Вдова

И, так, дорогие читатели, мы переносимся в 1903 год, в Санкт-Петербург для того, чтобы узнать необычную историю о бескорыстной любви, взаимопомощи и чуткости. История эта необычна тем, что два совершенно чужих, не связанных кровными узами человека стали самыми родными друг другу людьми: матерью и дочерью. Не все смогут понять главную героиню этого повествования, ведь многие знают, как трудно привыкнуть, а тем более любить совершенно не родного ребёнка. И, всё же, как бы это не казалось странным, это произойдёт. Вы можете назвать эту историю чудом, я соглашусь с одной оговоркой: если бы мы были добрее и чутче, то такие чудеса любви случались бы чаще…
… Холодная вода Невы была ещё скована крепко льдом, но в парке уже светило солнце, щебетали и весело прыгали  птицы, кое-где появлялись проталины.  На крайней скамейке сидела красивая молодая женщина с высокой причёской из белокурых волос, стройной фигурой. В свои двадцать шесть лет она была прекрасна…
Только большие и выразительные очи женщины были затуманены слезами, а фигура упакована в траурный наряд. С обречённым видом женщина смотрела в одну точку и опиралась на зонтик траурного цвета…
Мимо проходили люди и обсуждали:
— Как странная дама! Вы не знаете, кто она?
— Это — княгиня Круглова Мария Александровна, я вижу её в такой позе на этом месте в парке каждый день уж два месяца. Она овдовела, а на этом месте они познакомились с мужем. Наверное, она тоскует по нему. Говорят, они женились по большой любви…
— Бедная вдова! Как бы она не сошла с ума!
Действительно, всё, что люди о ней говорили, было правдой. Два года назад Мария вышла замуж за любимого, и весь промежуток брака была счастлива, но два месяца назад её супруг отошёл ко Господу, и сердце бедной Марии Александровны разрывалось на части, она погрузилась в молитву и траур. Утешала княгиня себя так же тем, что сидела на той скамейке, на которой познакомилась с мужем и молилась за него…
Мария Александровна сдерживала слёзы и думала:
«Пусть люди говорят, что хотят! Мой любимый сейчас в раю, а я всегда буду помнить его…»
Проходил день за днём, княгиня Мария в траурном одеянии продолжала посещать парк под насмешки людей. И вот, в один погожий день Мария Александровна заметила, что на Неве ледоход…
Мария слабо улыбнулась и села на прежнее место, но уже не грустила, а наблюдала за игрой ребятни в парке: это были дети из местного сиротского приюта.
Вдруг появилась девочка лет десяти, милая: златокудрая и голубоглазая, как Ангел с картинки. Девочка медленно подошла к скамейке и спросила:
— Вы не обидитесь, если я сяду рядом?
— Нет, конечно, дитя моё, садись. Только что же ты не играешь с другими детками? — приветливо спросила девочку Мария Александровна.
— Понимаете, я отморозила ноги, когда искала родителей в метель. Это было зимой, месяца два назад. Тогда я узнала, что стала сиротой… — изрекла девочка и заплакала.
Что-то защемило в груди у Марии, она погладила девочку по головке и тихо простонала:
— Бедное дитя, как же мы с тобой одиноки…
— А вы тоже потеряли кого-то? — спросила девочка.
— У меня отошёл ко Господу суженый, которого я очень любила… — призналась Мария.
— Поэтому вы в таком странном наряде и похожи на монахиню?
— Ты права, милое дитя. Но как тебя зовут?
— София… — с улыбкой ответила девочка — А вас, прекрасная дама?
— Мария Александровна…
Мария задумалась, не замечая, что держит крепко Софию за ручку, а потом обратилась:
— София, милое дитя, давай я что-нибудь сделаю приятное тебе! Какой подарок ты хочешь получить?
София удивилась, испугалась, встала со скамейки, но Мария ласково попросила девочку:
— Не бойся, я не со злом, просто хочу тебе помочь, это совершенно бескорыстно…
София села снова на скамейку и ответила:
— Привезите мне что-то из еды и плюшевую игрушку, пожалуйста…
— А где же мы увидимся? — спросила озадачено Мария Александровна.
— Давайте в этом парке! Завтра, в это же время! — радостно воскликнула София, поправила светлые кудри и медленно пошла дальше…
Мария Александровна встала и направилась в сторону своей усадьбы, и мысли её были светлые, они пронизывались, как лучами солнца, думами о Софии.
