Сонечка жила, как птичка, не зная забот, не ведая печали , опекаемая любящими родителями. Ребенком она была поздним, долгожданным и не имела отказа ни в чем. А потому была уверена, что мир должен вертеться вокруг неё и ради неё, а жизнь– это сплошной праздник и опять же для неё единственной и неповторимой. Белокурая, голубоглазая, она напоминала нежный оранжерейный цветок. Ей вот-вот должно было исполниться восемнадцать, но она была наивна, как дитя. Но жизнь штука непредсказуемая и всякое случается. Однажды в самую чудесную пору, когда не умолкало звонкое птичье пение, коты орали, требуя любви, а воздух был насыщен яркими весенними ароматами, случилась трагедия. В страшном ДТП погибли родители Сонечки. Перед уходом в небытие отец успел шепнуть старому приятелю Павлу Петровичу, навестившему его в больнице:
–Заклинаю тебя, береги Сонечку.
Сонечке сообщили о произошедшем ранним по её меркам утром. Было два часа дня, когда горничная осмелилась постучать в дверь её спальни.
–Ну, что такое?– капризничала девушка.– Зачем будить в такую рань? Я ведь так устала, вернулась из клуба в пять часов утра. Ах, как было весело!– Сонечка улыбнулась, вспомнив , как отплясывала какой-то дикий танец. – Ладно, прощаю тебя, Дунька.
–Я не Дунька,– робко заметила горничная, поправляя зачем-то идеально сидящий на ней кружевной белый фартук,– я –Таня.
–Ах, один чёрт! Подумаешь, Дунька, Танька,– настроение стало портиться . Спать хотелось страшно,– ну что такое могло случиться, если ты осмелилась будить меня?
–Там… там…,– горничная не знала, как сообщить,– там Павел Петрович пришел и хочет что-то сказать,– наконец, нашлась Таня.
–Ну, так пусть с родителями говорит, а я спать…,– Сонечка повернулась на другой бок.
–Нет, Софья Николаевна, он к вам,– испуганно затараторила горничная,– хочет что-то важное сказать.
– Ой, да что там может быть важнее моего сна,– рассердилась Сонечка и нехотя встала. Накинув розовый полупрозрачный пеньюар, она спустилась в гостиную. Там, на паркетном полу , на светлых стенах вовсю уже гуляло солнышко, делая их еще более нарядными.
Павел Петрович скроил печальную мину и стал похож на грустного бульдога. Сонечка фыркнула, как норовистая лошадка.
–Софочка, случилось горе,– подняв на нее круглые, как у филина глаза, молвил он.
–Ой, ну опять…,– Сонечка была недовольна,– разбудили и …
–Твоих родителей нет больше с нами.
–Я знаю…И из-за этого надо было будить?!
–Знаешь?– отвесил челюсть Павел Петрович.
–Знаю-знаю… На работе они. Где же еще?!
–Нет, дорогая, они погибли,– Павел Петрович промокнул совершенно сухие глаза.
Сонечка таращила свои кукольные очи, хлопала пушистыми ресницами и не знала, что делать с этим известием. Нет, она, конечно, понимала, что родителей с ней больше нет. Но жалела ли она их… Ей было жаль, прежде всего, себя. И именно от этого слезы прозрачными капельками стыли в уголках её глаз. Она мысленно сердилась на родителей, обижалась даже.
–Как вы посмели так поступить со мной,– шептали розовые губки и топорщились куриной попкой,– ведь завтра мой день рождения… А это значит из-за вас я не получу в подарок машину, обещанную вами…,– и вот на этих трагичных мыслях слезы, наконец, полились нескончаемым потоком.
–Сонечка, солнышко,– Павел Петрович взял руки девушки в свои,–не плачь. Я помогу тебе…
–И машина будет?– всхлипнула юная прелестница.
–И машина, и всё, что ты захочешь…,–целуя её руки , шептал пожилой господин.
–Ой, как здОрово!– захлопала в ладоши девушка.
–Я буду заботиться о тебе… Только выходи за меня замуж. Так ведь будет удобнее, радость моя. Ну, как ? Согласна? – голос его задрожал от нетерпения.
–Согласна! Согласна!
Павел Петрович крепко обнял Сонечку и уже уверенно поцеловал в губы.
Девушка решительно освободилась из его объятий, в глазах появилось недовольство.
