Начало: http://proza.ru/2018/11/24/20
Когда наступила ночь, теневые снова прилетели. Коснувшись губами щеки Дийсан, Айрик поднялся, взяв меч. Он вышел в холодную тьму, чтобы выполнить принятое решение, какие бы сомнения не осаждали душу.
Враги летели на тёмных птицах, лучшие воины выстроились, чтобы их встретить. Сегодня они защищали войско людей. Пусть оно проиграло, но люди остались в живых. Правитель Алкарина молча присоединился к другим. Король Норгар тоже был здесь. Теперь, когда борьба кажется безнадёжной, он просто не мог сидеть в палатке, оберегать свою жизнь. Здесь Гернил, Горвил, Кирвел, - они суровы, решительны. Луки натянуты, мечи наготове. Приказ Дальнира Аторма.
- Пли!
Стрелы с Алар понеслись к цели, к тёмным фигурам на летунах, что пронзительно выли.
Только Айрик метнул во врага нож, когда чёрная птица подлетела к нему очень близко.
- Сейчас нельзя промахнуться.
Лезвие попало теневому в самое сердце. Фигура в сером плаще упала вниз, сморщиваясь, распадаясь. Птица залилась диким криком. Айрик обратился к ней ледяной частью Вирангата, что была в его душе и пониманием, которое дала ему Эрин, силой, что знает зверей.
- Лети, ко мне, ближе, я твой новый хозяин! Подними меня вверх, дай отправиться в твой Вирангат, мы помчимся туда вместе.
Услышав зов человека, огромная тварь замерла. Внезапно она начала снижаться со стремительной грацией. Другие воины не успели ничего сделать. Едва птица оказалась внизу, король её оседлал. Тварь взвилась в вышину. Вслед ей полетели стрелы, только они не достигли цели.
- Предатель! Творец! Как он мог?!
Болью отозвалось в сердце короля Норгара.
- Кажется, Айрик дошёл до последнего отчаяния, решив, помчаться в Вирангат, – возникла одна мысль на двоих у Сариан и Дальнира.
- Как же это? Разве достойно так с нами поступить?!
Спрашивали себя остальные воины.
Только Айдрин Тарир, увидев издали, как правитель поднимается вверх на чёрной птице, осенила ночное небо знаком Творца. По щекам покатились слёзы. Когда Вейлин собиралась родиться на свет, пришло последнее видение. Что это было? Прощальный проблеск её дара или сила пробудилась у дочери? Для провидицы это не было важно из-за пронзительной грусти, что наполнила сердце.
Помоги же ему, Создатель! Дай ему силы для нашей надежды!
Айрик нёсся по небу на чёрном летуне. Он не слышал проклятий себе вслед, не видел слёз Айдрин. Он влетел в Вирангат, где его снова встретил призрачный полусвет-полутьма. Закрыв разум от Дивенгарта, король приближался к чёрной твердыне.
- Почему ты такой загадочный? Как можно постичь твою суть? Или познать её невозможно?
Сердце замирало от холода, даже ветер здесь был неживой, тяжёлый. Никто не обратил внимания на чёрного летуна, просто ещё одна птица со всадником.
Айрик мчался всё вперёд и вперёд. Всматриваясь в полумрак, он, наконец, разглядел чёрный замок, странно высокий, похожий на неприветливую скалу, вокруг белый снег да дымка какая-то серая.
- Правда, три цвета: белый, серый и чёрный.
Глядя на мрачные скалы, он пытался найти то самое, ради чего отправился к ним. Только Вирангат по-прежнему оставался мрачным и таинственным.
Наверное, желание полететь в ледяное царство и вернуться, могло бы исполниться, если бы чёрный камень не почувствовал живое тепло Алар поблизости от себя. Тысячи врагов взмыли вверх, они окружили пленника. Птицы издавали высокий вой. Теневые шипели.
- Ты сам явился сюда, ты поплатишься!
