Глава одиннадцатая
1
- Алло, миссис Сноу?
- Да...
- Выражаю вам самые искренние соболезнования в связи с постигшим вас горем.
- Кто вы?
- Телерепортер Джерри Сноу, если вам о чем-то говорит мое имя...
- Разумеется. Полли много рассказывала о вас.
- Но мы не были знакомы...
- Чтобы восторгаться человеком совсем необязательно быть с ним на короткой ноге.
- Я отдаю себе отчет, что мой звонок совершенно некстати. И прошу извинить меня. Но я хочу вам искренне помочь.
- Мне сейчас очень трудно встречаться с людьми, говорить о Полли... Я вынуждена была отказать даже инспектору полиции.
- Понимаю... И все-таки очень надеюсь, что для меня вы сделаете исключение. Я, кажется, видел убийцу. И мой человек идет по его следу. Надеюсь, это останется между нами. Вам я доверяю.
- Я готова вас принять. Но не уверена, что смогу быть полезной...
- Спасибо, миссис Сноу.
2
- Таковы уж у нас правила, дорогая.
- Я готова им следовать...
- Как долго вам предстоит пробыть в Лондоне - целиком и полностью будет зависеть от вас. Вам предстоит сыграть роль сиделки при этом, пардон, денежном мешке. Извините, что я с вами столь откровенно делюсь секретами нашего бизнеса. Но сами понимаете при теперешней конкуренции не так-то просто заполучить приличного клиента. Надеюсь, вы понимаете о чем я толкую?
- Разумеется, - с обворожительной улыбкой кивнула Жаннет.
- На самом деле вы уже сейчас психолог и у этого сэра Кэвина Элисона будете выполнять обязанности психолога. Но ему вовсе не обязательно знать об этом. Вы – для него сиделка, которая настолько сильно сопереживает его трагедии, что берет на себя обязанность уговорить больного лечь в нашу клинику, где уже избавились от страданий по крайней мере не меньше д.жины пациентов. Причем, точно с таким же диагнозом. Необходимые данные о тех людях вам будут переданы по электронной почте. Вот пароль и ваш логин, вы можете проверять почту, когда вам заблагорассудится. Не думаю, что сэр Кэвин станет скупиться для собственной сиделки. Он наверняка позволит пару минут провести в интернет, чтобы написать письмо любимому парню.
- Если я верно поняла, мне предстоит уговорить его лечь в клинику "Замок грез", где ему обязательно поможет удивительно заболивый и высокопрофессиональный медперсонал во главе с главным психологом Дженнифер?
- О, в последнее время я не практикую и занимаюсь лишь подбором кадров для клиники. Предпочитаю оставаться в тени. Видите ли, дорогая, свои лавры я уже получила, и теперь даю возможность поработать молодым. Я же больше занимаюсь научной работой. Исследования психики современного человека, попавшего в экстремальные ситуации. Что-то в этом роде...
Жаннет была в восторге от этой женщины, которая так и рассыпалась перед нею в любезностях, будто за плечами вчерашней студентки Жаннет был не университет, а самая престижная парижская клиника. Это польстило самолюбию Жаннет и она поклялась, что сделает все от нее зависящее, чтобы уболтать старого маразматика лечь в их клинику, тем самым выдержит первое испытание и станет полноправным членом этого милого коллетива.
"Интересно, - подумала Дженнифер, - насколько сильно эта Жаннет любит Хэлли? Так, как я когда-то любила Проспьера, или иначе? Нет. Так можно любить лишь человека, годящегося в отцы. Впрочем, этот адвокат мосье Береговуа ее родной дядюшка... О нет, это не совсем одно и то же... Ведь это он ее соблазнил, а не наоборот".
- У меня еще один посетитель, - с очаровательной улыбкой сказала Дженнифер.
- Я понимаю... – встала со своего места Жаннет.
- Вы можете еще немного побродить по клинике. А потом я снова вас приглашу, чтобы дать окончательные инструкции.
3
Этот привратник наверняка не упустил бы своего, подвернись ему Полли Сноу, Жаннет или Рут, подумал Хэлли. Он из тех, кого называют всеядными. Сунул-вынул и бай-бай! Впрочем, с Полли у него вряд ли вышло бы что-то путное. Та сучка обожала свеженьких парней. Ей были по вкусу молоденькие скакуны, умеющие неутомимо работать своими крепкими болтами.
