Уже листок календаря
готов упасть, пропасть за кадром,
как всем, рассветная заря
желанней мне зари закатной.
Но что поделаешь? Гуд бай!
Залив блестит в конце аллеи.
Я прославлял родимый край
как только мог, и вот – темнеет.
Дождусь звезды, потом – второй,
прислушаюсь в тиши к прибою,
серпастый месяц над горой
качнётся стрелкой часовою.
Сверчков садовых трель слышна.
О чём их саги, дойны, руны?
Ночь странных шорохов полна,
чарующих весь мир подлунный.
Что вспомню? Вспомню я тебя.
Ту встречу. Самое начало.
Как ты, платок свой теребя,
на поцелуй не отвечала.
А после: губ не отвести!
И, бурей страсти озадача,
шептала горячо: – Прости!..
Прощай! – шептала, слёз не пряча.
И лист любой календаря
был не дороже, чем капустный;
плыла рассветная заря,
теперь закатная вот.
Грустно…