Мы с Машей сидели на облаке и наблюдали. Наблюдали за рассветным светилом, от которого порозовел горизонт. Наблюдали за парой ласточек, которые, счастливые, облетали нас по кругу.
Наблюдали за военными истребителями, решетившими друг друга свинцом.
Там, внизу, была война. Очередная. Страшная. И на этот раз, скорее всего, финальная.
— Опять всё подошло к концу, — Я вздохнул. — Почему каждый раз, когда я создаю разумную форму жизни, она рано или поздно уничтожает себя?
— Ты не виноват, — Маша положила мне голову на плечо. — Всё заканчивается, милый, и это всегда грустно.
Ласточки летали вокруг нас, воркуя и щебеча. Им было вполне достаточно их двоих. Как и нам с Машей, но я всё норовил создать кого-то по нашему образу и подобию. Пока ещё ни разу не получилось.
— Но при этом всё начинается заново, и это всегда радостно. — Какой-то неповоротливый бомбардировщик подорвался на наших глазах под обстрелом трёх маленьких истребителей. Оранжевый цветок взрыва потонул и померк в поразительных красках рассвета.
— Радуйся, чудо моё.
***
Всё заканчивается, и когда уходят периоды, когда ты был счастлив, это всегда грустно. Кажется, что наступившая ночь темна и безрадостна. Но после ночи всегда наступает рассвет.
День начинается заново.
Радуйся ему, друг.