Начало: http://proza.ru/2018/11/24/20
Какой бы долгой и суровой не была зима в Дайрингаре, но и она прошла. День, когда окончательно начал таять снег, стал для всех очень радостным. Люди высыпали на улицу, пожилые придворные дамы и кавалеры степенно прогуливались, вдыхая сырой весенний воздух, дети и юноши валяли друг друга в потемневшем снегу, весело кидались снежками. Снежком досталось даже королеве Нэйрин. Несмотря на обычную серьёзность, сегодня она смеялась, как маленькая.
Весёлое гуляние на улице закончилось штурмом крепости. Её с большим усердием выстроили Ратвин и Айрик. Стоя на холме, король Алкарина с увлечением обстреливал противников снежными снарядами, стараясь, чтобы они угодили придворным то в лоб, то за шиворот. От ответных нападений правителя защищала могучая рука друга. В ней была сосулька. Конечно, ледяная дубинка таяла, потому что пальцы Ратвина хорошо способствовали её исчезновению. Рядом с Айриком смеялась Дийсан. Находясь под надёжной защитой супруга, она могла хохотать над другими.
Снег стаял быстро, стёк с гор стремительными ручьями. Как только земля высохла, в королевстве началась огромная работа. Люди принялись оживлять делом план похода на Вирангат, что составили долгими зимними вечерами. Для этого необходимо проложить в горах дороги, удобные для войска, привезти припасы, обустроить пещеры, причём сделать всё нужно как можно быстрей и желательно так, чтобы Вирангат догадался о приготовлениях врагов, как можно позже. Король Норгар всем сердцем включился в кипучую работу. Порывистый, горячий, он всеми силами старался кропотливо трудиться, но порой внезапно срывался на всех придворных или на кого-нибудь в отдельности.
Королева Нэйрин и Дийран управляли замком, Вильдур Варлейг и Наркель Ирдэйн получали донесения из Велериана и Алкарина. Тайные лазутчики и преданные торговцы докладывали о жизни в покорённых королевствах. Из многочисленных докладов стало очевидно, Алкарин готов к войне. Стоит намекнуть в разных местах страны о великом походе, как радостная весть распространится со скоростью лесного пожара, и алкаринцы пойдут воевать. Горечь поражения слишком свежа в их памяти, и надежда на победу ещё не утрачена. Ничто не поднимет дух разбитого, но не сломленного народа лучше, чем новая война.
С Велерианом дело обстояло гораздо сложнее. Простые воины ничего не получили от победы над врагом. Если в сердцах побеждённых затаилась горечь поражения, то в сердцах победителей поселилась горечь победы. Придя с войной в Алкарин, велерианцы впервые за много веков увидели, без власти ледяного края простому человеку живётся гораздо лучше, чем с ней. Но за тысячелетия правления теневых и полутеневых в королевстве укоренился привычный страх перед ними. Легенды Велериана говорят о боли поражения, о бесполезности восстания. Однако, королевство поёт и другие песни, в них до сих пор жива память о борьбе и гордости. Люди поют их украдкой, постоянно оглядываясь на соседей, но Велериан их всё же помнит.
- Ваше Величество, я не знаю, что может повести в поход наших прошлых врагов, - открыто признавался Наркель Ирдэйн. – Недовольство тлеет. Оно поднимается пузырями, как болотный газ, но тление всё же не яркий огонь. Велериан будет поджечь непросто, но теперь его хотя бы можно воспламенить, если только понять, как пустить верную искру.
Несмотря на сомнения, Айрик и Дийсан готовились отправляться в дорогу. С ними вызвались ехать Дайнис и, конечно же, Эрин и Ратвин.
– В большом и опасном деле тебе уж точно понадобится крепкая рука и верное сердце, а ещё не помешают зоркие глаза. Айрик, ты мой единственный друг, не только правитель. Я должен быть рядом с тобой! К тому же, мне очень хочется взглянуть на Велериан, неправильно видеть только две из трёх стран-союзниц.
- Да, я и не собирался идти в поход без тебя. Большие дела без соратников не совершаются.
Король улыбался необычной горячности друга.
- Я не оставлю тебя, Рат!