В мрачных голосах слышалась насмешка.
Жестокий удар сзади лишил смертного чувств, он даже не успел его ощутить.
Айрик пришёл в себя в ледяной дыре, куда не проникал ни единый луч живого света. Тяжёлый воздух глыбой сдавливал грудь. Пальцы непроизвольно сомкнулись на кусочке кожи с кактусом. Сердце немного согревал медальон?: верный хранитель сыновей рода Райнаров.
- Здесь я найду свой конец.
Мысль была отчётливой, безжалостной.
- Глупый человек, что решил потягаться с Вирангатом. Ты заслужил эту камеру, ледяной воздух, тьму без единого лучика света.
Ощупав себя, правитель обнаружил, ножи остались при нём, но он лишился меча.
- Их не отняли мне в насмешку. Всё равно я отсюда не выберусь. Своих слуг Вирангат не жалеет. Не беда, если парочка теневых под мои лезвия подвернётся. Меч я, наверное, сам потерял. Хороший воин, ничего не скажешь.
Пленник горько рассмеялся, живой звук потонул точно в вате. Внезапно он впервые услышал не Дивенгарта, а его чёрный камень.
- Иди ко мне, стань моим, – позвал призрачный голос. - Иди сюда, и ты никогда не умрёшь.
Айрик снова замерзал в трущобе, маленький, беззащитный. Вокруг темень, холод, отчаяние.
- Сколько таких же как ты детей никогда из нищеты не выбралось? Сколько их умирало, не повзрослев? Разве их судьба была справедливой?
В разуме возникали лица родных людей.
- Ты разрушил мою жизнь! Я рядом с тобой страдала! Мне выпало на земле мало хорошего! Всё по твоей вине! Я очень тебя любила! Только ты не сумел ответить мне взаимностью!
Цаони взглянула на мужа с первой наивной надеждой.
- Сколько горя ты мне принёс! Когда в таверне меня схватили стражники, ты ко мне не успел. С тобой мне выпала доля любовницы. Твои стремления невозможно было унять, я безропотно шла за тобой. Наша встреча была на беду! У меня вышло немного счастливых дней!
Лицо Дийсан было грустным.
- Ты не уговорил меня уйти из трущобы! Слишком долго считал, мне хорошо. А когда узнал, как мне плохо, то ничего не успел! - Сальви тряхнула рыжими волосами, сделала жест попрошаек.
- Мы спасли тебя! Приняли во дворце! Но твоё правление привело Алкарин к падению. Ты увлёк людей в безнадёжный поход! Только ты. Твои решения всегда оборачивались против тебя самого. Но нам то за что такая судьба?!
Глаза маршала, канцлера и Сариан смотрели с укором. Ратвин и Эрин стояли рядом с ними.
Только столкнувшись с видением Вирангата, Айрик разгневался, а не отчаялся.
- И что? Ты вернёшь Цаони её счастье?! Дашь мне и Дий хорошие дни?! Заставишь Сальви не быть нищенкой?! Или поможешь мне восстановить Алкарин, который сам и разрушил?! Нет, ты скажешь, наш мир жесток. Его пора уничтожить! Но сколько порой в нём радости! Любовь к Дий и детям! Удары молота по наковальне! Бело-золотой дворец Алкарина! Шальные пиры! Безмятежные Ночи! Лесная Зелень! Песни крестьян! Я не отдам их тебе! Придёт новый день! Вернётся надежда! Пусть дети вырастут, повторив мои мечты и ошибки!
Пленнику было легко, он улыбнулся во тьме. Перед глазами возникло белое поле с чёрными скалами, покрытое зыбкой завесой, это и был Вирангат. Везде на земле сплошной ледяной край. Правитель открыл разум хозяину мглы, он хотел узнать его суть. Чёрный камень коснулся остатка тьмы в душе человека, зацепился за них, невольно сам открываясь ему.