Княгиня шла и впервые замечала прелести весны и улыбалась.  Мария пришла на кухню и попросила толстую  кухарку:
— Антонина Петровна, приготовьте завтра  с утра самый вкусный пирог, пожалуйста…
— Ваша светлость, мы ждём гостей? — удивилась кухарка.
— Нет, просто это — угощение для дорогого человека… — ответила весело Мария.
 

Потом княгиня поднялась в свой будуар и переоделась:  как камни, упали на роскошную кровать траурные одеяния, а Мария переоделась в синюю длинную юбку, кремовую блузку и весеннее персиковое пальто. Образ дополняли бежевые зонтик и перчатки.
Мария немного полежала на кровати, потом поправила наряд, сделала причёску и подумала:
«Прости меня, милый, я всегда буду тебя любить и помнить, но с трауром покончено!».
После этого княгиня поехала в карете в магазин игрушек. Сколько же красивых фарфоровых кукол, деревянных кубиков и лошадок, расписных матрёшек и других игрушек увидела Мария! Но всё ей не подходило…
И вдруг на самой нижней полке последнего стеллажа дама увидела большого плюшевого котика с большими синими стеклянными глазами.
«Это то, что я искала!» — решила Мария и поспешила купить игрушку.
На следующий день Мария появилась в парке, но обновлённая: одежда была яркой и украшала даму, на лике сияла улыбка, очи светились добром…
Люди шли мимо и восклицали:
— Неужели это вдова князя?! Что это с ней? То в трауре ходила, а теперь расцвела!
— Правда ваша! Только непонятно, почему это произошло…
София увидела княгиню издалека и с радостным видом подошла к женщине со словами:
— Мария Александровна, вы сегодня похожи на королеву из сказки! Вы прекрасны!
— Спасибо, София! — ласково поглаживая девочку по головке, ответила Мария  — Я с подарками! Вот это — пирог с вишней, а вот это — плюшевый кот Бар Барисыч. Если взять его за усик, то день будет счастливый!
Девочка обняла Марию со слезами счастья, стала целовать ей руки и восклицать:
— Благодарю вас! Теперь, с Бар Барисычем, мне не будет одиноко! И пирог очень вкусный, а в приюте так плохо кормят…
— Не надо благодарности, София, милая! — ответила Мария и прижала нежно девочку, словно дарила тепло своего сердца…
София нежилась в этих объятиях, но вдруг она со стоном зажмурила глаза.
— Что такое, дитя? — испугалась молодая княгиня.
— У меня очень болят ноги… — пожаловалась София.
Мария задумалась, а потом спросила:
— Ты врачей не боишься?
— Нет… — ответила, недоумевая, София.
— Ну, и замечательно! Я за врачом! Твои отмороженные ноги нужно показать хорошему врачу!
— А это поможет? — спросила с надеждой София.
Мария соскочила со скамейки и на ходу крикнула:
— Обязательно поможет!
Скоро Мария Александровна, врач и София сидели в приюте на койке Софии и думали, что же делать.
— Это — не обморожение, так небольшое охлаждение, просто девочка истощена, ей нужен домашний уход, правильные процедуры, забота и отдых… — вынес вердикт врач.
София с грустью прижала Бар Барисыча, а Мария стала ходить по комнате…
Вдруг в светлых очах Марии сверкнула мысль, она повернулась к Софии и изрекла:
— София, милое дитя, мы знакомы два дня, но я задала вопрос себе сейчас: смогу ли я дать тебе любовь матери, и поняла, что смогу. Если ты доверяешь мне, давай, я тебя удочерю! Ты будешь жить со мной в богатой усадьбе, ни в чём не нуждаться, а, главное, ты не будешь  обделена материнской любовью и лаской!
Врач посмотрел с удивлением на эту сцену и фыркнул:
— Возиться не со своей кровинкой, совершенно чужим ребёнком? Я бы не смог! Тут родных часто бросают!
— Помолчите, пожалуйста, — попросила Мария — дайте сказать Софии…
София осторожно взяла Марию за руку, потом села ближе и с тревогой спросила:
— А вы меня не вернёте в приют?
— Нет, никогда! — ответила Мария Александровна.
