Несмотря на погожий день, сегодня его мысли были мрачны. Он медленно плёлся по улице, согреваемый лучами позднего августовского солнца. Он думал о том, как скучно проходят его дни, как они однообразны. Это удручало. Но самым грустным было осознание того, что он сам может развеять свою скуку, найдя работу по душе, занявшись творчеством или спортом. Однако мотивации к переменам не было, поэтому он просто существовал, будто застыв на месте и выпав из времени.
Редкие прохожие попадались ему на пути и он без какого-либо интереса разглядывал их, отвлекаясь от своих проблем на то, чтобы подумать о, возможно, очень даже состоявшей жизни этой вот старушки.
Пожалуй, самым давящим на него было одиночество, которое он чувствовал, даже находясь с кем-нибудь в одном помещении. С одной стороны, ему было досадно от того, что разговор даже с самым приятным другом не мог вызвать в нём никаких эмоций, но с другой стороны, ему было совершенно всё равно. Он понимал, что если в нём нет заинтересованности в общении с теми, кто к нему тянулся, то и мучить себя нечего. В конце концов, одному не так уж и плохо. Жаль только, что не с кем поесть булочек из недавно открывшейся пекарни.
Он свернул на тенистую улицу другого квартала, сделал пару шагов и повалился наземь: девушка, одетая в лёгкое красное платье в белый мелкий горошек, столкнула его с ног, налетев со скоростью брошенного камня.
- Чёрт, вот дерьмо! Простите, я просто очень тороплюсь! - Слова вылетали примерно с той же скоростью, с какой она налетела на него. - Прошу, извините меня!
- Да ничего, всё нормально, — пока он продолжал сидеть на асфальте, она резво подскочила и помчалась дальше, очевидно, не собираясь выслушивать его реплику.
Поднимаясь, он смотрел ей вслед. Её волосы раскачивались из стороны в сторону в такт бегу, а платье то и дело приподнималось. Она бежала прямо по улице, нисколько не сбавляя скорость, а даже напротив набирая её. Прежде чем она успела скрыться за одним из поворотов, он сумел заметить, как она толкнула одного из таких же задумавшихся, как и он сам, прохожих. И как только она повернула, ему сразу стало как-то тоскливо, потому что без её красного платья на улице совсем не осталось ярких цветов. Тяжело выдохнув, он наконец поднялся и продолжил свои бесцельные скитания, совершенно забыв девушке, за которой так пристально наблюдал всего минуту назад.
***
Застряв в дне сурка, он повторял одни и те же действия изо дня в день: просыпался, умывался, завтракал, чем придётся, периодически ходил на учёбу, а затем возвращался и читал бесполезные статьи или проходил тесты в интернете наподобие тех, где по выбору картинок определяют идеальную для твоего проживания страну. Порой он ставил джазовые пластинки, открывал бутылку дешёвого пива, садился напротив проигрывателя и неумело пытался напевать до дыр заслушанные мелодии. Иногда он выходил погулять в далеко не гордом одиночестве. Не желая вгонять себя в апатичное состояние и деструктивно рефлексировать, он вставлял наушники и бродил по тихим ночным улицам, освещаемым оранжевыми и жёлтыми фонарями. Прослушивание музыки не помогало ему - не зная, чем ещё себя отвлечь, он всё же начинал думать о своей жизни и ностальгировать о былых временах. Он вспоминал, как весел был раньше, как много хороших и близких друзей у него было, и не мог понять, когда наступил тот поворотный момент координатных перемен его характера и восприятия этого мира, когда он успел остаться один.
Конечно, это была довольно скучная жизнь, но он уже отвык жаловаться на неё даже самому себе. Он перестал обращать внимание на свои чувства, просто обдумывая раз за разом одни и те же мысли, словно это было его хобби. Единственное, что делало его жизнь более-менее интересной - сны. Порой они были совершенно безумными, порой пугающими, но всё же это было лучше, чем плавание в небытие реальности.
Однажды для него наступил новый день, и он с удивлением обнаружил, что тот не будет привычным. В этот день он впервые проснулся с мыслями не о себе, а о красном платье, стремительно удалявшемся от него. Эта картина всплывала в памяти раз за разом, заставив его попробовать сделать то, чему, он думал, уже разучился - рисовать.