- Какой страшный мир! Но я попробую посмотреть дальше, раз я всё равно сюда прилетел.
- В моей стране не бывает боли, совсем никакой. Мой край прекрасен! Разве можно не соглашаться с его красотой? Такие как ты редко встречались на тёмном пути.
В живых глазах стояло белое поле, по нему плыли теневые и чёрные, плелись животные, такие же призрачные, как их хозяева.
- Разве плохо быть одним из нас? Одним из самых сильных? В тебе много света, значит будет немало тьмы. Ты сможешь померяться силой с самим Дивенгартом. Если окажешься достоин того, соберёшь в себя достаточно мглы, я его заменю. Я не раз решал уничтожить моего главного прислужника. Я сделаю Дивенгартом тебя!
Король узнал, для хозяина мрака его главный прислужник слаб. Когда сероглазый человек пришёл во тьму, ему не хватило чего-то того, что есть у него, Айрика. Поэтому земля перерождается медленно. С другим Дивенгартом чёрный камень мог бы убить мир быстрей. В конце пути настанет то, чего и представить нельзя! Абсолютный Мрак! Великий Покой! ГДЕ НИКОГДА НИЧЕГО НЕ БЫВАЕТ!
Смертный понять страшный мир не сумел, но сердце зашлось от невыразимого ужаса.
- Ты же знаешь, я вас людей победил. Если ты сам придёшь ко мне, агония земли будет не такой долгой. Люди почувствуют меньше горя.
Вдруг Айрик ощутил, чёрный камень пробует изменить его Алар. Ледяные нити осторожно трогали живую силу и сразу же отступали, они о неё обжигались. Перед тем как взять Алар человека чёрный камень должен её остудить, как кузнец остужает раскалённую сталь. Вода Вирангата – это те уговоры служить тьме, ненавидеть мир, которые принц испытал во сне, когда после казни пришёл в Алкарин. Струя ледяной мглы потушит живой жар. Только тогда чёрный камень к нему прикоснётся, заставив человека лечь на себя. Хозяин мрака не ощутил, как крошечный разум проник в неизмеримую глубину. Правитель дважды приблизился к тьме, такое бывало редко, если вообще случалось. Нельзя, близко коснувшись чужой души, остаться запертым от неё. Творец Вирангата знал, ни один живой не уйдёт из него.
Айрику жестокая участь тоже была известна, но непокорный нрав не дал ему отступить. Он последовал дальше. Когда потухший Аларъян ложится на камень, чёрная игла пронзает его сердце.
Человек начинает умирать. Сосуды наполненные силой открылись, готовясь к неминуемой гибели. Но господин мглы не дал сердцу остановиться, он его заморозил, заставив слегка трепетать.
- Создатель, да камень оказывается держит своих прислужников на грани смерти! Это его единственная возможность подобраться к огню Аларъян. Открыть сосуды со светом для воздействия тьмы способно только одно: неизбежный конец обладателя. Спасибо Тинэль Калфер, которая отдала за меня жизнь, и Дармелине Гирт, она объяснила, как такое могло получиться. Без них ни за что бы не догадался! Когда сосуды силы откроются, в них проникнет мгла, она потечёт по жилам вместо огня. Свет уйдёт в глубину камня, там он до конца остынет, став новыми частицами мрака.
- Так вот почему полутеневые всё забывают! Вовсе они не бессмертные! Они - неживые! Тьма сохранила остаток тёплой души, чтобы ледяные прислужники могли двигаться, больше они ничего не помнят, раз и не живут вовсе! Тьма не смогла бы веками клубиться в тёплых сосудах. Когда на камне обращается Аларъян, он получает в них вместо света мрак. Когда дара нет, Аран наполняются кровь и кости. Тьма не даёт мёртвой плоти сгнить. Но она всё равно истлевает с годами. Так вот откуда берутся призрачные люди! Поэтому они и бесплотны!
