Он тихонько откинул одеяло, чтобы ее не разбудить. Она, не просыпаясь:
- Ты куда? Сегодня воскресенье.
- Я знаю, спи.
Прошел на кухню. Поискал глазами, вот она. Столько лет на своем месте. Мелькнула мысль, - нужно почистить. Не так блестит. Сколько же ей лет? Лет тридцать, не меньше. Небольшая вмятинка у самого дна. Ничего, в следующий раз. Поставил турочку на стол.
Кофемолка, тоже месте. На своей полочке. Она не моложе. Настоящая. Деревянная, с жерновами. Это вам не электрическая, которая разбивает зерна в пыль. Деревянная. Она как бы обнимает каждое зернышко, сжимает его, и оно, подчиняясь судьбе, раскрывается, лопается и отдает весь свой аромат…
Засыпал зернышки в кофемолку. Взялся за ручку. Сколько лет он ловит себя на мысли, что ему просто нравится молоть кофе. Нет, не просто нравится. Он получает от этого необъяснимое удовольствие, кайф. Тебя обволакивает волшебный запах. Ты слышишь, как под твоей рукой хрустят маленькие зернышки. Это как некое тайное действо. Как некий волшебный ритуал...
Он никогда не намалывает кофе впрок. Это уже не то. Кофе должен быть свежемолотый, еще источающий эти волшебные эфирные масла и тончайшие, ни с чем не спутываемые запахи…
…Ему не нужно заглядывать в контейнер кофемолки, он каким-то шестым чувством понимал – все, хватит.
Одна ложечка, вторая, еще чуть. Норма. Не больше, не меньше. Чуть соли, совсем чуть-чуть. На кончике ложечки. Теперь немного меда. Стоп. Довольно. Она не любит сладкое.
Вообще она любит кофе без сахара. Черный, крепкий. Горький. Другой не признает. Мед он кладет для того, чтобы чуть смягчить горечь. Но так, чтобы он почти не чувствовался, не сластил.
Теперь ледяной воды. Достаточно. Теперь на огонь.
Конечно, на огне, не то. Даже через рассеиватель, не то. Песок. Вот что любит турочка. Жар должен обволакивать ее, обнимать, подниматься по стенкам…
Он приподнял турку над огнем, - не торопимся. Пускай прогреется. Хорошо. Теперь поводим туда-сюда. Снова опустил. На поверхности стали собираться мельчайшие пузырьки. Осторожно. Тут каждое мгновение важно. Пузырьки превратились в пену. Стоп. Он убрал турку с огня. Пусть отдохнет. Секунд двадцать. Теперь снова, но уже на весу. Не опускать. Шапка поднялась. Спокойно. Еще раз. Стоп.
Турочка встала на сандаловую подставочку. К запаху кофе добавился еще один еле слышный аромат. Пускай постоит. Осядет.
Масло уже нагрелось. Кусочки хлеба уютно улеглись на сковородке. Перевернул. Корочка получилась золотистая. Как она любит. Выложил на блюдце. Тонким слоем «Хохланд» с ветчиной. Листик петрушки.
Тихонечко перелил кофе в чашечку. Запах по всей кухне.
- Родная, с добрым утром!!!