–Ну? Что такое, радость моя? Ты же теперь моя невеста…
– А где кольцо?
–Всё будет… Только,– он замолчал на минуту. Не говорить же этой маленькой куколке, что не обладает достаточными средствами. Пока не обладает…Но скоро, благодаря ей, у него будет всё, –чуть позже…
–Когда?– топнула хорошенькой ножкой девушка.
–Скоро. Сначала ведь похороны… Да?
На личико Сонечки набежала тень. Она вздохнула и кивнула.
–Вот. А потом, –он огляделся. Ему страшно хотелось поселиться в этом шикарном доме, но… ведь и молодая жена потребует немалых средств, а потому,– мы продадим этот дом, фирму твоих родителей и… заживем…
–Дом? А жить где?
–У меня хорошая трехкомнатная квартира в центре. Сыну уже двадцать пять. Надеюсь, скоро женится и уйдет от нас. Он нам мешать не будет. Обещаю. Так будет лучше, поверь, мой ангел.
–Ладно. Только машину сразу купи.
–Разумеется, как только управимся с делами, так и пойдем вместе выбирать…
Так Сонечка стала замужней женщиной. Беззаботная жизнь продолжалась. Правда, теперь приходилось спать с мужем. Не сказать, что это Сонечке очень нравилось, но чтобы жить удобно, можно и потерпеть. А, чтобы терпелось легче, она кокетничала с Вадимом – сыном своего мужа. Нежный, ласковый, молодой он и в постели значительно превосходил своего отца.
Так уж бывает, если не пополнять кубышку, деньги имеют свойство исчезать. Их ведь никто не считал. Как пришли, так и ушли…
Той ночью черной, тихой, насладившись любовью, Павел Петрович решил поделиться с женой возникшими проблемами. Ему очень не хотелось взваливать на хрупкие плечи эту ношу, но сам справиться с таким делом он не мог, нужна была помощь Сонечки. Она была просто обязана согласиться с его планом, ведь жить в нищете ей будет невыносимо.
–Дорогая, у нас проблемы,– сказал он, радуясь, что темно и Сонечка не видит его сконфуженную физиономию.
–Ах! Ну, какое мне дело?– капризно скривилась Сонечка.– Ты – мужчина, вот и решай их, а я спать…
–Подожди, Софочка, я один не решу.
–Ну, сына попроси помочь… Он умный…,– при воспоминании о возлюбленном улыбка заиграла на губах Сонечки.
–Он не сможет. Только ты…
–Ну ладно, говори.
–Понимаешь, душа моя, у нас закончились деньги.
–Как?!– Сонечка даже подпрыгнула.– У моих родителей их было много. Куда же делись-то?!
–Так мы же живем на широкую ногу.
–И что теперь?
–Вот я и хочу, чтобы ты вышла замуж.
–Чего? Но я ведь, если ты помнишь, замужем.
–Мы разведемся фиктивно, ты выйдешь за богатого. Я его уже присмотрел. Еще молодой, денег полно, поживешь года два, а потом разведешься и отсудишь половину имущества. И мы опять поженимся. А пока я буду у вас каждый день бывать.
–Молодой, говоришь, богатый…,– протянула Сонечка,– а что? В этом что-то есть…
–Ты согласна?– обрадовался старый манипулятор.
–Согласна.
–Вот и чудненько. Завтра идем в картинную галерею.
–Куда? –вытаращилась Сонечка.– Что-то не помню, чтобы ты искусством интересовался,– она зевнула.
–Он любитель и часто там бывает. А завтра там будет обязательно. Новая выставка открывается и будут многие… Я с ним немного знаком , вот и тебя, радость моя, познакомлю, а там… уже твое дело. Должна очаровать его. Поняла?
Но Сонечка не ответила, сделав вид, что уже спит, радуясь неумению Павла Петровича читать мысли. Счастливая улыбка поселилась на ее лице.
Сонечка шла с мужем по паркету цвета светлого янтаря, отражаясь в нем и в белых мраморных колоннах старинного здания, с удовольствием любуясь этим своим отражением. И не без основания. В легком, голубом брючном костюме, который так шел её глазам, делая их ярче и глубже, с белокурыми локонами , разбросанными по плечам она напоминала хрупкого ангела. Вокруг передвигались мужчины с круглыми, совсем не сексуальными брюшками, красовались дамы на тонких ножках в нарядных платьях, демонстрируя дорогие украшения, сновали девушки в белых блузках с синими галстуками на таких же тонких ножках и с тонкими ручками. Они разносили шампанское, которое искрилось в свете хрустальных люстр и, казалось, что бокалы наполнены бриллиантами.
