Приятного чтения)
В Деревянном квартале было немало ветхих хижин для бедняков, в которых те едва ютились, тесня друг друга. У меньшинства, в число которое входила семья Вельмола, имелись свои деревянные дома. В одном из таких домов, с виду непримечательном, и почему-то охраняемом, имелся подземный ход, ведущий в извилистые тоннели, через которые можно было выйти к ордену белых наблюдателей.
Пока орден пытался копать под заговорщиков, которых и пытались разыскать, меньшинство искало любые ходы, чтобы достучаться до разума народа. Обе стороны упорно старались добиться успеха в своих стремлениях и никто, ни Самоотверженные, ни старинный орден не желали проиграть, зная, что это обернётся значительными переменами в слоях населения.
Перед Тератом, находящемся в своём подземном кабинете, было много бумаг и заметок наблюдателей. Он был старее большинства из живущих, но по-прежнему ловок, и мог себе позволить быстрое усвоение информации с ловкими движениями рук для ответственного вердикта перед императором. Его окружали верноподданные, угрюмо-вдумчивые под капюшонами, у всех лица смотрели со смирением и пониманием в пол, все были облачены только в белые мантии. Они стояли перед Тератом, восседающим за резным столом, молча, с руками за спиной и с широко расставленными ногами, ожидая от того приказов.
Терат нарушил тишину глубоким, удовлетворённым вздохом и высказался:
– Что ж, как я понял из выводов Мастера над словом, сейчас заговорщиков не больше десяти уж точно, но настрой их меня настораживает, как и возможные потери среди населения. Я знаю, они будут действовать грубо, не жалея народ, используя его как пешки, натравливая на наших защитников. Крови никак не миновать. Они будут вербовать новых людей до тех пор, пока не устроят решающее действие против парламента. Ясное дело это мы позволить не можем, не хватало нам ещё одной попытки переворота. Все прошлые сопротивленцы уже давно выжили с ума, или передохли в казематах, и с этими новыми будет то же самое. Из описания Мастера над словом я увидел ту самую новизну заговорщических манёвров, которую он подчеркнул, до конца не понятную мне. И всё же есть зацепки, как и раньше. Кроме этого, что ещё важного произошло за последнюю неделю?
– Вот донесения от стражников, буквально два дня назад их...
– Я сам умею читать. Помолчи. – прервал Терат новичка наблюдателя, который робко, виновато устремил взгляд в плиточный пол.
Терат, пробежавшись по тексту и уловил смысл о том, что снова был знакомая попытка нападения на стражников, изловивших прозревших.
Он усмехнулся и подумал:
«Неужто призыв через листовки сработал так эффективно? Как же мне надоели эти невоспитанные людишки, которых и воспитывать-то нужно только с помощью кнута».
– Ну надо же, они себе уже имя придумали: Самоотверженные. Звучит слишком напыщенно, вряд ли такое громкое название окупиться. – фыркнул Терат.
– И ещё, Оросамил недавно прибыл, сообщил о том, что у них в команде... Гапдумол... – боязно, страшась гнева Терата произнёс новичок.
– Хах, вот уж повезло. И как много он знает?
– Доносчик ничего толкового не высказал, кроме того, что кудесник помогает лидеру во всём. У них крепкая связь, они часто советуются.
– Плохо, плохо! – вскрикнул он, ударив кулаком об стол. – Ну да ничего, не он один такой юродивый фокусник по этой земле ходит. Проведите набор в стражу, гарантируйте хорошее жалование. Пусть их обучат быстро и при этом эффективно. Посмевших поднять руку на стражей закона – вешать в назидание остальным.
Терат быстро подписал бумагу, поставил печать и протянул одному из наблюдателей, добавив:
– Передай лично императору, сегодня же. Сколько наших в столице? Нет смысла созывать тех, кто сейчас на нейтральной зоне.
– Ровно шесть наблюдателей. – сказал недавно созревший наблюдатель, и при этом самый младший среди них. Его голос ещё не укрепился, много испытаний ждёт ещё его разум и тело, но это пойдёт только на пользу.
