Анекдоты

Вячеслав Киктенко
      
***   
Есть к счастью два пути:
Реалистичный
И фантастичный.
Первый путь таков:
Лечь в гамачок под веткой симпатичной
И ждать посланцев с весточкой богов.
   
Второй не то.
Здесь надобно включаться
В активный подвиг жизни, ополчаться
На фатализм, пехерить дуализм...
   
Так что верней – лежать?
Иль – раскачаться?
Лежу.
Предпочитаю реализм.

ХОР ДЛЯ ДУР
 
– «А я хочу спортивного,
Красавца позитивного,
Как чемпион активного,
Как он на миллион!..»

– «Мадам, а я спортивный,
Я инициативный,
Подтянутый, активный,
Спортивный чемпион!..»

– «А я хочу военного,
Громадного, степенного,
Грудь в орденах, почтенного
Плода моей мечты!..»

– «Мадам, а я военный,
В карьере дерзновенный,
Осанистый, степенный,
В погонах три звезды!..»

– «А я хочу ужасного,
Как дикаря опасного,
Как дикий зверь прекрасного,
Крутого как бамбук!..»

– Курортницы, не спорьте,
Представиться позвольте,
К услугам:
Мастер спорта
Полковник
Чингачгук...

ЗАГАДКА
                в.в.а.
    
Не пьёт, не курит, мясца не любит
Лица не хмурит, души не губит,
А если курит, а если пьёт,
Лицо ликует, душа поёт!
Чего ликует? Чего поет?
Сгадай такую
Загадку вот

***
Люблю. Ни разу. Никогда.
Любил. Досадная оплошка.
Дебил. Ну разве иногда.
В твоё отсутствие. Немножко.
Любил. Не спорю. Но слегка.
Всё в прошлом. Надобность отпала.
Люблю. До гроба. На века…

Наверняка соседка, падла!

***
Под утpо опять заpевели коты,
И были их pёвы темны и толсты,
И женщины, в жаpких пеpинах гоpя,
Заплакали сонно, кого-то коpя,
А где-то за pечкой чуть слышны, тихи,
Рассвету пожаловались петухи...
И только мужчины, светлы и пусты,
Не зная в любовях для гpусти пpичины,
Насытясь, потягивались, точно коты...

Такие вот люди, мужчины.


ПОЛУРУССКИЙ ВОКЗАЛ

На родном полурусском вокзале
Мне почти что по-русски сказали
«Карабас-барабас» и «Шайтан».
А потом угощали «аракой»,
А потом упоительной дракой,
А потом похвалили: «Братан!»

Генацвали, чавэлы шумели,
И какие-то даже шумеры,
Вавилоняне, хетты… хотя
В бой отсюда за Русь уходили,
Не Москву – Вавилон защитили!
…и всего-то полвека спустя.

ПИСАТЕЛИ

Писатели, писатели, веселые жучки,
Тасуют по касательной бессонные значки,
С разбега протаранивают могучий сон воды...
Вода легко выравнивает беглые следы.
Стараются, торопятся... а всмотришься в итог -
Да это ж сумма прописью! И  росчерк-завиток!
Какие, к черту, нежности, томления в груди?..
Ты прав. Ты мудр, конечно же. И всё же погоди.
Вольно бубнить, что истина превыше суеты,
Что суть ее неписана...
Я важничал, как ты,
Пока таким же образом пред Богом не грешил,
Пока я Богом-Господом на белом свете жил,
С плеча – категорически – рубил, и ставил крест...
Зелёные... коричневые...
Чёрненькие есть.


 РЕЗЕРВАЦИЯ
 
 Кому стихи нужны, кому?
 Поэту разве одному…
 Тому… другому… пятому…
 И сотому… и клятому
 Рогатому средь омута…
 И миллион какому-то...
 
О, мама мия, мать честна,
 Да это ж целая страна,
 Народ!..
 И оторопь берет:
 Не унимается народ,
 Стихами одержимый сброд    
 Из резервации орет!..

