60
Бабочка сознательно прервала ее. Прямая подсказка могла все испортить, но и уходить все дальше от важного момента ее жизни означало начать ложную линию понимания. Она просто решила прервать ее, возможно, этого окажется достаточно. И она оказалась права.
После небольшого перерыва рассказ о том, что было понято, продолжился:
- Я чуть не упустила важное событие, которое предшествовало встрече с Бабочкой. Оно ярко подтверждает тот факт, что формы, в которых приходит подсказка или помощь, можно назвать это и так, бывают разные. Ничего случайного не происходит. Да, верно в книге сказано, что все события указуют человеку путь к себе.
Так я о событии. В одной из поездок я купила книгу и поставила по приезду в шкаф, забыв о ее существовании. Прошло время. Однажды, почувствовав нестерпимое внутреннее одиночество, хотя вокруг все веселились, был красивый юбилей, я тихо вышла из ресторана и вернулась домой. Мне нужно было чем-то себя занять, что-то почитать, я стала смотреть книги в шкафу и увидела ее, мою давнюю покупку. Достаточно быстро я утратила интерес, но вставать не хотелось, я продолжила чтение. Дальше произошло неожиданное событие, меня стремительно увлекало написанное, я читала и перечитывала книгу до утра. Она перевернула мой мир. Я сидела ошеломленная. В книге я встретила то, что давно искала, то, о чем думала раньше сама. Главным было то, что мне открылся совершенно иной, новый для меня, взгляд на Мир и Человека.
Она с улыбкой посмотрела на Бабочку и Дорна, спокойно продолжив:
- Вот после этой встречи со «Стратегией онтологической игры» в моей жизни появилась Бабочка. А потом в ней появился ты, Дорн, но не сразу, мы многое успели прожить к тому моменту.
Бабочка весело засмеялась и прервала ее:
- Ты права, прожили мы многое, многое открыли заново, расчищая начало Пути, - она села на журнальный столик, приготовившись слушать, ей было важно каждое ее слово.
- Внутреннее удивление от только что пережитого не проходит. Вся жизнь встала перед моими глазами. Да, в том давнем сне я должна была понять – в трудную минуту ты справилась, справилась сама. Надейся на себя, все получится. Я только после развода смогла придти к такому выводу, вынуждена была. Но того условия, при котором это становится возможным, я сразу понять не могла – ищи причину всего в себе. Для принятия этого условия потребовались годы.
Я тогда этого не сделала. Но сейчас все встало на свои места. Я не буду больше оглядываться назад. Прожито. Я приняла все сложности своей жизни как необходимые, как условие прихода к себе. Это очень важно. Бабочка, ты права – это не завершение Пути, нет. Только это новый этап, я чувствую это.
Дорн, молчавший до этого, тихо предложил:
- Предлагаю остановиться на этом, излишние слова могут все испортить. У нас не так много времени, но оно есть. Предлагаю совершить прогулку, - он не стал ожидать согласия, встречный поток подхватил их мгновенно.
Их движение не было хаотичным или случайным, Дорн уверенно вел их по намеченному маршруту. Понять его план сразу не удавалось, фрагменты были слишком разными и не складывались в одну картину. Менялись страны и эпохи, менялись картины – от камерных до эпических. Бабочка молчала, как и сам Дорн. Они явно чего-то ждали от нее. Необычным в этой прогулке было еще одно обстоятельство. Не часто она успевала глубоко сопереживать тому, что видела, так было часто, но не сейчас. Она радовалась вместе с молодыми родителями на берегу моря – их первенец делал первые шаги, оставляя следы на влажном песке. Это было давно, у них был другой цвет кожи, но их радость совпадала с ее радостью, чувства совпадали, несмотря на многие столетия, разделяющие их.
Она скорбела у постели больного, принимающего свой последний час в полном одиночестве. Неожиданно ее взору раскинулся целый город, она рассматривала его вместе с человеком, наделенным верховной властью, все указывало на это. Его размышления захлестнули ее, жажда наживы этого человека была безмерной. Хорошо, что Дорн не заставил ее долго там находиться.
