- Стив, привет! Слушай, четыре секунды никак не получается убрать. Я уже и так и эдак. Что делать?
Это я на почту.
Некоторое раздумье... Ответ.
- Ну, пусть четыре... Ладно...
Опять пауза.
Новое письмо.
- Но только четыре!! И ни секунды больше!
И он поставил смайл.
И что-то опять добавил про Манчестер Юнайтед. Где-то они опять продули.
Стив их откровенно презирал, хотя сам был из этого самого Манчестера. В смысле города, не команды. Но при встречах, при упоминании о них, а, собственно, сам он и начинал – я не такой уж фанат футбола – он хмурил брови, надувал щеки, с шумом дул, как на раскаленную чашку чая, потом вздымал вверх руки, опускал их себе на голову и, казалось, сейчас начнет выдирать волосы. Ну, прямо Медея, Антигона, Эдип в Колоне и прочее… Правда, лексика его в это время сильно отличалась от высокого штиля античной трагедии.
Я думаю, на самом деле он эту команду любил.
Стив еще что-то пошутил. Я ответил. Он еще…
Больше я с ним не переписывался.
Штука в том, что писал он это всё из хосписа.
И в это же время продолжал работать в оргкомитете World Stage Design - наверное, самого престижного мирового театрального фестиваля в области сценографии, света, костюма, музыки и звука...
Я узнал об этом, о хосписе, уже только после смерти Стива.
Рак.
Я собирался туда, в Кардифф, на фестиваль - он скачет по странам и континентам, и каждый раз в новом месте, в этот раз в Уэльсе - музыка, которую я писал для своего спектакля по шекспировской Буре вышла в финальный тур...
Я собирался туда.
А Стив медленно и мучительно умирал в Манчестере, связываясь с организаторами и участниками со всего мира по инету...
Я этого ничего не знал... До фестиваля он не дожил...
Там, кстати, на сайте хосписа хорошая затея - после смерти каждого человека сразу же делается инет страничка умершего. Для памяти. Слов. Воспоминаний... И для того, чтобы кто хочет, мог перечислить пусть самую малость для тех, кто еще там доживает...
...
У меня вылезли четыре секунды.
Нужно было перемонтировать ролик.
И вот почему.
До этого, на других фестивалях, куда проходила музыка к моим спектаклям, сначала посылался готовый, смонтированный, звуковой «чистовик» высокого качества - то есть никакой, скажем, не мр3, понятно - музыки, или саунд дизайна, или и того и другого.
Здесь это было важно, в отличие от просто музыкальных фестивалей, где технические аспекты записи зачастую не существенны (потом ведь исполнитель едет играть "живьем", если проходит и если это, скажем, пианист, скрипач и т.д., у композиторов по-разному).
Ну, а то, как твой "чистовик" будет потом зрительно «выглядеть» (это ведь театральный, сценографический в широком смысле фестиваль), как будет представлен среди других работ, то есть сама картинка, - оговаривалось с организаторами потом. Если ты проходил дальше.
Как правило, они создавали у себя сайт-хранилище, куда ты присылал фото или видео и подробную к ним разметку-комментарий – посекундно: где, чего и как, и каким образом появляется то или иное фото, видео, как уходит и т.д.
В конкурсе-то музыка, видео вторично.
А монтировали видео с аудио уже их специалисты по присланной разметке.
Здесь, в Кардиффе, было заявлено два варианта. Или семиминутный фрагмент/фрагменты только музыки/саунд дизайна.
Или трехминутное видео. Из фрагментов спектакля. Или про спектакль.
Я, естественно, был за второе. За видео.
Поскольку первое, по-моему, просто глупость. Музыка может быть хороша сама по себе, но как она работает в каждой конкретной сцене и в спектакле в целом? Разве это поймешь?.. Куча пьес современных, вообще мало кому известных...
Словом, мне важнее было представить свою музыку именно в моем решении спектакля.
А не абстрактно.