По вечерам говорила Эрин. –
Мне просто не выдержать ещё одного долгого ожидания, пощади меня. Когда я действую, то чувствую себя живой. Ты, Дийсан, Айрик, вы будете заняты важным делом, а я останусь здесь шить. Пожалуйста, Ратвин, попроси короля взять меня в Велериан. Здесь я рано или поздно просто умру. Если нам предстоит сражаться, я выдержу, не стану бросаться на клинок врага, когда ты будешь рядом. Если ты погибнешь, ничто всё равно не удержит меня на земле!
В конце концов, дочь маршала победила. Ещё в Велериан решила идти Айдрин Тарир, она собралась туда тайно, никого не уговаривая, не спрашивая согласия на свой поход. Провидица знала, её решение не осмелится оспорить и сам король. Теперь она хотела идти в Велериан не по велению судьбы, а по собственной воле. Её почему-то неудержимо тянуло туда. Провидицу манил образ высокого, зеленоглазого воина, с каким она очень давно рассталась, но всегда продолжала помнить.
- Ваше Величество, я отправляюсь в поход с вами, – однажды сообщила провидица о своём решении. Я не знаю, что это: воля судьбы или моё желание. Но не могу оставаться здесь.
- Если хотите отправиться в путь, тогда собирайтесь, я давно знаю, препятствовать вам бесполезно, - Айрик чуть улыбнулся. – Возможно, и удерживать вас не стоит, поскольку Алкарин и я обязаны вам очень многим.
Провидица давно проводила дни в одиночестве в небольшой комнате, не решаясь показываться никому на глаза. Она не хотела говорить, её оставили видения будущего. Они ушли внезапно, без всякой причины. Возможно, провидица просто исчерпала назначенный дар до дна.
Поговорив с Айриком, Айдрин Тарир принялась действовать. Она превратила себя в обычную прорицательницу судьбы, что сопровождает бродячих артистов. Уж что-что, а материнские уловки она помнила прекрасно. Пусть дочь Лейдан Тарир никогда не собиралась ими пользоваться.
О решении провидицы идти в поход, супруга короля Алкарина узнала одной из первых.
Придя в покои менестреля, он увидел, в них кипит бурная работа. Свою спальню Дийсан превратила в кабинет. Она использовала его для записи баллад и сказаний, что прежде сложила. Когда они отправятся в поход, путь будет опасным. Возможно они не вернуться. Тогда пусть песни живут вместо неё.
Дийсан хорошо помнила, каким отчаянием наполнилось сердце, когда, придя на вал в день падения Алкарина, она шёпотом пела плач о гибели королевства. Понимание того, что никто не услышит последней мелодии, принесло менестрелю сильную боль. Плач был услышан и вызвал слезу. Так пусть остальные её песни люди тоже исполнят!
Взяв в помощники одного молодого барда, Дийсан сначала пыталась заставить его подбирать мелодии на слух, постоянно напевая их юноше. Но у него ничего не выходило. Тогда бард и менестрель вместе решили, Дийсан нужно обучиться нотной грамоте. После долгих разговоров они нашли способ, как можно овладеть ею. На толстом листе пергамента бард наклеивал тонкие щепки, палочки - в общем, всё, чем только можно на ощупь изобразить ноты. Когда менестрель внимательно трогала фигурку, помощник пел ей тот звук, какой она обозначает, и произносил название. За зиму хорошо изучив нотный стан, Дийсан сама принялась разбивать песни для записи. Теперь она говорила барду песни по нотам. Тот сначала их записывал, после проигрывал что получилось, обычно мелодия совпадала. Радуясь одержанной победе, менестрель спешила продиктовать как можно больше песен. Увлечённая работой, она не услышала лёгких шагов короля. Ничего не сказав о своём приходе, Айрик сел на краешек кресла. Лицо Дийсан дышало весёлым возбуждением. От него низкий голос даже немного звенел. Глядя на жену, король улыбался.
"Оставайся всегда такой! Пусть ни война, ни заботы не погасят твоего огня!"
Родилось в душе горячее пожелание.
