Дорожная история,
или любовь длиною в ночь.
…Итак, весна. 1970 год. Новосибирск. Неудачная, но потом чудом спасенная вторая сессия позади…
Я был небольшим любителем эпистолярного жанра. Поэтому, учась в институте, я писал свои письма-отчеты родителям нечасто: один раз в месяц, а то и в два-три. Чем писать три письма – лучше один раз приехать домой! - рассуждал я.
Приехав на Новосибирский железнодорожный вокзал в одиннадцать часов вечера, я увидел привычную для меня картину: очередь в мою кассу – человек двадцать. Причем, продажу на мой 601 поезд Томск- Бийск начинали только за полчаса до прибытия поезда. Поезд-то проходящий.
Я начал действовать по уже обкатанной схеме. Сначала нашел в кармане обычный чек из магазина - квадратик серой бумаги размером 4х 4 см, который ничем не отличался от железнодорожного билета того времени. Затем спокойно отправился на перрон в ожидании 601-го поезда.
Самое главное теперь - по прибытию поезда найти тот общий вагон, в котором была продажа билетов в нашей кассе, пристроиться в конец очереди счастливчиков с билетами и улучить момент, когда проводница будет занята диалогом типа:
- Ну пустите, ну пустите меня в вагон, пожалуйста, мне очень нужно!
И шепотом:
- Я вам заплачу вдвойне!
- Не нужны мне ваши деньги. Свободных мест нет! - её ответ был жестким.
В этом момент я быстро подскакивал к говорящим и отодвигал плечом ненужных мне конкурентов.
- Товарищ безбилетник, отойдите, пожалуйста, в сторону, не мешайте девушке выполнять свои обязанности, - и с милой улыбкой на лице гордо протягивал ей свой чек-билет.
Здесь роль играли три фактора: во-первых, пожилую женщину я назвал девушкой, во-вторых, я избавил её от нудного пассажира и в третьих - у её фонаря сели батарейки!
С выражением огромной благодарности проводница надрывала мою бумажку, после чего я пулей залетал в вагон с желанием превратиться в песчинку и затеряться в его недрах.
Так как способностью превращаться в нужный мне предмет я ещё пока не обладал (впрочем, как и сейчас), у меня оставался только один вариант: найти пустующую третью полку и затеряться там до Бийска. Но в этот вечер мне на полки не везло…
Внезапно, пробираясь через баррикады из людей, чемоданов, тюков, я был вытолкнут в почти пустое купе.
Вторые и третьи полки здесь были забиты непонятно чем, но на нижних сидела только одна женщина, а напротив неё двое спящих ребятишек и ещё кто-то в углу, укутавшись в пуховую шаль.
- А-а-а! Ромэн, проходи! - радостный возглас женщины застал меня врасплох.
Только теперь я увидел, что это была цыганка, одетая так, как полагается настоящим цыганкам - во все яркое и цветастое.
Так как мои внешние данные в основном соответствовали критериям принадлежности к этой неспокойной нации - черные усы, длинные волосы и огонь в глазах - то, после знакомства с моей теперь уже попутчицей, я ей признался, что вероятность того, что в моих жилах течет и цыганская кровь, как и кровь воинов татаро-монгольского ига, очень велика!
На людей. пытающихся тоже разместиться в этом тихом цыганском оазисе среди ада общего вагона, она смотрела секунд десять и после этого они исчезали в неизвестном направлении.
Русский язык цыганка знала не очень хорошо, но мы, несмотря на это, очень хорошо понимали друг друга. Я окончательно расположил её к себе, угостив ребятишек (наверное, её внуков) конфетами «Звездочка» (по 2,79 за кг) и открыв бутылку портвейна «777». Эти атрибуты я всегда брал с собой в своих путешествиях в Бийск, и они всегда пригождались мне...
Силуэт в углу вышел из тени, и я увидел, что это была девушка- подросток. Она набросила себе на плечи шаль, Я попытался разглядеть черты её лица: она была божественно красива в полутьме вагонных ночников, но красота редко бывает идеальной, и, к своему ужасу, я увидел что её левый глаз , тот, который был к окну, не видел - он был наполовину белесый.
