(Рассказ основан на непроверенных фактах)
Метро. Станция «Площадь 1905 года». Давка. Толчея… И эта толчея – медленно плывет к выходу…
Когда Сидорова даванули в очередной раз, он почувствовал, как лопнули его штаны. Сзади…
Не услышал – среди всеобщего гула. Не инстинктивно – это ему «представилось»… А, именно, «явно» он почувствовал. Это, как будто «мобильник», вдруг, затрясся в кармане и тут же – перестал…
Сидоров зачем-то пригнулся… Хотя, чего пригибаться-то? Пока и так ничего не видно… А вот, когда тебя – вынесет на «всеобщее обозрение»…
Сидорова несло… Он, вообще-то, не удивился, – в кризис-то народ поизносился…
Но тут, Сидоров увидел манящую вывеску «Туалет». Платный… Да, хоть какой! В данный момент ему было «не жалко»…
Сидоров, как-то так ловко крутанулся, и удачно заскочил в «предбанник» туалета…
В кабинке, он снял брюки… Оказалось, что порвались не они, а всего-навсего – трусы…
Вот, хорошо! Проблем с перемещением по городу – не будет… Но поскольку, он снял брюки, то не надевать, же их опять – на порванные трусы?.. Потом, дома, опять – снимай-надевай… Сидоров – снял и трусы («Эффективность должна быть во всем!..» – вспомнились ему слова премьер-министра, сказанные по телевизору). Засунул трусы в карман…И вот, только когда уже – надел брюки. Застегнул ремень, проверил ширинку…
Проделал он все это – основательно. Но, как-то «автоматически», в какой-то задумчивости, что ли… Так ведь, и задумаешься! «Такое» событие произошло. Вдруг… И хорошо ещё, что не брюки лопнули! Вот, тогда бы…
А жена его, уже была дома… Ужин «разогрела» (чтобы, «поесть не позднее 6 часов вечера»). И Сидорову – вот уже пора было бы быть. А его нет… Поэтому, когда Сидоров, наконец, появился в дверях, она присмотрелась к нему «попристальнее»… Некоторый «шальной блеск глаз» может многое чего «недосказать»!
А, вообще, что такого? Ну, запоздал немного… Сидоров «тихой рыбкой» прошмыгнул в комнату, и айда – раздеваться… А чего, «нарываться» да усугублять?.. Припозднился – виноват, значит! И, попридержи при себе – свои объяснения, домыслы, а, может быть, и «россказни»… Переодевайся побыстрее, – и «марш ужинать» (вкусненькое что-нибудь)…
Только до колен, успел Сидоров спустить брюки… А жена, «чего-то вдруг», да и «заглянула» в гостиную… И, как говорится, ага!.. (и Ага это, можно сказать, было «внушительное»).
Сидоров – махом штаны-то поддернул. Вроде бы, наверх… Да, всё равно – не успел. Потому что, «увидела» жена… Всю «полную и красноречивую картину» («картину маслом», как еще говорят).
А, она не только «увидела», но и чуть не «рехнулась» от всего «этого»…
– А, трусы-то у тебя – где? – наконец, спросила она подавленно.
– Порвались… – потупился Сидоров, затягивая ремень «почему-то» на две дырки потуже. – Сдавили в метро…
– Да, трусы-то – где?! – обрела жена вдруг твердость речи (и по праву!) – Хоть бы, и порвались!..
– Вот, – вытащил Сидоров из кармана «пестрый клубок» и подал его жене. – Пришлось снимать…
– Ты их, что… в метро… через голову, что ли, снимал?! – по разделениям, проговорила жена, рассматривая «клубок».
– Я – в туалете… – начал Сидоров.
– В каком туалете?! – быстро отреагировала жена, как «опытный следователь», не давая Сидорову опомниться.
– В платном… – почти натурально «пуская пузыри», пустился Сидоров в объяснения.
– В платном, все-таки?.. – уточнила жена, зачем-то. – Там, что?! – люди покультурней собрались, – стриптиз посмотреть?!
Сидоров – зазаикался на ровном, как говорят, месте…
Сто раз путаясь, он начал… снова начал… и, наконец, рассказал всё, как было.
– А я подумала, что ты задержался потому, что «Травиату» слушал… – очень-очень «иронично» и очень «убийственно вежливо», проговорила жена.
– Кого травить?! – испуганно вскинулся Сидоров, ища глазами веник. – Я их вчера разогнал всех… Ату!..
– А почему, на трусах– помада?.. – не обращая внимания на «аргументы» Сидорова, вкрадчиво (очень вкрадчиво!) спросила жена, оторвавшись вдруг взглядом от «клубка».
Сидоров аж зашатался… Он взял «клубок» в руки, разгладил его, рассмотрел…
– Да, это не помада, а «штамп предприятия»!.. – ошарашено объяснил он, и прочитал по складам:
– О – блин – капут – энерджи!..
Жена взяла «трусы» в руки, прочитала сама:
– ОблКоммунЭнерго… Сам ты капут!.. Не было у тебя трусов со «штампом предприятия»! – тяжело проговорила она. – И, почему они – мокрые?..
Сидоров вытаращился на жену, как краб на мурену. Потом, так же – на «трусы»…
– Ты, что, и обмочился еще в метро?.. – заострила жена и без того «острый» вопрос.
– Нет! – полоумно завращал Сидоров «зенками» острых глаз. – Я, в туалете заплатил, но ничего не сделал там… ни по какому… Вот «сдача» осталась…
– Да это, вообще, не твои трусы! – «рассмотрела», наконец, жена материю и фактуру «швейного изделия». И бросила этот «элемент нижнего белья» на пол (трусы – мокро хлюпнули).
Сидоров поднял их. Принялся рассматривать…
– Так, их у нас оставил кто-то, что ли?.. – спросил он недоуменно.
– Кто их оставит!.. – выхватила жена трусы у Сидорова из рук, и «хлопнула» ими его «по башке». Трусы – смачно «шлепнули» и обмотались вокруг «бедной головушки Сидорова» от уха до уха, отчего он стал похож на главного героя романа Виктора Гюго «Человек, который смеется»…
– Да, это же не трусы, а тряпка… – бессильно прошептала жена, разглядев, наконец, эти самые «трусы» на Сидорове полностью.
– Какая тряпка?.. – просипел Сидоров из-под тряпки, сдирая её самою со своих ушей.
– Не знаю какая! – подбоченясь, «раздухарилась» жена. – Это, вот ты, мне тут весь вечер, «голого Васю» какого-то – показываешь! И рассказываешь!..
И её, можно было понять… Тут, любой «рассвирепеет». В – собственной квартире и такое… В добропорядочной, образцовой, можно сказать, семье…
Сидоров – ослабил ремень, сел:
– Давай, снова расскажу по-порядку… как всё было… – вздохнул он.
Короче говоря, долго ли – коротко ли, но они всё же разобрались во всем… И оказалось, что в туалете Сидоров, тамошнюю тряпку мокрую – прихватил, в состоянии аффекта, так сказать (а это, даже в суде – не судится). А, трусы же свои, соответственно, – оставил там. (Да трусы-то – все равно худые были!.. Лопнутые… Кризисные…)
В общем, помирились они. Жена, даже, в конце их беседы – нашла в себе силы, чтобы пошутить:
- Тряпку хоть – целую домой принес!.. В кризис…
2014