– В вербовке заговорщиков нет ничего нового, – уверенно проговорил Терат, – Мы знаем что, как и где происходит, но я не хотел бы преждевременно их ловить, так как Гапдумол слишком могущественен, и вполне сможет дать весомый и нежелательный для нас отпор. Нет, мы выждем лучшего момента, Оросамил затуманит его разум, спустя время к ним добавятся остальные недовольные, и так мы не только сможем поймать не маленькую кучку заговорщиков, а нечто большее. Распределитесь по тавернам, друг с другом переговорите на этот счёт, чтобы не запутаться. Будьте скрытны, замаскируйтесь, глядите пристально, но не хватайте добычу сразу.
Сам же Терат, когда все вышли из кабинета подземелья, убрал со стола в ящик все донесения и улики, принялся читать старинную Книгу Времен в золотом переплёте, где были тонко описаны все детали правильного воздействия на неимущих; их скудное мышление, способы влияния на разум, меры предосторожности при восстании и его подавление, смягчение конфликтов, ограничение свободы, методы своевременного кнута и пряника, замедление прогресса, пророческое будущее.
Выехав на лошадях через главные массивные ворота Горбри под ночь, путники неустанно держали путь по ухабистой дороге, по обе стороны которой разлеглось хвойное редколесье, изредка останавливаясь за полтора дня пути.
Вельмол и его команда отдыхали на привале – это было испытание неприятное, изматывающее, только один чернобородый как будто бы не изматывался; в нём был виден внутренний пыл, он сильно рассчитывал на свою речь перед королевой. Путь они держали строго на северо-запад, лидер ориентировался с помощью звёзд и полёту птиц.
– Это лучший конь, на котором я сидел! – радовался Экстэр, покачиваясь в седле. – Слушается покорно, понимает лучше, чем напарник по веслу, ах! – он с лаской погладил гриве коня, словно это была женщина. – Что за дивное создание! А как плавно, одновременно быстро и несбивчиво держит курс? Нет, вы когда-нибудь видели такое? Меня даже не укачивает. – он продолжал и дальше восхвалять простого коня, купленного за полцены.
– Стремительны конечно, но с нашими им никак не сравниться. – уверенно отозвался Ивралий, оглядывая подвыпившего Экстэра не без улыбки, – Тебе-то, невежде, никогда не узнать разницы. Вот когда закончим с этими вашими... делами, всё сказанное Вельмолом будет выполнено, я, так уж и быть, покажу тебе настоящих коней, которые не знают, что такое усталость. Они преданны хозяину, ждут, всегда ждут, когда на них снова сядут, и вновь начнётся путешествие.
У Ивралия за долгое время пребывания на вражеских землях появилась внушительная растительность на лице. Оказывается, его волосы были чисто рыжего цвета, с белым отблеском, когда ярко светит зарево. Сури не раз и интересом поглядывала на него, сама до конца не понимая, что заставляло её оглядываться, ловить его улыбку, ответно улыбаясь. Сейчас этот своенравный и решительный иноземец выглядел более мужественно; девушка мимолётно краем глаза любовалась им, прикусывала губу.
– Хватит о конях! Послушайте! – Вельмолу надоело всю дорогу выслушивать бессмысленный трёп от своих товарищей, спорящих почти об одном и том же. – Никакой брани, драк, и тому подобного! Мы в гостях, а не они у нас – запомните это ещё раз! И не выдавайте наши настоящие намерения! Говорить буду я и только я!
Самоотверженные лишь закивали, соглашаясь с лидером. Далее они скакали быстрее, но молчаливо, с опаской осматривая округу каменистых валунов и низкорослых деревьев, словно бы за ними могла поджидать опасность. Половина из них хотела начать диалог или же простую беседу, но сказанное возрастным лидером этой затеи звучало как угроза.
Сури со скуки и однотипности пейзажа начала напевать по-тихому какую-то незамысловатую песню о причудливой, вульгарной герцогине. Экстэру понравилось, и он даже похлопал несколько раз в ладоши в знак почтения, а затем и сам того не замечая начал повторять за ней, но уж как-то сумбурно, без прыти.