***
Страшон оставленный мужик,
Наобещавший самке шик,
И музыка его вжик-вжик
Страшна и весела,
Смешон хромающий вожак,
Как постаревший, жуткий жук,
Покуда стая, сбив кружок,
Его не сожрала.

Мужик хватается за нож,
Вожак вгоняет стаю в дрожь,
А ты не плох и не хорош,
И рожей так себе,
И не вожак, и не мужик,
А шаг на шик,
Шаг на вжик-вжик,
Пшик лишний по судьбе…

ВРАГИ

Лесоруб
Нравом груб –
Хвать топор
И во двор:
– Все леса порубим!..
А лесник
Весь поник...
– Ё-моё!
Хвать ружье
И за лесорубом.
Лесоруб идет в сосник
С топором и нравом грубым,
А вослед с ружьем лесник
Сосняком за лесорубом.
               
   
***   
Ночь. Улица. Фонарь. Бодяга
Была бы кстати. Мочи нет,
Разит мочой транзит оврага.
Искрит под глазом... звёздный свет!
 
Всей безобразной прозой века
Вдрызг обессмыслен, тускл, жесток
Снобизм поэта... о, аптека!
Болт взвизгнул… блок дверной... о блок!


        НОВАЯ ВОЛНА
    
Там крутили крутое кино,
Там Чапай уходил на дно,
И с жемчужиной, гад, возникал,
Скаля зуб, у Карибских скал,
И вздувался, и пучил глаз,
Земноводный, как водолаз,
И опять уходил на дно...
   
Там кино ходило
В кино.
               

ИЗ ЭНЦИКЛИКОВ ПРО ОБРАТИМОСТЬ ВРЕМЕНИ

...так, сосок помещая на зуб,
Время вспять обращая, изюм
В виноград превращая, на ум
Изумленье ползёт: куча схем,
Постулатов, задач, теорем
Обратимости времени…
Но
Где решенья?
Увы, мудрено
Времена выворачивать, вспять,
Словно корни из тьмы, и опять
Взад ворачивать...
Нежных щедрот
Нет у схем-теорем,
А Эрот
Всё решил, не поморщивши лоб.
Почему? Потому, что – любоб!..

***
Плескался дождь, слепой на редкость,
Когда спеша с тобой в кино,
Электробритвой в спешке бреясь,
Я глянул искоса в окно,
Там черный жук, тяжёл и резок,
Подкрыльшек легчайший шёлк
Расправя, как из-под железок,
В косом луче бесшумно шёл...

Мы шли, намокнув, из кино,
Я изгалялся – вот оно,
Киношник жук, механик жук,
Всё вперемешку, свет и звук,
Слепая ложь, неправда сплошь!..

– «А дождь, спросила ты, а дождь?..»

РОДИТЕЛЬСКОЕ СОБРАНИЕ

– «Отношений нет, отношенщина!..» –
Выла в школе пустой одна женщина.
– «Кто бы наших детей пощадил!..» –
Подвывал ей мужчина один.
– «Мучат в группах ребят дотемна...» –
Сокрушалась старушка одна.
– «А вы в золото их, в соболя!..» –
Огрызались учителя.

И тащились в подвалах иные миры,
В групповых синтезаторах черной дыры.

ПРЕДЛОЖЕНИЕ ГОЛОВОКРУЖЕНИЯ
(на мотив песни «Молодая»)

Я любил тебя любить,
Я любил тебе грубить,
Я любил собою быть
На пределе
В жарком войлочном бреду,
И в заоблачном саду,
И в бессолнечном аду
На постели.

Я любил тебе, вдове,
Врать на жизнь вперёд, на две,
Я внушающим дове
Рье не верю.
А давай поговорим
За Афины и за Рим,
Дверь Москвы позатворим
Лицемерью.

Что тебе моя вина?
Ты как Суламифь стройна,
И блестящи от вина
Твои очи,
Всё забудь, побудь собой,
Я любил тебя рабой,
Я люблю тебя любой
Очень-очень.