Сердце ошеломила простота разгадки великой тайны.
- Мы же века ничего не знали! Но что, если на ледяной поверхности начнёт умирать человек, не затронутый тьмой? Может быть, его чистый, живой огонь ранит камень до самых глубин! Несогласных ему служить, мрак ни разу не обращал, так говорят все легенды. Мгла ведёт себя, как люди, что вываривают яд из грибов перед употреблением в пищу. Необработанная отчаянием Алар для него смертельна. Солнечные лучи заставляют снег таять. Справиться с холодом способно только тепло. Господин мрака не сумеет защититься от огня, раз сотни веков привык вбирать его в себя. Как только ослабнет камень, ослабнет и Вирангат, став проницаемым для людей. Так гибель корней дерева повреждает ветви и листья. Тогда отважные воины пройдут сквозь мглу, которая станет светлей. Люди сожгут камень до самого основания, навалившись на него вместе, придумают, как добить врага. Только первому, кто по нему ударит, суждено расплатиться за это не только жизнью, но и жестоким страданием. Мрак вырвет из него дар, суть самой души, наделённой им."
Айрик с трудом поднял руку. Коснувшись заветного ножа на груди, он вынул его из ножен, почувствовал зубчатый край, что резал пальцы до крови.
"Вот он, единственный шанс, скованный мной самим. Только так, ударом для долгой гибели, можно отдать камню себя. Иначе свет растворится в пространстве. Дар умершего мраку не взять, он примет лишь жар умирающего."
Сердце взмолилось о пощаде. Оно не хотело принять страшной правды, теперь открытой ему.
"Цена победы так высока! Она неизмерима! - Да кто на земле сумеет её заплатить?! Я не могу! Я не способен! Пусть появится тот, кто будет лучше! Будет сильней! Я тихо умру во тьме, чтобы ничто на земле меня уже не касалось. Я перестану сопротивляться Вирангату. И всё."
Душа наполнялась отчаянием. Пальцы сжались в кулак до крови.
- Там в свете луны мёртвые твари убивают живые сердца! Утром войско людей отправится в безнадёжный обратный путь! Алкарин никогда не поднимется! Дайрингар закроется в своих горах! Велериан продолжит погибать! За возвращение мира, в страдании на камне должна оборваться единственная жизнь. Да разве это цена?! Дий и дети останутся вместе! Ратвин и Эрин возьмутся за руки, улыбнувшись друг другу! Сариан и Дальнир встретят достойную старость! Но я не могу! Мне страшно! А я то посмел принять милость судьбы, когда за меня умирали другие, я продолжил идти вперёд! Сколько ещё сил и веков понадобится, чтобы люди собрались вместе?! Кто-то должен пройти этот путь. Есть ли право моё сейчас отступить?! Неужели я всё же дойду до конца?!"
Горло сдавил сухой всхлип.
Огромным усилием воли Айрик закрыл разум от чёрного камня. Сразу же навалилась неподъёмная тяжесть, словно толща ледяной воды.
- Нет, медлить нельзя, иначе я вообще не решусь вставать!"
Правитель поднялся во весь рост. Холод обрушился на него, пригибая к земле, ломая кости. Они трещали под весом непроницаемой мглы. Пленник упал обратно на землю. Он снова встал и снова упал, так раз за разом, пока не понял, что не сможет дойти до камня. Он попробовал ползти. Но тело тонуло во мгле, точно в снегу, руки и ноги в ней вязли. В грудь проникала холодная жижа, Айрик от неё задыхался.
Тогда он лёг, схватившись рукой за кактус, чтобы напомнить себе о тепле. Он вспоминал всё самое лучшее, что было в его жизни. Тогда темнота на мгновение отступала. Теперь правитель понял, почему Вирангат живёт столько веков. Если кто-нибудь раньше разгадывал тайну господина мглы, он всё равно до него не добрался.
