В наше время люди из сёл да деревень в город стремятся уехать, лёгкой жизни ищут, комфорта хотят, сытости да веселья. В сёлах работы нет, а за ту, что есть, копейки платят, а то и совсем ничего. В домах удобства на улице, печь надо дровами топить. А где их взять, дрова-то? А если разрешили старые да больные деревья срубить, то их на чём-то ещё и привезти надо, распилить, нарубить да в поленницу сложить… Чтобы все дела по хозяйству переделать, вставать надо пораньше, а ложиться попозже. Вот и пустеют сёла, некому землю пахать, хлеб да овощи выращивать, за садами да виноградниками ухаживать.
В одном из таких сёл однажды председатель сельсовета за вечерним чаепитием с женой обронил в сердцах:
- Полсела уже в город уехало. Всё молодёжь. Как село сохранить? Кто работать будет? Если ещё кузнец Иван свою кузницу закроет да в город подастся, совсем опустеет село – одни старики останутся.
- Надо Ивана в селе оставить, - сказала жена. – Я тебе в этом помогу!
- Сможешь, рад буду!
Знал председатель, что жена его магией увлеклась, карты таро купила – на них гадает, считает себя экстрасенсом. Имя своё неприхотливое – Нина – в Нинелла переделала. На пальцы кольца с огромными камнями надела, серьги серебряные носить стала. Он, конечно, увлечения жены не разделял, не одобрял, но и не запрещал. Решил: «Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало». Да и то сказать, в селе сейчас любой деятельности рад будешь…
Кузнец Иван мастерству у отца учился. Мальчонком ещё в колхозную кузницу к нему прибегал, сначала к работе кузнечной приглядывался, а потом и помогать стал. Кузница на краю села стояла, а рядом и дом был. Время, правда, было такое, что не только храмы в сёлах закрывали, но и кузницы уничтожали. Эта вот сохранилась. Может, потому что доносов на кузнеца никто не писал, а работа кузнечная на селе – ой, как нужна. Колхоз вот не выдержал: развалился. После смерти отца Иван в кузнице остался. Нравилось ему ковать из неприглядного лома вещи диковинные: то птицу райскую на конёк крыши выкует, то перила крыльца разукрасит цветами невиданными. Сельчане, правда, заказывали ему вещи обыденные, в быту необходимые: соху, чтобы картошку окучить; ухват, чтобы чигунки из печи доставать; кочергу для бани, совки для мусора, подковы…
А тут рядом с селом стали вдруг городские богатеи коттеджи строить, приезжали на машинах дорогих на выходные шашлыки жарить да купаться в здешнем озере. Появилась и у Ивана работа: лестницы делал с коваными перилами, мостики через канавки, решётки на окна ажурные, мангалы с шампурами. Добротно и красиво делал. За работу и платить ему хорошо стали.
Жена председателя мудро рассудила: чтобы оставить Ивана в селе, надо его женить. Иван – парень видный. Значит, жену ему надо такую подыскать, чтобы сельской жизни не боялась и сама красавицей была.
Когда понастроили возле села коттеджей, стала Нинелла гадать на картах приезжим красоткам. Чтобы судьбу свою узнать, те немалые деньги ей выкладывали. Вот и задумала она свести одну из девушек с Иваном, чтобы влюбила его в себя.
А тут и девчата как раз пожаловали, погадать просят. Нинелла карты разложила, гадает, сама к девушкам приглядывается, смекает, какая кузнецу подойдёт. Выбрала одну – она Мариной назвалась. Девушка красивая, весёлая, певунья, в обхождении вежливая. Вот ей-то и сказала Нинелла:
- Суженого своего здесь ты встретишь, в нашем селе. За кузнеца здешнего замуж выйдешь. Жить будете в любви и достатке. И детки у вас будут, двое: мальчик и девочка.
Не очень-то Марина гаданиям верила, ради баловства с подругами пришла. Однако увидеть кузнеца здешнего захотелось. Тем более, что городские ухажёры казались ей скучными и довольно-таки глупыми: друг перед другом достижениями своими хвалились, а досуг в ночных клубах проводили, за счёт родителей жили, на дорогих машинах по городу ночному гоняли…
Утром следующего дня Марина пришла в кузницу. Поглядела на Ивана, и как в сердце что кольнуло: «Вот он, суженый мой!» Поборов смущение, произнесла:
- Ты здесь кузнец?
- Я, - Иван ответил. Поглядел на девушку: глаза – что озёра синие, в их глубине утонуть можно; брови – что птицы над озером… Красива несказанно…
- Можешь мне кольцо на палец выковать, чтобы сверху два сердечка были?
- Конечно, смогу! Только не боишься, красавица? Я в свою работу душу вкладываю. Познаешь мою душу, полюбишь – никто больше не мил будет! – пошутил Иван.
- А может, не достойна твоя душа моей! – парировала Марина. – Я плохого человека не полюблю. Когда за кольцом приходить?
- Да через два дня готово будет!
На том и разошлись. Только оба теперь мысленно рядом были, друг о друге думали. Кольцо Иван изготовил. Действительно, с душой работал, частичка души его в кольце осталась. Посмотрел на кольцо, мелькнуло в мыслях: «Не своё ли сердце здесь выковал?» Оба с нетерпением ждали встречи.
Через два дня Марина вошла в кузницу.
- Готово ли кольцо моё?
- Всё готово, красавица. Давай руку.
Иван сам надел кольцо на палец Марины. Надевал и чувствовал: не только кольцо отдаёт, а и частички души и сердца. Да и Марина понимала, что нашла свою любовь. Не хотелось ей расставаться с Иваном, сказала:
- Частичку души в кольцо вложил, не пожалел, так хоть на свидание пригласи!
Смутился Иван, но ответил:
- А приглашаю! Пойдём сейчас к озеру – там лилии расцвели.
С этого дня Иван и Марина были неразлучны. Иван свою возлюбленную на лодке по озеру катал, белые лилии для неё рвал. Купались они в озере и ночью: плавали по лунной дорожке. По грибы и ягоды в ближний лесок вместе ходили. Ночами на звёзды любовались.
Уж не знаю, что именно их друг к другу притянуло: частичка души Ивана в кольце Маринином или ворожба Нинеллы, а, может, то и другое вместе, только полюбились они друг другу и осенью свадьбу сыграли. Всё село на их свадьбе гуляло.
Семья новая стала жить в ладу да любви. А в положенное время родились у них и детишки: мальчик и девочка.
Село то не опустело. Коттеджи скоро у самого села стали строить. А сельчане постепенно возвращаться из города стали. Говорят, что на родину потянуло.