Ты раба, ты госпожа,
А вот резать без ножа
Это, знаешь, это жа
Фу ты на ты,
Ты мне душу вынь сполна,
Тела дай, и теле на
Мы оттиснем письмена
Что жена ты.
             
***
Совокуплялся, преступал границы,
И вновь грешил, чтоб всякий раз казниться,
Но если жизнь, как Логос, наложить
На совокупность всех совокуплений,
Вглядись – ты ни грехов, ни преступлений
Не разглядишь под жирным словом ЖИТЬ.

УВЕЩЕВАНИЕ о пользе pазумного эгоизма

Когда себя на подлой мысли
Подловишь, юный пpохиндей,
Ты не чешись, как стаpый гpизли,
И от подлянки не балдей,
К числу поpядочных людей
Решительно себя пpичисли,
И буpной мыслью овладей,
И тихо свой пpофит измысли.
Пеpекpестись и поpадей
За всех, с кого ты поимеешь.
Или имел. Или имеешь...

И от подлянки не балдей.

Не тpаться, как пpостой злодей,
Коpысть свою блюди и числи
В кpутом, обогащённом смысле...

И от подлянки не балдей.

Ты выгоду сию pазмысли,
От подлой мысли не балдей.

    ***
    И гомики, и комики,
    И химики, и схимники
    Сидели кто на крыше,
    А кто и на трубе,
    (А кто-то и повыше,
    А может и пониже,
    Но все равно повыше,
    Поскольку сам в себе),
    А на витом крылечке,
    Как в золотом колечке
    Сидел кудрявый Ванечка
    С цигаркой на губе,
    С улыбочкой блуждающей,
    С цигаркой, тихо тающей,
    Сидел себе, накручивал
    Мотивчик по душе -
    Про белую березу,
    Про ласковую грезу
    Кудряву заломати,
    Гуляя по меже.
    А после в три гудочка,
    Свисточка, шепоточка
    Повыше драной крыши
    Разнесть по миру весть,
    Чтоб сотрясались груди,
    Прочувствовав, что люди
    Такие одинокие,
    Задумчивые есть.


СТРЕЮЩИЕ МОДЕРНИСТЫ

Ржёт pыжий, наступив на шланг.
Циpк мокp. До икp. Отпад. Аншлаг
Заик и мазохистов. Клизма.
Каюк кампании. Наш флаг
Под колпаком у фоpмализма.
Мы – фланг?! Бpаток, да ты дуpак,
Тут – фоpмалин. Тут с аквалангом
Не пpоpубиться. Мы в pетоpте.
Ты видел эту моpду шлангом?
А этим шлангом, а по моpде,
Не хило? Я об авангаpде.
А ты о чём? О сладком миpте?..
Да он как анаконда в маpте,
Поэт в законе... чей кумиp ты?
Ничей. Ужонок невелик ты.
Пижон, мы оба здесь pеликты.
У них свой кайф: «Полёт pептилий»,
А наш pожон? Наш – лёжка в иле.
И я смешон. И я ушёл бы.
Куда ушел бы? Из-под колбы,
В песок на штык, и в жижу pожей?
Ништяк!.. Ты не смотpи, что pыжий
Ничтожество, ты зал послушай,
Ведь pжёт, блаженно потеpпевший!
И так везде. И всюду падлы.

...и что мы, бpат, без этой кодлы?

ПРОСТАЯ ИСТОРИЯ

Тут хоть пошли, хоть не пошли,
История пошла,
Он девочке сказал пошли?
И девочка пошла.

На остановке, под дождём,
История светла,
Он девочке сказал пойдём?
Пойдём ответила.

В мыслишках грай, в детишках рай,
В пальтишках набекрень.
Он девочку привёл в сарай,
Под райскую сирень.

Чулочки мокрые ссучил,
Трусишки, то да сё,
Спросил как звать, и получил
Согласие на всё.

Пыхтели, как в цеху наждак,
Потели, как в депо.
– «Ты по? – спросил, – ну чо, ништяк?»
Ответила – «Не по…»

Тут хоть пошли, хоть не пошли,
История пошла,
Он девочке сказал пошли,
И девочка пошла.

