А произошло это следующим образом. На одном из городских штабов управляющий трестом попросил нашего директора подтвердить согласие ЛДК на долевое участие в расширении водозаборной городской станции, установке на ТЭЦ еще одной турбины и расширении очистных сооружений.
Он спросил нашего директора: - Когда будет открыто финансирование этих работ,- на что директор ответил, что переговорит с Министерством и на следующем совещании доложит о результатах переговоров.
Присутствующий на совещании Крысин Владимир Михайлович - Первый секретарь горкома, попросил Лукьянова А.Г - руководителя Строительного треста "Амурскстрой" внести в протокол совещания мнение горкома партии о незамедлительном выезде в Москву представителя заказчика от ЛДК для решения этого вопроса.
Крысин сказал, что по телефону такие вопросы не решаются, потому что речь идет об увеличении сметной стоимости всего объекта строительства на миллионы рублей, и рекомендовал Друганову - директору ЛДК, направить своего помощника – Намаконова Олега Александровича, который зарекомендовал себя на строительстве, как «разбитной парень с бульдожьей хваткой».
- Мы знаем, что Намаконов, как бульдог, вцепляется в решение проблемных вопросов и пока не решит, его не оторвать, - наш человек. Амурск – это ударная комсомольская стройка, так давайте доверим комсомольскому вожаку ЛДК решить эти вопросы, а заодно и проверим его возможности в этом ответственном деле.
На следующий день я уже был в Москве в «Гипролеспроме» и встретился с нашим Главным инженером проекта Винником Петром Ефимовичем, доложил ему цель визита и просьбу Первого секретаря Горкома по включению в общую смету предприятия расходов на общегородские нужды, и передал от Крысина и от себя лично небольшой презент - десятикилограммового серебристого самца кеты симужного посола, за которым перед вылетом в Москву заехал к директору «Смешторга» по заданию секретаря горкома. Я тогда сказал: - Заверните еще одного, так надо. Директор при мне «поколдовал» в бочке со льдом, достал еще одного «быка» и тщательно завернул в специальную бумагу. Вторую кетину я взял в министерство.
Дорогие внучата , это была не взятка, а приятный презент с Дальнего Востока, знак внимания и признательности, и по проверенному временем опыту скажу вам, что это с первых минут располагало к продуктивному разговору.
Нахмурив густые брови, Винник посетовал: - Почему, когда формировали общую смету, об этом не было речи? - и тут же позвонил в Министерство и попросил соединить с Первым Заместителем Министра Венславским В.А, с которым договорился о встрече по важному вопросу.
Петр Ефимович мне нравился, потому что всем своим видом производил впечатление надежности и компетентности, сотрудники института его по-отцовски называли – наш Пиня. Лучше Пини никто в институте не составлял протоколы совещаний.
У него были крупные и выразительные черты лица, копна слегка вьющихся седых волос, высокий лоб и большой красивый нос. Это был настоящий дородный еврей и, вообще, в институте все руководители были на одно лицо, как не странно, я среди них себя не чувствовал чужаком, а был своим. Они меня хорошо привечали, внимательно выслушивали, поддерживали и помогали разобраться в казалось бы неразрешимых вопросах...
- Хорошо, что именно ты приехал, - говорил Петр Ефимович, - если бы приехал ваш директор, который евреев откровенно недолюбливает, мы бы ему помогать не стали. И поверь старому еврею на слово, он тормоз и у вас долго не задержится.
А тебе поможем, ты такой же беспокойный, как и мы, мы вместе делаем общее дело – строим большой современный комбинат. Мы поддерживаем Крысина, который всей душой болеет за это дело и вопрос, с которым ты приехал не простой, требующий вливания миллионов рублей на общегородские нужды будет решаться на самом высоком уровне.
На следующий день состоялось совещание в Министерстве Лесной промышленности СССР. Совещание проводил Первый Заместитель Министра Венславский В.П. На совещании присутствовали два представителя от института, представитель от предприятия заказчика и начальник Финансового Управления Министерства.
Мною было доложено об обращении городских властей по долевому участию Амурского ЛДК в расширении городских социальных структур, а именно: расширение городской водозаборной станции, городской ТЭЦ и очистных сооружений.
После моего выступления Венславский сказал, что ему звонил Крысин В.М, и что он с ним полностью согласен и сказал: - В городе Амурске строятся два градообразующих предприятия, это Амурский ЦКК и Амурский ЛДК нашего Министерства, оба предприятия имеют повышенные расходы воды и электроэнергии на технологические нужды. Поэтому Министерство изыщет возможности увеличения финансирования на социальные нужды города и наших предприятий, и этим мы поддержим Всесоюзную Ударную Комсомольскую Стройку города Амурска.
Далее он дал поручение Виннику срочно, в течение трех суток, подготовить протокол сегодняшнего совещания и смету дополнительных расходов на долевое участие Амурского ЛДК в городской программе, также попросил подготовить комплектовочные ведомости на необходимое оборудование для его заказа в Союзмашкомплекте, помочь Олегу Александровичу, чтобы эти ведомости в машкомплекте были приняты, чтобы необходимое оборудование Амурским ЛДК было получено в текущем году. Это была личная просьба Первого секретаря Амурского горкома.