Вечерело. На закате вдалеке виднелись многочисленные сиреневые шатры, а за ними громадой нависал старинный бастион с угловатыми стенами. Как понял чернобородый, с высоты полёта птицы это здание, несомненно, выглядит как крупная семиугольная звезда. Чуть присмотревшись вдаль, он увидел, что с высоких смотровых башен постоянно наблюдали лучники.
Завидев приближающихся конников, на всю округу прозвучал боевой рог, предупреждая воинов о готовности. Вельмол молча поднял руку вверх и остановил коня; все последовали его примеру.
К ним направился переговорщик. Ивралий покрутил головой в разные стороны и увидел с каждой стороны этих земель далёкие неприступные горы, при просмотре которых у него всегда возникал вопрос: «Что за их пределами?»
– Кто такие и чего надобно? – Вельмол с трудом смог разобрать что произнёс гладковыбритый молодой нейтрал – отвык от чуждого языка.
– Моё имя лорд Джутан, я парламентёр Жемчужных воинов и желаю вступить в переговоры с королевой Солациной, вручить ей значительный подарок, дабы приём прошёл в понимании.
– Заврался... – присвистнул Экстэр.
– Мне на слово поверить, или покажите документ? – ответил нейтрал в сиреневых доспехах.
– Ах, точно, в ваших же краях всё держится на документах, забыл... – Вельмол достал из внутреннего кармана куртки поддельный свёрток, где на всех трёх языках сказано, что он действительно парламентёр, со срочной миссией от императора Мистамина.
– Ну... – переговорщик быстренько пробежался мелкими, шустрыми глазками по тексту, потрогал пальцем печать и продолжил. – С такой весомой бумагой и не поспоришь, да?
– Всё верно. – ответил лидер, а Экстэр нервно захихикал. Вельмол повернулся в седле назад и показал ему кулак.
– Следуйте за мной. Оружие попрошу сдать – иначе никак.
– Оружие отдать?! – Ивралий был готов обрушиться на этого караульного, но Сури быстро его успокоила и неуверенно гарантировала то, что они выберутся отсюда живыми.
– Непонятно то, почему нас так легко пропустили в это место. Западня? – вздохнувшему Экстэру не нравилось тут, особенная жажда мучила его, изнуряя и обессиливая.
Они слезли с лошадей, сдали оружия и прошлись внутрь лагеря, где почти в притык стояла добрая сотня палаток, из которых то тут, то там слышался галдёж и истошные смешки. Вельмол послушал шепотки среди нейтралов и уловил, что бастион проклят, что в нём, мол, обитают призраки. Теперь-то он понял, почему войска находятся не в казармах огромного здания, а за его пределами, в шатрах.
Почти что оголённая, в какой-то тёмной глине, или же саже, перед ними предстала темноволосая дикарка королева Солацина. Не столь давно этими краями правил её муж, ныне умерший из-за возрастной болезни, возлюбивший и приручивший дикарку из лесной чащи Лериля. Чуть ли не все из команды изумились её своеобразной, пышной красотой и утончёнными формами, а также манерой стойко держаться, не обращая ни на кого внимания. Но, на Экстэра это не произвело впечатления. На ней была лишь узкая сиреневая юбка и ткань, с трудом прикрывающая груди, но от подтянутого живота и крепких бёдер даже Сури проняла пылкая зависть.
– Ха-ха, непонятно, что такой, как ей, мешает подмыться? – пытался пошутить он, но те были сильно поражены её волнующими формами, и не было смысла скрывать это.
Она, хоть и была слепа, но зато знала себе цену из услышанных перешёптываний и слухов, понимая, что выглядит лучше многих молодых девиц своего возраста. У неё были красивые ногти на руках, в меру крупные глаза мутно-серого, мёртвого цвета, очернённые углём брови с вишнёвыми губами. Она вышагивала уверенно, завораживающе-грациозной походкой, и всё это добавляло ей что-то от дикого, своенравного зверя. Ей не нужна были трость или же что-либо другое для ориентирования на земле, слепа она была с самого детства.
