Почему Турция для нас внутренний туризм, а Крым внешний. Потому что в Турции любят нас за наши деньги, а в Крыму любят наши деньги за наши деньги, мы здесь лишние. Предлагаю создать Фонд Атдыхающих Крыма ( ФАК), самим ездить необязательно, просто туда перечислять деньги. На вопрос: "Как отдохнул?", можно просто ответить : "ФАК".
Турция.
Дети.
Закройте на минутку глаза - если вы слышите со всех сторон надрывный детский кашель - поздравляю, вы - в Турции!
В России с таким кашлем вы бы уже галопом бежали, сиреня, по выделенной полосе с ребенком к педиатру, который осмотрев ваше чадо и не найдя наколок в виде куполов, крестов и женщин, сказал бы:
- Странно. Не тубик...
И вот блин, зараза, эта зараза не лечится никакой заразой, которой вы привезли полный пакет из дома. А вот отельному доктору достаточно одной волшебной таблетки, и кашля как не бывало. Причем эта пилюля, как Wi-Fi, действует только в пределах ста метров. Сдается мне, что в каждом отеле, где-то между хамамом и парикмахерской есть тайная комната - лаборатория по созданию местного отельного вируса с соответствующими названиями Virus Maxx Royaleus, Virus Mardan Palaseus и т.д. Антидот прилагается. 30 euro.
All Inclusive или Глаза vs Желудка.
Только русский человек может год истязать себя эксклюзивя, чтобы подготовиться к недельному инклюзиву.
Коммунизм, который нам обещал тов.Хрущев на XXII съезде КПСС, наступил. Только не у нас, а у турецких товарищей и только едальный.
1-й день.
Зайдя в ресторан, ты понимаешь, что приехал не зря, да какой там приехал не зря - живешь не зря. И начинаешь всё лихорадочно снимать на телефон.
2-й день.
Ты говоришь себе, типа, ну два дня это в пределах напольновесовой погрешности, с третьего начну включать тариф "Салатик онли".
3-й день.
Блин, Рыбный день...
4-й.
Блин, Турецкий день...
5-й.
И если первые два дня только желудок охреневал, глядя наверх, что падает в него из пищевода, то потом кишечник и поджелудка решают присоединиться к "итальянской" забастовке. Вроде и работают, но вяло и без особой перистальтики.
6-й.
Вас начинает тошнить при виде еды.
7-й.
Вас начинает тошнить при виде толькочтоприехавших, снимающих еду на телефон.
Пора домой.
Развлечения.
1. Анимация.
Самые страшные звери в Турции, от которых никуда не деться - это аниматоры. Опытные отдыхающие дорогу от отеля до моря преодолевают перебежками, пропуская впереди себя приманку. Толькочтоприбывших. Да и сами аниматоры предпочитают лакомиться свежатиной с белой кожей и запахом аэропорта, нежели солёными и пережаренными недельной выдержки.
Аниматоры делятся на две категории:
Аниматорши для детей и аниматоры для их мамочек, и ещё не понятно в какой из этих пар затейники круче.
Вечерняя анимация бывает очень разной. От офигительного мюзикла до камерунских акробатов, которые просто бегают под скакалкой, над скакалкой, вместо скакалки - ну, то что мы итак сами делали в 5-м классе на уроке физкультуры. Только мы еще через козла прыгали.
2. Ночная дискотека у моря.
Наверное, это как раз то, ради чего, собственно, и покупался большой чемодан. Вечернее платье в крупный горошек, вечернее платье в мелкий горошек, в черный горошек, в белый горошек, в этожесовсемдругой горошек...
То ли дело мужики. Всего две вещи. Шорты пляжные. Шорты вечерние. Нам ваще чемодан не нужен. Надел одни шорты поверх других (вечерние длиннее) и в аэропорт.
Все дискотеки начинаются одинаково. Вяло и какбэнеохотно. Одинокий солист - то ли турок, то ли полутурок. Поёт протяжно и на одной ноте одни известные ему песни. Они могли претендовать на авторские, если бы в них иногда не улавливались знакомые словосочетания, типа "Отель Калифорния" или "Рюмка водки на столе". Услышав шум приближающейся волны, певец делает вид, что готовится взять си бемоль второй октавы и просто открывает рот. Все верят и аплодируют. Зрителей много, но все делают вид, что шли мимо на Концерт для фортепиано с оркестром N 2 Рахманинова, а тут вдруг си бемоль. Ну-ка, ну-ка. И это продолжается уже минут тридцать.
А тело просит танцев. Уточняю - женское тело. Мужское просит стул и барную стойку. Y - хромосома, как графический символ вечной мужской кармы в виде бокала для шорт-дринка.
И вот наступает тот волшебный момент, который безошибочно определяют все музыканты в мире. Когда нетерпёжная дрожь охватывает все тела, и они готовы ринуться на танцпол, ожидая сигнала. И он звучит. Des---pa---cito. Почему-то первыми всегда врываются энергичные женщины в теле, сразу странно кружась на месте, как бы мысленно очерчивая мелом свое жизненное пространство, доступное только для редкообитающих на танцполе яйценосителей. Des-pa-cito. Уже на третьем аккорде Рахманинов переворачивается.
Через два часа смолкают последние звуки. Разгоряченные, покрасневшие жены соскребают с барной стойки посиневших мужей и уходят в номера без надежды на продолжение от своих русских акробатов.
Наступает тишина, и остаётся только ночное море.
Море.
Оно всегда здесь теплое, мягкое и практически без волн. Наверное, где-то далеко вдали от берега стоят стометровые янычары по пояс в воде и без устали машут сверкающими на солнце ятаганами, срезая волны на радость отдыхающим. К вечеру янычары устают и делают это не так усердно, и ночью появляются волны, мягко накатываясь на берег, ища родственную душу для ночного разговора.
Я люблю лечь на чуть влажный шезлонг опустевшего пляжа. И закрыть глаза. Обязательно. Не знаю почему, но ночное море нужно именно слушать. Кажется, оно хочет нам что-то сказать. Но так же тщетно, как и родители уже давно повзрослевшим детям. Ведь когда-то мы были его частью, а теперь ушли. Но оно нас любит, как и прежде, просто мы его боль, мы его фантомная боль.
Наверное, поэтому море теплое и мягкое, как когда-то родительские руки, теплые и мягкие. И практически без волн.