— Значит,  вы мне будете настоящей мамой? — со слезами счастья произнесла София.
— Конечно, доченька, родная! — вырвалось из груди Марии, и дама обняла девочку и стала нежно вытирать её слёзки.
Скоро документы были оформлены, София взяла Бар Барисыча, и новоиспечённые мать и дочь  сели в карету.
Сначала Мария  велела слугам подать вкусный ужин. София кушала и восклицала:
— Мамочка, никогда я так вкусно не кушала!
Потом Мария помогла Софии намыться в ванной с ароматными маслами и завернула в свой самый мягкий халат.
— Этот халат похож на твои объятия, мама… — сказала София.
Мария поцеловала дочку в макушку и произнесла:
— А теперь пора спать, моя доченька…
Тут София уткнулась в халат с унынием в очах. Мария заметила это.
— Доченька, что не так?
— Мне не спиться по ночам, а если и спиться, то сняться плохие сны. Мне не дают уснуть воспоминания о той ночи, когда я в пургу искала родителей… — призналась девочка.
— Ничего, доченька, я и Бар Барисыч что-нибудь придумаем. Давай ты ляжёшь со мной, возьмём Бар Барисыча и будем беседовать. У меня осталась с детства яркая книжка со сказкой «Щелкунчик», давай я почитаю тебе. А ещё я знаю песенку про доброго Ангела, который дарит добрые сны…
Девочка ожила, вошла в спальню мамы, они легли  в золочёную широкую мягкую кровать с уютным балдахином, Мария приласкала дочь, прочила сказку…
— Не бойтесь, пресная Мэри Штальбаум, повержен коварный крысиный король!.. — декламировали вместе Мария и София.
— Благодарю, мама, сказка чудесная, Бар Барисычу тоже понравилась… — нежно произнесла София.
— Ну, а теперь настало время песенки про доброго Ангела… — сказала Мария и тихо запела…
София скоро спала и улыбалась, а Мария встала, перекрестила дочь, прочитала молитву Божьей Матери за дитя и стала составлять список покупок: нужно было многое приобрести для Софии, причём Марии хотелось купить приёмной дочери всё самое лучшее. Благо, что она была княгиней, и денег у неё хватило бы на десять таких списков.
София проснулась в девятом часу утра, и Мария встретила её объятиями и словами:
— Доченька, как ты спала? Ангел уберёг тебя от плохих снов?
— Уберёг, мамочка! — радостно ответила София.
Мария и София умылись, оделись, прочитали утреннее молитвенное правило, позавтракали, а потом Мария Александровна с улыбкой сказала:
— А теперь мы едем за покупками! Карета уже подана!
— А кому мы будем покупать и что? — удивилась София.
— Тебе, моя милая. Тебе нужны и книги, и игрушки, и наряды, ведь ты — дочь княгини…
София сначала округлила голубые глазки, а потом стала благодарить маму.
— Не надо благодарности, доченька! Для тебя мне ничего не жалко! Мы купим всё самое лучшее, что понравиться тебе! И возьми Бар Барисыча, он будет приносить нам удачу! — ласкового отвечала Мария Александровна.
У Софии от счастья замерло сердце…
И вот, сначала карета с грохотом остановилась возле большой книжной лавки.
— И, так доченька, мы выходим. Смотри, что тебе нравится, а я посмотрю то, что обязательно… — произнесла княгиня, и любящие мать и дочь зашли в магазин.
— Нам нужны тетради, чернила с перьями, краски — стала перечислять Мария, — а так же какие-то добрые детские книги и красивая детская Библия…
Тетради, краски и чернила с перьями они нашли быстро, потом взялись за выбор книг.
— Ну, выбирай, какие тебе нравятся… — с мягкой улыбкой произнесла Мария.
София со счастливыми глазами стала складывать самые яркие, хорошо иллюстрированные книги: и знаменитые сказки, и рассказы об Ангелов, и детские духовные стихи. Каждая книжка была произведением художественного искусства…
А Мария смотрела и радовалась, что Софию интересуют не только сказки, но и православная литература.
— А теперь, доченька, скажи: ты же любишь Господа и веришь, что Он нам помог найти друг друга? Ты же хочешь знать о Нём как можно больше?
— Конечно, мамочка! Я очень благодарна Христу за такую маму, как ты! — искренно ответила София, и честность этих слов отражалась в её очах.