Я нарезал кусочки музыки и смонтировал среднего качества (в смысле технич. параметров:)) видео. Рассчитывая, что если пройду дальше, высокого качества видео смонтируют уже они сами, я только отошлю заготовки. Для монтажа видео, думаю, все понимают, нужен очччень приличной скорости комп, хорошая видеокарта, соответствующая оперативная память, ну и, собственно, большая обычная память... Если монтировать качественно и в хорошей программе, типа Премьера. Я же монтировал хоть и в Премьере, но для себя или ютуба, и как-то не заморачивался, незачем было, а потому моего компа хватало...
Но не тут то было. Англичане оказались самыми скупердяйными. Никаких сайтов-хранилищ они делать не стали, попросили выложить ролик где-нибудь в инете, а им прислать ссылку, а потом радостно сообщили - вы прошли, поздравляем, теперь привозите или присылайте нормального качества и звук и картинку… Что надо мы предоставим – ТВ-монитор, наушники, колонки и проч...
Я-то по-минимуму...
А между прочим, некоторые участники целые сценографические павильоны-декорации делали под свои звуковые работы... Со светом отдельным, волшебным, кучей колонок по разным частотам из разных углов, ручьями водяными, задействованием артистов-статистов - почти перформансами, в общем, если не спектаклями...
Ситуация оказалась критичной.
У меня была высококачественная видеосъемка спектакля. Но мой комп тогда, хоть был и неплохой, но не потянул бы даже открыть эти файлы, не то, что монтировать… И даже, если бы открыл, самый простой монтаж занял бы месяц… Плюс фото высокого разрешения…
Я впервые в жизни обратился за помощью в Министерство культуры. Мол, такая вот история. Я прошел один от России. Ни художники, ни сценографы, ни прочие достойные люди…
Там будет очень всё цивильно у всех, я то уж знаю, бывал. Надо чтоб и у нас хотя бы не позорно. Можете помочь со студией на пару дней? Мне просто переделать, заменить видео то, что есть, на такое же, но в более высоком качестве. Или что? Отказываться? Не посылать, не ехать?
Мне ответили. Что за меня рады. За нашу страну тоже. Но всё, что могут – это купить билет туда-обратно. И то, только до Лондона. Больше ничего. В смысле житья-бытья, еды и прочее... Ну, а уж студия...
Мда…
Про житье-бытье я даже и не заикался... У них ведь такие траты, как потом выяснилось... Миллионные... Важные...
Билет, кстати, купили. Во всяком случае, сказали, что купили.
Не на те числа, что надо.
Я сказал большое спасибо и отказался.
Но, кстати, а надо ли вообще там быть?
Да. Это крайне важно.
Небольшие, "сельские" квазифестивали, может, и не очень нужны. Только подзуживают глупое тщеславие и больше ничего.
Но на крупных, значимых, быть надо. Именно там, на таких фестивалях, формируются мировые «стандарты» и «тренды» современного и будущего понимания что такое хорошо и что такое плохо в искусстве, эстетике, интеллектуализме культуры. И кто куда движется, а кто за кем, и кому смотрит в хвост.
Это гораздо важнее, чем кажется на первый взгляд. И не только в аспектах культурологических.
Это раньше главным образом и в основном только мечи, штыки, копья...
Сейчас можно потерять страну, ее ценности и ориентиры независимо от наличия пушек, подлодок и гиперзвуковых ракет.
Или проиграть выигранную войну, как это у нас было в 2008-м с Грузией...
И дурак тот, кто этого не понимает...
Наше жлобство, чванство, самонадеянность, неубиваемое желание отхватить, урвать себе, то бишь то, что называется коррупцией, обходятся потом очень дорого…
Да и кроме того, потом, зачастую, не найти своих нужных специалистов, потому что их как бы и нет...