Большинство из Самоотверженных были сильны волей, но сейчас их самообладание как будто бы пропало и они стали простой деревенской голодранью, тупо смотрящей на огромный кусок золота.
– Да никому она не интересна, вы только посмотрите на это высокомерное выражение лица! – твердил всё своё же Экстэр. – Никому из вас не удастся с ней сойтись! – почти со смехом, но правдиво высказал он. – Отвращение только вызывает, а, ребят?
– Я бы смогла, если бы захотела. – проронила Сури.
– Да если бы было у меня желание... с такой-то... Я бы использовал все свои знания и добился своего. – уверенно, с жаром высказался Ивралий.
– Да что с вами, в самом деле? – огорчённо произнёс Вельмол.
Им повезло, что в начале переговоров Солацина всё же хоть что-то надела на себя, а именно чёрно-лиловую сорочку, вышитую серебряными растительными узорами. Обернувшись, она присела на услужливо поставленное своими воинами кресло, и положила ногу на ногу.
– Как они выглядят? – спросила она одного из своих ветеранов.
Тот внимательно начал оглядывать каждого, осматривая мельчайшие детали, в коих крылся великий смысл для слепой; и сам слегка вздрогнул от одного из них.
– Один среднего роста, рыжеват, и с сильным, даже жестоким взглядом. Второй возле него темноволосый бородач, с виду спокойный. Третий самый низкий из них, слегка толстоват, но вот руки и плечи его крупны, а лицо изуродовано побоями и шрамами. Последняя из них девушка, смуглая, с виду добрая, улыбается. Это точно не Жемчужные воины, они по-разному облачены.
– Значит Жемчужные воины?.. Поддельные документики? И ради чего? Кто из вас за главного и зачем вы прибыли сюда? – поинтересовалась Солацина со сталью в голосе.
– Без предисловия и сразу к делу: мне нужна ваша помощь. – начал Вельмол. – А точнее – очень весомые письма от вас, написанные и отосланные при мне императору Мистамину, и, что самое сложное, так называемому варвару Бадцэру, правителю Лериля. С последним дело более тонкое. Войне должен наступить конец. Я человек недоверчивый, и желал бы от вас хоть долю искренности. Меня никто не станет слушать из высокородных горбриевских мужей и тем более верховных правителей, и потому я хочу повлиять на них через вас. Оплата будет любой угодной вами валютой. Наверное, не верите? Вот что я дам вашему воину, а он пусть даст оценку этой вещице.
Вельмол не спеша пощупал карманы, нашёл холодный камень и аккуратно передал тому из воинов, кто решился взять. Он его понюхал, погрыз, полизал зачем-то, взвесил в руке, отдал и шепнул что-то быстро на их наречии и удалился к себе на место, рядом с остальными воинами, окружившими полукругом шатёр, обставленный дорогими украшениями.
«Чтоб меня куры заклевали, они настроены серьёзно. Тут только моё красноречие властно, чтобы остаться всем живыми, и желательно также убраться отсюда». – подумал Вельмол, разглядывая крепко сложенных воинов-ветеранов.
– Сапфир значит? Да, хороша вещица. Но... – голос королевы надломился, и она не сдержалась: – А-ха-ха-ха, это, что, шутка?! Ко мне пришли какие-то забитые жизнью простолюдины, и требуют услугу, за один единственный камешек? Я, что, похожа на дешёвку?
– Это всего лишь предоплата. Я не отступлюсь. – нажал Вельмол.
– Чую по голосу, что... тебе не до шуток и намерения твои решительны. Но и вы меня поймите, я всего лишь центр их разногласий. У них давнишняя война, отношения накалены до предела, и в обличии от левого и правого бока я не веду войну – никому не помогаю никак и никогда.
– И я не хотел бы особо омрачать и без того плачевную ситуацию, но грядут неизбежные изменения. С вами, или без вас, они всё равно наступят. Мистамин – слабая, коварная личность у трона. Бадцэр тоже не лучше; безвольный, ожесточённый глупец, поддающийся воле случая – если уж говорить прямо. К последнему особенно нужен аккуратный и даже нежно-женский подход.
