Лера стояла в коридоре училища с телефоном в руке, как вкопанная. Уже начались занятия, а она все продолжала стоять, до конца не понимая, что произошло с Максом.
Обдумывала, как ей быть. План недолго зрел в ее голове, и она решила для начала вернуть деньги и сумку. – Но как? Лере было больно от его слов и это «подарил», было больше похоже на «заплатил».
Проревев первую пару в туалете, решила появиться хоть ко второй. Она шла по коридору шмыгая носом, и в этот момент из одного из классов вышел директор.
- Здрасте, - еле выговорила Лера с французским прононсом, опуская голову и пряча неудержимые слезы.
- Здравствуйте, Самойлова Валерия,- сказал Епифанов, но увидав ее заплаканные глаза, задержал за локоть.
- Что случилось? Ты же вроде веселая такая была на выставке, все смеялась, а тут на тебе.
- Ничего, так просто.
- Ну ка, пошли ко мне в кабинет, подруга.
- Я не могу. - Я пару пропущу, потом стипендию не дадут,- объясняла Лера, продолжая дергать носом.
- Я попрошу, чтобы не отмечали,- успокоил Иван Иванович.
Когда пришли в кабинет директора, нос Леры был похож уже на сливу, и от слез на нее напала икота. Епифанов налил в стакан воды.
- Выпей и успокойся,- сказал он, глядя на разволновавшуюся студентку.
Лера хлебала воду, икая и стуча зубами о стакан.
- Давай, спокойно рассказывай, что случилось, кто обидел.
В это время кто-то заглянул в его кабинет.
- Я занят,- рявкнул он так, что двери моментально закрылись.
Его громкий голос отрезвил Леру, и она решила не рассказывать, что на самом деле произошло.
- Я маму вспомнила, месяц назад …. – Лера опять заплакала, вспомнив свою маму.
- У тебя кто дома? С кем ты живешь? - спросил директор.
- Одна. И от этих слов ей стало себя жалко, и она еще больше разревелась.
- Так, у тебя же дядька есть, такой талантливый и добрый. Он, что не помогает?
Лере так хотелось сказать, что он очень плохой человек - этот ваш дядька, но потом она вдруг перестала плакать и поняла, что дело принимает серьезный оборот.
- Помогает,- тихо, и вытирая рукой нос, сказала Лера.
- Как помогает? - не унимался Епифанов.
- Помогает, как может,- как-то зло произнесла Лера, сама, не желая этого.
- Так, вытирай нос и иди заниматься. Вместе пошли, я тебя отведу.
Директор отвел Леру в аудиторию и попросил, чтобы сегодня отсутствие на занятиях Самойловой не отмечали.
Вернувшись к себе в кабинет, директор стал наяривать Максу Макарскому.
- Привет, Максим. Я по поводу твоей родственницы. Что происходит? Ты почему меня не предупредил, что у девушки такое горе - мать потеряла. Ты вроде, никогда черствым не был, сам в интернате вырос, почему за племянницей не приглядываешь? Я тебе еще на выставке хотел сказать - девушку пригласил, а сам за ней не присматриваешь, видел, как она шампанское пила, а ты ей и ни слова не сказал. Давай приезжай и забирай ее домой, в таком состоянии ей надо дома было оставаться. Валерьянки купи ей, пусть попьет. Стыдно, Максим, стыдно,- закончил на грустной ноте Иван Иванович.
Макс стоял, приложив телефон к уху, и не мог вымолвить ни одного слова от неожиданности и негодования.
- Убью заразу,- ему стало понятно, что происходит с Лерой.
Все это окончательно вывело Макса из себя, ведь все это время ему пришлось рисовать сломанной кистью. Он на ходу нервно вытирал руки и быстро переодевался. Макс спешил, понимая, что эта девчонка может еще что-нибудь отмочить, что Мила права в том, что не надо было ей помогать.
- Вот не делай добро – злом не обернется, - говорил сам себе, садясь за руль.
