, поскольку курить на борту самолета почему-то более нежелательно нежели чем на земле. Хотя зачем тогда в клозете самолета есть пепельницы?
Ему давно импонирует мысль о том, что в самолетном туалете, в случае чего, выпадает две кислородных маски - вдруг ты там не один - хоть места для таких действий и маловато. Еще года два назад он сулил себе курить с утра лишь после того как поест, но шанс на то и шанс - перекусить он намеревался тем, что дадут в полете. Сядет ли этот самолет или нет он не знает, несмотря на то что пока из более чем двух десятков перелетов в год благоприятный исход равен 100%. Но он не теряет возможности, ровно как и надежды, оставаясь романтиком процесса. К слову, любого.
Уходя рано утром из съемной квартиры, он поцеловал лишь дочку, спящую с ним на диване. Боязнь разбудить жену и сына, периодически дремлющих (в силу раннего возраста) в другой комнате, пересилил некогда обязательное желание прикоснуться губами к остальным, из числа самых дорогих ему людей, которых он может видеть как минимум чаще чем раз в год. Об обстоятельствах скорого полета назад он еще не думал. Впрочем, ему можно - романтики живут моментами.
В процессе удивительно быстрой посадки на самолет он, как и каждый раз до этого, не терял надежды на то, что рядом с ним будет сидеть общительная и симпатичная девушка, или, после прошлогодней интереснейшей поездки рядом с русскоязычным монахом с Афона, иной любой персонаж, объективно вызывающий у него интерес к беседе. В этот раз данное желание усиливало то, что он не успел приобрести заранее бутылку коньяка, которую, дабы не зависеть от исхода его ожиданий, намеревался начать в такси по пути к аэропорту для искреннего сна в пути. Но в это раз ему вроде как повезло - грудных детей поблизости не оказалось, а рядом с ним никто не сел, поэтому он мог спокойно вытянуть ноги в сторону прохода и на протяжении всего пути скучно пялиться в окно.
Погода в Питере была аутентична начальной стадии трихомонадного бактериального уретрита - капало, но еще терпимо.
После привычного ему инструктажа стюардесс, который он каждый раз погашал Warren Zevon"ом в наушниках в надеждах убедить себя в том, что этот полет пройдет в штатном режиме и ему эта информация не пригодится, он решил - ох уж этот отсутствующий коньяк - встретить рассвет глядя в окно иллюминатора. Не каждый день в Питере в начале весны увидишь ясное солнце. Которое, к сожалению, он так и не увидит.
При взлете он высокомерно наблюдал на вроде как игрушечную поверхность земли, вспоминая где-то прочтенную им статистику о 4 родившихся людях в секунду, при этом радовался тому, что он, в отличие от них, эти данные уже зачем-то знает. О том что некоторые статистические сведения жители земли собрать не удосужатся, а может быть даже и не успеют - некому будет собирать - он в жизни не думал пока ни разу.
В момент очередного поворота самолета на дальнейший курс он увидел маленький квадрат из большого комплекса домов, внутри которого было всем известное здание в виде буквы "Н" - школа.