На остановке, под дождём,
Святая простота,
Поёжась, он кивнул: идём?
Идём, кивнула та.

Сирень, бекрень, курай, сарай…
Трусишки, то да сё…
В мыслишках грай… в детишках рай…
Согласие на всё…

Был просто май, была гроза
И ветер в голове,
И мальчик девочке сказа…
И девочка отве...

«ДАМСКОЕ» ток-шоу

– «Как славно мастурбировать паприкой!..» –
В эфире заливалась тварь одна.
Иные тварьки заходились криком:
– «Морковкой!.. Репкой!.. Хреном!..»
– «Вот те на! –
Воскликнул гость в смущении великом –
Не лучше ли – мужчина?..»
– «Ни хрена!..»

И сладко млел сексолог-сатана.

НОЧНОЕ УВЕЩЕВАНИЕ

Ты не мочись, художник,
На памятник в ночи,
Колеблясь, как треножник,
Под тяжестью мочи,
Не предавайся неге,
Не блюй ему в полу
За то, что он – коллеге,
А не тебе, козлу.

ЧТО В ЗЕМЛЮ УПАЛО

Стаpый тазик оловянный
Я нашел в земле сыpой,
Чистил в кухне, мыл над ванной,
Я тpудился, как геpой,
Наконец блеснул он днищем,
Негодящим всё pавно...

Для чего в земле мы ищем
То, что в ней погp****о?

              МИЛЫЙ ЧЛЕН СЕМЬИ
     Ты помнишь, Олеся,
     Как мы, куролеся,
     Забрались на папин диван?
     Диван был огромный,
     А я был нескромный,
     А ты чуть скромнее маман.
          Ты помнишь, друг Олеся,
          Шаля и куролеся,
          Забрались мы на старенький диван,
          Какие были ласки!
          Какие были глазки!
          Какой был упоительный роман!
    
     Я был недовольный,
     Что фартучек школьный
     Меж голых коленок сквозил...
     Устав целоваться,
     До цели дорваться,
     Я думал, не хватит мне сил.
          И все-таки, Олеся,
          Вовсю покуролеся,
          Мы довели до дела наш роман.
          Скрипели поролоны,
          Мы были вероломны,
          Была ты вероломнее маман.
    
     Ты страсть разделила,
     И нудно скулила,
     А я ликовал, как дебил...
     Пришла твоя мама,
     И выгнала хама,
     Который ее разлюбил.
          Олеся, друг Олеся,
          С тобою куролеся,
          Я все на свете клятвы позабыл.
          Она меня любила,
          А мужа позабыла,
          А я ее не очень-то любил.
    
     С тех пор на диване
     О нашем романе
     Всегда вспоминаю с тоской.
     Гримасы, капоты,
     Жеманство до рвоты...
     Я помню тебя не такой.
          А помню я, Олеся,
          Смеясь и куролеся,
          Меня ты называла паразит.
          И ты перегорела,
          И мама постарела,
          И пальчиком нам больше не грозит.

***
У тебя в окне светлынь
Разливается, как лунь,
У плетня горчит полынь,
А в дверях молчит колун.

Если к дому подойду,
Первым повстречает пёс,
Для него мясца найду…
Это самый лёгкий пост.

Если ближе подойду,
На стекле, дебел и дюж,
Сплющенный в сковороду,
Отпечатается муж.

Если дёрну за кольцо,
Закачается крыльцо,
Завздыхает, заскрипит…
Пусть родная крепко спит.

Есть у ней один ходок,
Я нашёл туда следок,
Раздвижной лазок в плетне,
В сад волшебный при луне.

Пусть горчит себе полынь,
Пусть молчит себе колун,
Соты сладкую светлынь
Разливают в сотни лун…

***
Чарующее слово де-фло-ра-ция…
Любил я необычные слова...
Мерещится какая-то акация,
Калитка, на головке кружева,
Волнуется всё это, несказанное…

Спросил я как-то девочку одну
По нраву ль ей такое слово странное?
И получил ещё одну весну
Невинную. Считай – непреткновенную…

С тех пор люблю лапшу обыкновенную.


