Арбат треснул по весне. Прямо как старое пенсне вдребезги раскололось, и с грохотом прокатилось эхо мимо Серебряного переулка. Прощай... Я полюбила это слово больше всех других. Оно не режет уши и не заставляет плакать, размышлять о рухнувшей надежде и чужих мечтах. Раньше оно проскальзывало мимо трохеи и комом застревало в горле. Это такая ноющая, неутихающая боль, как после зубного хирурга. А теперь, это словно освежающий ментол с привкусом определённости и спасения. Прощай... Сладкое и своевременное, не упущенное, а приобретённое навек.
В “Мак авто” остыл чай. И, мы, как идеальные незнакомцы, которые никогда друг друга не знали. Это был всего лишь мимолётный полёт мыслей. Он ничего не предвещал и не имел конечного маршрута. Появился без расписания и прочих инструкций. Так бывает, когда случайно путаешь зону вылета и попадаешь не в свой самолёт. А билет по глупости не возвращают. Глупость надо пережить и прочувствовать без права передачи другому, чтобы она не превратилась в снежный ком. А ведь такая глупость хуже чумы. Не находите? Сколько всего бесполезного вы делали по глупости? Прошлой зимой я обветрила губы от ожидания. Для кого-то это ерунда, но для меня трагедия. Только представьте, январский мороз, а я такая вдохновлённая выбежала из театра и прямо врезалась в неугодный мне комплимент, купленный на распродаже. Не знаю, в какой очереди я тогда стояла, но уж точно не за этим. История до банальности стандартна. Это был всего лишь антракт.
В то утро мы просто молчали. Осознанно и вдвоём. Слова были лишние. А музыка ещё не родилась. И майский чай из пакетика пах так дёшево и без претензий, что губы пересохли, так и не узнав вкуса чего-то родного и близкого. И только застывшая приторность нашла удачный момент. В такие минуты у Шопена почему-то всегда про осень. Про слякоть и слёзы. Очередной недвусмысленный ноктюрн с каплями сырого дождя, увядающей тоски и бесконечной грусти. Скомканная, несмываемая буря эмоций, заставшая врасплох на рассвете. Такая безмятежная суета и вечная драма, как у Рубинштейна. Всё это легко выпало из томика Ахматовой и осталось на той самой скамейке, где страсти утихли, не успев начаться. Тупик.
Случайный поворот, и я снова скользну в соседний переулок. Неважно, что возможно не мой. Быть может, померещилось. Но, кажется, я там буду счастлива. Вот так, по правде, и в реальности, и в мечтах. Мятный латте с апельсиновой цедрой и корицей — это спасение. У меня сердце замирает сердце, когда я слышу его запах. Там в переулке у Знаменских его ещё посыпают мелкой шоколадной крошкой с миндалём. О Боже, невероятное наслаждение! Там, где знаменитая “Прага”, через пару шагов вы найдёте своё спасение. В солнечное утро, при первой весне, когда мороз слегка сойдёт, ни взяв с собой ни единого сожаления, отправляйтесь туда за своим счастьем. И за пряностью тонкой пенки оставьте любые сожаления. Весна. Она близко.