Сверху у плиты имелось крохотное отверстие, в которое я втянулся, превратившись в облачко. Наши с волшебным предметом энергии слились, перед глазами вспыхнули восемь символов, пришли в движение, закружили в вихре, наконец, остались два – Без Прег Рада и Нез Римы.
- Неприкасаемый и неуязвимая, - улыбнулся я, - интересное сочетание.
На самом деле, скрывал тревогу, моё сердце сжалось от недоброго предчувствия и касалось оно вовсе не дроу и нимфы. Последней парой окажутся сатир и религиозная фанатичка, взрывоопасное сочетание! Всё одно, однажды, до этого дошло, но хотелось бы, чтобы как можно позже, вдруг, Язвимая прозреет и хоть чуть поумнеет, или Гун поуспокоиться и перестанет бросаться на всё, что похоже на женщину или самку?
- И что за задание нас ждёт? – прервал мои размышления тёмный альв.
- Есть такое Плато Горячих Гейзеров, - начал я, - живут на нём Голубые Ящерки. Их главное отличие – ядовитая кровь. Одной капли хватит, чтобы убить даже нашего тролля. Мало кто смеет сунуться в те земли, выжить необычайно трудно, да и искать нечего. Ни золота, ни драгоценных камней, ни волшебных предметов, ни иных полезных залежей, земля каменистая, ничего не растёт, летают только мухи, поедающие фекалии рептилий. А чешуйчатые кушают мух, такой вот симбиоз. Гейзеры и те вредоносные. Но недавно разведчиков фанатиков видели поблизости. Уверен, Дур Ной или доспех им создаст особый, или неубиваемых рабов пошлёт. Получит хоть одну ящерицу, изучит особую кровь, и вторая волна агрессоров окажется смертоноснее первой. А вражда между людьми и нечестью разразиться и не успокоятся безумцы, пока одна из сторон не исчезнет полностью.
- Почему же волшебник злой с самого начала не отправился за ядом? – уточнил Без.
- Знаешь, даже фанатикам тяжело убивать, особенно, самок и детёнышей, - я погладил подбородок, - необходима ненависть, рожающая безжалостность. И она появляется после битв, а которых орденцы теряли соратников и собственное здоровье. Теперь уже готовы к полному истреблению всех и вся. И можно дать подходящее оружие. Мог бы предположить, что злой маг в своих расчетах, вас не учитывал, но это невозможно. Недруг мой извечный слишком умён и хитёр.
- И как нам вдвоём защищать обитателей целого плато? – остроухий пожал плечами, - это же не крепость, какая.
- Этого и не нужно, - возразил я, - есть особый фрукт, единственный в своём роде, любимый мухами. Принесёте его, насекомые со всего плато слетятся попробовать, несколько грамм и они изменятся. Следом прибегут ящерицы и начнут поедать их, а после их кровь перестанет быть ядовитой, навсегда. И детки родятся неопасными. Но сторожить придётся, врядли врагов будет много.
- В таком случае, Рима за плодом, а я в дозор, - тёмный альв улыбнулся, - даже при полной неуязвимости, ей будет больно, когда горячая вода на кожу попадёт, а мне ничего не сделается в любом случае. Да и агрессоры могут пожелать похитить и вернуть Дур Ному его симбионта.
- Лентяй, - нимфа хихикнула, - к счастью, я не обидчива, да и бродить среди ящериц и ждать недругов, наверняка, необычайно скучно. А тут глядишь, кого встречу, познакомлюсь. Проведу время приятно.
И вот отправились наши герои в портальную комнату, вошли в проход и оказались на Плато Гейзеров - оно представляло собой глубокий каньон реки Термальной, в бортах которого на площади около шести миль находятся многочисленные выходы гейзеров, горячих источников, опасные грязевые котлы, термальные площадки, зловонные водопады и озёра. На этой ограниченной по размерам территории наблюдается аномально низкое биоразнообразие и высокая контрастность природных условий и микроклимата. Территория труднодоступна. Её экосистема является уникальной для нашей планеты и, к счастью, весьма уязвимой к внешним воздействиям, чем мы и собирались воспользоваться.
- Итак, это поле моей битвы, - дроу вытащил из сумки флейту, - постараюсь не проиграть. Удачи тебе, Нез.
- Думаю, времени у нас достаточно, - девушка потупилась и прикусила нижнюю губку, - может, немножко…
- Прости, легкодоступные девушки меня давно не интересуют, приелись, попалась бы ты под руку хотя бы тысячу лет назад, - остроухий поморщился, - к тому же, хочу соблазнить Неу Язвимую и сломить её гордость, а измены подобному не способствуют совершенно.
