Я помню всё в деталях, пусть и прошло уже 6 лет с того момента, как мы с ней повстречались. Наверное, это потому что впервые за долгое время я наконец почувствовала себя счастливой. И потому что после того, как потеряла её, снова стала несчастной.
Всё началось с того, что 6 лет назад одним чуть хмурым днём поздней весны я опаздывала на уже третье своё собеседование. Наспех умывшись, расчесавшись и буквально впрыгнув в, хвала небесам, заранее приготовленную мною одежду, я со скоростью лидирующего спортивного болида выбежала из дома. Естественно, пробежав метров 40-50 на пределе свой скорости, я выдохлась. В боку кололо, только что расчёсанные волосы снова спутались и теперь не выглядели так, будто я хоть немного готовилась к собеседованию. Стараясь как можно быстрее переставлять ноги, я пыталась наверстать проспанные минуты, которые стоило бы потратить на сборы по-человечески, нежели на сон - он всё равно ничуть не отступил, когда пришлось окончательно встать.
Как же так вышло, что я, такая свободолюбивая, гордая, пытаюсь успеть на чёртово собеседование чёртовой работы, которая мне даже не нравится. «Взрослая жизнь - это сложно и опустошающе» - не раз предупреждали меня выросшие дети, которые жили этой взрослой жизнью уже далеко не первый десяток лет.
Наверное, и так понятно, что тот период моей жизни, когда я выпустилась из института и сразу после этого отправилась на поиски работы, был далеко не самым удачным и приятным в моей жизни. По крайней мере, до появления её.
Наши пути пересеклись, когда я, совершенно вымотанная быстрой ходьбой, еле плелась по узкой аллее, по краям которой деревья перешёптывались шорохом листьев, возможно, также недоумённо, как и я сама, размышляя о том, почему я выгляжу такой уставшей в самом начале дня. Конечно, нет. Мир вокруг меня не вертится, деревья обо мне думать не думают, а будильник утром битых 20 минут трезвонил не для меня. Как бы там ни было, на тот момент мои мысли были заняты другим. Это сейчас я могу пуститься в лирические отступления, когда всё уже позади.
Она первой заговорила со мной. Обогнала, прошла метров на 20 вперёд, затем внезапно развернулась, и продолжила без оглядки и без малейшего страха, словно совершенно не волнуясь, что может упасть, идти спиной вперёд. Меня это поразило. Я, между прочим, когда так быстро шла спиной вперёд в последний раз, сломала руку. Это было в школе на уроке физкультуры. Она же шла так, будто для неё это было совершенно естественно.
- Мне кажется, нам по пути, - разлился в моих ушах её мягкий высокий сопрано-голосок.
Я не знала, как реагировать на то, что незнакомая девица решила заговорить со мной на улице. Диалоги с посторонними людьми вообще даются мне с огромным трудом, но рядом с ней совсем растерялась. Она же после того, как поняла, что ответа с моей стороны не последует, продолжила:
- Мне вот ещё далеко идти, тебе, кажется, тоже. В противном случае ты бы продолжила идти быстро. Но понимаешь, что ещё далеко, поэтому и сдалась. И правда, зачем торопиться, если всё равно опаздываешь?
Каждое её слово было наполнено лёгкой весёлостью. Мне кажется, так было бы, даже если бы она сообщала не самую приятную новость. Чувствовалось, что эта черта была у неё врождённой. Полная противоположность мне.
- В общем-то, ты права, - безучастно ответила я, хотя в голове моей мысли хаотично скакали от одной к другой в попытках догадаться, как она так ловко это сообразила.
- Ну так пойдем вместе. Мне спешить некуда, а тебе уже незачем.
Девушка словно читала мои мысли - ещё в начале пути я знала, что до собеседования сегодня не дойду. Уж очень это противоречило моему желанию.
Она словно околдовала меня. Без малейших колебаний я поспешила за ней, снова повернувшейся спиной ко мне, нагнала и пошла рядом. Мы не стали озвучивать ни цель нашей прогулки, ни её конечную остановку. Небо, затянутое серой пеленой облаков, прояснилось, освободив место для яркого весеннего солнца. Она и я просто молча шли рядом, ловя согревающие лучи каждая на своей бледной коже.
Казалось, молчание её совсем не донимает. Не знаю, о чём она думала, но ощущение было такое будто она чётко понимала, что сейчас, будучи на своём месте, может расслабиться и просто быть собой. Может быть, я это придумала, но клянусь, судя по её виду, я была полна уверенности, что догадка верна.
Её настрой передался и мне. Я успокоилась и решила насколько возможно насладиться этим странным утром.
- Утром мне нравится гулять больше всего! Людей на улицах мало, из пекарен пахнет свежим хлебом, птицы поют как-то особенно бодро, а главное - никто не мешает подумать, - нарушила она наш несогласованный обет молчания. - А тебе нравится?
- Эм... Ну я согласна. Мне тоже нравится утро. Но только не тогда, когда оно омрачено всякими там обязательствами.
Наверное, мой ответ прозвучал не так вдохновенно, как её вопрос, да и вообще показал, будто я не хочу продолжать диалог с ней, но она, казалось, так не думала.