"Создатель! Но разве так справедливо?! У людей должна быть надежда на жизнь! Зачем что-то знать?! Если ничего нельзя исправить! Как можно преодолеть мрак? Люди как-то должны его пройти!
Сердце искало ответ, но его не находилось.
- Если бы я сумел передать важное знание остальным, то можно остаться здесь. Они бы придумали как! Пришли бы сюда все вместе, преодолев темноту, что меня никуда не выпустит. Они бы отдали камню другую жизнь! Того, кто решился! Не может быть, чтобы никого не нашлось! Их много тех, кто сильней и достойней меня! Творец! Пусть люди узнают! Пожалуйста, дай рассказать им правду!"
Отчаянная душа стремилось к Дийсан и другим обладателям силы, что могли бы её услышать. Пока тьма и холод давили на грудь, Айрик пытался что-то придумать, пробуя докричаться до тех, кто остался в осеннем лесу.
- Услышьте меня! Почувствуйте! Я передам вам ответ! Он страшный! Но он единственный!
***
Над лесом мёртвой осени вставало утро. Лагерь людей придавило отчаяние, какого они раньше не знали. Правитель Алкарина - Айрик Райнар придался Вирангату, улетел на чёрной птице во мглу.
- Это он собрал нас в последний поход, чтобы люди получили надежду! Он вывел нас из ледяного края! Не оставил на растерзание теневым! Обещал до конца быть с нами! Почему он всё же не выдержал?!
От предательства того, кому беззаветно верили, людям было в сотню раз больней.
- Мы, простые воины, остались при свете! А сильный король подчинился мгле!
Разочарование, отчаяние, обида теснились в людских сердцах.
В чистом воздухе рассвета к королю Норгару пришло решение, неизбежное, как ночь, наступившая вслед за днём, просто холодная необходимость.
"Может быть, это слабость? Но я не могу вернуться в Дайрингар, зная, для людей нет надежды. Оставшимся в столице легче, они не видели Вирангат и ещё могут ждать лучшего. Да, они как смертельно раненые воины, до конца будут верить, что не истекут кровью, но и напрасная надежда лучше безмерного отчаяния обречённости. Я не принесу его домой."
В голове помимо его воли появилась мысль, Айрик Райнар не согласился бы с ним.
"Он бы сказал: оставлять близких в когтях несчастья, предпочесть достойную смерть позорной жизни, равносильно предательству. Но Айрик Райнар сам придался Вирангату, а я остался с людьми, значит, мне и решать, как надо поступить!"
К королевской палатке подошли Сариан, Ратвин, Дальнир, приблизилась бледная Дийсан с телохранительницей.
Отчаянный поступок супруга ранил сердце до крови.
- Поверьте! Айрик отправился в ледяной край по своему выбору, вовсе не по зову его господина!
Убеждала бард всех, кто обращался к ней.
"Только я ни о чём не узнала! И сердце не догадалось! Страшная мысль приходила к тебе с самой зимы. Никто не сумел её отогнать! Я не избавила тебя от неё!"
Отчаяние не находило выход в слезах, хотелось рвать на себе волосы.
Маршал, Сариан и Ратвин, как и его жена, не верили в предательство короля.
- Дальнир, Дийсан права, прошлой зимой Айрик был настроен очень решительно. Я не удивлюсь, если он отправился в Вирангат, мечтая понять, что он такое на самом деле. Мы проиграли. Терять больше нечего.
- Но это ничего не изменит, Сари. Из ледяного края возврата нет, никому, никогда. Айрик погибнет или обратится в полутеневого. И неизвестно, что же для нас страшней.
Воительница грустно вздохнула. Дайнис смотрела в землю. Боль от предательства правителя затмила все остальные чувства. Телохранительница не знала, кому верить: госпоже и семье маршала или другим воинам.