- Ваше Величество, королева Дийсан, ваши покои посетил его Величество король Алкарина Айрик Райнар, - учтиво произнёс бард.
- Да, мой беспокойный супруг пришёл и беззастенчиво подслушивает незавершённую работу, как будто ему не хватает пения вечером в зале?
- Конечно, мне далеко не достаёт твоих мелодий, раз приходится делить их со всеми придворными. Сейчас со мной соперничает только твой помощник. А если я унесу тебя отсюда, тогда всё пение, наконец-то, достанется мне одному!
Айрик схватил Дийсан на руки.
Она заливисто засмеялась.
- Ладно, Экинг, отпускаю тебя до завтра, но помни, рано утром я жду тебя, так что не опаздывай.
- Спасибо вам, ваше Величество, я непременно приду вовремя.
"Так странно называться громким титулом."
Менестрель ещё не могла к нему привыкнуть.
- Дий, я принёс важные вести. Провидица судьбы Айдрин Тарир собирается отправляться в Велериан. Недавно она сообщила об этом намерении.
Заговорив серьёзно, правитель опустил жену на пол.
Её сердца коснулся холодок. Голос провидицы неизменно внушал тревогу, точно только она знает, как поступать правильно, понимая, насколько незначительны жизни людей для пути целого мира. Менестрель не хотела знать свою долю.
"Пусть случится то, что случится, неважно к счастью или нет. Знание личной судьбы и будущего королевства - сулит мало хорошего, тем более, если пророчество безнадёжно."
Женщина размышляла о непостоянстве мира, пока супруг вёл её к детям.
- Папа, папа! – ещё с порога услышал он весёлые крики.
За эту зиму малыши очень выросли. Начав разговаривать, они каждый день узнавали что-то новое. Детская речь лилась на родителей звонким ручьём. Теребя одежду отца, Арверн и Найталь наперебой рассказывали, как они сегодня играли, каких жучков нашли, сколько цветов сорвали. Брат и сестра не могли говорить поочерёдно. Они постоянно перебивали друг друга. Ещё часто дрались из-за игрушек или любой интересной вещи. Только Анрид начинал разговаривать, когда брат и сестра замолкали. Он говорил нечётко, как бы глотая слова, но строил фразы правильно, пусть и на детский лад. У отца хватало терпения, внимательно слушать речь сына. Подняв малыша на руки, он долго расспрашивал его о прошедшем дне.
"Вспоминает ли он мать? Наверное, он всё же слишком маленький, чтобы почувствовать боль разлуки, Анрид никогда о ней не говорил."
Айрик пытался ставить сына на ножки. Он занимался с ним каждый вечер, пусть пока вовсе не замечал продвижения вперёд.
"Сначала я сомневался, что ты вообще научишься думать. А ты растёшь интересным. Знаешь больше, чем сестрёнка и братик. И ложку в руки уже берёшь."
- Как быстро меняются наши дети, – с грустью сказала Дийсан, когда они с Айриком остались вдвоём. – Иногда я начинаю тревожиться за их будущее, знаешь, мне страшно, больше их не увидеть, если мы погибнем в Велериане.
- Я сделаю всё возможное, чтобы мы возвратились живыми, и невозможное тоже попробую совершить. Я бы оставил тебя у горцев, но без твоего голоса мы не сумеем поднять велерианцев в поход на Вирангат. Может, это и есть те огонь и песня, нужные для спасения Алкарина и мира, о каких когда-то сказала Айдрин? А может, мир спасут наши дети? Кто-то один, или они вместе. Для их рождения как раз и соединились свет и мелодия.
- Не знаю, Айрик, я очень боюсь судьбы, не хочу о ней думать! Но всё-таки надежда на лучшее есть! Я должна быть рядом с тобой. Я стану петь народу Велериана о великом походе, пусть люди меня услышат, когда ты будешь о нём говорить.
- Да, ты споёшь верней, чем я скажу. Я даже не знаю, как можно их убедить. А ещё мне очень хочется увидеть Велериан глазами короля. Он же покажется мне совсем другим, чем был в моём детстве. Я даже не представляю каким. Велерианцы должны собраться на войну, потому что иная надежда для нас едва ли найдётся.
