Хрусталь разбит давно, и платье кружевами
Подолом в хижине метет немытый пол.
- Что есть судьба твоя? - скажи-ка, ты, живая,
А странник сердце рвёт, он холоден и подл.
Слепой погонщик караван привел к обрыву,
Пути вперед закрыты, сзади пустота.
Каурый конь не спит, потряхивая гривой,
И незнакомец душу тянет, словно тать.
У края света в неприступной серой башне,
Совсем не лучше стало, камень, молча, ждал.
Кусками небо укрывало день вчерашний,
Следы водой скрывая, шумом от дождя.
А пальцы в кровь уже, и крысы ждут добычи,
На бывшем белом бывшем платье кровь и грязь.
Сегодня жертва ты, и да – таков обычай,
На голом теле кружева – рисунка вязь.
Ножи наточены, ворОны в небе стаей,
В хрустальном кубке кровь как свежее вино.
На голом кружеве снежинки не растают.
Слепой погонщик за собою тащит ночь.
Хрусталь разбит давно, и платье кружевами
У края света в замке в полной темноте.
А незнакомец в страхе шепчет: «Неживая!»
В ответ лишь хохот. В кружевах смеется тень.