И, например, для создания шоу-открытия Олимпиады в Сочи своего художника-сценографа, конечно же, не нашлось... У страны с такой великой театральной историей, с такими именами... Взяли бывшего нашего, уехавшего, неплохого, в принципе, но целиком оставшегося мышлением в 70-80-х... А свет, интересно, кто делал?.. Ну, а уж инженеринг и прочее...
Потому что изначально так полагают мудрые те, кто принимает решения, и их наимудрейшие советники - должно быть, как "там" в смысле соответствия общим мировым трендам в стилистике и дизайне проведения такого рода шоу. Но, вроде, с "нашей" информационной начинкой...
«Там» - становится "круто" для многих, не знающих настоящих реалий. Как когда-то джинсы или пепси... «Здесь» - отстой… И это разваливает страну. Заставляет искать горизонты, зачастую никчемные и пустые. Искать их "там".
Нельзя замыкаться в себе, и надо учиться у всех. Да. Это верно.
Но и представлять свою культуру, свою философию, свою цивилизацию, опыт, историю, веру - тоже надо. И защищать и отстаивать.
«Там» это понимают очень хорошо. Делегации американцев, скажем, более чем внушительные... По каждому направлению - сценография, звук, свет...
У нас – нет. Понимают гораздо хуже. Или понимают, но не сильно озабочены, поскольку не чуют своей личной шкурной выгоды...
Слишком резко?
Ну... Как сказать... Вот одна занимательная история. Таких у меня есть достаточно...
Лет десять назад с маленьким полулюбительским театром был в Париже, на фестивале. Везли мой спектакль и еще один, детский.
И там, на фестивале, была директор Русского дома другой европейской страны, Голландии, точнее, Нидерландов, Татьяна Левинская. Эмигрантка, очень милая и обаятельная.
Но поначалу вся такая важная ходила перед началом нашего спектакля, гордая, чуть не презрительно всё наше нехитрое сценографическое убранство оглядывала...
Но спектакль мой был очень не слаб, хотя я хотел везти другой, более цельный и законченный. Но и этот. Народ после него выходил, шатаясь... Это отдельно описывать надо... Так и она. Вышла на сцену по окончании - сказать пару слов. И не может... Она не плакала... Она просто начинала рыдать... Она заходилась в этих рыданиях... Что-то, видно, глубоко личное, выстраданное, спектакль зацепил... Брала себя в руки, опять начинала говорить, и снова... Вся косметика поплыла, шикарная шляпа сбилась куда-то вбок... Так и ничего не сказала... Ушла...
В общем, потом уже, сильно потом, через несколько месяцев, она написала мне, что хочет что-то сделать вместе. Это ее долг. Всю организацию она берет на себя, творческие вещи за мной.
Я тут же придумал фестиваль современного русского искусства. Театр, литература, музыка, живопись... Чтоб знали, что у нас тут есть не только времен Петра Ильича и Ильи Ефимовича...
Назвал, как думаю, симпатично - "Русский свет Роттердама". Где и должен был быть фестиваль.
Написал общее положение, заявку, расписал всё, вместе посчитали по минимуму для начала - вернее, я говорил, что вот надо бы то-то, житье-бытье приглашенных участников, аренда того-сего, трансферы, реклама, буклеты, культурная программа, и т.д., - некоторый организационный опыт проведения таких мероприятий у меня есть, - я говорил, а она прикидывала где и как это можно попроще, подешевле, и считала... Получилось около 60-ти тыс. евро. Ну, от чего плясать. Если делать достойно...
И она пошла в наше посольство в этой стране. К советнику по культуре. С фамилией, похожей на Панков.
Это я, чтобы эти визгливые ребята не обвинили в клевете. Поскольку сам я там при разговоре не присутствовал...
Они любят бить себя в грудь при случае, визжать, требовать оградить от "грязных инсинуаций" и прочее. Ведь честнее их не было в природе, и быть не может...
