Чудесное сентябрьское утро. Лёгкий ветерок едва колышет листву клёнов, расцвеченную самыми удивительными красками. Каждый лист – как произведение искусства; изысканно совершенная форма, роскошная палитра цвета, от ярко-жёлтого до тёмно-бордового. Всё же, что ни говори, а самый великий художник – Природа.
Учитель технологии Сергей Петрович не спеша шёл в школу, порою останавливаясь полюбоваться осенней красотой. Спешить некуда, первых двух уроков у него нет, можно и расслабиться.
Ведь кто знает, сколько ещё будет бабье лето, дивная пора?
На школьном дворе его окликнул коллега, физрук Олег Михайлович. Ему понадобилась помощь - натянуть волейбольную сетку. Вместе быстро управились с этим делом, потом сели на лавочку, погреться на ласковом осеннем солнышке, поболтать. Учебный год только начался, новостей много-кто ушёл, кто пришёл, какие дела намечает директор.
Сергей Петрович вдруг вспомнил: - Михалыч, а ты помнишь нашу выпускницу Валю Токареву?
- Это певица наша?
- Она самая. Вчера её встретил случайно.
Михалыч усмехнулся: - Это интересный экземпляр. Я, правда, не помню, в каком классе она к нам перешла из другой школы, в восьмом или в девятом? Училась она так себе, особо не напрягаясь, а зачем? Она себе твёрдо выбрала путь эстрадной певицы, так зачем ей какие-то там школьные предметы? Какой-никакой аттестат всё равно будет, и ладно, а дальше голос и талант неизбежно выведут её на вершину славы. На всех школьных мероприятиях она пела. Правда, голосок так себе; для школьной самодеятельности ещё годится, но не более.
Сергей Петрович заметил: - Впрочем, сама она, похоже, была очень высокого мнения о своём таланте, и звёздная болезнь у ней была с самого начала. Боже, как же она высокомерно держалась, даже с учителями разговаривала снисходительно –пренебрежительно, словно одолжение делала. Что уж говорить о ровесниках – этих ни во что не ставила. И то сказать: они станут какими-нибудь инженерами, врачами или учителями, считающими каждую копейку до зарплаты, а она… ЗВЕЗДА! Гастроли по всему миру, крупнейшие концертные залы, толпы поклонников, слава, и гонорары, гонорары!.. Ну как ей с этой серой массой быть на равных?!.
На выпускном вечере я спросил её, куда она будет поступать. Она (это надо было видеть!) так небрежно, через плечо, обронила: - На вокальное отделение, куда-нибудь в ГИТИС или Гнесинку, я ещё подумаю…
Ну что же, я пожелал ей удачи. И вот вчера её встретил. Идём по тротуару навстречу друг другу, а других прохожих в этот момент нет, и она – представь, Михалыч! – словно не заметила меня.
Мне, конечно, сразу стало всё понятно… Ведь если бы поступила, она с другой стороны улицы прибежала бы похвалиться; а здесь в трёх метрах разминулись, и она меня не заметила.
Олег Михайлович усмехнулся: - Интересно устроены дети. Почему-то каждый свято верит, что жизнь устроена именно так, как это хочется ему, и если он что-то задумал, то это непременно исполнится, а как же иначе? Скольких я видел заядлых спортсменов, упорно не желающих учиться, потому что они твёрдо решили стать профессиональными спортсменами, купаться в лучах славы и в деньгах. Увы, из моих знакомых так никто и не достиг этого.
Я им нередко напоминал поговорку: - Если хочешь насмешить Бога, расскажи ему о своих планах… Но так уж устроены пацаны, пока на своём опыте не убедятся, они не верят никаким доводам.
Сергей Петрович вспомнил: - Я в этой школе давно работаю, сколько всяких насмотрелся. Помню, в девяностых годах был у нас один незабываемый персонаж – Серёжа Свиридов. Всегда одет с иголочки, легко сорит деньгами, крутой – дальше некуда. Наглый, хулиганистый, никакой управы на него нет. Ну и учился, понятное дело, соответственно. Нередко своим хамством срывал уроки. А у меня на технологии началась тема – чертёж. Объясняю пацанам, что эта тема очень важна любому мужику, потому что чертёж – это язык техники, и техническая грамотность начинается с понимания чертежа. Кроме того, многие из вас будут поступать в технические вузы, где с первого курса начинаются предметы, основанные на хорошем знании черчения. Если сейчас этого не усвоите, потом в вузе вам трудно придётся. Да и вообще любой мужик должен быть технически грамотным, так что эти знания каждому из вас необходимы.
Серёжа Свиридов презрительно ухмыльнулся: - Ну мне-то это уж точно не нужно!
Я ему говорю: - Не зарекайся. Ты ведь ещё не знаешь, кем ты будешь потом; часто даже на выпускном вечере человек ещё не знает, куда будет поступать, или думает поступать в институт кинематографии на режиссёрский факультет, а осенью приходит в гости в школу, и выясняется – студент автодорожного колледжа. Пути господни неисповедимы, и ты ещё не знаешь, как у тебя сложится.
Он фыркнул: - Да уж я-то точно знаю, что меня ждёт!
- И что же, если не секрет?
Он снисходительно усмехнулся: - А Вы слышали такое дело – МММ ?
- А кто же не слышал, это все знают. И что?
- Так вот, этим делом заправляет господин Мавроди, а мой отец – один из его заместителей. Так что можно не сомневаться, уж он-то меня всегда пристроит!
Я усмехнулся: - Блажен кто верует! В жизни привыкай надеяться на себя. Не на папу, дядю или дедушку, а только на себя. Вот что в тебе есть, то и твоё, а какой-либо покровитель, даже самый могущественный, он сегодня может тебя прикрыть от всех жизненных невзгод, а завтра уже не сможет, так уж устроена жизнь. А эта МММ, я думаю, недолго продержится, скоро лопнет, так что надеяться на это не надо.
Ты знаешь, Михалыч, когда я это сказал, он меня та-аким взглядом прожёг – я аж задымился. Думал, он драться кинется, я его таким ещё не видел. С какой лютой ненавистью он на меня смотрел!
После этого он у меня на уроках не появлялся, и в коридоре при встрече не здоровался, демонстративно отвернувшись. Представляю, как он меня тогда ненавидел!
- Петрович, ну а что потом? Чем дело кончилось?
- Знаешь, у меня оказался дар предсказателя, хотя в этой ситуации нетрудно было это предвидеть. Вскоре лопнул этот мыльный пузырь под названием МММ, миллионы людей потеряли свои деньги. А папу Серёжи Свиридова зверски избили свои же родственники, и вскоре он в больнице умер. Нетрудно сообразить, что здесь получилось: родные на него надеялись, что уж он-то не даст им прогореть, вовремя предупредит, если что, всё же он – правая рука Мавроди.
А Серёжа после этого в нашей школе не появлялся, и куда он потом делся – неизвестно. Одно я знаю совершенно точно: папа его никуда не пристроил, и его расчёты не оправдались.
Так что опять-таки я прав оказался – надеяться нужно только на себя.
- Петрович, святые это слова. Плохо только, что пацаны эти истины на веру не принимают, а проверяют всё на собственной шкуре. Убеждаются в их правоте, но уже слишком поздно. Однако, скоро звонок, нам пора. Пошли, коллега, сеять разумное, доброе, вечное!
И они вошли в школу, навстречу новому учебному дню.