Сквозь оконную щель в покои проникал весенний запах. Айрик, как и Сариан с Дальниром, решил не бояться теневых.
"Если враги окажутся у нашего окна, моего меча будет достаточно, чтобы прогнать их прочь. Весной и летом спать с открытым окном лучше всего."
Супруги не заметили, как ночь перешла в новый день. Они проспали долго. Когда Дийсан утром пришла к своим покоям, молодой бард давно её ожидал. Как женщина, что отправится в Велериан, менестрель могла не заниматься работами замка. Она никогда не воспользовалась бы таким правом, если бы не запись песен. Ей было странно слушать свои мелодии, когда их исполнял иной инструмент, чужой голос. Менестрелю казалось, у неё что-то отнимают.
Но "нельзя не отдать свои песни другим! Когда я уйду, мои баллады и сказания останутся жить за меня. Зато, пока я есть на земле, то буду петь их сама, рассказывая миру о чувствах, что заставили их зазвучать. Потом о них расскажут другие, принесут что-то своё, неповторимое."
Увлёкшись работой, Дийсан не заметила, как наступило время обеда, но бард заботливо напомнил о его приходе.
"От того, что королева Алкарина не станет есть, не будет ничего хорошего, а ещё король Айрик может снять мою голову с плеч."
Когда менестрель отыскивала своё место в обеденном зале, по шуму и стуку вилок она догадалась, что опоздала к началу обеда. Айрик и дети уже сидели на скамье. Устроилась в уголке и Дайнис. Госпожа каждый день отпускала телохранительницу сражаться на мечах, разрешая ей не приходить перед обедом.
- Мама, мама пришла! - закричали Анрид, Арверн и Найталь, едва увидев менестреля.
- Да, я появилась, неправильная у вас мама, она совсем разучилась успевать на обед вовремя.
- Папа сказал, ты опоздала, потому что поёшь, - как большой проговорил Анрид.
- Он сказал верно, я, и правда, всё время пела.
Принявшись за еду, от возбуждения менестрель не замечала её вкуса. Узнав, что после обеда Айрик отправиться в кузницу, она решила на время прекратить запись песен. Менестрель любила послушать, как он работает. Ей нравилось чувствовать жар и запах расплавленного металла, слышать мерные удары молота, ощущать тепло Алар Айрика. Распространяясь по всему помещению, горячая сила точно укрывала Дийсан плотным коконом. В нём было очень хорошо.
- Я отправлюсь с тобой, – сказала менестрель, как только король поднялся из-за стола.
- Раз ты так хочешь, тогда пойдём.
Женщина легко взяла его за руку.
В кузнице король сначала усадил её на скамью, только потом отправился к горну. Айрик любил, когда Дийсан была рядом во время его труда. Тогда королю казалось, в его изделия вплетается кусочек любимой песни. Она же звучит совсем близко. Линии топоров, ножей, подков становились тоньше, чётче, приближаясь к мастерским. Даже кузнец Биль Вайзиль, не терпевший в работе постороннего присутствия, радовался появлению в кузнице менестреля. Женщина слышала песню молотов, твёрдый, жаркий мотив.
"Его невозможно спеть, значит, я буду его слушать. Айрик, в тебе столько мирных стремлений! Здесь ты очаг, а не пожар. Не зря ты куёшь инструменты для крестьянской работы, а не мечи и секиры. Из оружия ты куёшь только ножи, но без них я тебя и не знаю."
Дийсан улыбалась, пытаясь подстроить голос под стук.
Мастер закончил работу, когда на землю упали вечерние тени. Они возвращались во дворец, медленно вдыхая весенний воздух.
- Как счастливы эти дни в Дайрингаре! Я знаю, они скоро закончатся, и очень боюсь, у нас больше не будет таких замечательных минут! Странно настолько радоваться, когда на свете всё так неустойчиво.
Задумчиво произнесла менестрель.
- Ни капли не удивительно. Я тоже очень счастлив! Понимаешь, впервые в жизни я точно знаю, что поступаю правильно. Если мы победим Вирангат, прекрасные часы для нас повторятся. Они даже станут намного лучше, раз на земле не будет войны. Если победа так и не придёт, я просто останусь рядом с тобой, чтобы для нас не наступило безнадёжное одиночество.