Она пошла к нему, чтоб этот человек, с фамилией похожей на Панков, поддержал, на кой черт он там еще? Идея неплохая, такого там нет и поныне... Чтобы вместе обратились уже дальше... Ну, или отказал, в виду ненужности затеи или ее никчемности...
Он выслушал. И безо всяких обиняков. Не вдаваясь в подробности. И даже не и интересуясь сильно сутью...
Спросил, правда, а кто это такой - этот ваш Игорь Древалёв?
Она ответила:
- Я видела его спектакль...
Он подумал.
- Сколько там у вас сумма, шестьдесят? Тридцать мне, и начинаем работать... Это деньги, их надо выбивать...
Она растерялась. Она опешила. Она не ожидала такого открытого сволочного цинизма и той самой шкурности.
Наверное, кто-нибудь более сообразительный тут же сказал бы:
- Давайте так. Нужно двести. Вам пятьдесят. За наши сто пятьдесят мы сделаем, чтоб выглядело, как за двести...
Но она этого не умела. И не могла. И слава богу. Я бы в таком не участвовал.
- А если мы уложимся в сорок? - спросила она.
- Мне тридцать, и начинаем работать.
Весь разговор был там, в посольстве. Этот человек совершенно не опасался, что какая-нибудь служба безопасности его ущучит. Или эта служба тоже в доле?
Она вышла, не помня себя. Но через некоторое время очухалась и пошла к послу Геворгяну. Был повод - 9-е мая, возложение венков... Посол ее тоже знал. Она там человек им знакомый в силу своей должности и деятельности. Рядом с ним стояла, и с любопытством на нее смотрела его жена, известная российская актриса Неелова. Почему-то в шубе, несмотря на погоду весеннюю и теплую...
- Вы знаете, мы хотим сделать ежегодный фестиваль русской современной культуры. Осенью... Этот год - отличное время для начала - двести лет со дня рождения Гоголя... Этой годовщине и посвятим... Мы тут всё подготовили, вот, это нужное дело сейчас. И для нас, и для России. И, может, вы...
- Все вопросы к моему советнику по культуре.
Она молча пошла прочь...
Между прочим, там еще какие-то скандалы разгорались в это время. Возможно, критично мало там "сообразительных" людей оказалось среди обращающихся в посольство.
И двадцать три организации обратились к российскому МИДу:
... "В связи с утерей доверия со стороны большинства организаций российских соотечественников к советнику Посольства России г-ну А.Панкову, мы настаиваем на переводе этого человека на другую работу, не связанную с координацией деятельности организаций российских соотечественников. Своей деятельностью А.Панков дискредитирует саму идею объединения Русского Мира и игнорирует наше право самим решать насущные вопросы своего проживания в Нидерландах и выстраивания отношений с Россией".
И отдельно Президенту (тогда) Медведеву:
..."Личное благополучие и развлечения на конференциях, банкетах и презентациях, условно называемых «мероприятия по поддержке соотечественников» - вот главный курс, на который ориентированы советник посольства РФ в Нидерландах А.Панков, его коллеги дипломаты и, самое главное, их кураторы и начальники. Ради денег и увеселительных поездок они готовы на всё!"
Григорий Пастернак, член Правления Координационного совета, Нидерланды.
Ну, и где же теперь этот ушлый дьяк посольского приказа? Неужели отозван и разжалован в сызранские писари?
Отнюдь. С 1 апреля 2019-го года – Генеральный консул Российской Федерации в Барселоне, Королевство Испания. Наверняка имеет правительственные награды и прочее. Дети могут гордиться. А также внуки и правнуки.
Геворгян, возможно, ничего об этом не знал. Хотя это довольно странно, конечно. И верится в это с трудом. Ныне он вице-президент Международного суда ООН.
Чуть позже я рассказал эту историю одной знакомой, которая в это время работала в Управлении культуры... или Департаменте, как их там... Она вздохнула:
- У нас тоже всё на откатах...
Наверное, к самому участию в фестивалях это такого прямого отношения не имеет. Этого не знаю. Всегда ездил сам. Когда проходил.