"Когда-то Вирангат призвал Айрика Райнара. Король чуть не поддался ему. Он вывел нас против зова мрака, горькой правды никак не отвергнуть. Порой жизнь разбивает надежды даже на самых лучших людей."
Обведя всех туманным от грусти взглядом, король Норгар отдёрнул полог палатки.
- Я принял решение вернуться в Вирангат. Если никто за мной не пойдёт, я отправлюсь туда один. Каждый человек решает сам, когда принимать добровольную смерть и стоит ли её принимать.
Плечи правителя горцев расправились, взгляд сделался ясным и твёрдым. Они решили идти во мрак: Сариан, Дальнир, Ратвин, Кирвел и Дайнис, Наркель Ирдэйн - те, кто очень хотели победы.
- Я должен сказать последнее слово воинам, - произнёс правитель горного королевства. По его приказу ряды войска, построившись, замерли.
- Я, король Дайрингара, Норгар Инглар, объявляю вам! Я решил найти в тёмном краю достойную гибель. Для меня невозможно склониться перед врагом! Те, кто отважен, идите за мной! Под властью мглы наш цвет никому не нужен! Вперёд! Лучше пусть жёны и дети оплачут нас смелых, чем узнают наше отчаяние! Идите! Чтобы барды сложили о нас печальные песни, пока существует погибающий мир! И пусть наступает конец, для нас он будет быстрым!
Повернувшись лицом к завесе Вирангата, Норгар пошёл вперёд. Он улыбался.
- Прощай Нэйрин, прощай, мой Тальгер, мне никогда вас не увидеть! Но я умру достойно, с радостью, как положено правителю проигравшего мира людей. Создатель, Прошу! Пусть предательство короля Айрика Райнара останется тайной для других. Вопреки всему я хочу, чтобы память о нём была светлой, чтобы последний поход в сердцах людей не связался с таким позором.
Пока Норгар говорил, Дийсан держала руку телохранительницы. Она понимала, что должна её отпустить. Оставаясь с детьми, ей нужно расстаться со всеми!
- Прощай, мой любимый осколочек льда! Наверное, Вирангат уже заморозил твоё горячее сердце!"
По щекам менестреля катились слёзы. Когда она услышала гул тысячи голосов, шаг многих ног, строившихся в колонну, то не смогла отойти в сторону.
"Сколько же вас! Нет, я не могу всех предать! Прощайте, мои маленькие! Простите меня! В такую минуту уйти от гибели невозможно!"
Стройными рядами в мрачном молчании воины двинулись во мрак. Они решили умереть.
- Мы приветствуем тебя, наш конец! Мы встретим тебя улыбкой! Вирангат, ты никого не убьёшь! Мы по своей воле погибнем в тебе! Ты содрогнёшься от нашей великой смерти. А если и нет, неважно, раз пришёл последний отблеск человеческого достоинства перед очень долгим унижением!
Двое воинов Аларъян подняли носилки Эрин, чтобы она не осталась одна на осенней земле, разделила честь погибнуть вместе со всеми. Родители шли рядом с дочерью, точно расчищая ей дорогу. Сариан и Дальнир взялись за руки.
"Раз нет надежды, то нет и грусти. Можно не бояться бархатного шёпота, что так долго отнимал у них Эрин. Сейчас всех убьёт холодная мгла. Будущее невозможно. Так прочь всякий страх за него! Пусть последний миг нашей жизни будет светлым, мы сейчас вместе."
Рядом шагал Ратвин. Одна рука поддерживала плечо жены, другая сжала рукоятку меча.
"Айрик, я иду к тебе, мы все к тебе двигаемся! Как хорошо, моя Эрин спит и не заметит смерти. А меня пусть ударит серый клинок. Нет, лучше пусть моё сердце пронзит чёрный! Хорошему воину так и положено. Да, как всегда ты - первый, а мы за тобой. Я никогда не поверю, что ты нас предал!"
Наркель Ирдэйн шагал, как всегда размерено. Его душа была спокойна.