- Айрик, ты только люби меня! Ты же любишь меня так долго!
- Уж это обещание я точно сумею выполнить.
Король улыбнулся, сжав плечи менестреля. Они целовались среди зелёных деревьев, одно слово - весна...
Где-то на учебной площадке снова смеялись и боролись Ратвин и Эрин. Одно удовольствие кататься по свежей травке, она такая шелковистая, что её просто нельзя не примять.
Сариан и Дальнир Аторм выходили подышать свежим воздухом, медленно прохаживались по саду. Ведя жену под руку, воин снова чувствовал себя сильным, раз Сариан не страшится опереться на его локоть.
- Ты у меня мужчина очень видный. Такой, что мне даже страшно. В Дайрингаре много придворных дам нашего возраста, боюсь, как бы тебя не привлекло их внимание.
Стальные глаза озорно подмигнули.
- Ну, ты тревожишься совсем зря, я никогда не найду во всех трёх королевствах женщины красивей, чем ты, да ещё такую смелую. Кто же, кроме тебя, настолько замечательно обращается с клинком, что теневые боятся тяжести женской руки?!
Сариан растаяла.
В одной из комнат замка королева Нэйрин почувствовала, как в ней шевельнулся ребёнок, а королева-мать Дийран довязала чулок.
Ничего не зная о многих мелочах жизни замка, Дийсан и Айрик вошли в зал, полный запахов ужина. Снова песни у очага, снова детская. Ночь, проведённая вместе.
Утром менестрель опять диктовала баллады молодому помощнику, он старательно записывал мелодию и слова. Айрик сражался на мечах и работал в кузнице.
Время отъезда приближалось. Уже готовы лошади и съестные припасы, они помогут небольшому отряду добраться до рубежа Дайрингара. Нэйрин и Дийран сообщили Айрику, что приготовления к походу в Велериан завершились, на другой же день. Услышав важную весть, король на мгновение пожалел, что их спокойной жизни в горах приходит конец.
"Остаться бы здесь ещё на пару дней, совсем не думая об опасности, но долг требует исполнения. Я и так вырвал у судьбы невозможное счастье, брак с любимой женщиной. Это хорошо, быть с Дий везде, не скрываясь, видеть, как ей оказывают уважение. За такое счастье следует платить и долгой дорогой в Велериан и опасностью тоже."
Последний день в королевском замке оказался стремительным и сумбурным. Все пытались доделать дела, какие не доделали раньше, старались насладиться последними часами безопасности. Только Айдрин была спокойна и готова ко всему, провидице судьбы нельзя вести себя иначе.
Королева Нэйрин и Дийран давали слугам множество распоряжений для вечернего пира в честь тех, кто уезжает навстречу опасности, это так положено. Когда воины возвратятся обратно, их тоже встретит пир, если, конечно, они вернутся живыми. На прощальном торжестве даже находились Арверн, Найталь и Анрид. Родители не хотели отпускать малышей от себя.
"Снова я оставляю маленьких ради трудного и опасного пути!"
Грустила Дийсан.
"Когда я вернусь, они опять вырастут. Время детства, какое ты быстрое! Стремительное ты, время человеческой жизни! Поэтому людям хочется побольше счастья в ней."
Менестрель захотела заплакать. Вдруг её мысли перескочили совсем на другое: "Ещё мне хочется побывать в родном замке, увидеть Кирвела. Конечно, он вырос, каким он стал? Я так давно не была в Велериане, но я не забыла ни его, ни вотчину отца, - менестрель удивилась перемене настроения. - Хорошо, мы с Айриком ускользнём на рассвете, пока дети будут спать, мне было бы трудно выдержать их плач."
Когда Арверн и Найталь заснули на коленях у матери, а Анрид на руках у отца, Нэти и Лини отнесли их в детскую.
Справа от короля Алкарина находились Эрин и Ратвин, рядом расположились Сариан и Дальнир. Глядя на исхудавшую, повзрослевшую дочь, воительница понимала, что вовсе не хочет отпускать её в Велериан.