РУСАЛОЧКА

Лежит себе, валяется
Русалочка в траве,
А леший раскаляется
Мозгами в голове,
Ну как её, дерьмовочку,
Склонить к своей груди,
Когда у ней за попочку
Закинут хвост, поди,
Когда, поди, у босонькой
Ни цента на счету,
Одни глаза да косынька,
Да титечки в цвету?..
Срывает дудки полые,
Дудит, как во трубу,
И семечки весёлые
У лешего в зобу,
Лежит, как на диванчике,
Хохочет ерунде,
И сеет одуванчики
По сивой бороде…

*** 
Что такое, милый дроля?
Обхожусь без пергидроля,
Обхожусь давным-давно
А бляндинка все равно.
    
Что бы значило оно?

***
Чахнет дева, огарочком тает…
Олигархов на всех не хватает.
Не хватает единственно милых,
Крысоморденьких таких, свинорылых.
А хватает немилых, прекрасных,
Сердцекрылых, но очень опасных,
Понавертит (с ним тока пройди-кось)
Про бессмертье и прочую дикость,
Позатянет в такое болото,
Что и вправду поверишь во что-то.
А зачем? К вечной жизни охотки
Нет, залётка, в тоске и чахотке,
Однова дочадить бы, отхаркав…
Не хватает на всех олигархов!


***
Щекочет ноздри запах шашлыка...
Сейчас бы что? Бутылочку пивка
И в очередь к шипящему мангалу,
И с шуточками, чувствуя плечо
Сограждан, поддержавших горячо
Твой вольный пыл, в похмельную Валгаллу,
В гражданский бунт, в разнос всего и вся!..
Но осознав, что на тебя кося
Державным глазом, хмурится шашлычник,
А с ним и все вокруг, сникаешь...
Блин,
Да здесь же все рабы!
А ты один
Не воин,
Непроспавшийся язычник.

ЭСТЕТ

Дом гоpел. Пpибыл отpяд.
С похмелья отpяд стpог.
«Никто не уйдёт. Все сгоpят».
Кpасивый пожаpник pёк.
Добил бычок, сказал твою мать…
Пламень был чист, бел.
Чёpный бpанспойт. Жёлтая медь.
Кpасивый пожаp был!

БЫЛИНА МУДРОСТИ БЫЛОЙ

Урюк Араков, Арак Арыков,
Герои славных былинных дней!
Урюк покрякав, Арак порыкав,
Седлали верных своих коней.
Урюк был пьяный. Арак был очень.
Урюк шатался. Арак в арык
Урыл поране. Один как сочень,
Другой что кочень, как бряк и брык.
Ура героям! В наваре густо,
Ура, капуста на бороде!
Какое дело, кому не пусто,
Кому не густо, незнамо где?
Урюк Араков был добрый парень.
Арак Арыков ещё добрей.
Какое дело, кто был не старень,
А просто парень, в заре кудрей.
О чём былина? О том былина,
Как жили мудро под кряк и рык,
О том, как бурно цвела долина,
Крепчал урюк, и журчал арык...

***
Который день я месяца не вижу,
Который месяц ёжусь от дождя!..
Какую жижу, Боже мой, какую жижу
Претерпеваем, братцы, без Вождя!
А был бы Вождь, он резко бы и сразу
Пресек поползновенье вражьей тьмы.
Он запретил бы сразу всю заразу!..
Но нет Вождя. И мучаемся мы.

КАНТАТА

Устав от молений, глумлений,
Сложив свои кости в каpман,
Восстав с богатыpских коленей,
Рассеяв былинный туман,
Амуp Енисеевич Ленин
Уходит в глухой океан...

