В ночь поеду в Воронеж, оттуда в Воронцовку.
У меня под Воронежем сестра двоюродная живёт, или троюродная, или ещё какая. Как-то сложилось так, что называем друг друга братом и сестрой. Мы как бы не кровные. Через тётку, которая с моим кровным дядькой породила мне брата двоюродного и сестру двоюродную. Это вот тётки получается племянница.
Так вот эта Татьяна, из Воронцовки которая, она делает пироги с картошкой. Не пирожки, а именно пироги. Они большие, длинные. Но это не осетинские. Там картошка двух сортов, специя какая-то местная, на чернозёме стоянная. По старому рецепту всё, мать моя делала такие, объедался. И вот ещё вареники она делала, никто не умеет теперь.
У меня в Мытищах ещё одна сестра двоюродная живёт. Хвасталась месяц назад, что сделает. Приехал, опробовал. Пирожки хорошие, а вареники сладкие. Так не делали в старину. Откуда у них сахар-то, там другой рецепт. Обещала исправиться. Там творог особой закваски. Соль, оказывается, не всякая. И никакого сахара. Мука для теста с чем-то смешивается. Потом стоит это всё в определённом месте, только хозяйка знает где. И всё только руками, никаких железяк.
Мать мне как-то скажет, сынуля, вареников сделать? Мать точно всегда знает, что сынуле надо, минута в минуту. Мам, давай, говорю, когда? Завтра, говорит, к вечеру.
И вот она на рынок с утра, ходит там что-то, выискивает. Наберёт чего-то, всё это разложит, потом стряпает. А чего там стряпать-то: тесто, в тесто творог и в воду.
Просто, да не просто. Умерла она, я как-то жену попросил, а она говорит, рецепт, мол, не оставила, с собой забрала. Я ей, мол, какой рецепт, чего там делать. Жена мне в ответ, мол, вот мне бабушка передала рецепт пирожков, а матери не оставила. Так я теперь езжу к матери и делаю ей пирожки из её детства. Я к дочке, та тоже в отказ, не знаю, мол, и всё тут. Сколько уже? Шесть лет без вареников живу. Думаете просто?
Вот с этой своей сестрой двоюродной поеду. Этой вот самой дочкой тёткиной. Она как узнала, что я собираюсь туда ехать, с вечера узнала, утром была уже у машины. Звонит мне, я ещё кофе только пью. А я, когда кофе пью, то злой сильно, потому что грустно мне. Звонит и говорит, мол, я уже готова, когда поедем?
Я ей с балкона пятого этажа кричу, мол, ведь к ночи поедем, говорил же тебе, а за тобой заеду. А мне ещё кое-какие дела поделать надо было с утра. Потом машину на ТО поставить. А она прибыла. Ну, я спустился, двери открыл, впустил её, она на переднее сиденье влезла, сумку на живот, пристегнулась, я готова, мол.
Я ей говорю, мол, ты поднимись, посиди у меня на кухне, вечером заберу. Нет говорит, мол, без меня уедешь, забудешь про меня и уедешь.
Так и возил её целый день с собой.
Татьяна воронежская говорит, что умеет вареники делать. Посмотрим, я вкус хорошо запомнил. Проверю, как заветы держат старших.
Щас машину отгоню на ТО. 700 км. туда и 700 обратно. Пусть посмотрят. Но дорога сейчас очень хорошая. По трассе Дон.
Уеду в Воронцовку, наемся от пуза пирожков, упаду в сено
Там вдов у них, пруд пруди. Утром приеду, посплю. Танька хлеб печёт в пекарне, и сама продаёт. Народ приезжает аж за 30 километров со стороны Бутурлиновки. В 2 часа закрывает свою пекарню, домой идёт. А машину я ставлю у ворот её фазенды, видно на селе, что с Москвы гость приехал.
К вечеру начинаются гости, и всё с косами. Она, Татьяна, как-то проговорилась, что я несколько свободный. Это я как-то приехал, а там хоровод у ворот. Я её спрашиваю, что это у вас всегда так? Нет, говорит, это я глупость сморозила, пошутила с одной старухой, а весть-то, она вона как разнеслась.
В ночь бежать оттудова надо, а то проснёшься, а в паспорте 20 штампов местного ЗАГС стоять будут
У них же там всё по-свойски.
Зато там есть у неё одно место целебное
Между двумями столами, напротив печки, старой ещё, там стул старый стоит. Сядешь с дороги, глаза прикроешь и проваливаешься на полчаса куда-то
Через полчаса стакан чаю с мятой и вперёд, на Москву
Это место в избе узнал её муж, когда хотел избу передвинуть.
Ему бабушка Лапа, она слепая, всех лапает, и безошибочно узнаёт, хоть 60 лет пройдёт. В Бутурлиновке живёт. Вот она и сказала, через людей сказала, что нельзя двигать избу. А если двигать, то место заметить нужно, чтобы не потерять. Это место десять поколений Зуевых знают и берегут. А муж её не зуевский, они не Воронцовские вообще, даже не Воронежские, наших святынь Осередьевских не знают.
Я такое место под деревней Нестерово в Московской области знаю. Да у и у нас в Братеево, в магазинчике, где компы ремонтируют, есть место похожее, свободное от всяких лучей, телефоны разряжаются, пин-коды забываются, любые волны в линии обращаются. Не верите, у Ивана спросите, он там распоряжается всем.
Сеструха-то где у меня? А, вон, сиденье сторожит в машине, не вылазит.
Поеду, в ночь и поеду.