- Да, понимаю. Ты извини, что так внезапно на тебя свалилась. Сама от себя не ожидала. Просто вдруг жутко захотелось поговорить с тобой. Я давно за тобой наблюдаю, - она повернулась ко мне и во взгляде её я прочитала страх. Было похоже, что она выдала тайну, которую сама себе обещала хранить до самой смерти. Да и честно говоря, такое признание напугало и меня, - Я имею в виду, пока была позади тебя! Мы довольно долго шли в одном направлении… - она замялась и к конце предложения совсем сникла.
- Да нет, всё нормально, я поняла, что ты имеешь в виду, не волнуйся! - Вдруг мне сделалось страшно стыдно и неловко за то, что она смутилась. Это было так неестественно, словно не она, а я сказала что-то не то.
Она спросила у меня, куда я так торопилась. К тому моменту, как я рассказала ей всё в деталях, на которых она настаивала, а я и не возражала, потому что выговориться хоть кому-то нужно было - накопилось жуть как много всего, мы пришли к местному пустырю. Ещё не дойдя сюда, мы обе почувствовали запах свежескошенной травы, но сейчас, ступая по разбитым асфальтовым дорожкам, он ощущался в разы сильнее.
- Вот я всегда мечтала, чтобы существовало что-то вроде диктофона, но для запахов. Я бы понравившиеся собирала в одном месте и хранила, а когда захотелось бы ощутить снова определённый аромат или просто окунуться в какую-то атмосферу, просто нюхала бы их и всё. И они бы никогда не заканчивались! - неожиданно призналась я.
- Это как? Например, запах вот такой скошенной травы? - искренне заинтересовалась она.
- Нет, ну то есть не только! Вот например, бывает такой запах у последних августовских вечеров, который словами не описать, это какая-то смесь, но чувствуешь его ежегодно. Или, допустим, запах духов, которые я когда-то почуяла в детстве в такси. Ладно, глупости какие-то говорю…
- Вовсе нет, что ты! Я согласна, мне бы тоже хотелось иметь такое устройство. Просто я никогда не думала об этом, а вот ты сейчас сказала, и мне захотелось тоже. Ещё механизм, который записывает сны, тоже иметь было бы замечательно! - она вся прямо-таки засветилась.
Мы всё шагали по дорожкам, как вдруг ей неожиданно позвонили. Она достала телефон, извинилась и ответила на звонок. Остановившись, я принялась разглядывать её получше, пока она разговаривала. Странно, конечно, но до этого было как-то неловко, ведь мы вели диалог, да и неудобно было, потому что шагали, а сейчас она была отвлечена кем-то по ту сторону трубки и стояла на месте. Только теперь я увидела, насколько светлые у неё волосы. На солнце они приятно переливались, отдавая белым золотом. Казалось, они мягкие как молодая весенняя травка, я чуть было не протянула руку, чтобы в этом убедиться, но сумела сдержаться. Лицо её было очень выразительным, чёткие, но не строгие линии, никакой косметики. Оно выглядело так, будто она была живым воплощением девичьей молодости, свежести, красоты. При этом сложно было определить, сколько ей лет. Казалось, что она подросток, но всё в ней, что отражало душу - взгляд, движения, то, как она выражалась, - говорило о том, что мы были примерно одного возраста.
Практически сразу после того, как я закончла разглядывать мою спутницу, она попрощалась со звонившим.
- Очень жаль, но мне нужно идти. Думала, есть больше времени, но пока, видимо, только так, - разочарованно, но с непокидающей её голос весёлостью, оповестила она.
- Ох, ну ничего. Я рада, что мы вот так прогулялись, - на меня ужасной волной обрушилось разочарование финала нашей встречи, хоть я и пыталась изо всех сил не показывать этого.
- Если хочешь, мы можем ещё как-нибудь прогуляться! Давай обменяемся номерами? Мне с тобой очень понравилось!
Сказать, что я была удивлена, было бы недостаточно. Я была просто поражена. Конечно, я рассказываю вам сейчас не всё, о чём мы говорили. Всё-таки прошло уже столько лет, сложно всё припомнить, хоть в начале я и сказала, что помню всё в деталях. Понимаете, это было больше про ощущения.
В любом случае, мы обменялись номерами и условились снова как-нибудь встретиться.
Домой я шла невероятно вдохновлённая, с приятной грустью расставания на душе, но в то же время с ожиданием грядущей встречи. Давно мне не было так хорошо - это уж я точно могла сказать. Будто побывала в какой-то другой, альтернативной версии существующего мира. Мира, позволяющего мне побыть простой девчонкой, которой не будут грозить последствия сорвавшегося собеседования, которая может беззаботно пошататься по улицам с другой незнакомой девчонкой. Которая может не бояться, что её поймут неправильно, не бояться не понравиться, не бояться высказать своё мнение, озвучить свои мечты. И я понимала, что это только начало. Громко говорить такое, хоть сейчас уже я и гляжу на это с высоты прошедших событий и понимаю, что это не преувеличение, но я привязалась к ней сразу же. Я хотела увидеть её снова. Мне было это необходимо. Она стала моей отрадой, могла перенести меня туда, где становилось хорошо, простыми и даже банальными разговорами. А когда её не было рядом, я снова оказывалась в мире, который будто постоянно проверял меня на что-то, а на что - и сам не знал.
Может, это звучит так, будто я использовала её, но в том и дело, что в тех отношениях не было совершенно никакой выгоды ни для одной из нас, мы должны были быть вместе, это была какая-то абсолютная чистота и привязанность.
И как только я зашла домой, мне почудилось, будто её вовсе не существовало.