Его разбудил запах крови. Запах человеческой крови. Резко втянув ноздрями воздух, Волк рывком вскочил. Запах манил, звал, тревожил сознание.
День угасал. Очертания смазывались, становились зыбкими. Глаза могли обмануть сейчас, но чутьё не обманывало никогда. Человеческая кровь всегда пахнет приторно-сладко, солоновато. А ещё она пахнет железом.
Поймав волну дурманящего запаха, наклонив лобастую голову, Волк крупной рысью помчался в сторону старой просеки. Она изрядно уже заросла кустарником и была почти непролазна. Его белая шерсть топорщилась на загривке, встречный ветер ходил по ней крупными волнами. Волк спешил...
Охота с самого начала не заладилась.
- Женя, Женя, говорили тебе, слишком холодно за зайцем идти, подожди, потеплеет. Так нет ведь, упрямая башка, попёрся в лес в такой мороз!
Охотник ворчал на себя, как старый дед, хотя ему было что-то под сорок.
- Ишь, косой какой попался прыткий! Всё расстрелял. Хорошо, что хоть пару патрон в карман спрятал.
Вечер накатывался стремительно. Нужно было поворачивать в сторону машины, но не хотелось возвращаться домой совсем с пустыми руками. И тут это случилось.
Он зацепился ногой за корягу и полетел кубарем в овраг, по краю которого он шёл. Сухой снег смягчил падение, но результат его был очень плох. Сухая валежина пропорола ногу выше колена. Рана была не очень глубокой, но сильно кровоточила. Вдобавок к этому его любимый нож выскочил из чехла, а найти его в таком снегу не было ни единого шанса.
Человек очень тяжело, покачиваясь, шёл по краю оврага. Приходилось опираться на ружьё, правая нога почти не слушалась. Штаны пропитались кровью, в ботинке противно хлюпало. И он чувствовал, что теперь охотятся на него.
Три серых силуэта он заметил минут пять назад. Почуяв кровь, волки, повинуясь инстинкту, упорно гнали его. И Женьке ничего не оставалось делать, как бежать, если его ковыляние можно так назвать. И он бежал...
Волк видел человека. Он ковылял по твёрдому снегу между двух глубоких оврагов, а сзади, на расстоянии пяти прыжков, шли три крупных волка. Человек знал о них и пытался добраться до дороги, там было спасение. Но о том, что ждало его впереди, он не знал. Не знал,что серые гонят его в засаду, что у просеки не спасение, а - смерть. От стаи одному не отбиться, не убежать, да ещё и раненому.
Волк чувствовал страх, чувствовал запах крови. Но что-то необычное творилось у него в голове. Он не понимал этого. "Человека убивать нельзя!"- пламенем горело в его сознании...
Расстояние до кустов сократилось настолько, что Женька почти поверил, что успеет. За кустарником была его машина, там были патроны, бинты, там была жизнь.
Он всё чаще оборачивался. Три силуэта сокращали расстояние. Были видны уже оскаленные пасти и чёрные горящие глаза, от которых всё труднее было отвести взгляд.
-Хорошо, что хоть ружьё заряжено, хоть пугну. Тройка для волков слабовата. (Волчьей картечи он не брал, даже не думал, что здесь есть волки).
Силы уходили стремительно. Всё медленнее становились движения, всё труднее было переставлять ноги. Голова кружилась, кусты мелькали и плыли перед глазами. И Женька не увидел, а, скорее, понял, что он в ловушке. Из кустарника навстречу вышли волки. Щеря пасти, поджав хвосты, они уже не прятались. Незачем было. Куда уйдёт жертва на одной ноге, да и без сил?
Упав на колени человек вскинул ружьё...
"Человека убивать нельзя!" Прыжок был очень могуч. Волк распластался в воздухе, ощутив на мгновение себя птицей, и упал на все четыре лапы позади человека одновременно с выстрелом...
Последнее, что он увидел, белое облако где-то слева. Грохнул выстрел. Отдача свалила Женьку в снег, навзничь, и всё погасло...
Серые были меньше Волка, но их было много, они гнали жертву, они имели на неё все права.Это их добыча, их - по праву охоты. Но, оскалив красную пасть, вздыбив на холке белоснежную шерсть, Волк был намерен оспорить это право.
Тройка атаковала. Безрассудно, нахрапом. По всем законам волчьей охоты. Но перед ними была не собака, охотиться на которых они привыкли.
Пролилась кровь, окрасив снег красными ягодами. Первый умер сразу, из разорванной артерии толчками плескало горячим. Остальные зашли с разных сторон, стая подбиралась к человеку. Нужно было всё это прекращать. Волк прыгнул, смяв соперника и коротким рывком порвав ему гортань. Стая завыла на разные голоса, но не прекратила движение. Третий был немного умнее, но был слишком возбуждён запахом близкой добычи, а потому неосторожен. Он умер быстро.
Волк стоял над человеком. Белая шерсть была в пятнах чужой крови.Он скалился, рычал. Стая остановилась в нерешительности, присев на задние лапы. Три их товарища серыми пятнами лежали перед ними, а , казалось бы, лёгкая добыча, обрела нового хозяина.
Короткий рык, и стая, подвывая от досады, огрызаясь, потрусила вдоль кустов в лес...
Сознание возвращалось к Женьке урывками. Его волокли по снегу за капюшон куртки...
Белый Волк стоял на дороге в свете фар. В пасти ещё была зажата одежда человека.Он смотрел в глаза оторопевшего водителя встречной машины и тяжело дышал."Человека убивать нельзя!"- рыкнул он, поворачивая к лесу.