— Тогда подойди к этому стеллажу и выбери детскую Библию и детский молитвослов…
София подошла, и сердце её замерло от восторга: в самом центре стояла огромная толстая детская Библия с зачаровывающей обложкой: в золотой рамке Господь Иисус был нарисован среди лилий и роз в Галилейских садах, сама же книга была украшена золотым тиснением, переплёт был выполнен из белой кожи и украшен объёмными цветами…
Девочка отрыла книгу и изумилась ещё больше: иллюстрации были произведением искусства, а текст так интересно пересказан, что и взрослый бы зачитался. В конце книги прилагался детский молитвослов и вторая книга, оформленная в таком же стиле: « Жития святых для детей».
— Мама, как потрясающе! Давай возьмёт эту Библию! И жития Святых!
— Конечно, доченька! — с радостью ответила Мария, но продавщица надменно буркнула:
— Это — дорогой подарочный набор из трёх книг! Подумайте, осилите ли вы его по деньгам…
— А я — её светлость княгиня Круглова, так что деньги у меня есть! — поставила на место продавщицу Мария и оплатила все покупки.
Следующим пунктом был игрушечный магазин. Там мать и дочь пробыли мало, взяв только двух красивых фарфоровых кукол и игрушечную рыженькую белочку.
— Ну, теперь тебя осталось одеть, как княжну, так что мы едем в модный салон мадам Туфи, а то, после Пасхи, поедем на воды, а тебе нечего надеть в свет… — изрекла Мария.
— Мама, а, что, мы поедем отдыхать? На поезде?
— Конечно, доченька… — ответила Мария в задумчивости.
— Как хорошо-то! А возьмём Бар Барисыча? Что он будет там лечить? — спросила София.
— Конечно, возьмём, доченька. Бар Барисыч будет там худеть! — пошутила Мария.
И, вот, они прибыли в модный салон. Мадам встретила их с восторгом:
— Ваша светлость, вы — сама элегантность в этом оранжевом платье с горностаем на шее! Что-то хотите приобрести у меня? И кто эта маленькая леди?
— Эта маленькая леди — моя дочь, я хочу, чтобы вы составили ей гардероб, у неё пока ещё мало вещей. На деньги я не поскуплюсь… — ответила Мария.
— Конечно же, ваша светлость, этот ангелочек будет наряжен, у меня есть три чудесных варианта…
Сначала хозяйка салона вынесла голубое платье с белыми бантами, перчаточками, туфельками и шляпкой.
— Берём! — довольно сказала молодая княгиня.
Потом мадам вынесла платье кофейного цвета с оранжевой розой на поясе и подобрала красивую большую заколку с оранжевыми розами и хрупкую нежную подвеску в том же стиле.
— Это — ещё лучше! Берём!
— А это — для Пасхи! — воскликнула хозяйка салона и вынесла белое платье с золотой оторочкой и красивый полог…
— Что ж, это — то что нужно! — радостно воскликнула Мария — я оплачиваю! Доченька, переоденься во второй комплект, и едем домой, тебя ждёт два сюрприза!
— Ещё сюрпризы? Ну, и день сегодня! Спасибо, мамочка!
Нарядные и довольные, дочь и мать приехали в усадьбу, покушали, и поднялись на второй этаж. Мария открыла нежно-розовую дверь, и девочка восхитилась: перед ней предстала самая нежная, уютная и красивая комната!
— Мамочка, это что? — спросила с восторгом София.
— Это — твоя комната… точнее, ваша, с Бар Барисычем… — ласково ответила Мария.
— Матушка, родная, я не знаю, как благодарить… — растерянно начала говорить София, но Мария Александровна показала рукой на икону Христа и нежно ответила:
— Благодари Его, что это всё случилось…
— Я буду! Я очень буду благодарить Господа! Я люблю Господа и тебя, матушка!
— А теперь неприятный сюрприз: врач назначил тебе для восстановления ножек болезненную процедуру: укол в икру, но я буду рядом, я буду молиться, чтобы тебе было не больно, а ты покрепче прижми Бар Барисыча и тоже молись…
София послушно ответила:
— Хорошо, мамочка, я буду терпеть и молиться…
Врач стал проводить процедуру, девочка прижала игрушку и сцепила зубы, а Мария молилась, и ей казалось, что она сама переживает боль своей дочери…
— Ничего, — сказал врач — к Пасхе будет здоровой!
