Этот беленький домик, аккуратный, чистенький выглядывал из-за летней зелени, как сказочная избушка. Вокруг было запустение окраины небольшого городка. Съезжая по косогору на площадку с зелёной травой перед ним, не было опаски, что машину угонят, ибо не каждый лихач мог вообще выехать с этого тихого места. Над горой молчаливое здание тюрьмы, а через овраг призывные колокольни некогда роскошного монастыря. Это тихое место как западня впитала в себя вековую тяжесть родного края, в котором вырос Санька. И глядя в окошко на даль - где лентой вилась река в окружении пойменных лугов он не мог отвыкнуть от мысли, что он находится в какой то западне времени - так всё было здесь зачаровано какой то силой, неведомой человеку. И, казалось, что в этой чёрной круговерти времени ты всего лишь винтик. Он купил этот дом у старухи, которая вернулась в деревню, не хотела, чтобы сюда наведывался сын - пил сильно. Поэтому худая старуха не важничала, отдала второй этаж дома спокойно, и даже где то и радостно, точно обузу с плеч сбросила.
Пришлось сделать ремонт, и вот теперь казалось, что дом ожил, получил вторую жизнь. Завёл Санька овчарку - она вольно бегала вдоль изгороди. Особенно интересно здесь жилось зимой - печка была добротная, и грела комнаты очень хорошо - потрескивали берёзовые поленья, и казалось, что в этом тепле жилось так по-доброму. Росла дочь. Жена убиралась по хозяйству. По весне занималась участком, на котором раскинули свои ветки яблони, и было бы всё отлично, если бы не этот косогор, не эта тюрьма, в которой отбыл как-то несколько месяцев Санька, и всякий раз выезжая на дорогу на машине не мог он не посмотреть на окно камеры, где он сидел когда-то... А ещё через дорогу тут была районная больница - и работала там мать, и вот в те окаянные дни, уходя с работы стояла она возле дороги, и смотрела на тюрьму, а он, залезал на верхние нары, и мог видеть мать, и даже махнуть ей рукой... Вот это в памяти засело, не давало как то забыть прошлое... Через несколько лет они уехали, бросили эту щемящую тишину по утрам, этот прекрасный вид на реку, но в памяти осталось это захолустье, прикипело как то в ней, и, уже через много лет вспоминая эту пору Санька, всё не мог отыскать ответ, западня это была, или самое спокойное его житьё в судьбе.
Прошлое приобретает в памяти совсем иные тона, точно раскраска приведённая в яркий вид умелой рукой художника.