***
Я жене изменяю с женой.
Как такое случилось со мною?
По утрам её вижу одной,
По ночам совершенно иною.

По ночам это кокс, а не кекс,
Ноль вниманья на ласковый оклик.
Но как сладок предутренний секс
И румян пламенеющий облик!

Наломается к ночи одна,
Окрыляется к утру вторая.
Двоеженец я… матерь честна,
Мы у врат мусульманского рая!..


***
Телок, загрезивший о тёлке,
Забыл меж сладких грёз о волке,
Волк дать мог в рыло,
Но не в долг.
И был телку предъявлен…
Щёлк.


                ВЕЗУНЧИК
            
     Он был фартовый малый, авторитет фарцы,
     Надменный и усталый входил во все дворцы,
     В покои к нуворишам дверь отворял пинком,
     Мотался по парижам, со всеми был знаком,
     Топтал таких бабенок, что только ох и ах,
     Был завсегдатай гонок, охот в заказниках,
     Пёр, не жалея шины, с мелкашкой по колкам,
     Навскидку из машины шмаляя по волкам,
     Средь пейджеров и раций был счастлив, как дебил...
    
     А если разобраться, он просто фраер был.
     А фраера, известно, горят на пустяках,
     Когда в карманах тесно, гуляют в кабаках.
     И загулял наш фраер, сорвав солидный куш,
     Сидит себе, киряет... оркестр играет туш...
     Холёные девчонки в искристых зеркалах,
     Холодные бочонки с «Игристым» на столах,
     Лакеи с полувзгляда пускаются в полёт,
     Какого еще ляда? И пламень есть, и лёд.
   
     ...и как в тот зал кретина пустили? Чёрт-те что! –
     Стоит себе детина с табличкой на пальто,
     Громадный, мама мия, с ухмылкой в бороде,
     «Я болен… лейкемия… Чернобыль… и т. Д.»,
     Подай, мол, и отстану... но фраернулся жлоб,
     Вдруг встал, и шарлатану красиво врезал в лоб,
     Хотел ещё почище приёмчик показать,
     Как вдруг, зажат ручищей, стал на паркет сползать,
     И захрипел... и горлом побулькавши, затух...
     Ещё ногой подергал... и испустил весь дух...
     Куда слиняли шлюхи, куда урыл тот бич –
     Не знаю. В заварухе одно хочу постичь:
     Чего недоставало везунчику тому?
     Иль то затосковала «косая» по нему?
     Не знаю, неприлична пустая ворожба,
     А уж в каком обличье предстанет вдруг судьба,
     Так это дело, братцы, не нами решено.
     За объясненья браться? Я брался. Но давно.

***
Впадая в одиночество и свинство,
Припомни всё ж головоломку Сфинкса:
Кто ходит поутру на четырёх,
А днём на двух, а вечером на трёх
Конечностях?..
Не понял. Не въезжаешь.
Ты человека, брат, не уважаешь,
А это он и есть, как таковой:
Младенец, муж, и старец вековой
С костыликом…
Ты осознай загадку,
Как жизнь свою, вечёр не шибко сладку,
И всё ж попробуй что-то в ней да значить,
Да быть, да встать…
И перестать свинячить.


    ***
    Это было в старом парке,
    Ночь туманная была,
    Мы коньяк свекольной парки
    Нежно пили из горла,
   
    Мы сидели, целовались,
    Рисовался наш роман,
    И зачем-то рисовались
    Два чечена сквозь туман,
   
    И зачем-то из тумана
    Вышел месяц, как чечен,
    У чечена из кармана
    Что-то светится... зачем?
   
    Почему один сгустился
    И сгущается досель?
    Где второй запропастился?
    Где скамейка? Где мамзель?
   
    Почему никак не вспомню
    И ума не приложу
    Как засел в каменоломню
    И сижу, сижу, сижу?..
   
    И сгущается сквозь дымку,
    Скалит зубы горячо,
    И сидит со мной в обнимку
    То ли месяц, то ли чо...

