Ваня закончил 8 классов, ибо ещё не было отменено кратковременно введённое восьмилетнее обязательное образование. Колхоз направил его в областную автошколу. Остановился у двоюродной тёти Тамары. Её сын учился в техникуме, где носил кличку Смулка, а дочь ещё водили в детский сад. Троюродные братья сразу сдружились, вместе ходили в кино и пробовали новые вина, ибо у Смулки, получавшего повышенную стипендию, иногда оставались деньги от обедов и от автотранспорта (в техникум за два километра он почти всегда ходил пешком).
У Вани сразу проявилась тяга к алкоголю, и годам к тридцати он стал пьяницей. Но это было ещё впереди, а пока юнцы наслаждались лёгкой жизнью и шалили по вечерам, когда остальные уже спали.
Весёлый и словоохотливый Ваня свободно общался с девушками, вызывая лёгкую зависть у стеснительного Смулки. Помогал набор шуток, имевшихся в запасе. Вот одна из них.
- Сынок, что там упало?
- Да это мой пиджак.
- А почему так шумно?
- Я из него не успел выпрыгнуть.
А вот ещё: "Я вчера с одним подрался. Ох, как я ему надавал! - То он на мне, то я под ним. Вот как я его побил".
В мае следующего года, перед окончанием ваниного обучения, братья посмотрели в кинотеатре новый фильм "Гений дзюдо", и обоим захотелось стать прыгучими и сильными, как свихнувшийся каратист. Крупному массивному Ване не удавались ловкость и прыгучесть, а худощавому Смулке - всё остальное. Всё-таки они сумели показать условный бой среди цветущих яблонь и вишен, миг которого сестрёнка Смулки засняла на недавно купленный фотоаппарат. Когда однажды ночью фотолюбитель напечатал фотографию, на ней оказалось много невесть откуда возникших белых следов, похожих на царапины.
Сдав летом экзамены и получив квалификацию автослесаря и водительские права, Иван вернулся в колхоз. В областной "столице" он появился только почти через год с рассказом о последнем злоключении и приглашением посетить родное селение Рубежное.
- Я работал трактористом на лёгком тракторе "Беларусь", - начал Иван. - Недавно возвращался после ливня. Был слегка навеселе от горилки. На подъёме через вершину встречного бугра трактор забуксовал, и я направил его по боковому склону. Трактор начал сползать вбок по скользкому чернозёму, сполз до кручи и стал заваливаться. Я нырнул под руль. Трактор кувыркнулся, верх кабины смялся. Получился пирожок: сверху, снизу и боков - железо, внутри я, как мясная начинка. Прибежали односельчане, срезали верх и вытащили меня. Председатель не стал наказывать, а сказал: "Восстановишь за свой счёт". Теперь закупаю запчасти.
В это время Смулка отрабатывал на пилораме "второй срок" производственной практики при только что введённой пятидневной рабочей неделе и принял приглашение, чтобы хорошо отдохнуть от будничных болей в спине.
Когда приближались к станции Октябрьская, недавно переименованной из Толоконное, Иван закрыл все восточные окна вагона для защиты от газовой атаки местных свинарников. На станции пересели в рейсовый автобус. Смулка посетовал на то, что в позапрошлом году, когда две группы "строителей" вместо уборочной страды возводили свинарники возле Рубежного, автобус ещё не ходил, а он и не знал о существовании местной родни.
В Рубежном близко от остановки жил ванин дед Ведиха (по материнской линии) со своей младшей дочкой Варварой. Заглянули к ним. Младший из семи братьев Смицких, родившийся в начале века, был совершенно седым от макушки до низа бороды, ходил с палочкой...
Дом ивановой семьи стоял близ края деревни. По дороге парень показал склон холма, по которому кувыркался его трактор. Отец Василий, мать Полина и сестрица Нина, такая же тёмно-рыженькая, как Иван, встретили приветливо.
Дружки почти сразу пошли на огород ловить рыбу для ужина. После весеннего половодья пруд, который местные называли "став", ещё не вернулся в летние берега. Вода стояла у огорода. Две курицы проникли из двора и стали копаться поблизости от рыбаков.
Первая добыча, которую Смулка подсёк и перебросил за спину, ему не досталась - ближняя курица вдруг метнулась, подпрыгнула и схватила рыбку. Смулка дёрнул, на крючке осталась только голова. Иван, забывший предупредить о проделках домашней живности, смеялся от души.
- Ужин хочешь с маслом или постный? - спросил тёмно-рыжий после рыбалки.
- С маслом предпочтительнее, - вежливо ответил Смулка.
- Тогда вот тебе взбивалка и взбивай, пока не надоест.
Иван вылил в деревянную ёмкость банку густой сметаны и закрыл крышкой, под которой оказались деревянные лопасти, а сверху - рукоять для их вращения...
За ужином начали обучать гостя правильному употреблению самогона.
- Разбиваешь острый конец сырого яйца, немного отпиваешь, не дыша глотаешь стопку горилки и запиваешь остатком яйца, - учил многоопытный, хоть и несовершеннолетний, Иван. Онако пойло, которое варили во всех весях, не понравилось гостю, даже "со смягчающими обстоятельствами".
Дружки спали вместе, сквозь сон перетягивая одеяло. Иван оказался сильнее и к утру весь замотался в одеяло. Днём он учил гостя косьбе. Непослушное лезвие то врезалось в почву, то устремлялось вверх. Но к окончанию очистки низа огорода от молодой травы Смулка освоился.
Минуло два-три года. В посёлке Октябрьский возле станции открыли ресторанчик. Там Иван познакомился с официанткой Тоней, которой очень понравился. Решили создать семью. После свадьбы молодожён начал строительство дома на верхней окраине посёлка.
Однажды во время грозы Иван занимался внутренними работами в доме с уже готовыми внешними стенами и крышей. Раскаты грома удалились на восток, дождь стал стихать. Материалы заканчивались, и строитель перебежал в сарай за новыми. Тут и дождь прекратился. Открыв двери настежь, чтобы легче было увидеть нужное, Иван углубился в сарай и развернулся. В сторону дома пролетел белый шар. Удивлённый Ваня метнулся к двери и увидел, как в открытое окно влетает шаровая молния. Вскоре внутри раздался взрыв, стены вывалились наружу, крыша рухнула. Пришлось повторно начинать строительство. Молодожёны не горевали, а радовались тому обстоятельству, что в критический миг Иван оказался не в доме.
Будущий отец мальчика и девочки устроился водителем в поселковый сахарный завод - в основном, возил начальство на легковой машине. Дом достроили. Если бы не чрезмерная тяга Ивана к спиртному, то жили бы припеваючи, а так получилось "как у всех".