(Репортаж №21)
В последнее время Зигмунд Фрейд уже не столь загадочен для российского читателя. В СССР до середины 80-х годов прошлого столетия основоположник психоанализа безоговорочно считался одиозной фигурой и также безоговорочно критиковался. И сейчас мнения о нём остаются неоднозначными. Одна из биографий Фрейда (А. Щербаков, 2007 г.) называется крайне неуважительно - «Великий лохотронщик».
Иосифу Бродскому хватило двухстрочной метафоры, чтобы выразить суть учения Зигмунда Фрейда:
«…над речкой души перекинуть мост,
соединяющий пах и мозг».
Добросовестному исследователю, чтобы кратко рассказать о психоанализе, мало окажется и десятка страниц. В рамках данной рубрики нас будет интересовать только патографический аспект: существует ли связь между своеобразной личностью Фрейда и его не менее оригинальным учением? Не оставим без внимания и болезни зависимости, которыми страдал Фрейд и которые не прошли для него бесследно.
Теперь уже все знают, что Зигмунд Фрейд (1856-1939) - австрийский учёный, психиатр и психолог, основоположник психоанализа, профессор Венского университета. Но если ограничиться только этими «паспортными данными», значит не сказать главного: Фрейд и по сию пору остаётся заметной культовой фигурой уже пятого поколения людей! Мало кто из «великих» может похвастаться подобным влиянием на умы, а также тем обстоятельством, что его фамилия послужила названием термина – «фрейдизм».
Какие патологические факторы могли лежать в основе гениальных идей Фрейда? Психопатологические проявления отмечались не только у самого учёного. Своей невесте Фрейд писал, что среди его родственников имеется «один душевнобольной и один эпилептик» и сам усматривал в своей семье отчётливо выраженную наследственную предрасположенность к неврозам. Не останавливаясь на переживаниях, которые выпали на долю юного Фрейда в связи с его национальностью, отметим, что не очень гладко протекало и обучение будущего ниспровергателя психологических догм. Поступив в 17-летнем возрасте в Венский университет, он, по собственному признанию, занимался «весьма небрежно», долго не мог определиться с выбором профессии, переходил с одного факультета на другой и окончил университет на три года позже положенного срока.
Но и после получения долгожданного диплома выбирать работу пришлось, исходя из не очень благоприятных материальных условий. Фрейд устраивается на должность практикующего врача в клинику, хотя никакого тяготения к этой профессии поначалу не испытывал.
С этого времени (в возрасте 30 лет) у Фрейда начали появляться мигрени и депрессивные состояния. Для того чтобы «поднять тонус» он прибегал к небольшим дозам кокаина, опасность привыкания к которому ещё не была известна врачам. Кокаин действительно «снимал» его депрессию. Более того, как и полагалось психостимулятору, наркотик придавал Фрейду «необычное ощущение энергии и силы», «умственной экзальтации». Биографы пишут, что «наркоманом в строгом смысле этого слова» он не стал, хотя до конца жизни сохранил привычку нюхать кокаин. Однако этот факт свидетельствует о существовании наркотической зависимости. Особенно кокаин помогал Фрейду в обретении свободы речи, что он подчёркивал сам в своих письмах. Не благодаря ли этому «развязавшемуся языку», способности играть со словами и их смыслом, растормаживающему влиянию родилась идея о новом психотерапевтическом методе - психоаналитической беседе, во время которой пациент обязан говорить врачу всё, что приходит ему в голову?
С 24-летнего возраста Фрейд был заядлым курильщиком. Причём выкуривал до 20 сигар (не сигарет, а сигар!) в день, сам признавал свою зависимость от никотина, не мог да и не очень хотел избавиться от этого болезненного влечения. Без курения он уже не мог работать, что является одним из важнейших признаков токсикомании. Более того, Фрейд полагал, что обязан курению «высокой трудоспособностью и лучшим самообладанием». В результате злоупотребления никотином в 1923 г. у Фрейда развилась злокачественная опухоль полости рта. В связи с постоянным ростом раковых клеток их необходимо было удалять, и он перенёс в общей сложности 33 операции!
В последний год жизни изо рта Фрейда шёл гнилостный запах, который мешал общению с окружающими. И хотя он продолжал писать научные труды (полное собрание его сочинений составляет 24 тома), дольше терпеть такое существование стало невыносимо. Он обратился к своему лечащему доктору с просьбой об эвтаназии. Врач делает ему большую инъекцию морфия, Фрейд засыпает, впадает в коматозное состояние и умирает.