"Не так ли чувствовала себя Ларита, когда я сама становилась воительницей, разрушив семейный уклад? Эта зима далась Эрин нелегко, - мать всеми силами удерживала дочь от отчаяния. - Хорошо, Дальнир и Ратвин вернулись из Алкарина, иначе Эрин могла бы не справиться. Оставить дочь одну в Дайрингаре, значит, снова обречь её на ожидание и тоску. Лети, родная, лети, только пусть чёрный шёпот не заберёт тебя у нас! Ты - наша единственная радость. Конечно, Ратвин защитит тебя! Пусть защитит тебя король Айрик. Возвращайтесь из похода, приходите все!"
Однако, скрывая тревогу, Сариан разговаривала с Эрин о разных пустяках: о сшитой недавно шубе из лисы, пышную красавицу охотники принесли в замок зимой, о новом жеребёнке, им разродилась гнедая лошадка, любимая воительницей, поэтому она не сможет взять кобылу с собой в путь.
К неспешному разговору внимательно прислушивался Дальнир Аторм.
"Когда же всё произошло? Случилось совсем незаметно для нас. В войне с Вирангатом вперёд выступили молодые, а мы, старшие, остались в задних рядах нового войска."
Маршал смотрел на всех по очереди.
"Эрин, Ратвин, Айрик, Дийсан и Дайнис - они отправляются в Велериан, чтобы люди, как в древних легендах, пошли в поход в царство льда и скал вместе, рука об руку. Для того, чтобы всё получилось, они должны совершить что-то непонятное нам, тем, кто прожил жизнь. Создатель, пусть у них всё выйдет! Чтобы мы с Сари сумели отправиться в великую битву людей, и в ней погибнуть. Для тех, кто знал в жизни только войну, возвратившийся мир будет чужим. Старики уходят спокойно, они расчищают дорогу молодым. Я не хочу лежать буреломом в зелёных зарослях Алкарина, намного лучше сгореть на последнем костре войны!"
Мысли о смерти не пугали Дальнира, они его утешали.
Скромный пир закончился почти без танцев, придворные рано разошлись по своим покоям. Сариан радовалась тому, что они с Дальниром тоже покинут дворец вслед за дочерью. Они отправятся к королю Норгару обучать неопытных воинов тех, что придут в горный лагерь из Дайрингара, Велериана и Алкарина.
"Пусть люди обязательно соберутся в горах! Они просто не могут остаться равнодушными к призыву последней надежды! Мы ударим по Вирангату так, что он зашатается и падёт!"
Навеянные походом мысли наполняли сердце почти молодой верой, но ночами, лёжа рядом с Дальниром, так и видя перед собой поминальную веточку, Сариан придавалась отчаянию. По щекам текли слёзы: "Сколько мечтаний несла с собой жизнь! Все оказались напрасными. Новая надежда людей тоже дым, такой же краткий и лёгкий, как наши годы, которые скоро закончатся."
Но ночную тоску уносил новый день, так случилось и сегодня. Ранним утром воительница потихоньку разбудила Ратвина и Эрин, чтобы они успели позавтракать на тёплой кухне. На ней уже находились Дийсан и Айрик. Горло менестреля щемило. Перед тем, как прийти сюда, они заглянули к детям. Мать до сих пор словно слышала их мирное сопение, что наполнило сердце любовью и грустью. Дийсан ела скорей по привычке. Всем путникам нужно плотно завтракать перед дорогой. Дальний путь приносит лишения. Но душа всё время тревожилась. В отличие от жены Айрик ел с аппетитом, его далеко не так ранило расставание с детьми. Сердце тянулось к новым впечатлениям, какие подарит Велериан. Предстоящая опасность будоражила кровь чем-то таким, чему нет имени.
"Наверное, в душе я так и остался бродягой, если грусть от расставания с детьми не отменяет мою радость и желание отправиться в путь. Единственным домом для меня был Алкарин. По дороге наш отряд проедет его часть, значит, я увижу, что сталось с моим королевством. К тому же Дий, как всегда, будет рядом, так о чём же мне грустить?!"
Продолжение здесь: http://proza.ru/2019/04/02/653