Меньше чем через полчаса Макс был уже в училище. Гнал так, что за ним волной из-под колес вылетали сухие листья, сорванные вчерашней непогодой.
Макс приехал в свое бывшее училище, которое называлось теперь «Колледж искусств». Он так нервничал, что даже не обратил внимание на интерьер своего когда-то родного училища, который очень изменился, но ноги интуитивно привели его к расписанию занятий. Место, где оно висело почти двадцать лет, было все там же. Подойдя, стал искал глазами нужную ему информацию.
- Так специальность «Станковая живопись» 1-й курс,- говорил Макс и водил пальцем по расписанию и чувствовал, как палец его трясется от напряжения. – Так, 202 аудитория.
Макс в несколько прыжков пересек лестницу и постучал в дверь.
- Здравствуйте, извините мне надо Леру,- попросил он и замер. Это была Татьяна его однокурсница, но уже по институту.
- Макс? Проходи, проходи. Какая честь,- раскудахталась Татьяна, разводя руки и готовая упасть в его объятия, как когда-то в студенческие годы.
- Давай проходи. Как фамилия? - улыбаясь, спрашивала Татьяна, подходя к двери.
Макс замолчал, он напрочь забыл Лерину фамилию, да и не собирался её запоминать.
- Да лучше бы я вообще не знал ни эту Леру, ни ее фамилию, - еле сдержался он, чтобы не произнести это вслух. - Хорошо выглядишь,- пытаясь улыбнуться, еле выговорил от волнения Макс.
- Лерка, тебя вызывают,- доносились крики из аудитории.
- Слышу,- наконец уловил Макс знакомый тембр голоса.
- Лера, на выход. Это твоя дочь?
- Нет, племяшка, нервы у нее сдали. - Одна осталась, мать потеряла, - говорил Макс, как будто оправдываясь и пряча глаза.
- Ой, Максик, извини. Буду теперь знать, что Самойлова твоя племяша. Держись,- с сочувствием говорила Татьяна. - А как ты сам, женился или как прежде?
Макс понял, что пора уходить. Наконец в дверях появилась Лера, с красными глазами и носом, словно у коверного клоуна.
- Всего доброго,- пожелала Татьяна.
- Пока,- ответил Макс.
- До свидания, - промычала Лера, вытирая нос.
Как только за ней закрылась дверь, Макс схватил Леру под локоть, и стиснув зубы, повел к лестнице, толкая вперед.
- Не толкайся так,- пыталась вырваться Лера.
- Давай шевели ногами,- как можно спокойнее произнес Макс, стараясь сдерживать себя.
Они вышли на улицу и Макс повел ее к машине. Открыв дверь, он впихнул ее на заднее сиденье, еле удержав себя от желания хлопнуть дверцей посильнее.
Макс, быстро завел мотор, и машина рванула с места. Досчитав про себя до десяти, наконец произнес:
- Ты, что там за концерт закатила. Ты вообще с головой дружишь? У тебя в роду сумасшедших не было? – говорил Макс зло, не скрывая своего настроения. - Ты понимаешь, хоть, что ты пакостишь. У тебя вообще совесть хоть чуть- чуть есть, или у тебя мозги в жидком состоянии,- продолжал отпускать комплименты Макс в адрес Леры.
Та сидела смирно, не шелохнувшись и, словно зверек зло смотрела на него, сощурив глаза.
- Ну, что ты на меня пялишься. Думаешь если я тебя трахнул, значит можно на мне ездить верхом и гадить мне на голову. Между прочим, ты сама этого хотела, а я отказывать женщинам не привык. – И вообще на работу тебя устроил, в колледже твоем учишься, как родственница. Денег тебе дал, ну что тебе еще от меня надо,- Макс неожиданно нажал на педаль и остановил машину. Он положил руки на руль и, упершись подбородком, замолчал, глядя в одну точку.
- Чего молчишь,- он обернулся на нее. Лера сидела, опустив голову, но не плакала. – Говори, сколько? – решил по-деловому подойти Макс к этому вопросу. - Чего молчишь? Сколько тебе надо, чтобы ты оставила меня в покое,- он опять повернулся к ней.