Своеобразно протекала сексуальная жизнь Фрейда, основателя собственной классификации сексуального развития человека. Половое воздержание продолжалось от его помолвки в 1882 г. до свадьбы в 1886 г., несмотря на тот провоцирующий факт, что в 1885-1886 гг. он работал в Париже, самом «сексуальном» городе мира. Поэтому вряд ли было простой случайностью, что идеи новой «сексуальной психологии», которой суждено было в своё время наложить печать на всю западную цивилизацию, развились и обрели форму за время этого долгого периода воздержания. Он был убеждён в сексуальной пассивности женщины, протестовал против любых методов контрацепции. А так как Фрейд к тому же не желал прибегать к искусственной задержке семяизвержения во время акта, то к сорока годам решил закончить свою половую жизнь. «У меня нет никакого сексуального желания, я импотент», писал он в 1896 году. Болезненной была и ревность Фрейда; он ревновал жену не только к другим мужчинам, но ко всем людям, вызывавшим её любовь: например, к её брату или к матери.
Многочисленные свидетельства подтверждают, что в девяностых годах Фрейд страдал от очень сильного невроза. Его биограф и ученик Эрнст Джонс указывал, что именно в то время, когда невроз достиг крайнего предела (1895-1901), Фрейд выполнил громадную творческую работу, обосновав основные идеи психоанализа: о бессознательном, о роли вытесненных сексуальных переживаний, опубликовал свои самые популярные книги - «Толкование сновидений» и «Психопатология обыденной жизни». Между этими фактами существует несомненная связь. Невротические симптомы, считал Фрейд, являются одним из тех путей, по которым выходит наружу бессознательный материал, и сомнительно, чтобы без них он добился такого прогресса в создании своего учения. Фрейд осознавал наличие у себя невроза, который психиатры классифицировали бы как фобический. Основными его фобиями были случающиеся время от времени приступы страха смерти и страх перед дальними поездками. Одновременно у Фрейда наблюдались изменения эмоциональной сферы, которые колебались от приподнятого настроения и возбуждения до периодов тяжёлой депрессии и сомнений. Во время депрессивных состояний Фрейд не мог ни писать, ни сконцентрироваться на своих мыслях. Иногда возникали приступы, когда сознание значительно суживалось: «состояния, которые трудно описать, с такой пеленой, которая вызывала почти сумеречное состояние рассудка». В одном из писем от 1895 г., он сообщил: «Мне непонятно состояние духа... в котором я находился… Мне кажется, это было нечто вроде душевного расстройства». Возможно, что переживаемые Фрейдом страхи способствовали его более глубокому изучению психопатологии, тем более что именно в это время он оказался в полной изоляции от научного мира, принявшего его теорию за «шутку дурного тона».
Прогрессирование рака, вызываемые им страдания и постоянную угрозу смерти биографы не без основания связывают с размышлениями Фрейда на тему влечения к смерти (Танатос), которое он считал присущим человеку инстинктом. Эти идеи получили в современном мире такой широкий отклик, о каком автор и не помышлял.
Со школьных лет у Фрейда сохранилась одна особенность характера – он не любил смотреть собеседнику в глаза. Возможно, что именно этот комплекс явился причинной создания методики проведения психоаналитического сеанса, когда пациент лежит на кушетке и не видит врача?
Нельзя не затронуть отношение Фрейда к творческому процессу. Он считал, что творческий человек отличается от обыкновенного силой влечений, которые подавляются реальностью, поэтому он, как обычный невротик, обращается к миру фантазий, находя в них замену своим неудовлетворённым желаниям. Но в отличие от невротика, который «переселяется» в нереальный мир фантазий и грёз, творец, благодаря своей способности к сублимации, переключает энергию низших влечений на художественную деятельность. Теория Фрейда имеет право на существование наравне с другими. Важно отметить, что он подчёркивал факт связи творческого процесса с психопатологическим расстройством. У самого Фрейда, по мнению Э. Джонса, «возрастание дискомфорта, вместе с различными другими симптомами общего недомогания, всегда предшествовало лучшим работам».
Знакомство с патографией Фрейда позволяет лучше объяснить происхождение некоторых его научных открытий. И это естественно, т.к. теории учёного были разработаны им в результате вдумчивого самоанализа и глубокого проникновения в истоки собственных мыслей и чувств. Мы видим, что страдающий неврозом гений способен сделать революционные открытия в области своего заболевания и предложить оригинальную методику его лечения.
* * *
«Если человек начинает интересоваться смыслом жизни или её ценностью, это значит, что он болен». (Зигмунд Фрейд).
* * *
Фамилия Фрейд («Freude» - радость) была принята его семьёй в 1789 г., когда император Иосиф II издал эдикт, дающий гражданские права евреям.
* * *
Каким громадным честолюбием обладал Фрейд ещё во времена своей безвестности, свидетельствует его фраза из письма к невесте: «Если ты меня не настолько любишь, чтобы ради меня порвать со своей семьёй, то я буду навсегда для тебя потерян». Вряд ли Фрейду были неизвестны строки из Евангелия от Матфея, где Иисус говорит: «Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня».
* * *