Мария и София обнялись и весь вечер смотрели покупки, баловались, играли, потом помолились, Мария перекрестила дочь со словами: «Ангел-Хранитель над тобой, спи сладко милая…» и  спела песенку о добром Ангеле. София уснула, Мария ушла к себе, упала на свою кровать, усталая и счастливая, посмотрела на чёрно-белую фотографию супруга и тихо сказала:
— Спасибо, что молишься там за нас, на небесах...
Так потекла их жизнь. Днём Мария Александровна учила любимую дочку, вечером же они или играли, или гуляли, смеялись, обсуждали книги…
Весна была в разгаре, и всё располагало к хорошему настроению…
И, вот до Пасхи осталось две недели, Софии уже перестали делать уколы, и девочка стала ходить намного лучше. Мария обратилась к Софии:
— Доченька, нужно готовиться к Светлой Пасхе,  волей Божьей мы обеспечены, но много людей нуждается в нашей помощи, мы обязаны им помочь, так учил нас Господь. Так ты со мной, радость моя?
— Конечно, мамочка! Я буду рада угодить Господу!
Вместе мать и дочь собрали много пасхальных подарков и повезли в карете. Целый день карета с грохотом неслась по мостовой Санкт-Петербурга, останавливаясь возле госпиталей, сиротских приютов и домов престарелых.
И везде Мария Александровна и София со всем теплом своих сердец старались порадовать нуждающихся.
Особенно запомнился Софии госпиталь и дом престарелых. В лечебном заведении София видела страдания больных и старалась утешить их: кому помочь написать письмо домой, за кого помолиться, с кем просто поговорить.
Дом престарелых поразил девочку одиночеством его постояльцев. Вручив подарки, София обняла каждого постояльца…
Директриса дома престарелых подошла к Марии и тихо отметила:
 — Ваша светлость, у вас очень добрая дочь, она похожа на вас…
Молодая княгиня так обрадовалась, что Софию похвалили, что забыла совсем о некровном родстве с девочкой.
Когда же вспомнила, то успокоила себя мыслью: «Ничего, мы — родственные души, мы любим друг друга, как мать и дочь…».
Когда же к ужину дела благотворительности были кончены, София за столом спросила:
— А как ещё нужно готовиться к Светлому Воскресению Христову?
— Нужно молиться и читать Библию, моя родная. Пойдём, мы достанем нашу любимую детскую Библию, усадим рядом Бар Барисыча и другие игрушки, и я буду читать...
Девочка с радостью побежала в свою комнату, достала ту самую роскошную детскую Библию, посадила рядом Бар Барисыча и рыжего бельчонка и приготовилась слушать и всматриваться в иллюстрации. Это был один из счастливейших вечеров.
И, вот, настал субботний день. Молодая княгиня с нежной улыбкой поцеловала дочку в затылок и произнесла:
— Лапушка родная, просыпайся, ангелочек мой, у нас сегодня много дел…
София обняла маму, привела внешний вид в порядок, позавтракала и увидела на кухонном столе краски, кисти и куриные яйца.
— Ой, а я совсем не знаю, как украшать пасхальные яйца… — растерялась София.
— Не волнуйся, это очень весело! Давай я тебе помогу! — со светозарными от счастья очами ободрила дочь Мария, стала показывать и нежно напевать:
«Христос Воскрес! Христос Воскрес!
Ликуют Ангелы с небес!
Это головокружительное счастье главного праздника передалось Софии, и она стала петь вместе с Марией. Они рисовали Ангелов, Храмы, голубей на пасхальных яйцах и славили Христа хором, то молитвой, то песней, мать и дочь чувствовали какое-то объединение сердец, общую радость…
Скоро огромное блюдо было заполнено красивыми пасхальными яйцами, а с кухни принесло аромат кулича.
— Мамочка, милая, как же я счастлива!  Я никогда так не встречала Пасху! Как же всё хорошо у нас получается, когда мы вместе! Я люблю тебя! Как бы я хотела, чтобы это счастье длилось вечно! — изрекла, обнимая маму, София.
— Поверь, мы ещё будем счастливы! — нежно прижав дочь, ответила Мария.