Он как обычно поднялся с постели, аккуратно застелил её, умылся, позавтракал, наспех оделся и отправился в магазин. Купив мольберт и краски, он решил пойти в самый удалённый от центра парк. Фактически, это был лесопарк, но практически никто его так не называл. Он устроился на небольшом откосе среди сочной зелёной травы, которая так скоро должна была окраситься цветами осени и уснуть на целых 6 с лишним месяцев. Странное вдохновение охватило его, оно так будоражило, что в животе зародилось волнение, но он не мог сдержать улыбки. Стоило только вспомнить это платье, как кисть сама начинала смешивать цвета в палитре и уверенными мазками наносить её на белоснежный холст.
Проработав с добрых два часа, он, психологически вымотанный и довольный собой, стал паковать вещи и собираться домой. Он прошёл мимо небольшого количества лавочек, резко остановился и развернулся. Обернувшись он увидел знакомые волосы. Он сразу не то чтобы понял, но почувствовал, что это та самая девушка, которая так точно охарактеризовала свой неудачный марафон дерьмом, а затем убежала, даже не выслушав, извинил он её или нет. Она сидела и безучастно смотрела вдаль. На этот раз на ней было чёрное платье, одна из лямочек которого мило ниспадала с её немного загорелого плеча.
Он не стал подходить к ней, но желая ещё немного набраться воспоминаний, сел на самую дальнюю от неё лавочку и принялся наблюдать за этой загадочной девушкой. Однако не прошло и 5 минут, как сбылся сегодняшний прогноз погоды: тучи внезапно и быстро затмили собой солнце и обрушились на землю крупными и очень частыми каплями дождя. Люди стали с бешеной скоростью собираться в укрытие, пытаясь прятаться от дождя под мгновенно намокавшими газетами. Но девушка даже не шелохнулась. Казалось, она и вовсе не заметила случившейся перемены - так глубоко была погружена в собственные мысли. Он погружён в свои мысли не был, поэтому быстро ретировался из парка, постоянно оглядываясь на неё и в последний оборот заметив, что в этот раз и она смотрит ему вслед.
***
Что-то непонятное было в этом милом, любящем выругаться создании. Она была чем-то новым для него, чем-то, что заставляет каждый день вставать, чтобы снова искать встречи. Мысли о самом себе отступили на второй план, он часто стал думать лишь о том, где бы увидеть её снова. Не сказать, что он помешался или влюбился в неё, это было совершенно не так. Однако она вдохновляла его, заставляла почувствовать то, что он, казалось бы, давно утратил. Ему хотелось просто наблюдать её красоту и грацию, разглядывать складки на очередном платье, но она всё никак не встречалась ему уже несколько недель.
Вдохновлённый воспоминаниями, он покупал новые пластинки, решив внести хоть какое-то разнообразие в свою жизнь. Слушая их, он пританцовывал и с большим, чем обычно, энтузиазмом подпевал. И очень часто стал писать под них картины. Он писал места, где они могли бы встретиться, писал её портреты, но все со спины. Писал самого себя, сидящего в стороне и глядящего на неё.
Спустя ещё неделю его желание осуществилось: он встретил её в той самой пекарне, в которой ему не с кем было поесть булочек и выпить кофе. Он подумал, что это его шанс, однако не смог сдвинуться с места, увидев её, такую одинокую и спокойную, пьющую чай и читающую какую-то книгу.
Видимо, почувствовав на себе чей-то взгляд, она подняла голову и пристально посмотрела прямо на него, он в то же мгновение отвёл глаза. На секунду задумавшись и не отводя взгляд, она захлопнула книгу, поднялась из-за столика и пошла купить булочку. Он уже было собрался уходить, но обнаружив тень, упавшую на его столик, невольно обмяк и стал пялиться в стол.
- Держи, это мои извинения за то, что налетела на тебя. Надеюсь, ты любишь с корицей.
Он почувствовал сладкий аромат её парфюма и внезапно нахлынувшее волнение.
Она продолжила:
- Если хочешь, можем прогуляться, сегодня довольно очаровательная погода.
Употребление таких слов было совершенно несовместимым, но почему-то ему это сочетание понравилось. Он поднял голову, натянуто улыбнулся ей и встал из-за стола.
- Люблю.
- М?
- Я говорю, люблю булочки с корицей.