- Неужели не считаешь меня привлекательной из-за зелёной кожи? – развратница опечалилась.
- Считаю, - кивнул перворожденный, - ты красива, весела и приятна в общении, но тот, кто прожил так долго, как я, нуждается в большем. Скажем так, в непреступных крепостях. Они раззадоривают. И вообще, неужели, тебе сатира мало?
- Проклятый Гун, - воскликнула Рима, - все к нему отсылают, почему я должна довольствоваться одним мужчиной, пускай и идеальным любовником, как какая-нибудь старуха?
- Видимо, чтобы измениться, тебе тоже нужно встретить особенного человека, - бессмертный нахмурился.
- И чем религиозная фанатичка отличается от меня? – воскликнула несчастная.
- Да причём здесь наша соратница, она – ничто, - альв скривил губы, - совсем о другом речь виду. Как знаешь, прежде я занимался тёмной магией и достиг в этом ремесле больших высот. И вот для одного нечестивого ритуала потребовалось мне человеческое сердце, да не обычного смертного, а некоего праведника по имени Свя Той. Вооружился я, собрал свои рати, нашёл жертву и обрушился на неё со всей яростью. Но праведник и ухом не повёл, отмахнулся своей флейтой, как от мухи и обратились мои орды, оружие и доспехи в пыль, а сам я упал на четвереньки, без сил. – «Запомни хорошенько, - произнёс Той и похлопал меня флейтой по плечу, - истинное добро всегда сильнее зла. Сколько бы ты не старался, останешься проигравшим, ибо твои достижения не несут в себе ничего, не дают радости сердцу и не оставляют следов. А каждый желает, чтобы его запомнили. Возьми мой инструмент на память и хорошенько подумай, на что стоит тратить вечность»! И ушёл благородный старик, а я остался, униженный и сломленный. И, с тех пор, потерял всякий интерес к тёмному искусству. Смысл трудиться, коли один добродей сумел победить без труда, да ещё и пожалел? Я обязан быть лучшим, первым или вообще не заниматься делом! Поражение жгло душу, как раскалённое железо, лишало аппетита и сна. Вином не залить, трудами и развратом не отвлечься. И тогда я решил испробовать нечто принципиально новое, например, творить добро. Так смогу превзойти, со временем, обидчика или настолько погружусь в свет, что забуду о гордыни, зависти и прочем, и обрету покой. А ты со своей развратностью, потянешь обратно, заставишь спуститься на несколько ступеней ниже.
- А вот Язвимая, со своей девственной чистотой, способна поднять, - не сдавалась Нез.
- Скорее, если превращу её фанатизм в настоящую, незамутнённую веру, научу любить всех, кто ходит по земле, получу возможность стать лучше, - возразил бессмертный, - не обижайся, дело совсем не в тебе, просто есть мужчины, для которых удовольствие не главное в жизни. И я из таких.
- Ладно, - нимфа махнула рукой, - сколько лет живу, ещё ни разу такого не случалось, чтобы столько мужчин подряд отказывали.
- Так ты и не состояла в команде воинов света, - хохотнул дроу, - а это совсем иные создания, непохожие на других. Умеющие любить одну единственную, вторую половинку. Но уверен, тебе ещё повезёт и, ни один раз. В этом мире тысячи мужчин, которые, ради твоей улыбки, отдадут свою жизнь и саму душу.
- Хорошо вы беседуете, но враги могут явиться в любой момент, а плод всё ещё на своём месте, - напомнил я, - вернётесь домой, и болтаете хоть до посинения. Рима, я открываю портал, поспеши, чуть опоздаешь, и последствия окажутся ужасными. Хочешь остаться одной единственной нимфой в этом измерении, и то недолго?
- Повезло вам, противным, что я не обидчивая, - вздохнула развратница, хотя выглядела расстроенной, и отправилась в проход.
- Может, стоило «успокоить» немного? – Без нахмурился, - с меня бы не убыло. Придётся извиняться, пока не удумала мстить или с ума не сошла.
Альв стал прозрачным, сел на землю, скрестил ноги и приложил к губам флейту, заиграл. Довольно красиво, между прочим. Казалось бы, странный способ охранять, но… чародеи бывшими не бывают. И не всегда необходимо размахивать руками, выкрикивать непонятные слова, чертить странные символы. Гейзеры забили одновременно, брызги полетели в разные стороны. Ящерицы поспешили спрятаться, даже им лучше было под кипяток не попадать. Долго мой боец находился в полном одиночестве, но вот вдали показались шесть странных фигур в немыслимых полных рыцарских латах. Таких массивных, что обычный смертный не смог бы и пошевелиться. Или не живые твари, или под чарами. Дроу опустил флейту, повернулся к злодеям. Поднялся.
