Казалось, что в этот день табакерка уже пуста. Но нет, ещё один упитанный чертяка дожидался вечера, чтобы вырваться оттуда прямо мне в физиономию.
Совершенно неожиданно, когда Колян почти прикончил свой кокореч, неведомая сила решила прикончить его самого. Прямо на моих глазах Колян Николаев начал умирать. Он сделался багровым, глаза выкатились из орбит и покраснели. Задыхаясь, он страшно захрипел. Я перепугался до икоты, но всё же не упустил возможность употребить любимое выражение.
- Сучий…ик… потрох!!! – заорал я. – Я говорил, что… ик… не надо брать эти бараньи потроха!!!
Между тем Колян, хрипя, ощупывал себя скрюченными пальцами. Это навело на мысль, что он что-то ищет в карманах. Я бросился на помощь, предварительно швырнув тарелку с остатками кокореча на проезжую часть. Из заднего кармана его брюк я извлёк упаковку таблеток и кое-как впихнул одну штуку Коляну в рот. Через некоторое время лекарство подействовало.
- Блин, - выдавил Колян, - забыл принять… у меня ж аллергия на этих тварей…
Это произвело на меня глобально серьёзное впечатление.
- Идиот, ты собираешься жить в квартире, набитой кошками, как рыбье брюхо икрой?! – спросил я.
Он снова посмотрел на меня как на инвалида и ответил не без пафоса:
- Ради Людочки я готов всю жизнь травить таблетками мой хрупкий организм.
- Ну, тогда я – пас, - сказал я.
И, как ни странно, я ему слегка позавидовал.
Нам пришлось продлить наше пребывание в Турции, чтобы достать разрешение на вывоз животного из страны. Мы обегали сто инстанций, собрали двести справок. Для этого мы посетили Стамбул, где обнаружили целые колонии кошек, обитавших вокруг мечетей. Но сколько ни рассматривали мы их, ни одного экземпляра способного хоть немного конкурировать с нашим зверем в красоте и высокомерии, так и не нашли.
Отдельного упоминания заслуживает наш прорыв в салон самолёта. Колян ни за что не соглашался оставить кота в специальном отсеке для животных. Он кричал:
- Свадебный подарок! Женщина моей жизни! Ждал двадцать пять лет!
Мрачный турок был, казалось, неумолим: «С животными в салон запрещено». Неизвестно чем кончилось бы дело, если бы я не вспомнил турецкий сериал, о котором трындела бывшая жена, и не брякнул наобум:
- Кота зовут Сулейман Великолепный.
Этим замечанием я сбил с неба одну из счастливых звёзд, и она упала прямо на темечко пограничника. Он оказался ярым адептом неосманизма и, услышав имя великого правителя, тут же отдал распоряжение с почестями проводить это имя в самолёт.
Во время полёта мы, наконец, смогли расслабиться. Я дремал, кот вовсю хрустел кошачьими сухарями в новенькой корзинке, Колян блаженствовал, слушая эти звуки, и шевелил губами, наверное, воображая разговор с Людочкой.
По прибытии он потащил меня к ней.
- Друган, я должен вас познакомить…
И несмотря на то, что дом Людочки находился в неудобной для меня части города, я сам желал увидеть эту фею, музу, этот беатричелауровый объект, эту Елену Троянскую, ради которой приносились такие жертвы.
Перед дверью Людочкиной квартиры Колян захотел пересадить кота из корзинки обратно в мешок.
- Кот в мешке, понимаешь, это… э-ниг-ма-тич-но…
(Откуда он знал это слово?)
Дверь открылась, но я не сразу уразумел, что происходит. Я готовился к появлению стаи кошек, а на нас выскочила… св… сви… свинь... (я в курсе, что так говорить не по-джентельменски). Она изверглась из дверного проёма, одетая в голубой с красными розами халат. Уверен, сходную картину можно увидеть, если в безоблачный летний день залечь под розовым кустом.
- Коленька, бубусик! – низко взвыла св… свинь… в голубом с красными розами халате. – Какая я была дебилка!
Цветы заколыхались на ветру, производимым этими выдающимися телесами. Я испугался, что от них оторвутся лепестки.
Последующие несколько минут в прихожей раздавались лишь всхрюки, всхлипы, всхрипы, всхлюпы и порою всхрапы. Мне было, если честно, страшновато. Затем Колян выкопался из недр Людочки и, задыхаясь, выпалил:
- Людочка, это друган. Вместе мы добыли для тебя…
Как трогательно такое благородство жениха, не приписавшего наш подвиг себе одному!
Колян, тем временем, опустился к ногам Людочки, развязал мешок, и свадебный подарок мерзко зашипел.