– Ты требуешь слишком многого, а сам-то ты кто? Кто вы такие?
– Мы никому не желаем зла. Перемирие между двумя враждующими сторонами возможны благодаря той, которая не лезет в этот омут неразберихи. Я думаю, вы, Солацина, отлично понимаете, чего хочу и желаю... далеко не один я. Этот камень – задаток за первоначальные услуги. Вижу, что вам этого мало, и потому... – он подошёл к ней чуть поближе, её воины тут насторожились, положив руки на рукояти мечей и топоров. Но видя то, что в его руках один только мешок, лишь выдохнули, усмехнувшись.
Вельмол знал, что завёрнутое нечто неизвестное было как минимум интересно женщине. Их притягивало таинственное, ценное и красивое.
Она думала:
«Что же это такое ценное, и при этом маленькое?»
Солацина с интересом щупала отборные многочисленные драгоценные камни разной величины. Она, обратившись к помощнику, который взирал на сие чудо как на излюбленное лакомство, но, сделав над собой усилие, ему пришлось правдиво и быстро описать содержимое мешочка.
– Да, вот теперь-то задаток хороший, и слова твои заманчивы моим ушам. Откуда у тебя такое добро? – спросила она, глядя в сторону Вельмола, но не на него.
– От покойного дедушки. – соврал Вельмол, скорбно понизив голос. – Вы сможете обменять это на действующую валюту, и использовать как угодно, допустим, расширить территорию...
– Я знаю как распоряжаться деньгами! Смерть близкого человека, это, конечно же, всегда плохо. Но не думай, что такая как я – стану тебя жалеть. Чего ты хочешь добиться через эти письма? На кого ты хочешь повлиять, кого хочешь задеть?
– В конечном итоге я желаю повлиять на простолюдинов, которые страдают из-за войны.
– Твой задаток дорогого стоит, но скажи-ка мне, что мне помешает прямо сейчас отдать приказ всех вас перебить? – она подняла кулак вверх и Вельмол понял, что это означает готовность к нападению.
Он подумал:
«Нет, только не это. Необходимо понести как можно меньше потерь за сегодня и тем более тут».
– Как же ты не понимаешь, что даже против твоего нового метода по достижению мира найдётся другой, который переломит его, а после него будет ещё более продуманный. Это бесконечная война интересов и умов. Как бы ты не силился сгладить мировой настрой, всё равно найдётся тот, кто более хитёр, чем ты. У нас принято доказать верность своим словам через поединок. Ты готов?
– Я всем рискну, и в конце концов добьюсь своего. – отозвался Вельмол. – Готов принять любой вызов, но желательно один на один – чтобы было по-честному.
«Кто бы там не было, я выиграю этот бой. Не для себя, а для других, для их благого будущего». – быстро заключил мысль Вельмол, но внутри чувствовал, что сейчас всё может провалиться. В его голове звучали нотки пианино, от самых громких и звучных, до нежных – настолько он нервничал, но не подавал виду, сжимая зубы.
– Хорошо ещё-то, что у меня как раз есть хороший кандидат для этого. Лучший из лучших среди нас, тренирующий остальных. Уже поздно отказываться, кто-то один из вас сразится с ним. – Солацина опустила кулак на колено.
«Вот если бы раскрыла ладонь, всё, ветераны мгновенно бы сорвались с места напали. Ладно, пока всё идёт хорошо для нас». – улыбнулся он своим мыслям.
– Вельмол, подожди, давай я вместо тебя встану против этого… лучшего? – предложил Ивралий.
– Я справлюсь, вот увидишь. Нужно лишь пойти на уступки этим упрямцам, и дело в шляпе. – добро ответил он ему. – Но я ценю предложение.
Он слышал особенную звенящую тишину, вздохи с выдохами ветераном нейтралитета, и ветер за шатром. Все молчали, пока королева Солацина что-то шептала одному из бывалых воинов.
– Любой вызов значит? Хорошо, если ты победишь, то всё что было тобой предложено – будет выполнено. В пределах разумного, конечно. Вызовите его. – приказала она слуге по левую руку, который поспешно выбежал из шатра. – И верните этому человеку снаряжение.