Лера смотрела на него, Макс был такой красивый с этой взъерошенной шевелюрой, даже показался ей похожим на Бетховена. Да еще и талантлив, успешен, счастливчик, может выбирать себе любую красавицу, но не ее. Это окончательно вывело Леру из себя.
- Да, пошел ты. Задолбал. Что ты вообще из себя возомнил, тоже мне художник. Да и как мужчина ты мне не понравился, - решила, побольнее, укусить Лера. Она полезла в свой рюкзак и кинула на переднее кресло знакомый ему конверт с деньгами. Она вышла из машины, хлопнув дверцей и пошла вперед по дороге, голосуя.
Макс сидел крепко сжав руль и боялся встать, потому, что у него было бешеное желание врезать ей. Он еще никогда не был в такой ситуации, когда ему приходилось испытывать столько неприятностей от женщины. Да и женщиной это угловатое и неблагодарное создание не назовешь. Тинэйджер, одним словом.
- Да, чтобы я, еще когда-нибудь оказал, кому-нибудь какую-то помощь,- ругал вслух сам себя Макс.
Даже за свое долгое общение с Милой, отношения с которой были иногда очень напряженными, но, чтобы так…- внутри его все клокотало.
Неожиданно в обзорное зеркало он увидал приближающуюся машину, которая стала перестраиваться, чтобы остановиться возле Леры. Макс, увидав джип, нажал на педаль и первым подъехал к ней.
- Залезай,- рассвирепел он.
- Я с тобой не поеду,- сказала она, увидав приближающийся джип.
Машина лихо обогнула Макса и стала впереди, из нее вышел рослый лысый детина, а с ним еще двое.
Лера попятилась назад к машине Макса.
- Ты куда? Мы вдвое больше дадим, не обидим,- кричал детина. – Постой, давай договоримся. Ну скажи, сколько ты хочешь? - кричал незнакомец.
Лера в одно мгновение открыла заднюю дверцу и прыгнула на сидение к Максу, тот вдавил педаль газа. Мужчины тоже вернулись в свой джип.
Макс давил на газ, и машина быстро увеличивала скорость.
Джип не отставал, и поравнявшись с машиной Макса, стала сигналить, притирая её к обочине. Макс резко прибавил газу и рванул вперед. Он вел себя достаточно спокойно, чего нельзя было сказать о Лере, которая словно ужаленная, крутилась на месте, следя за догоняющий их машиной. Вертела головой глядя, то на Макса, то на приближающийся джип, и нервно грызла ногти.
Впереди началось замедленное движение, был ремонт дороги и пришлось съехать на обочину. Джип почти нагнал их. Еще немного, и они получили бы удар. Неожиданно машина Макса наскочила на скорости в выбоину. Густой фонтан грязи вырвался из-под колес прямо на лобовое стекло джипа, залив его плотным слоем, а заодно и заднее стекло своей машины. Грязь была такая густая, что теперь и Лера не могла ничего видеть через стекло. Макс съехал с обочины, и они поняли, что оторвались. Теперь, сквозь стекающие потоки грязи можно было разглядеть, что тяжелая машина преследователей накренилась и вот-вот была готова лечь на бок.
Макс вел машину, не говоря ни слова. Лера сидела на заднем сидении и тоже молчала. Она смотрела на Макса и чувствовала себя защищенной, впервые в жизни, ничего и никого не боялась. Лера чувствовала, что Макс ее в беде не оставит.
- Останови, пожалуйста, где-нибудь в городе. Я дальше сама доберусь,- почти прошептала она.
- Нет, мне на сегодня приключений хватит. До дома, до дверей, до горшка, - почти рычал Макс.
- Я могу машину помыть,- виновато произнесла Лера.
Наконец они подъехали к ее дому и остановились на площадке у арки.
- Пошли,- строго сказал Макс, открыв заднюю дверцу и грубо схватив Леру за локоть.