Вечером София и Мария нарядились в лучшие одеяния и отправились в Храм. Службу было выстоять тяжело, но Мария с нежность и любовью родной матери поддерживала Софию…
Наконец, Священник в белоснежном наряде вышел освещать снедь! София прижалась к маме от восторга и прошептала:
— Мамочка, как вкусно пахнут куличи, в храме так красиво, и ты такая заботливая..., будто я тебе и, правда, родная дочь. Я уже привыкла, что ты — моя родная мама. Скоро я, наверное, совсем забуду детский дом, как страшный сон...
Мария обняла дочь и подумала с горечью: «Мы-то с тобой любим друг друга больше, чем родные, только боюсь люди нам ещё припомнят и твоё сиротство, и мой траур…».
Но тут подошёл батюшка Киприян и окатил мать и дочь святой водой с ног до головы. Как же обрадовались и рассмеялись Мария и София! Счастливые, как в раю, и мокрые, они сели в карету, разломали ароматный кулич и стали кушать…
Они смотрели друг другу в глубокие очи и понимали: да, Господь их сделал из чужих родными, и это уже не изменить…
Настало лето, и Мария Александровна с дочерью стали собираться на воды.
— Не забудь летние красивые наряды, шляпки и Бар Барисыча, будем заставлять его худеть! — бодро произнесла Мария.
— Конечно, матушка! Бар Барисыч поедет в почётной коробке!
Путешествие на поезде было увлекательным, Мария и София радостно беседовали обо всём на свете, всё Софии было любопытно.
За первую же неделю отдыха София вошла в силу, стал краше, подвижней, Мария искренне радовалась за неё…
Но вдруг их пригласили на бал. Молодая княгиня сразу почуяла недоброе, но Софии хотелось потанцевать, поэтому Мария произнесла:
— Давай, доченька, ты наденешь кофейное платье с оранжевой розой и подвеской, а я с помощью заколки сделаю тебе красивую причёску…
Скоро девочка была готова к балу и, вся в оранжевых розах, сама походила на дивный цветок.
Потом княгиня привела в порядок себя и повела дочь на бал. Там уже собрался высший свет, и играла мазурка…
— Её светлость княгиня Круглова с дочерью княжной Софией! — объявили гостей, и все подозрительно посмотрели на девочку.
— Княгиня ещё молода и радо овдовела, откуда у неё такая большая дочь? — удивлялись светские дамы, и вдруг кого-то осенила догадка:
— Она, наверное, не родная княгине!
Тут музыканты объявили вальс, и к Марии подошёл представительный джентльмен средних лет с ухмылкой и надменно сказал:
— Ваша светлость, не хотите ли оставить не надолго оставить малявку и станцевать со мной вальс?
Мария нахмурилась и молча подала руку, и танец начался.
Джентльмен стал говорить неприятным голосом:
— Позвольте представиться, я — граф Дмитрий Иванович Трофинов. Я — вдовец, вы — вдова, давайте поженимся!  Только одно условие: вы вернёте свою маленькую разнаряженную плебейку туда, где её место — в сиротский приют! Этим вы заплатите за счастье со мной! Я не люблю детей!
— Я не выйду за вас замуж, и, тем более не верну дочь в детский дом!!! — гневно произнесла Мария.
— Какая она вам дочь?! Видно же, что вы взяли её из приюта! Она не достойна вас, княгини! И как вы можете любить чужого ребёнка, тем более не благородного происхождения, когда вы можете родить своих?! — возмутился граф Трофинов, но Мария резко ответила:
— Мой ответ — нет! И София мне — самая родная дочь, я люблю её больше, чем многие любят родных, пусть даже у неё были другие родители, она всё равно моя радость, любовь и гордость!
Граф от ярости раскраснелся и закричал:
— Вы заплатите мне за отказ, княгиня! За всё нужно платить!
— Нет, — ответила громко, словно это кричала душа, прижимая дочь, Мария — Не за всё! За любовь, за веру, за доброту, за заботу, за счастье платить не нужно!
Мария погладила по головке Софию и ласково сказала:
— Доченька, пойдём, Бар Барисыч ждёт, когда мы будем читать новую книжку…
Мария и София с понурым видом вернулись в свои апартаменты.
— Мамочка, — спросила робко София — Почему ты такая грустная? Я что-то сделала не так?