–Вот он,– шепнул Павел Петрович, наклонившись к нежному ушку Сонечки, привычно вдыхая восточный, тяжеловатый, густой аромат её духов.
Навстречу им, слегка подпрыгивая, двигался господин лет сорока, круглый, как шарик, усы забавно топорщились. Сонечка разочаровано глянула на супруга и хотела уже рассердиться за такой обман. Ведь господин был не так уж молод, хоть и значительно моложе её собственного мужа, но… старше Вадима, к тому же не особенно привлекателен, да ещё эта его подпрыгивающая походка… Но ей удалось справиться с нарастающим гневом. Она очаровательно улыбнулась господину и протянула изящную ручку . Господин с радостью смял ее, но, спохватившись, потащил к своим губам. Губы, как и руки были влажными и Сонечка едва не выдернула ладошку. Он богат, вспомнила она вовремя.
–Стас,– представился господин,– ах, Павел Петрович,– он погрозил коротким пальчиком-сарделькой,– вас наказать бы за то, что скрывали от нас такую прелесть…,– сладкая патока так и струилась из его глаз. Сонечка опустила вспыхнувшие очи вниз, будто смущаясь, пушистые ресницы вздрогнули. Она наслаждалась комплиментами, ведь их слушать всегда приятно, особенно, если не видишь говорящего и можешь представлять себе кого угодно. А она не видела, разглядывая сложные узоры на полу,– а вы еще без шампанского,– опомнился Стас,–мои гости не могут оставаться без внимания,– он щелкнул пальцами. Сонечка подняла голову и увидела, как к ним спешит юная девушка на ножках –прутиках, при этом галстук подрагивает в такт ее шагам. Стас сам взял фужер для Сонечки.
–Вкусное,– Сонечка попробовала пузырящуюся жидкость,– но…вы сказали ваши гости …Почему?
–Да, почему? –присоединился к ней Павел Петрович.
–Теперь галерея принадлежит мне. Купил недавно,– с наигранной скромностью, но с довольным видом проговорил Стас, словно хотел сказать «знай наших» ,– пойдемте, Сонечка, я покажу вам самые лучшие шедевры. Во всяком случае, они мне очень нравятся ,–и, подхватив Сонечку под руку , подвел ее к стенду с терракотовыми фигурками. Павел Петрович чуть отстал.
–Сонечка,– воспользовавшись случаем, шепнул Стас,– ну зачем вам этот старик? Посмотрите на меня… Ну? Ведь я моложе его…
–О чем вы?– изображая гнев, Сонечка высвободила руку.– Мы ведь едва знакомы…
–Ну и что? Я еще молод, богат и у меня нет семьи… Да. А мне хочется… Вы же меня просто очаровали, и только вас я теперь вижу своей женой.
–Но…Какой вы быстрый…,– смущенно лепетала молодая женщина.
–Понимаю. Всё понимаю. Не спешите с ответом. Подумайте,– в руках его, как по волшебству, появилась визитная карточка, которую он воткнул в руку спутницы,– позвоните мне. Я буду ждать… с нетерпением, –шепнул ей прямо в ухо. В этот момент Павел Петрович оказался рядом,– а сейчас прошу простить, меня ждут другие гости,–Стас склонил голову и попробовал щелкнуть пятками. Получилось смешно и нелепо, но он, казалось, этого не заметил. Сонечка хихикнула и повернулась к мужу.
–Ну? Как?– нетерпеливо поинтересовался супруг.
–Предложение сделал,– равнодушно пожала плечами Сонечка.
–Что?! Уже?!– вытаращился Павел Петрович.– Однако, он скор…А ты?
–Думаю…
–И думать нЕчего,– отрезал он,–выходи.
–Но… нельзя же так… сразу… Я думаю.
–Не очень долго только, а то найдет себе какую –нибудь…Вон их сколько…, жаждущих урвать богатого мужа,–с кислой миной добавил Павел Петрович.
Сонечка только носик наморщила.
Тихий развод Сонечки и Павла Петровича никто не заметил, а вот на пышную свадьбу её же со Стасом собрался весь город. Сонечка была ослепительна в ажурном белом платье.