Вошли во двор, прошли мимо сидящих на лавочке бабулек, которые проводили Леру и ее спутника подозрительным взглядом. Подошли к дверям, где жила Лера.
- Ну, что стоишь, как вкопанная, открывай,- рявкнул Макс, нервы у него окончательно сдали.
Открыв двери, Лера тихо произнесла: - Проходи.
Ей было неловко, ведь она не ожидала его визита.
Макс вошел, оглядываясь по сторонам.
Квартира состояла из большой кухни, широкого коридора и огромной комнаты с балконом. В комнате был письменный стол, кровать- диван, в стороне стояла ширма и большой платяной шкаф, посредине комнаты лежал большой ковер.
- Кухня, где,- спросил вдруг Макс.
- Там,- Лера указала рукой.
Почему-то сейчас сильно чувствовалась их разница в возрасте. Макс выглядел уставшим, и этого делало его старше. Лера, не помнила своего отца, который умер намного раньше, чем мать, тогда она еще ходила в детский сад. В их доме так давно не звучал сильный мужской голос, что она растерялась и почувствовала его как физическое, так и моральное превосходство.
Макс подошел к холодильнику и открыл его. В нем было масло, сыр и хлеб, и две бутылки шампанского, которое он случайно забыл забрать из сумки.
-Ты что, готовить не умеешь. - Приготовила бы себе чего-нибудь, - Макс силой ляпнул дверцу холодильника.
У него зазвонил телефон, звонил Епифанов.
- Макс, почему ко мне не зашел,- возмущался тот. – Как твоя племяшка, успокоилась?
- Да вроде получше,- пытался как можно сдержаннее говорить тот, глядя на Леру вид у который был совсем убитый.
- Может завтра пусть денек прогуляет. Я скажу, чтобы не отмечали. Ты ее в кино своди, погуляй с ней. - Отвлеки, развей племяшку.
- Обязательно,- сухо ответил Макс. Он перевел взгляд на Леру, которая сидела на диване с грустным видом.
Уголки ее рта были опущены, светлые волосы торчали в разные стороны, обнажая слегка лопоухие, розовые от волнения уши. Короткое старенькое джинсовое платье, и короткая кофточка, которую ей, наверное, связала еще мама, придавали Лере такой юный и беззащитный вид, что он невольно вспомнил Милу. Тогда, ей одной из всех девушек интерната досталось джинсовое платье от «гуманитарной помощи», как самой красивой, в котором она встретила свое шестнадцатилетие.
- Завтра на учебу можешь не ходить, директор разрешает. Отоспись, порисуй, развлекись,- слегка успокоившись, произнес Макс.
- Хочешь, кофе? - неожиданно предложила Лера.
- А что есть? Какой, в смысле … - Макс хотел спросить, что за кофе, но понял, что этот вопрос неуместен.
- Растворимый, индийский,- улыбаясь, ответила Лера.
- Ладно, давай,- пытаясь спрятать свое настроение, произнес Макс.
Пока Лера делала кофе, Макс ходил по комнате, осматривая ее содержимое. Наконец заглянул за ширму и был поражен. Там, за ширмой стоял старенький мольберт, на котором был лист с портретом. На него словно отражение смотрел он сам. Рисунок был выполнен в карандаше, все было хорошо прорисовано, до мелочей. Рядом на маленьком туалетном столике лежала большая папка с работами. Макс открыл ее и замер. Вот он сидит в кресле в отеле, вот он ходит и смотрит на свои картины, вот он стоит у окна и курит. Макс был поражен, ведь они встречались друг с другом всего несколько раз, а как нарисовала. Он смотрел на свою хорошо прорисованную обнаженную фигуру, и нравился сам себе. Линии мужского тела были строгими и правильными. Настроение его изменилось.
- Вот,- улыбаясь, сказала Лера, ставя чашки на небольшой столик, и замерла, увидав у Макса в руках папку с рисунками.
- Спасибо,- уже улыбаясь сказал Макс. - Мне понравилось,- произнес, наконец, он.