Мария устало села на тахту, обняла дочь, слабо улыбнулась и ласково ответила:
— Нет, что ты, лапушка моя родная, ты не виновата, просто нам на пути встретился злой человек…
— Давай, мамочка, попробуем поднять настроение! — предложила София.
— Доченька, как ты это предлагаешь сделать?
— Устроить бой подушками! Чур, я обороняюсь Бар Барисычем! — звонко засмеялась девочка, мама поддержала эту затею, началось настоящее веселье, и скоро Мария забыла об усталости и неприятном знакомстве…
Лето входило в свои права, на водах был прекрасных парк, в котором царил хвойный запах, там и любили прогуливаться Мария Александровна и София, но пришло время возвращаться домой.
Возле усадьбы Кругловых тоже был чудный парк, в котором чувствовалось лето. Мария и София часто беседовали или читали в парке, и становились ещё роднее друг другу…
Но одним вечером, после долгой прогулке на солнышке, Мария и София решили поиграть куклами, стали наряжать и расчёсывать фарфоровых красавиц…
Вдруг слуга доложил княгине:
— Ваша светлость, полиция просит вас выйти к ним…
— Полиция? Сейчас разберусь! — промолвила недовольно Мария, но пошла со словами — подожди, доченька, я скоро приду…
Мария вышла на крыльцо, увидела графа Трофинова и полицейских, нахмурилась и спросила:
— Я полицию не вызывала! Я занята, говорите быстрее, что вам нужно!
Один из полицейских ответил:
— Дело в том, ваша светлость, что вы недавно удочерили девочку, но сделали это незаконным путём: вы скрыли, что вы, мадам, душевнобольная и лечились в жёлтом доме! Девочку мы не можем оставить вам, мы забираем её в приют! Граф предоставил нам справку об этом…
Мария сначала опешила от такой наглой клеветы, а потом посмотрела на злую ухмылку Дмитрия Ивановича и с гневом крикнула:
— Значит, вы, граф, всё подстроили! Скажите, бессовестный подлец, как вы достали эту липовую подделанную справку о моей болезни! Вы-то знаете, что в справке — ложь!
— Деньги делают всё, дорогая княгиня! Месть — блюдо, которое подают холодным!
Мария увидела, как полицейские направились в детскую и поняла с ужасом, что они заберут Софию, Мария была в отчаянии и стала кричать:
— Нет! Нет! Я не отдам дочь! Дайте время, я докажу, что справка графа Дмитрия Ивановича — подделка!
София, услышав крики, вышла сама с серьёзным лицом, прижимая Бар Барисыча и патифоновую пластинку.
— Доченька, я сделаю всё, чтобы мы были вместе! — со слезами крикнула Мария.
— Не бойся, мамочка, я тебя люблю и скоро вернусь! — ответила София и с понурым видом села в карету…
— Нет!!! — закричала Мария Александровна и упала в лужу...
Молодая княгиня долго не могла найти в себе сил встать из этой грязной лужи, потом Мария поднялась, и в испачканном платье с расцарапанными коленями и ладонями отправилась медленно в усадьбу…
Казалось, бы, Мария и София знакомы всего четыре месяца, даже не полгода, но Мария сидела в детской гладила игрушечного рыжего мягкого бельчонка, потом встала и посадила красиво кукол, полистала детскую Библию, а в голове всё звучала песенка о добром Ангеле, которую Мария пела дочери перед сном…
Эти четыре месяца показались Марии сладостным раем…
Мария упала на кровать и зарыдала, какое-то ноющее уныние душило княгиню. Но потом даме пришла хорошая мысль: «Я часто исповедаюсь у батюшки Киприяна, может, он даст совет?..»
Скоро Мария Александровна приехала в храм и нашла отца Киприяна.
— Так, милое чадо, по тебе вижу, что единственный твой грех пока — это уныние. Я чем-то могу помочь?
Мария задумалась и стала рассказывать свою историю:
— Я удочерила девочку, я заботилась о ней, как о родной, а она отвечала мне искренней любовью, и очень быстро мы забыли об отсутствии кровного родства и были по-настоящему счастливы. Но один знатный и богатый человек купил фальшивую справку о том, что я — душевнобольная, и мою радость и гордость снова забрали в приют...
Киприян удивлённо посмотрел на Марию и спросил:
— Ты понимаешь, что, заботясь о сироте, ты совершала христианский подвиг любви?