А вот Рут.. Та, пожалуй, клюнула бы на Ибрагима. И похотливая сучка не упустила бы случая покувыркаться с ним в постели.
С той минуты, как он отчетливо услышал голос Рут в в Лондоне, в шумной толпе утренней Park Avenue, Хэлли все больше раздражали мысли о ней, словно он предчувствовал развязку истории, начавшейся в Яфо...
Иногда ему казалось, будто она дышит ему в затылок, и он ощущает ее присутствие везде: даже здесь, в Амстердаме, в этой чертовой клинике. А что бы она стала делать, окажись в "Замке грез" на месте Полли Сноу? Скорее всего поступила точно так же, как и та глупышка. Ведь они в чем-то были похожи. Нет, не внешне. Броская Рут ни шла ни в какое сравнение с серой мышкой, с которой можно было иметь близость лишь с помощью допинга.
Впрочем, о Полли Сноу он тут же забыл думать, будто их дороги никогда и не пересекались...
4
Вот здесь она и жила, оглядел Джерри Стоун небольшую, но по-своему уютную квартирку семейства Сноу.
Мэри приняла его с нескрываемой настороженностью. Тем не менее, предложила чашку чая.
- Простите, миссис Сноу за настойчивость. Я понимаю, что мой визит не ко времени, но события развиваются столь стремительно, что...
- Не извиняйтесь. Я все понимаю. Полли тоже мечтала стать репртером. И потом мой бывший зять Том Ритсборг, если вы о нем слышали, тоже репортер в этой скандальной "Дэйли сенсэйшн".
- Он был у вас после... – Джерри мучительно пытался подобрать подходящее слово, чтобы своим бестактным вопросом не добавить боли и в без того измученное сердце матери.
- Нет. Хотя и напрашивался.
- Почему вы не приняли его?
- Возможно, из-за неуместной настойчивости. Раньше Тома было не дозваться в этот дом, - взглядом, переполненным горечью и боли, Мэри обвела стены холла. – Теперь же, когда Полли не стало, он очень настойчиво напрашивается на визит.
- Понятно.
- Что вас конкретно интересует, мистер Стоун?
- Зовите меня просто Джерри. И поверьте, я искренне сочувствую вам. Я понимаю, что значит потерять близкого человека. У меня погибла любимая девушка на Манхэттене. Год назад. В том незабываемом аду.
"Теперь понятно, почему я не видела его репортажей целый год", - подумала Мэри и неожиданно для себя прониклась доверием к этому еще молодому человеку, с черными волосами, заметно тронутыми сединой.
- Попробую ответить на ваши вопросы, Джерри. Но Полли была скрытной. Особенно в последнее время. Поэтому я не уверена, будто располагаю интересующей вас информацией.
- Я не верю, будто это преступление совершено на бытовой почве. Поэтому о личной жизни Полли вы можете мне рассказать все, что сочтете нужным. Но не уверен, что это так или иначе является причиной ее трагической гибели.
Этот Джерри Стоун был совершенно не похож на тех репортеров, которые сродни мухам, подумала Мэри. Наверное, поэтому его репортажами я просто засматривалась. Они притягивали к себе, словно магнитом, и уже не отпускали...
И она рассказала ему все, что знала, умолчав лишь о Питере. Она долго колебалась, прежде чем решиться:
- А теперь поклянитесь самым святым, что никто не узнает о нашей с Полли тайне, - потребовала она.
- Клянусь, - сказал он, подумав о Диане Адамс...
- У Полли остался сын. Пятилетний Питер.
- Его отец Том Ритсборг?
- Да. Но он не подозревает о его существовании.
- Вы в этом уверены?
- Да.
- Спасибо. Я отработаю и эту версию, - сказал Джерри и увидел, как Мэри побледнела.
- И еще, - сказала она, - в ту последнюю ночь она допоздна засиделась за компьютером...
- Я могу взглянуть?
- Не думаю, что вы сможете ознакомиться с теми материаламаи, которые она привезла из Амстердама. Она наверняка зашифровала к ним доступы.
- Я попробую добраться до них. Почти уверен, что именно в них причина ее гибели.
- Вы первый, кому я это позволяю сделать. Наверняка инспектор полиции также потребует эти материалы. Но вы – первый.
Джерри Стоун очень быстро нашел файлы, над которыми Полли работала в ту роковую ночь 12 сентября 2002 года.