***
Балладу сочинил балда
Про то, как он попа ущучил.
Сказали: «Да-а… вот это да!..
Но нет прощенья сыну сучью!..»

Балладу дали палачу.
А на хрена ему баллада?
«Я рукава – грит – засучу,
И ладно…»

Балладу донесли царю.
А он сказал, вдохнув понюшку:
«С попом я сам поговорю,
А вы ступайте на конюшню…»

Случались, было, времена,
Права царём обозначались…
И там стучали... ни хрена
Ни там, ни тут не достучались.

САГА О ПОТЕРЯННОМ НОСКЕ

У меня потерялся правый носок.
И я выбросить решил, как всегда,
Без вины виноватый левый носок,
Непарный, никчемный теперь носок...

И я был неправ, как всегда.

Потому что вскорости третий носок,
То есть, в сущности первый, правый носок
Обнаружил в шкафу, как всегда,
Обнаружил, и в ярости – наискосок
От окошка – на свалку швырнул его, да!..

И тогда-то я вспомнил, что левый носок
Не бросал я ни прямо, ни наискосок,
И тогда-то я вспомнил, балда,
Что совсем не выбрасывал левый носок,
Без вины виноватый левый носок –
Как всегда отложил его в ящик, авось
Отыщется тот, второй…

И ведь он отыскался!

И, уже без «авось»,
Тут же первым он стал, одинокий герой,
Ну а в сущности – третьим. И лишним. Как гость,
Перебравший поздней порой.

Что мне делать с «третьим» носком теперь?
Пусть он первый, пусть трижды прав!..
Я гляжу на него, как затравленный зверь,
И своих не ведаю прав…

      
ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОЕ
       Натурфилософское
    
                1
    
     Задраив двери на засов,
     Откупорив сосуд вина,
     Как натуральный философ
     Я сел подумать у окна...
               
               2
    
     Итак, предметы: ночь. Луна.
     Литр убывающий вина.
     Хор завывающий собак.
     Сиречь – предсущности.
     Итак.
    
               3
    
     Стриптиз крепчал. Мамзель Луна
     Терроризировала псов...
     Цвела сирень... была весна...
    
     Я слезы слизывал с усов.
    
               4
    
     И думал я о том, что там,
     Где все оплатим по счетам,
     Ни дум не надобно, ни дам...
    
               5
    
     ...о том, что суд что там, что тут
     Неправ, – хренов...
    
               6
    
                ...что вновь сосуд
     Бессмыслен, – пуст...
               
   

   
                - 2 -
               
   
               7
    
    
                ...что вновь сосут
     Пустые мысли...
    
               8
               
                ...что ни сна,
     Ни дум невинных, ни вина,
     Ни дам нет – думал...
    
               9
    
                ... на хрена
     Такие думы - думал...
               
   
               10
    
                ... на
     Кой хрен у лунного окна
     Вся эта хрень, сирень, весна?..
    
               11
    
     Сосите сами, суки,
     Суть
     Натуралисты,
     Свой сосуд...
     Философисты, блин!..
               
               12
    
                ... хана.
     Сосуд сей высосан – до дна.
     Предсущность – опредмечена...

                - 3 -
               
               13
    
     а/ Я слезы вылизал с усов.
     в/ Угомонил предметом псов.
     с/ Я поступил как философ...
               
   
               14
    
    
     - ???????????????????????
     - !!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
     - ???????????????????????..
    
    
                15
    
     - !!!!!!!................
     ...и не ходите у окна!


  АНЕКДОТЫ ИЗ  ЦИКЛА   «ПСОЙ  АПОЛЛОНОВИЧ  ПОМНИТ  ВСЁ»
    
    
     ***
     Я помню Дюка Эллингтона,
     Он забегал ко мне порой,
     Играл, мурлыча монотонно,
     И улыбался мне бездонно,
     И растворялся за игрой...
    
     Он так любил мою избушку,
     Так обожал степную даль,
     И леса милую опушку,
     И колченогий мой рояль...
    
     О Дюк, минувшего мне жаль!
    