Начальнику Финансового Управления было поручено официально уведомить, предприятие и Амурский банк о финансировании работ на строительстве водозаборной станции, на городской ТЭЦ и на очистных сооружениях. Через три дня у меня на руках был утвержденный протокол, дополнительная смета и Комплектовочная ведомость на оборудование, которая в Союзмашкомплекте была принята. Забегая вперед скажу, что оборудование Амурским ЛДК было получено и передано для монтажа строителям.
Лично я получил замечательный урок коллективной работы профессионалов института, Министерства и Городского комитета партии. Не скрою, было приятно, что мой кругозор и круг общения расширился, я становился все круче и круче, осваивая административную лестницу.
Начиная трудовую деятельность с должности инженера комплектации оборудования, принял участие в работе с Союзмашкомплектом, а когда оборудование начало поступать в наш адрес и требовалась ревизия перед сдачей его в монтаж, был назначен заместителем Главного механика, а когда потребовались серьезные конструктивные доработки на разных участках, был назначен исполняющим обязанности Главного конструктора. Затем был начальником Завода столярных изделий, Главным технологом комбината, Начальником технического отдела – зам. главного инженера и Главным инженером комбината.
Но самые сложные и запоминающие были первые месяцы работы, когда одновременно пришлось организовывать вечернее отделение в ПТУ – 33, срочно набирать две группы учащихся и самому, по совместительству, вести преподавание по курсу «производство древесно-волокнистых плит». В училище, как преподавателю, мне была назначена зарплата 120 рублей в месяц и это укрепило наш семейный бюджет.
Мною были заключены договора по производственной практике в городах: Вологда, Сокол и Томск. Одновременно в этих городах проводилась работа по набору специалистов для работы на Амурском ЛДК с заключением договоров на гарантийное получение в новых домах квартиры по составу семьи. Вот так спешно мы готовили и укомплектовывали кадрами наш первенец – Завод ДВП.
На совещании у Венславского, я был "представителем заказчика" в должности Главный технолог комбината, по окончанию этой не простой и напряженной работы, которая в течение недели была исполнена, в знак глубочайшего уважения, я пригласил Петра Ефимовича на Останкинскую башню в ресторан «Седьмое небо».
Где от всей души выразил признательность и поблагодарил ГИПа за реальную помощь в решении сложнейших вопросов. На что Винник философски заметил: - Когда думаешь сначала о Родине, а потом о себе, то всегда получается. За три оборота ресторана вокруг башни, мы успели душевно поговорить и расслабиться прекрасным армянским коньяком...
За разговором Винник также сказал: - Вот, казалось бы, все мы ВУЗы оканчиваем, одни к нам в институт приходят и заряжают своей энергией и находят время душевно поговорить, посидеть, а по окончанию работы попрощаться, как мы сегодня, а другие, например, ваш директор, приезжает только с претензиями и скандалами, а уезжая даже не прощается, как с такими людьми, что-то хорошее делать, не понимаю. Поэтому, Олег Александрович, я и говорю, ты наш, а он чужак, если у профессионала отсутствует доброта и красота отношений, то от этого общения остается один пепел, и делу наносится невосполнимый вред...
По прибытию из Москвы доложил, что задание штаба выполнено и подтверждение о финансировании строительных работ в банк поступит. Начальнику штаба передал утвержденный протокол, дополнительную смету затрат и комплектовочную ведомость на оборудование для социальных объектов города.
И тут же снова срочно пришлось ехать в командировку, но уже в Ленинград. Директор ЛДК ознакомил меня с приказом по Министерству о зачислении меня в целевую аспирантуру на базе Ленинградской Лесотехнической Академии, где моим руководителем назначен доктор технических наук Грубее Александр Эдуардович – ученый с мировым именем.
Друганов сказал, что это была его инициатива, когда подняли документы, то нашли и прямое распоряжение самого Министра, о направлении меня в аспирантуру, и, он рад, что так складывается, пока комбинат строится, я окончу аспирантуру и стану кандидатом технических наук, и буду обеспечивать технический прогресс на предприятии.
Честно говоря – это в мои ближайшие планы не входило. В академии я встретился и переговорил со своим руководителем, который также еще был доктором физико - математических наук, он оказался не просто светилой наук, но и большим умницей.
Александр Эдуардович услышал меня, мое желание принять непосредственное участие в пуске цехов Лесопильного комплекса, в который вложил всю душу и свои инженерные знания, понял, что я, как ответственный от предприятия не могу подвести строителей своим отсутствием в этот ответственный период.
Научный руководитель Грубе внимательно выслушал меня, подумал и сказал: - Место у вас целевое – министерское, никто его у вас не заберет, я не возражаю, потому что производственная практика еще ни одному аспиранту не помешала!
Он отпустил меня до следующего сентября месяца, а через полгода его не стало. Александр Эдуардович Грубе ушел из жизни, а я дальше не стал напрягать судьбу и в Ленинград на учебу не вернулся, потому что и на комбинате драматично стали развиваться дела и события.
Дорогие внучата, наступил период, когда начинаешь прежде думать о Родине, а потом о себе, и абсолютное большинство людей нашего поколения из этого теста... Продолжение повествования "Головой в бочку".