Как будто кто-то из зависти лишил её частички красоты. Я сразу же вспомнил сказку о том, как одна принцесса была обезображена и заколдована до тех пор, пока в неё не влюбится и не поцелует прекрасный юноша...
Но, это было бельмо с рожденья. Так же с самого рожденья она была нема, но зато обладала сказочно красивым именем - Кармен, которым наградили родители её, как бы в компенсацию за этот недостаток…
Мы сидели друг против друга часа четыре. Разговаривали, не открывая рта; смотрели друг на друга, не отрывая глаз; только наши ладони соприкасались.
Через эти ладони к ней перетекала моя жалость и восхищение её красотой. В ответ я чувствовал её огромную благодарность, ведь за всю свою жизнь она ни с кем так не общалась, через ладони, и уж тем более с парнем.
За окном мелькали огоньки полустанков, полная луна хотела помочь и не бросала нас, лишь изредка исчезая на крутых поворотах дороги. Убаюкивающий стук колёс прерывался грохотом и свистом локомотива встречного поезда.
Цыганка-бабушка тоже не спала и неожиданно огорошила меня просьбой:
- Ромэн, забери её с собой, она хорошая и умеет готовить!
Я не знал, что ответить, ведь я не был цыганским бароном…
Потом мы вместе с Кармен пошли в тамбур. Она обняла меня за шею и мы долго стояли обнявшись, ощущая тепло и нежность друг друга. Может, тогда я и ощутил впервые это неземное чувство, которое приходит к людям очень-очень редко и не ко всем….
Внезапно в вагоне зажегся свет. Раздался чей-то вопль: «Шухер!». Но бежать было некуда, так как. контролеры оцепили вагон с двух сторон.
Моя добрая цыганка сразу правильно оценила ситуацию: так как. третьи полки были забиты тюками под завязку, да и времени у меня уже не было, она плотно прижала меня, уже поджавшего под себя ноги, в угол полки, чтобы я занимал как можно меньше пространства вагона, набросила на меня сверху какое-то толстое цыганское одеяло и уселась сверху.
С этого момента время под одеялом остановилось. Кислород быстро закончился. Да и тот, который был, я уже не мог вдохнуть, так как перед этим фокусом с названием «исчезновение Ковалева» я выдохнул, а вдохнуть воздух под этим прессом и в такой упаковке уже не мог. Минуты казались вечностью...
Когда опасность миновала, я был извлечен из своего кокона, и оказался в нерабочем состоянии, как рак из кипятка - весь красный и с выпученными глазами.
Терять такого «жениха» Кармен не хотела. Поэтому положив свою ладонь на мою взлохмаченную голову, она что-то долго беззвучно шептала и, наконец-то, привела меня в чувство.
…Рассвет мы встретили в прохладном тамбуре, отдавая друг другу своё тепло, но его, наверное, было слишком мало, и иногда по телу Кармен пробегала мелкая дрожь, и от этого я тоже начинал дрожать. А может, эта дрожь была вовсе не от холода?
…Я помог цыганскому семейству высадиться на какой-то станции, поцеловал Кармен, мы попрощались взглядами и больше я её никогда не видел.
Я всё чаще и чаще задаюсь вопросом, а кто, как не Кармен, подсказала мне тогда, когда я искал имя для моего первого сына. Ведь у него очень красивое цыганское имя - Роман...
Просто во мне тогда ещё не исчезла память той встречи в поезде, той любви длинною в ночь...
Я не могу вспомнить её лица (может это и произойдет, но в другой жизни), но тепло её ладоней и губ я помню до сих пор…
P.S.: На фото - рисунок "Двое", выполненный моей внучкой Аленкой, когда ей было 13 лет.
* * * * *
"Дорогой Серёжа, я с огромным удовольствием и с восторгом прочитала твои произведения) Ты - большой талант ! Твой стиль написания увлекает , затягивает и дарит приятность ) Признаюсь , что Галя присылала мне видеозапись твоего рассказа " дорожная история "... Я прослушала его утром в выходной день и получила на весь день ощущение праздника) . Я окунулась во времена своей юности , во времена этих регулярных поездок на том самом поезде... И с твоей подачи того времени совсем иначе посмотрела на все мои воспоминания о плацкартно- ночных поездках домой ...))"
Алёна Полищук.