- Если бы мне можно было убивать, закончилось всё за несколько мгновений, - мой боец сощурился, - но и здесь могу доставить нечестивцам немало неприятностей.
Без нырнул в землю, подобрался к безумцам снизу, сделал латы первого прозрачными, и выдернул его наружу. Брызги попали на кожу несчастной жертвы, завопила она, бросилась прочь, но далеко не ушла, боль лишила разума, завалилась. А латы пошагали дальше, как ни в чём не бывало. Альву пришлось утащить раненного на безопасное расстояние, не бросать же? Но как избавиться от недругов… Теперь мой храбрец схватил уже пустой доспех, утянул в землю, но далеко от нор, не шелохнется. Бейся не бейся, похоронен. Тёмный альв повторил свой прием, ещё пять раз. Но, разумеется, это была лишь самая первая и нестрашная атака. Проверка боем, так сказать. Закопанные латы, без предупреждения, взорвались, разбрасывая вокруг землю и камни. Ящерицы со всего плато повылезали из норок и бросились прочь, обезумив от ужаса. Я чудом успел открыть портал на их пути. К счастью, приняли за гигантскую норушку. Вскоре ни одной тварюшки не осталось. Но, Дур всегда и всё просчитывал до мелочей. Вскоре вдали показалась толпа людей, раздетых, избитых, израненных, их охраняли воины в толстых доспехах не меньше трёх сотен числом.
- Эй, Озер, слушай себя, - выкрикнул один из безумцев, - если не отдашь нам немедленно поганых рептилий, погоним этих пособников нечисти прямо к гейзерам, всех спасти не сможешь!
- В этом вы полностью правы, - кивнул Без, сел на землю и скрестил ноги, - поэтому… этот грех ляжет целиком на ваши души. Кого бы ни погубили сейчас, заполучив яд, убьете много больше. И моих соратников так же. Не повезло вам, не того запугивать удумали. И мне наплевать на самых обычных людей, или нелюдей, за них платы не получаю, а вот ящерицы – дело другое. Так что делайте всё, что считаете нужным.
- Тем более, так называемые пленники являются теми же фанатиками, только, из проигравших, провинившихся, - присоединился я к разговору, - я узнал нескольких типов, а так же раны, которые могли нанести только мои бойцы. Захватывать невинных, даже крестьян, значило бы признать, что ОрИБы, зло большее, чем любая нечисть. Это невозможно провернуть так, чтобы никто из добрых волшебников не узнал и не сделал общим достоянием. И конец репутации.
- Тогда и тем более не поддамся, - тёмный альв зевнул и похлопал ладонью по рту.
Кто-то невидимый, укрытый чарами, коварно выстрелил из арбалета, но мой храбрец был начеку, мигом погрузился в землю и болт отскочил от лат ближайшего фанатика. Безумцы, просто из чистой злобы, погнали пленников вперёд, на гейзеры. Несчастные завопили, пытались сопротивляться, но силы оказались неравны. Даже дроу спрятался в земле, не в силах смотреть на происходящее.
- Самое печальное, что акция почти не имеет смысла, - я скрипнул зубами, - прямо хоть бойцов с других заданий снимай!
Тем временем, когда половина пленников уже были мертвы или жестоко изувеченны, остальных погнали назад.
- Ну, теперь вы побежите, отступите, когда наши лидеры поведут в бой, или предпочтёте умереть, как положено, кровью искупить свою трусость и вернуть честь? – поинтересовался один из стражей.
- Умрём, но не отступим, - выкрикнул один из раненных, - только помилуйте!
- Тогда считайте, что обрели ещё один, последний, шанс, лишь мученики заслужат рая, отступники так и останутся оплакивать свою судьбу у Врат, - кивнул мучитель, - а теперь обратно в портал давайте – давайте – давайте!!!
- Урок преподали, за наш счёт, не получили ящериц, пока что, так своих запугали, - я скрипнул зубами, - добраться бы до горла Дура!!!
Тёмный альв не успокоился, вновь заиграл на своей флейте, из земли вокруг плато полезли каменные шипы, уподобились крепостной стене. Фанатиков такая преграда не остановит, но никто иной к ящерицам не сунется, когда бедняжки перестанут быть ядовитыми.