Беззаботная, сладкая жизнь продолжала баловать её. Стасу нравилось появляться с ней на публике, ведь юная жена являлась своего рода витриной для демонстрации его богатства, его возможностей. Вызывало недовольство и чрезвычайно раздражало только то, что Павел Петрович сделался теперь другом семьи и наперсником жены. Он бывал у них каждый день, обедал, ужинал, пил вино, давал советы, и спал с ней, когда она заглядывала к нему на огонек. С ним вскоре стал бывать в доме молодой семьи и его сын.
Та ночь была какой –то невесомой, воздушной. Казалось, она слегка волновалась и вздыхала, как юная девушка, получившая свой первый поцелуй. Яркие звезды, будто вымытые душистым шампунем, заглядывали в окна. И…хотелось любви… Сонечка тоже вздыхала. И это неудивительно. Она была довольно молода, а тут такая ночь, которая соблазняла, заставляя томиться от вполне ясных желаний. Стас был в отъезде, и Павел Петрович задержался после ужина. Случилось всё, как в дурных фильмах. Муж, явился раньше времени. Он прибыл к обеду на следующий день и застукал утомленных голубков постели.
– Развод!– кричал разгневанно он, размахивая короткими ручками.
–Какой же всё-таки ты…?! – возмущался Павел Петрович.– Ведь ничего же не было. Мы просто лежали рядом… по старой привычке…забылись, так сказать… А ты сразу в крик…
–Вы что меня за дурака держите?!– топал ножками Стас. Никто не заметил, как появился Вадим. Он стоял, привалившись к двери, и с интересом наблюдал за происходящим.–Развод!
–Ах, вот как…,–Павел Петрович пожал плечами,– не бойся, Сонечка, я возьму тебя назад…Только отсуди у него половину имущества и денег…
–Не выйдет!– взвился Стас.–Ишь чего захотели! Всё мной заработано еще до неё…
–Ну, ничего…, – услышали все вдруг и повернулись к двери,– не выйдет и не выйдет…,– Вадим отклеился от косяка и двинулся к Сонечке, сидящей в кровати и судорожно натягивающей край одеяла,– она будет моей женой, ведь мы давно любим друг друга, и она принадлежит мне,– Сонечка опустила голову.
–Что?!– две пары глаз с изумлением уставились на Вадима.– И с тобой?!
–Ну знаете ли,– Стас опомнился первым,–уйдешь, в чем пришла,– и это кольцо сними, и серьги… Их я подарил,– он подскочил и принялся сдергивать украшения. Наконец, ему это удалось и он, слегка толкнув жену, удовлетворенный отошел к окну.
–Кто тебя просил?! Ну, кто тебя просил?!– взвизгнула Сонечка, обращаясь к Вадиму и, забыв обо всем, хотела спрыгнуть с постели, но, вспомнив, что не одета, осталась сидеть, с негодованием сжимая ручки .
–А что такого-то?– хлопнул белесыми ресницами Вадим.– Это же правда…
–Кому нужна твоя правда?! – Сонечка в беспомощной ярости колотила кулачками по подушке.– Как?! Ну, скажи, на какие деньги мы будем жить?!
–Я же художник…,–удивился Вадим ,будем продавать мои картины… Не переживай, проживем…
–Твои картины?!– забывая о приличиях, визжала Сонечка, доставляя истинное удовольствие Стасу, который с явным наслаждением любовался этой картиной.– Твоя мазня никому не нужна!
–Как это? Ты же говорила…
–Говорила,– расхохоталась Сонечка,– говорила, чтобы ты не раскисал…
–Но ведь ты продала одну,– не мог поверить в такое предательство Вадим.
–Продала…Сама себе,– Сонечка стала успокаиваться,– всё,– она махнула рукой,– все пошли вон из моей спальни! А на развод я не согласна,– заявила , обернувшись к Стасу.
– А вот это меня уже не интересует…
Шло время. Говорят, что видели как-то Сонечку на улице в обществе двух бомжей, они разливали по пластиковым стаканам какую-то мутную жидкость и отчаянно ссорились из-за каждой капли. Она подурнела, волосы свалялись и приобрели серый оттенок, под глазом красовался желто-синий фингал. Она никого и ничего не замечала и, казалось, была вполне довольна жизнью.