"Прощай, Алкарин, только тебя я любил на этой земле. Ты никогда не восстанешь, но мне сожалеть не о чем. Всю свою жизнь я служил лучшему на свете королевству. Я пролил кровь племянника ради нескольких лет твоей жизни, чтобы гибель твоя оказалось достойной. Я не знаю, зачем наш правитель улетел в Вирангат, наверное, искать новую надежду. Но я иду в ледяной край, умирать."
Где-то среди велерианцев шагали Гернил и Саен. Они сжимали ладони друг друга, держали их, чтобы меньше бояться.
- Гернил, дай мне погибнуть первой, пожалуйста! Я хочу чувствовать тебя, когда она придёт! В Алкарине, когда вы победили нас, я не сумела решиться, а вот теперь могу, и мне почти не страшно, пока ты рядом со мной. Я так люблю тебя, прости, что говорю тебе это так поздно, но ты самый замечательный в мире муж!
- Не бойся, Сай, я никуда тебя не пущу. Я же люблю тебя очень сильно, и перед нашим походом ты мне улыбнулась.
Горвил жалел о том, что рядом нет Ане.
"Родная моя! Прощай, моя хорошая! Если бы я знал, что наша смерть неминуема, то обязательно взял тебя с собой! Как тебе жить без меня?! Прости, ненаглядная, я не могу возвратиться к тебе. Мы все идём. Я так же, как все!"
Завеса мглы приблизилась. Когда первые ряды шагнули в страшную дымку, Дийсан вдруг ощутила, как её окружил кокон холода. И словно бы откликнувшись на смертельный лёд, в сердце запела жизнь, зазвучала с такой пронзительностью, что её было больно держать в себе. Жизнь звенела в душе, вечно переменчивая, непредсказуемая, с шелестом цветов и трав и сотни раз повторённым птичьим концертом.
- Так неужели всё живое на земле обречено тьме Вирангата?! Но нет же! Нет, никогда!
Раздался пронзительный крик. Он излился во мрак не рыданием, а звуком невиданной песни, мелодией жизни без слов. Она стала светом, сверкающей каплей росы, что родилась согреть и наполнить сердца. Дийсан вливала в песню воспоминания: велерианский замок, руки Айрика, смех её малышей, ночи у костра, сказания, что родились в душе... Столько всего прекрасного! Сердце менестреля жило в звуке мелодии. Оно не сгорало, а защищало других ясным огнём, что звенел во тьме. На живое тепло откликнулись тысячи горячих искорок, одни ярче, другие слабей. Сердца всех людей, что шли погибать в Вирангате, устремились к мелодии жизни, вливаясь в неё, отдавая великой песне любовь и силу души, каждый свою заветную. Собрав живое тепло, Дийсан вплела его в единый мотив, самый прекрасный на свете. Тогда песня заполыхала в тысячу раз сильней, разметав в стороны тьму Вирангата. Впервые на памяти людей тёмный край озарился СВЕТОМ! Огнём отчаяния. Искрой надежды. Жаром души, покорённой песней и песню родившей. Бард держала в руке стальную дудочку. В ней была частичка тепла Айрика, родная рука помогала любимой бесстрашно идти во мглу. Менестрель немного кружилась под тепло великого мотива.
- Мы встречаем тебя, пронзительный миг! Последний миг прощания!
Душа Аларъян звенела во мраке. Людей перестала касаться ледяная тоска, замолчало шипение теневых. Человеческое тепло рвало туманную дымку. Она оседала клочьями. Воины падали убитые чёрной и серой сталью, вовсе не замечая смерти, их смелые сердца до конца отдавались песне. Полчища врагов пришли остановить горячий, гибельный для них свет. И отзвуки живой мелодии достигли чёрной дыры, где сердце Айрика медленно, но верно превращалось в лёд.
Продолжение здесь: http://proza.ru/2019/04/04/119