«Бой значит. С лучшим. Да, везёт же. От этого зависит всё, буквально всё». – подумал Вельмол, когда в шатёр вошёл повыше его воин, облачённый в латы на сиреневую ткань. Лица его видно не было, но оно взирало на Вельмола сверху вниз. Он был шире, могучее и ростом почти что с Ронэмила.
– Ну, я думаю, здесь нет смысла драться, верно? – спросил Вельмол.
– Есть специальная площадка для этого. Не хватало ещё, чтобы вы оба что-нибудь задели из здешней мебели и порвали ткань шатра! – её нервы не выдержали такого глупого вопроса.
– Идём же, лучший. А вы не отставайте. – Вельмол первым вышел из шатра, за ним сразу же направилась вся команда, которая спорила и не очень-то доверялась своему лидеру.
Он сам нашёл поле битвы, побежал бегом к нему и дожился остальных у квадратной песчаной площади, окружённой огромными валунами, поросшими мхом.
«Нельзя выдавить вид того, что мне не по себе. Команда этого не оценит, а противник сочтёт за слабость».
– Надеюсь, ты мастер не только языком потрепать. – пробормотал лидеру Ивралий.
– Правила у вас какие-то есть? – серьёзно произнёс Вельмол, но снаружи улыбался противнику.
– Да. Одно. Всё что принёс с собой – с тем и бейся! – рявкнул нейтрал.
– Значит у тебя молот, может быть что-то ещё, а у меня меч и маленький сюрприз. Когда начнём? Может, слегка разомнёмся? – Вельмола совсем не заботило то, чем он вооружён, как одет, и его грубая манера речи. Самое главное для него проявится в первые мгновения сражения.
– Во время боя разомнёмся!
«Агрессивный. Будет торопиться, не обдумывая тактику. Оружие просто смешно, такой молот даже Ронэмил с трудом подымит. Как он вообще, этот лучший воин, собирается драться?» – в недопонимании был Вельмол, пока на него не обрушился с боку молот, едва не задев.
– Ого, хорошая скорость! Каждый день упражняешься? – скорость была даже более чем хорошая, его спасло чистое везение. Зато теперь чернобородый знал, чего можно ожидать и сам напал на него, но три удара мечом по латам никакого вреда тому не причинили.
Воин замахнулся, Вельмол раскрыл глаза от ужаса того, что может случиться. Ему не было плевать на свою жизнь, а так же на дело, которое вершилось, которое нельзя оставить на самотёк.
Последовал яростный удар молотом в землю, Вельмол успел сделать кувырок в бок, но враг тут же, как будто бы его оружие ничего не весило, продолжил атаковать. Пнув Вельмола под ребро, тот захотел ударить в руку, но не успел. Только отскоки в стороны спасали, сам же «лучший» успевал с хрипом отбивать его контратаки так, что каждый парированный удар чернобородым отзывался мощной тряской и болью в костях.
Прошла минута, лидеру уже стало тяжело держать Кусаку из-за постоянных защитных манёвров.
«Нет, это что-то ненормальное. Нужно срочно менять настрой, попробовать хоть открытую часть ноги задеть в намеренном падении». – подумал Вельмол и атаковал сверху вниз.
Он сделал вид что запнулся, приземлился возле него, но взглянул вверх и увидел, как на него обрушился молниеносный молот. Злясь на свою ошибку, ему пришлось подставить меч боком для защиты лица – и вышло ужасно.
Одноручный меч сломался пополам, Вельмол вовремя успел закрыть глаза, так как осколки полетели в лицо. Воин нейтралитета засмеялся, схватил его и откинул от себя подальше.
– Ну и как ты будешь драться без меча? – засмеялся противник, покрутив в руках молот.
Половина из гравировок осталась, остальное бесследно раскололось навсегда. Вельмол смотрел на половину меча с заострённым концом и почувствовал, что подвёл весь род. Он пристальнее посмотрел на противника, на каждую деталь снаряжения и увидел уязвимые места, которые до этого были не видны.