Я попробовал умилиться и подумать, какая, в сущности, Людочка уникальная женщина, не требующая бриллиантовых изделий на свадьбу, однако она вдруг повела себя очень шокирующе для кошатницы. Своей мощной ногой она отпихнула мешок с криком:
- Коленька, милый бубусик! Я избавилась ото всех, не осталось никого, ни одной кошачьей морды, ни единой шерстинки, специальная служба обработала всю квартиру… Тебе, любимый, не придётся больше травить твой хрупкий организм! Я не могу тебя потерять!
Действительно, организм бубусика очень уязвимо выглядел рядом с Людочкиным организмом. Её рацион явно состоял не только из счастливых билетиков.
Колян воскликнул:
- О,о,о, обожаемая, о,о,о!
Они рухнули на обувницу, завозились на полу, Колян совершенно исчез из виду, засыпанный тапочками и красными розами, залитый ясным голубым небом. О, сногсшибательная в буквальном смысле слова Людочка! Спустя мгновение я очутился за дверью, а ещё через пару секунд туда же шмякнулся мешок со свадебным подарком.
К себе я возвращался на общественном транспорте, размышляя о том, как часто поглощённые своими увлечениями, амбициями, да просто делами, мы теряем самых важных людей нашей жизни. Как они, не дождавшись от нас внимания, безвозвратно уходят. Любящие нас люди навсегда уходят к другим. Я вспомнил бывшую жену и нашу полулюбовь, вполне способную избавиться от «полу-», если бы я не занимался «чёрти чем» в попытке построить великую карьеру, о плачевном итоге которой поведано в начале рассказа. И подумал: «А эта свинь… Людочка-то, конечно, дура, но умнее меня».
Я загрустил и, гоня от себя невозвратимое прошлое, озаботился тем, как бы «забыть» в транспорте мешок. Но в троллейбусе мне показалось слишком жарко, в трамвае слишком холодно, в метро слишком многолюдно. И так, через полтора часа кОтания, мы с котом вместе прибыли домой. Натурально я собирался отделаться от него как можно скорее, и на следующий день обклеил столбы объявлениями «Уникальное мраморное, но живое животное отдаётся в добрые руки… и всё такое». Однако, когда семейство с двумя детьми явилось на просмотр и одно из чад, взяв кота за уши, принялось откручивать ему голову, приговаривая «масик-бабасик», я обозлился, выхватил зверя и со словами «Его зовут Мрамор» невежливо выставил семейство за дверь.
А дальше я превзошёл Пророка Мухаммеда. К слову, это единственный раз в жизни, когда мне удалось превзойти выдающуюся личность. Я вытащил из шкафа свитер (вовсе не старый и вполне пристойный предмет гардероба) и, не отрезая от него рукав, подарил его Мрамору целиком. С тех пор в холодные дни он зарывается в него и спит.
Я не вполне уверен, что нужен Мрамору для чего-то ещё кроме получения от меня пищи. Но мне Мрамор оказался решительно необходим. Пусть только попробуют теперь навязывать мне декупаж или хождение с палками без лыж! Отныне у меня всегда находится предлог для занятости. То мне надо с Мрамором на профилактический осмотр к ветеринару, то его требуется вычесать, то нужно купить новую когтеточку, то куда-то завезли отличный кошачий корм, и я хочу непременно угостить им питомца.
Кроме того, будучи уличным котом, Мрамор любит выходить со мной в люди (на его языке «в коты»). И уже весь район знает, обладателем какого выдающегося зверя я являюсь. Многие хотят иметь от него котят. А потому, помимо всего вышеперечисленного, я вожу Мрамора на случки и имею свой процент. «А что я тебе говорил, старик, - радуется второй муж бывшей жены. – Теперь осталось закадрить бабу!»
В общем, мы с Мрамором живём в полном согласии. Только иногда я вспоминаю о цифре семь. Полистав литературу по нумерологии, я узнал, что семёрка есть самое магическое число, заключающее в себе гармонию мира: семь цветов радуги, семь нот на нотном стане, семь дней творения, седьмое небо, семь чудес света… «Семь кругов ада», - жизнерадостно подсказал второй муж бывшей жены.
Я досконально проштудировал разговорник и пришёл к выводу, что Арий Олег вряд ли является адептом оккультных наук. Нашлись у него вагон № 5, автострада № 4, дом № 11 и комплексный обед № 2 (за 20 лир). Но всё же как он угадал, что именно в связи с цифрой семь я встречу живое доказательство существования в мире настоящей большой любви, выстоявшей в борьбе с кошачьими армиями и пятью мужьями?! Я не смог ответить на этот вопрос. «Ладно, - решил я, - пусть этот факт так и останется э-ни-гма-тич-ным, то есть загадочным».
Конец