- Будьте осторожны, миссис Мэри, - сказал он на прощание. – Что касается файлов, то я рекомендовал бы вам передать их также полиции.
- Я так и поступлю...
- Если бы Том Ритсборг узнал о сыне... Его действия?
- Не думаю, что он стал бы настаивать на отцовстве, - вздохнула Мэри.
- То есть вы исключаете шантаж?
- Они всегда каким-то образом умудрялись договариваться и даже ладить.
- Тогда почему она скрывала существование Питера?
- Она скрыла с самого начала, желая разойтись с Томом. А потом не было уже необходимости возвращать все на круги своя.
- И еще! - Джерри на минутку задержался в дверях. - Думаю, пока не стоит расширять круг посвященных в существование Питера.
- Разумеется.
- Спасибо, миссис Мэри. Вы очень помогли мне.
- Вы всегда будете желанны в этом доме, - сказала Мэри.
5
Она безумно устала. Пускай этот растяпа Хэлли пару минут посидит в беседке, а она отдохнет, отдавшись приятным воспоминаниям...
... Тогда ей вдруг захотелось прижаться к сильной груди Ибрагима и заплакать горько-горько, поведав ему о своей разнесчастной жизни, чтоб он ненароком не подумал, будто ей так уж сладко живется. Ведь ей самой приходится решать многочисленные проблемы. И все они связаны с этой чертовой клиникой "Замок грез". Рядом одни подонки, от которых постоянно ждешь удара в спину. И как бы ей хотелось иметь надежного человека.
Но что-то остановило ее тогда от исповеди. Возможно, не захотела раньше времени посвящать этого бесшабашного слесаря в тайну, которая принадлежала не только ей одной...
Она не сомневалась в том, что Ибрагим охотно выслушает горькую ее исповедь. И даже сочувственно покивает головой. Поскольку для него на первом месте стоит заработок и ему все равно кому вставлять замки - честным женщинам, проституткам или шизофреничкам.
Дженнифер почти не сомневалась в том, что этот мастер золотые руки не прочь вставить какой-нибудь охочей до экзотики вдовушке по самые "закопченые" яйца. Доведя ее до такого безумства, что она без какого бы то ни было намека с его стороны добровольно удваивала гонорар, приглашая в другой раз запросто наведаться на чашку чая.
Именно так ей и хотелось тогда думать об Ибрагиме.
А в то утро Дженнифер опустилась перед ним на колени и сказала:
- Я больше не хочу видеть в своем доме этого выродка Jong van Gelderen'а. Никогда! Ты мне веришь, Ибрагим?
Ее словно магнитом притягивало к этому усталому от жизни, но неунывающему, марсельцу, который охотно отзывается на любое из имен, как бездомный дог. Лишь бы не забыли оплатить его услуги вовремя брошенной костью.
Дженнифер вдруг ощутила некую родственность душ – его и своей. Возможно, он явился как бы путеводной нитью Ариадны, связавшей ее с Проспьером – грустным Принцем из ее невеселого касабланкского детства. И она, еще ничего не решившая для себя, дала слово, что подарит ему должность привратника в ее клинике "Замок грез".
Она опустила голову на его колени, и он тут же принялся гладить своей тяжелой, не знающей отдыха, рукой по ее вздрагивающим от глухих рыданий хрупким плечам. Его плоть быстро отозвалась на ее молчаливое желание...
"Ах, этот милый, добрый, щедрый марселец, столь искренне отзывающийся на чужую боль! С него не убудет, если он поделится излишками из своих сосудов Любви..."
Он приподнял ее голову, пронзительно заглянув в глаза. Ей же показалось, будто он осмотрел каждый потаенный закуток ее души. Потом нежно поцеловал и прошептал по-арабски:
- Хабибти, если позволишь, я покончу с этим, - кивнул он на замок. - Пару минут и все будет готово.
- Да, конечно... – она неохотно оторвалась от него и с гулко бьющимся сердцем отправилась в ванную в предвкушении путешествия в рай...
Усилием воли Женнифер стяхнула с себя остатки сладких воспоминаний. Сейчас ей было не до них...
____________________________
©А.Акишин. Ближневосточный кульбит. Роман. Тель-Авив
© Все права защищены. Перепечатка по частям или целиком разрешается лишь с письменного разрешения правоприемника realstorieshl@gmail.com
Вступайте в нашу группу ВКонтакте "Проза от Александра Акишина": https://vk.com/club163192575