Или оплачивали устроители, когда звали провести мастерскую или что-то иное. Но так или иначе.
Мы очень часто не представлены или представлены плохо... Помню, на Квадриеннале в Прагу наши студенты-сценографы из Школы-студии МХАТ, фактически, за свои деньги везли макеты... Стыдно...
А ведь Пражские Квадриеннале (Prague Quadrennial) - самый масштабный и значимый мировой сценографический фестиваль... Отличается от World Stage Design тем, что на нем представляется в общем страна. Делается павильон страны. А в World Stage Design представляются индивидуально сценографы, композиторы и проч. из разных стран. Но всё равно при поддержке государства, университетов, театров, театральных школ и колледжей... То есть делегация всё равно едет организовано, ей оплачиваются дорога, житье...
Некоторые, впрочем, приезжали сами, как я.
В общем, "те" понимают значимость подобных вещей, и стараются занять там доминирующие позиции.
И потом определяют и нам объясняют "как должно быть"... Самоуверенно и самодовольно, зачастую...
...В конечном итоге, выручили друзья.
И через пару месяцев я взял главный приз в своей номинации на этом фестивале.
Выручили друзья. Занимающиеся монтажом и имеющие мощную аппаратуру дома (например, у меня оперативка была 2 Гб, по тем временам более-менее, а у моего приятеля 16!).
И сделали это бесплатно. Но не могу сказать, что я этому рад...
И поскольку времени уже не было, вот-вот дедлайн для отсылки материалов, я оставил в старом качестве подложку-фон видео, фотографии поменял на те же, но высокого разрешения, и всё это вместе записал в HD. Получилось, в принципе, довольно прилично, этот ролик открывает мою страничку на ютуб, кому любопытно, может глянуть.
Я перемонтировал ролик.
Но даже такие простые манипуляции, как замена файлов, их подгонка - заняли почти пятнадцать часов…
И четыре секунды вылезли за трехминутный лимит. И времени уже никак…
Ну, вот я и написал...
Я помню его в Праге. Мы виделись там в последний раз. Тогда я этого, конечно, не знал.
Он сидел на скамейке, курил, смотрел куда-то и как будто не видел ничего.
- Ну, что, Стив, - спросил я, улыбнувшись и стараясь как-то вывести его из этой тяжелой сумрачности. – Мы будем, наконец, делать нашу штуку?
- We should, - ответил он. «Мы должны».
И как-то это было сказано так неожиданно обреченно, что в меня прямо врезалось это «ви шуд». И тогда я не понял почему.
Он уже, видимо, знал, что ничего не будет… Но мы постараемся. Мы должны.
А затея была его – сделать спектакль-перформанс в Англии, его музыка/саунд дизайн, моя постановка, пьесу-сценарий вместе. По письмам больных детей со всего мира. Он как-то этим занимался. Но мне и в голову не приходило, что и сам он болен…
Тогда он тут же стряхнул с себя грусть, и не давая мне опомниться, тут же весело заявил:
- Пошли пить пиво! О делах потом. Этот (…) Манчестер завтра играет с Ливерпулем. Идиоты, (…)! Наверняка их опять (…) (отымеют)!
Он был композитором и саунд дизайнером. Когда-то это были разные вещи. Сейчас грань часто практически неразличима. И не только в театре.
И в кино музыка зачастую не столько музыка, сколько звуковой (атмосферный, эмоциональный, психологический и т.д.) дизайн, подгоняемый под картинку по времени и акцентам. Хотя там, как правило, всегда есть саунд дизайнер и есть композитор (если музыка не из подбора и если она есть вообще). Саунд дизайнер традиционно занимается всякого рода шумами.
Стивен был фанатом звука.
Вдохновенным и сумасшедшим. Он чувствовал звук, его природу, плоть, запах, объем...
Он мог часами рассуждать о его истоках, внутренней силе, значимости.
