Странная профессия, детское чудачество:
То ли с куклой весело, то ли легче плачется?
Кто глядит с опаской, кто глядит со скукой...
Ну а мы все верим в сказку и играем в кукол!
(Андрей Усачев)
Бархатный голос Виктора Толмачева помнят многие бывшие маленькие куряне. Очень мужской и очень мягкий – таким голосом говорят волшебники. У него все персонажи, даже злые волки, – добрые, не говоря уж о медведях и прочих традиционно добрых сказочных зверях.
Ирина Куцевол сказала про Витин голос – «завораживающий». Первый раз она его услышала из зала и была поражена: «за этим голосом хотелось идти, как за волшебной дудочкой».
Пел Виктор тоже замечательно. Его первое большое публичное выступление состоялось на большом городском празднике. Виктор припоминал, что это было во время Международного фестиваля молодежи и студентов, который хоть и проходил в Москве, но праздновали его и в других городах страны. Артисты на Красной площади Курска пели и плясали, и тут маленький Витя, почувствовав в себе непреодолимое желание быть услышанным, заорал: «Хочу петь!». Уговоры не помогли. В итоге, незнакомые люди подняли его на эстраду, где маленький артист сорвал бурные аплодисменты, исполнив: «С детства сердцу близкая, Родина моя!..».
Виктор окончил музыкальную школу. Хорошо играет на фоно и гитаре. Даже организовал в 70-х ВИА при театре. Виктор – гитара, артист Владимир Сельвестров – барабан, Вячеслав Буняев тоже играл на гитаре, был еще один гитарист, со стороны. Репетировали в фойе. Играли на театральных мероприятиях, на свадьбе Людмилы Ивановны и Евгения Плотникова…
Папа Виктора был часовым мастером и вообще имел золотые руки, приобщал к делу и сына. У Виктора тоже руки золотые. Нет того, чего бы он не умел. Мастерить, делать что-то своими руками – было у Виктора Толмачева всегда ежедневной потребностью. На совершеннолетие отец подарил Виктору токарный станок, и он с увлечением на нем работает до сих пор. И гитары делает, и электрогитары и даже мини-станки. Первым в Курске научился чинить корейскую, японскую аппаратуру. Дома у него все выключатели были с подсветкой, и даже мебель он делать умеет…
В жизни Виктор – простой обаятельный человек, на сцене – герой. Вера в обстоятельства – потрясающая: начинается спектакль – и он сразу живет своей ролью. Не каждый может играть героя. Толмачев же – прирожденный лирический герой. Его принц из «Золушки» был трогателен, нежен и одновременно мужественен. А какой у него был Ганимед в «Прелестной Галатее»! Как он пел про любовь! «Меховые» переходы в голосе! Не влюбиться в такого невозможно. Крутил все действие.
Хорош его Змей-Горыныч (он играл одну из голов Горыныча) в шукшинских «До третьих петухов». Но вообще Толмачев мог играть все – от героя до Червячка или Мышонка. Сцена потеряла многое в лице Виктора. Большой, разноплановый актер.
Он хорошо водил куклу, рука с куклой – будто продолжение его самого. Уметь оживлять куклу – редкий дар. Виктор им владел. Как с партнером, работать с ним было одно удовольствие – это отмечают многие актеры.
Толмачев любил импровизировать, у него это всегда получалось удачно,
и Сезоненко поощрял его «вольности» – он сам очень любил живые спектакли, и импровизация была его коронкой.
Наивность колоссальная! Гастроли в Щиграх. Дом культуры. Играют «Таинственного гиппопотама». На сцене, на высоком возвышении, – бюст Ленина. Зрители уже расселись по местам, и вдруг Альбина Степановна опомнилась: «Надо бы завесить!». И то сказать, играть легкомысленную пьесу на фоне Ильича!.. Недопустимая вольность по тем временам. Ирина на авансцене начинает разговаривать со зрителем – толкает, так сказать, вступительную речь. Поставили друг на друга 5 стульев, взгромоздили на самый верх Виктора, Альбина и Татьяна Гаркавцева страхуют, держа его за ноги. Вдруг стул начинает шататься, Витя балансирует, пытаясь удержаться и удержать в руках Ильича, Альбина в ужасе: «Нет! Витя! Нет!». И вдруг – грохот, и – на ширме появляются ноги в ботинках. Зрительский хохот. Но… Они видят только эти ботинки. А за ширмой лежит (голова на полу, ноги вверх) Виктор Толмачев, крепко прижимая к груди бюст Ильича. Радуется: «Я его удержал!». Падая, вождя не выпустил. Убился, но святыня осталась цела.
(А кто-то вспомнил, что на полу оказались втроем: Альбина, сверху Витя, на Вите – Ленин.)
Гастроли в Подмосковье. Витя приболел и не смог поехать в Огнинск, вместо него поехал другой актер. Весь спектакль шел в записи, чтобы голоса отдохнули (по три спектакля в день плюс елки – не шутка поди). После спектакля симпатичная барышня с цветами и большой шоколадкой вышла на сцену, чтобы вручить их Волку. Влюбилась в голос Толмачева. Не узнав этот голос в актере-дублере, подарки отбирает: «Вы не настоящий». А Витя был настоящий. Во всем.
Ирина Куцевол:
– Витя Толмачев – очень добрый, мог все с себя снять и отдать. Всегда поможет товарищу. Внутренне очень сильный, но от хамства и несправедливости терялся, себя защитить не мог. Его обожали дети. Он их понимал.
Однажды (в те самые, «перестроечные», когда все старались кто во что горазд) он занялся «бизнесом». Семью-то кормить надо. На сельских гастролях накупил в местном сельпо модных кофточек. Но… продавать не смог – потом раздаривал актрисам.
На таких, как Толмачев, держится Театр. Наш театр многое потерял после ухода Виктора Толмачева.
(Главу о Толмачеве писала еще при его жизни. Успела поговорить с ним о старом театре…)
Из книги "Ваш собкор из театра кукол, или Золотой век Анатолия Сезонинко: до и после".