Следом они попали в жалкую лачугу, где мать безмолвно рыдала, прижимая к себе голодного ребенка.
Все менялось без каких-либо переходов или пауз, она переживала контрастные состояния, счастья и безудержного горя, минуты триумфа одержанной победы и дикой ярости от поражения. Ей уже казалось, что она прожила все возможные состояния человека, но студеный ветер понес их дальше, давая маленькую передышку.
Сердце радостно забилось, она, наконец, узнала то место, к которому они стремительно приближались. Крутые гребни волн несли на берег свою свинцовую тяжесть, с грохотом обрушивая ее на пустынный берег. Она увидела фигуру в узком проеме окна. Человек смотрел на пустынный берег и представлял далекую землю, скрывающуюся за исчезающей линией горизонта. Как светлы были его мысли. Ее обдало душевным теплом и спокойствием.
Она пригляделась внимательнее, контуры монастыря не были привычными. Его строительство было далеко от завершения. Но она не сомневалась, это Соловки. Дорн сделал резкий разворот, с почтением кого-то приветствуя. Ей захотелось немедленно узнать, кого он приветствовал с таким почтением. Она впервые прервала молчание:
- Дорн, я ничего не вижу. Ты кого-то поприветствовал?
- Я не мог этого не сделать. Это были Преподобные Зосима, Савватий и Герман.
- Соловецкие чудотворцы? Ты с ними знаком?
- Нет, но я с уважением отношусь к тем, кто выполнил достойно свой земной Путь, каким бы сложным он не оказался. Их жребий был не из легких. Они это сделали.
- Так они всегда здесь?
- Они везде.
Все исчезло. Они оказались в привычном месте. Дорн не собирался откладывать обмен впечатлениями, не для того он все это затеял:
- Надеюсь, вы понимаете, что за внешней эклектикой есть вполне реальный план, - его голос дрогнул от внезапного шума. Этого он не ожидал.
Бабочка тихо заметила:
- Дорн, не огорчайся. Мы кое-что поняли, но дай нам время. Не воспринимай все как помеху. И в этом есть смысл.
- Эта девчонка все испортила. Моему терпению приходит конец.
- Ты ошибаешься. Мы скоро встретимся и ты удивишься результату.
Их голоса она слышала уже удаляющимися, ей же предстояла новая встреча. Вот так, без пауз, жизнь вела ее дальше. Она на мгновение сосредоточилась, стараясь сохранить впечатления от прогулки с Дорном. Из прихожей уже неслись шумные восклицания:
- Бабуля, где ты? Мы с дедом голодные. Представь, он не смог дать ответ Тори, - ее голос был радостно-взволнованным.
- Дорогая моя, отчего столько шума, что произошло? Объясни все толком.
- Мы с Тори решили обручиться. Он обратился к деду за советом, а он не знает, что такое помолвка. Ты знаешь, как это правильно делают?
- Девочка моя, мы не проходили этого, мы просто поженились. И свадьбы у нас не было. Расписались в сельсовете и стали жить, ты же знаешь всю историю. Давай все узнаем, это, надеюсь, не срочно?
- Мы подумали, что скоро все мы поедем к родителям, будет торжество у доктора Сани. Тори мог бы попросить моей руки у родителей, мы бы обменялись кольцами, - она высказала все и смотрела на нее вопросительно.
- Подожди, ничего не понимаю. Вы решили пожениться? А как же твои намерения?
- Нет, свадьба будет только после окончания института. После помолвки я буду невестой Тори.
Дед, до этого молчавший, с иронией спросил:
- Не долго ли ты собираешься ходить в невестах? Я решительно не понимаю ваших планов.
Она подошла к нему и, обняв, хитро прищурив глаза, прошептала ему на ухо:
- Дед, это так романтично, я очень хочу этого.
Все прекрасно понимали, что вопрос решен, осталось узнать детали. Цесси уже все решила.