Мог целый день проторчать, например, на вокзале, записывая все звуки вокзала.
Потом создавал какую-то ирреальную композицию, перекручивая эти звуки, добавляя саундфоржем или аудишином эффекты, ритмически и метрически организуя их, добавляя обычные инструменты и синтезатор… Мог потратить несколько дней, экспериментируя со звуком газовой горелки. Всячески видоизменяя уже только его и добиваясь фантастического и неожиданного звучания.
Это был его звуковой театр. Его мир, не похожий ни на что.
Там в Праге я делал небольшой спектакль. Скорее, перформанс. Хотя в английском это одно слово. Меня пригласили показать музыку спектакля, над которым сейчас работаю... Композиторам, саунд дизайнерам, студентам и преподавателям из разных стран.
И я решил, что интереснее будет не просто прокрутить треки и прокомментировать, а как-то это сделать поинтереснее. Они композиторы. Но я-то режиссер, хоть и умеющий писать музыку...
И под музыку из моей Бури - я как раз ее ставил - я читал Блока, Пушкина, Лермонтова, Булгакова, Гоголя...
Сзади на большом экране крутились-летали планеты, звезды, туманности… Взрывались и потухали галактики...
Ну, а я читал. На русском. А на экране шел перевод-подстрочник на этих звездах.
Поэтому я мог быть совершенно свободен актерски, не думать о произношении…
После спектакля он меня обнял.
И как-то внутренне обмяк, что ли. И я опять удивился и ничего не понял. Ну, да, я старался. Наверное, неплохо. Ко мне многие подходили, обнимали… Но тут было другое...
Потом уже, позже, потом, после смерти Стива, я как-то неожиданно и вдруг явственно осознал... Господи, это ж всё было про него.
И он так это воспринял, ощутил, почувствовал… И музыка, и звездные бездны, на пороге которых он стоял... галактики... вспышки... протуберанцы...
"И только высоко, у царских врат... причастный тайнам плакал ребенок... о том, что никто не придет назад" ...
И "Он мне грудь рассек мечом... и сердце трепетное вынул... и угль, пылающий огнем, во грудь отверстую водвинул"...
И "Ночь тиха... Пустыня внемлет Богу... И звезда с звездою говорит"...
И "Боже! что они делают со мною!.. Они льют мне на голову холодную воду!.. Они не внемлют, не видят, не слушают меня. Что я сделал им? За что они мучат меня? Чего хотят они от меня, бедного? Что могу дать я им? Я ничего не имею. Я не в силах, я не могу вынести всех мук их, голова горит моя, и все кружится предо мною. Спасите меня! возьмите меня! дайте мне тройку быстрых, как вихорь, коней! Садись, мой ямщик, звени, мой колокольчик, взвейтеся, кони, и несите меня с этого света!.. Далее, далее, чтобы не видно было ничего, ничего... Вон небо клубится передо мною... звездочка сверкает вдали... лес несется с темными деревьями и месяцем... сизый туман стелется под ногами... струна звенит в тумане... Дом ли то мой синеет вдали? Мать ли моя сидит перед окном? Матушка, спаси твоего бедного сына! урони слезинку на его больную головушку! посмотри, как мучат они его! прижми ко груди своей бедного сиротку! ему нет места на свете! его гонят! Матушка! пожалей о своем больном дитятке!.."
Ну, и Булгаков…
«Боги, боги мои! Как грустна вечерняя земля! Как таинственны туманы над болотами. Кто блуждал в этих туманах, кто много страдал перед смертью, кто летел над этой землей, неся на себе непосильный груз, тот это знает. Это знает уставший. И он без сожаления покидает туманы земли, ее болотца и реки, он отдается с легким сердцем в руки смерти, зная, что только она одна успокоит его»...
Спектакль так и назывался. – Sound-Soul-Sound –
Из никуда. Через звук. В душу. И опять через звук. В никуда. В вечность...
2019 г.
.