***
Их первая прогулка состоялась прохладным сентябрьским вечером. Не зная, куда конкретно направляются, они шагали по набережной и стук их ботинок об асфальт глухо разносился по улице.
- Что ты делал тогда в парке?
- Рисовал.
- Где-то учился этому?
- Нет.
Разговор совершенно не клеился. Она вроде пыталась вытащить из него слова, но её рвение сложно было назвать огромным. Он же старался отвечать как можно более развёрнуто, но всякий раз выходило максимально односложно. Наверное, слишком привык молчать в жизни и разговаривать только в собственных мыслях, да и то с самим собой. Тем не менее, неловкости совсем не чувствовалось. Возможно, это было из-за её непосредственности, ведь именно она задавала тон всей беседе.
Они перекинулись парой фраз о погоде, о приближении зимы, о любимых местах в городе, но не более того. Никто из них не предпринял попытку узнать друг друга получше.
Примерно через 40 минут она объявила, что ей хочется домой, лимит нахождения на улице для неё на сегодня был исчерпан.
- Мне понравилось ходить с тобой. В следующий раз попробуем посидеть.
В ответ он только кивнул головой, после чего она развернулась и продолжила путь в одиночестве. Пройдя не больше 20 метров, она развернулась и, улыбаясь самой искренней улыбкой - первой за всё то время, что он знал о существовании этой девушки - помахала ему рукой. Он тоже помахал ей, а затем быстро отправился в сторону дома.
***
Его одолевали сомнения: стоит ли продолжать общение с ней? Он ведь даже разговор поддержать не может. Но что-то подсказывало ему, что он сумеет пересилить себя. Он наконец откроется кому-то, если ему выкажут такое желание. Он был готов к переменам, готов стать счастливым и точно так же сильно он был готов постичь горечь разочарования.
Она позвонила ему через 4 дня после их прогулки и предложила зайти к ней. Он с такой радостью принял это предложение и настолько она его переполняла, что он попросту не смог выразить её, пробубнив в трубку очередное такое короткое «хорошо».
Она стала звонить ему каждый день и каждый день он приходил, бросая те немногие дела, что у него имелись. Они пили белое вино, которое помогало им расслабиться, играли в покер, смотрели фильмы. Вскоре и она стала частой гостьей его маленькой грустной квартиры. Каждый раз она приносила новую пластинку, они прослушивали одну сторону, а затем спорили, кто пойдёт её переворачивать.
Им было очень хорошо вместе, даже слишком хорошо. По отдельности он и она были одинокими и замкнутыми, но вместе они объединялись в такое значимое «мы». Они не только понимали, но и чувствовали друг друга. Когда одному бывало плохо, другой тоже начинал хандрить, но они старались избегать этого. Порой они выключали весь свете в квартире, ложились очень близко друг напротив друга и молчали в темноте. Он изо всех сил пытался разглядеть её лицо, а она - его. Они улыбались. Будто случайно их руки соприкасались, но на самом деле это природный магнетизм притягивал их. Так они засыпали, а на утро просыпались в объятиях друг друга. Долгие зимние вечера он просиживал у неё, гладя её оголившиеся из-под большого съехавшего свитера плечи и коротко целуя их, пока он вслух читала варианты ответов на вопросы теста «Узнайте, какой вы знаменитый актёр».
Она делала ему бутерброды, когда он писал очередную картину, и сама подносила их к его рту, чтобы не отнимать его руки от работы.
Они заботились друг о друге, вспоминали их первую прогулку. И его, и её жизни наконец наполнились смыслом, желанием что-то делать. Они посвятили себя друг другу и их совместному будущему. Но однажды наступил день, которого в душе он боялся больше всего. В этот день он открыл глаза, увидел её в красном в белый горошек платье и услышал, как она сказала:
- Чёрт, вот дерьмо! Простите, я просто очень тороплюсь! Извините меня!
Она резко подскочила и помчалась дальше. Он смотрел ей вслед, сидя на пыльном асфальте, хотел было побежать за ней, но что-то его остановило. Этим чем-то был страх разрушить иллюзию, которую создал
мозг одинокого человека.
Красное платье, самое яркое пятно на улице, всё удалялось и удалялось от него и в итоге исчезло совсем. Больше он никогда её не видел.
10 октября 2018 года