Лицо Леры залилось румянцем, и даже уши ее стали малиновыми.
- Ты, это компромат решила на меня собрать,- рассмеялся Макс.- Рисуешь меня нагишом. Спасибо хоть вид сзади. Директор увидит и все - не будет у тебя такого родственника как я. Не будет больше давать тебе дополнительный выходной.
Лера стояла с глуповатым видом на лице, покусывая губы, было понятно, что ей неловко.
- Хорошо получилось, но есть замечания. - Если ты принесешь сюда рисунки, я подскажу, - говорил Макс, давясь от смеха.
Рисунки окончательно подняли настроение Максу.
- Садись рядом,- пригласил он Леру на диван, которая опустив глаза, стояла у окна.
Наконец преодолев смущение, та подошла и села рядом.
- Вот тут, например,- говорил Макс, выбрав рисунок, где он стоит у окна. Вот тут не так. Дай карандашик и включи свет. Уже темнеть начинает.
Лере было страшно неудобно исправлять рисунок, да еще и нагого Макса.
- А в этом положении должно быть еще кое-что видно,- на полном серьезе говорил Макс,- и передал ей карандаш. – Исправляй,- строго сказал он.
Лера молча грызла кончик карандаша и опустила глаза. Макс не выдержал и расхохотался. Он хохотал как сумасшедший и так красиво, что Лера, глядя на него, тоже сначала улыбнулась, а потом и сама рассмеялась. Они смеялись и смеялись, до икоты, до колик, им казалось, что они спятят от этого неудержимого хохота. Этот приступ смеха помог им стать равными, стереть возрастную грань между ними, превратив их в ровесников.
- Ладно. Я сейчас подойду к окну и стану.
Он еще раз взглянул на рисунок и замер в той позе, как нарисовала его Лера.
Макс снял майку, обнажив свой накачанный торс и взглянул на Леру, которая смотрела на него с таким восхищением, что он, улыбаясь, добавил: - Все остальное по анатомии и структуре человеческого тела. Учиться надо формообразованию частей тела.
Он снова надел майку, вернулся и сел с ней рядом на диван уже с серьезным видом.
- Понимаешь, девочка, если ты начала играть во взрослые игры, то и веди себя по-взрослому. Не надо выбирать удобную для тебя позицию, то я ребенок, то я взрослая.
Если ты взрослая и хочешь взрослых отношений, как я понимаю, то не надо устраивать детские капризы. Давай договоримся с тобой, когда ты окончательно повзрослеешь, тогда и будет все то, о чем ты там рисуешь. Он еще раз взял несколько рисунков и, взглянув на них, добавил еле, сдерживая смех:
- Ну, прямо Иеронимус Босх «Сад земных наслаждений» да и только.
Он отложил в сторону некоторые наброски, из которых было многое понятно им обоим. Макс встал, достал из заднего кармана джинс конверт, который вернула ему Лера, и положил его на стол со словами:
- Давай, начинай взрослеть и не отказывайся от помощи, когда тебе ее предлагают. - Ты заберешь эти деньги, и завтра, когда я приеду, в холодильнике будет еда, в комнате будет порядок, и ты начнешь заниматься, - произнес он строго и добавил, улыбаясь: - И порадуешь своим непримиримым талантом.
Лера, улыбаясь, молча кивнула.
Макс опять засмеялся.
- Ну, ты меня удивила. Может, подаришь пару рисунков, - Макс опять заржал, представляя выражение лица Милки, когда это увидит.
Лера сердито смотрела на Макса, словно предугадывая, кому он может показать рисунки.
- В другой раз,- сердито буркнула она.
- Ладно. До завтра,- улыбаясь, попрощался Макс.
Как только он ушел, Лера взяла в руки карандаш и стирку. Она стала исправлять рисунок и тоже улыбалась. Лера была довольна, у нее словно камень с души упал, ведь они с Максом помирились.
Продолжение следует: Глава 8
http://www.proza.ru/2019/04/07/1792