— Я не совершала подвига, я просто любила, как мать! Я не знаю, что мне делать…
Отец Киприян по-доброму улыбнулся и изрёк:
— Знаешь, раба Божия Мария, обычно я, как священник, учу всех смирению. Но смирение — не означает бездействие. Я хорошо знал твоего супруга, и думаю, он бы боролся до конца, пока его чадо, пускай приёмное, не оказалось снова дома, поступи и ты так. У тебя хватило сил стать матерью чужому ребёнку, сделать его родным, так неужели не хватит сил добиться правды?
У Марии засияли очи, она решительно встала и ответила:
— Спасибо вам, батюшка, за поддержку! Благословите!
— Это мне нравится, узнаю в тебе твоего супруга! Благословляю!
Мария отправилась в карете в усадьбу, переоделась в чистое платье и отправилась к врачам со словами:
— Меня обвиняют, что я — душевнобольная! Проверьте, так ли это, и дайте мне справку с результатом!
Два часа проводили тесты врачи и выдали справку о том, что княгиня Круглова здорова.
— Это мне и нужно! — воскликнула Мария и отправилась в здание суда…
Спустя три дня судья собрал заседание, начав его с тревожных слов:
— Всем встать, суд идёт!
Граф Дмитрий стал показывать свою фальшивую справку судье, а Мария — свою, настоящую, где говорилось, что дама здорова.
— Хм… — задумался вслух судья — у обеих сторон есть доказательства. Но какая же справка ненастоящая?
— Ваша честь, — обратился помощник судьи — там пришёл незаявленный свидетель, десятилетняя девочка София, та самая, которую удочеряла её светлость…
— Хорошо, пусть пройдёт на место свидетеля…— ответил судья.
София вошла спокойно и уверенно, улыбнулась маме и изрекла:
— Ваша честь, я записала на пластинку, как Дмитрий Иванович сам признаётся, что купил справку о болезни моей мамы!
— Что ж, послушаем! — радостно сказал судья, вынесли патефон…
На пластинке было хорошо слышно, как Мария сказала:
— Значит, вы, граф, всё подстроили! Скажите, бессовестный подлец, как вы достали эту липовую подделанную справку о моей болезни! Вы-то знаете, что в справке — ложь!
Граф же ответил даме:
— Деньги делают всё, дорогая княгиня! Месть — блюдо, которое подают холодным!
Мария сделала глубокий вдох и заплакала: она поняла, что ей вернут дочь, а Дмитрий заскрежетал зубами.
Судья же удалился на совещание, а потом огласил громко вердикт:
— Княжну Софию Круглову вернуть матери княгини Марии Александровне Кругловой в зале суда, а графа Дмитрия Ивановича заставить заплатить моральный ущерб в десять тысяч золотых за клевету!
Мария и София обнялись и разрыдались, стали целовать друг друга, София промолвила:
— Мамочка, мы с Бар Барисычем очень скучали по тебе! Хорошо, что всё так кончилось!
Тут мать и дочь хором сказали:
— Я люблю тебя, давай устроим сегодня праздник!
— Это — воистину мать и дочь! — восхитились все зрители суда и судья, а Мария и София уже отправились в усадьбу, ведь они решили устроить праздник в честь своей победы: танцевать, есть вкусности, кидаться подушками и Бар Барисычем…
В этот вечер после вечерней молитвы мать и дочь поблагодарили Бога и ещё долго беседовали, миловались, пели песенку о добром Ангеле, пока Мария Александровна не сказала:
— Всё, лапушка, благословляю тебя на сладкий сон, бери Бар Барисыча и засыпай, радость моя. Ангел-хранитель с тобой…
София спала, а княгиня гладила её ручку и не могла насладиться счастьем воссоединения…
На следующий день мать и дочь пришли к отцу Киприяну с огромным пирогом с курагой. Они подарили пирог и поклонились ему в пояс со словами благодарности.
— Я очень рад, я знал, что вы справитесь, потому что у кого в сердце есть любовь, у того в сердце сам  Господь!
Так Мария вырастила Софию, они много путешествовали, и каждый день их был наполнен любовью. София вышла удачно замуж, но жила с супругом и детьми в усадьбе матери, чтобы не оставлять Марию Александровну одну, а княгиня с удовольствием нянчилась с внуками…
Надеюсь, эта история тронула ваши сердца, дорогие читатели.