– Меч моих предков... Кусака... – каждую часть его тела кололо и трясло от такой потери. Для Вельмола это было равносильно потерять кого-то из близкого себе человека. Но сейчас он испытал чувство, как будто бы его маленькую Сэндри при нём медленно душили, а он был не в силах воспрепятствовать этому.
Теперь они оба стояли и не шевелились, можно даже сказать, что противник Вельмола отдыхал.
Чернобородый изменился в лице, перед глазами промелькнули все загубленные души этим клинком, все убиенные. Сделав неловкие шаги назад, он поник телом, присел и схватился за голову в попытке прогнать головную боль и ужасное хлынувшее в разум прошлое, которое было ему ненавистно. Он вспомнил себя молодого, кровожадного, ненасытного воина-мастера, презирающего чужую жизнь, нападающего на земли Лериля, рвущегося в бой.
Открыл глаза уже совершенно другой человек. Моментально и без эмоций встав, Вельмол вытащил из сапога тонкий нож, размером с кисть руки. Противник не атаковал, а смотрел на спокойно-отстранённое лицо соперника, который медленной походкой, скрыв нож за спиной направлялся к нему.
– Сдаёшься? – неуверенно произнёс нейтрал ослабшим голосом.
– Только будущие мертвецы сдаются.
– Ну ничего, сейчас исправим!
Сталь вновь сошлась со сталью. Чернобородый успевал не только отбиваться, но и точными, резкими движениями попадать ножом по креплениям брони с нечеловеческой скоростью. С правого бока почти что все заклёпки были разорваны.
Прогнувшись назад под ударом молота вширь, он вновь принял горизонтальное положение, и сделал ещё парочку быстрых движений рукой – броня с нагрудника упала на песок, противник и не заметил того, что на его груди было уже несколько колких отметин – слишком сильно он увлёкся боем. Но теплота крови на теле заставила инстинктивно притронуться к порезам. Вельмол воспользовался моментом отвлечения противника, пожелал снять с него шлем и довершить дело.
Вовремя убрав голову в другую сторону от летящего молота, выставив блок ногой, дабы отбить удар снизу свободной руки противника, Вельмол моментально оказался позади соперника; закусив нож в зубах, он двумя руками рванул шлем наверх и снял его. На удивление показалось лицо молодое, маленькое, лет четырёх. С виду можно было бы сказать, что он похож на какого-то худощавого, недокормленного младенца – что сильно противоречило его аномально-большому телу.
Вельмол не удержался и отпрыгнув назад от слишком медленного удара, хохотнул:
– А-ха-ха, что это вообще такое? Эксперимент алхимиков? Перекормленный юнец? Тело, значит, как у закоренелого бойца, повидавшего все тонкости войны, а лицо... сопляка? Да на тебя смотреть-то больно, не то, что убивать! Но я себя заставлю, ради остальных…
Приблизившись вплотную, Вельмол воспользовался озадаченностью младенца-крепыша, который был ошеломлён грубыми словами, нанеся по животу разрезающие удары так глубоко, что можно было из прорезов разглядеть внутренности. Противник от болевого шока отбросил кувалду, схватился одной рукой за глубокие кровоточащие раны в надежде, что это хоть как-то поможет.
Уйдя в бок вовремя от хилого удара кулаком, Вельмол грубо, со всей силы ударил ногой прямо в голень противника, сломав кость. Союзников всё увиденное шокировало, особенно вид Вельмола по уши в чужой крови, и его изменившееся настроение. Более буйный, неудержимый, стремительный и кровожадный, таким они его видели.
Солицине подробно описали бой, и она грустно подумала:
«Придётся помочь».
– Ох, ну вот и всё. Меч всё же очень и очень жалко. – выдохнул пришедший в себя Вельмол, поднимая с песка осколки Кусаки. – Подыскивайте себе нового лучшего. Уважаемая Солацина, обговорим текст писем?
Лебединский Вячеслав Игоревич.1992. 21.03.2019. Если вам понравилось произведение, то поддержите меня и вступите в мою уютную группу: https://vk.com/club179557491 – тем самым вы мне здорово поможете. Будет нескучно)