     Минувшего, где, как в тумане,
     Мерцают мне твои черты,
     И тот рояль, и те кусты,
     Где чёрный, сквозь воспоминанье,
     Сам, как рояль, мерцаешь ты...
    
     ***    
     Я помню, помню все маёвки,
     В начале века и в конце...
     В рабочей славненькой столовке
     Все дружно брали поллитровки
     И шли с улыбкой на лице.
    
     На травке спорили, проклятый
     Кляли под рюмочку царизм.
     Все знали, кто был виноватый,
     Кто из министров вороватый,
     И пили за социализм.
    
     Потом, в глухой серёдке века
     На демонстрациях «Ура!»
     Вопили, помню, как вчера,
     И на трибуне человека
     Ругая, пили до утра.
    
     За демократию на кухне
     Боролись злобно. Всех воров
     Чиновных знали будь здоров.
     «Дубинушка – шептали – ухни!..»
     И ухнула. И рухнул кров.
    
     Державы нет. Ушли парады.
     Ничьё все было, стало чьё.
     С кого тут спросишь? Ё-моё!
     Кругом такие демократы!..
     За что боролись, старичьё?
    
     Я выползаю на маёвку
     С десятком славных, древних рож,
     Открыть не в силах поллитровку,
     Я плачу, лучше б упаковку
     Винища взял – бумага всё ж.
    
     Ну что, ребята-бузотёры,
     Царя ругали? Ильича
     Кляли? Виссарионыча
     Чехвостили? А Ильича
     Второго? А Сергеича?
     Все воры, воры, воры, воры...
     Всех мы клеймили. А для ча?
    
     Все люди грешны, все двуноги,
     Нет ангела ни одного.
     Когда б мы помнили о Боге,
     Иные ждали б нас дороги.
     А что нас ждёт? Да ничего.
    
     Ну, хам сожрет другого хама,
     Так третий выползет. Беда.
     Кончай маёвку, ерунда.
     Айда, ребятушки, до Храма,
     Грехи замаливать айда.

     ***    
     Я помню Ленина, ребята.
     Володю, сына Ильича.
     Вот говорят, он мстил за брата...
     Я буду в роли адвоката,
     А вы не спорьте сгоряча.
    
     Какой там брат! Какие сестры!
     Сам чёрт Володе был не брат.
     Он был картавый, рыжий, острый
     На язычок, любому тосту,
     Любому диспуту был рад!
    
     Вот как-то, помнится, под осень –
     Прыг в дом ко мне, и всё острит,
     Дуб, говорит, всю крону сбросил,
     Давай и мы с тобою сбросим
     С царя корону, говорит.
    
     Я спорю с ним, смеюсь, конешно,
     А сам боюсь, – Ильич того,
     С дурнинкой малый, шутит нежно,
     А может ой как не потешно
     Чёрт знает натворить чего!
    
     Чёрт знает... Николаю вскоре
     Он так ударил по рогам,
     Что ого-го!.. И не от горя,
     А от того, что с ним поспоря,
     Ударили мы по рукам.
     А вы – за брата, Ильича!...
    
     Не спорьте, суки, сгоряча.    

     ***
     Я помню Сталина героя.
     Твердят что гад он и злодей,
     А я не стану, и не скрою,
     Что любовался им, взирая
     На то, как он любил людей,
     Детей – особенно, узбечку
     Особенную, Мамлакат,
     Кажись, – в руках держал, как свечку...
     А мог бы задницей о печку,
     Когда б воистину был гад.
     Но не был. Улыбался сильно.
     И сильно тихо говорил.
     И всё росло при нём обильно,
     А он лишь трубочку курил.
     Бывало так, в денёк погожий,
     Зайдет ко мне на огонёк,
     А я и рад, – ну до чего же
     Удачный выдался денёк!
     Пойдём, Иосиф мой пригожий,
     Пойдём, присядем на пенёк...
     И шли, судачили... заметки
     Свои черкал он на дворе
     О том, о сём, о пятилетке...
     Чай закипал к ночной поре...
     И можжевеловые ветки
     Уютно пыхали в костре...