Летний зной ещё не вступил в свои права, и утренний холодок радовал своей свежестью пассажиров, ожидавших автобусы на разных направлениях.
Село располагалось на бойком месте, сразу четыре остановки находились в центре. Люди, стоящие в ожидании транспорта, наблюдали за фигурками женщин, снующих по обочинам дороги, они быстро осматривали прилегающую территорию, боясь что-либо пропустить, подбирали мусор и бросали в огромный мешок. Работали молча, быстро так будто за ними кто-то гнался.
- Советские девки, - изрёк один из пассажиров, - опять какой-то начальник проезжать будет!
«Девки», между тем, завершив свою работу, исчезли, словно растворились, а спустя полчаса уже сидели на рабочих местах и никто, глядя на них не подумал бы, что это они выполняли грязную работу: чистые, с прическами и маникюром, ожидали первых посетителей. «Девками» назвали в селе весь женский пол, а наши героини по возрастной категории - от двадцати и старше, советские потому, что работали в администрации поселения, по современному, а по старому - в сельсовете, совете.
Субботники объявляли часто, так как ввели 131 закон и все вышестоящие ссылались на него. Должно быть чисто: кто уберёт неважно, главное чистота для взора проезжающих, вот и метались женщины, подбирая банки-склянки, пачки от сигарет, памперсы и прочий хлам, после, которого хотелось вымыться под душем и пройти дезактивацию. С тех пор как ближе к лесу поселились люди в трёхэтажных и прочих особняках, мусору прибавилось, его в пакетах выбрасывали «новые русские» из окон крутых автомобилей, проезжая по улицам села, на дорогу, в лес, который так загадили, что просто жуть!
Каждую весну после схода снежного покрова обнажалось всё то, что сотворили люди с природой, лесом, дорогой. У местных старожилов всё это вызывало возмущение, а новым поселенцам плевать, лишь бы от своего дворца отбросить подальше. Вот и обнажал лес каждую весну мерзкую грязь как на свалке, грязь, похожую на души тех, кто гадил вокруг.
Первая уборка после зимы была всегда самой тяжёлой, работали до изнеможения, до рвоты, до головной боли, долго потом ещё не могли смотреть на еду, в глазах стояло эти людские отходы жизнедеятельности.
Случались и экстренные уборки, поэтому у каждой с собой имелась запасная одежда и обувь, на случай внезапной команды «пробежитесь, соберите мусор». Мешки, наполненные собранным мусором, становились неподъёмными.
- Девчата! Давайте, я вам помогу! - раздался голос Виталия Ивановича, проходившего по своим делам местного жителя.
И помог, перенёс неподъёмные мешки в одно место, откуда их потом увозила машина на свалку.
- Вы, говорите, когда надо помочь! – проговорил Виталий Иванович на прощанье.
Жил он недалеко от администрации и от трассы, в доме, построенном собственными руками. Строить дом помогал тесть, помогал, так что фактически его и построил со своими помощниками-соседями. Осел Виталий Иванович в здешних краях, приехав за молодой женой, которая проходила практику в их местности. Её молоденькую, стройную красавицу он увидел в школе, когда его пригласили как передовика производства на встречу с молодым поколением, хотя ему самому было чуть больше двадцати лет. В тот день он рассказал о своей работе, прочитал стихи собственного сочинения и получил букет от прекрасной незнакомки.
Потом часто, как только позволял рабочий график, он поджидал её у школы или мерил дорогу шагами взад-вперёд у дома, где она снимала комнату. Наступило лето, она уехала в отпуск, он помаялся в тоске и тоже сорвался вслед за ней, нарисовался однажды утром на пороге её дома. Вышел отец и вопросительно на него посмотрел. Виталий молчал, не зная с чего начать, а она вышла и просто сказала:
- Это ко мне! Знакомьтесь…
Долгие годы жизни, внесли свою корректировку в их отношения, как впрочем, у большинства супружеских пар, отношения утратили первоначальный трепет, но стали более крепкими, приземлёнными. Виталий Иванович последние годы не работал, получив инвалидность по болезни, но без дела сидеть не мог, помогал тёще, овдовевшей, пожилой женщине, с которой ладил, вопреки всем анекдотам, помогал одинокой тётке жены, помогал «советским девкам», да мало ли кому ещё требовалась его помощь! Не все благодарили добрым словом, кто «трёшкой», кто спиртным - «не обижай», постепенно превращался из положительного в пьющего человека.
Глава поселения, женщина, любившая порядок во всём, ехала на работу, попутно осматривая территорию, на дороге лежало что-то непонятное, подъехав ближе, она увидела огромную собаку, сбитую неосторожным водителем. Водя в кабинет, набрала номер Виталия и предложила ему убрать собаку с дороги. Виталий согласился. После проделанной работы, он пришёл в кабинет и стал просить деньги, поясняя, что пёс тяжеленный, одному ему бы с ним не справиться, поэтому ему помог Ванька и плата должна быть соответствующей. Глава молча достала две бумажки из своего кошелька и отдала Виталию.
На следующее утро, войдя в администрацию, глава воскликнула:
- Ну, вы только подумайте! Опять собаку сбили! Да такую же огромную! Где они права получали? Так неосторожно ездят!
Снова на ликвидацию вызвали Виталия с последующей оплатой услуг.
Но, когда и на третье утро глава наткнулась на сбитую собаку, закрались сомнения по поводу неосторожной езды водителей, осенила догадка о находчивости Виталия.
Гром негодования разразился по телефону:
- Убери собаку и перестань тягать её с места на место!- тоном, не терпящим возражения, приказала она Виталию.
Женщина она была мудрая и понимала, мается человек без дела, а чем поможешь? Придумала.
- Виталий, пойдёшь убирать остановки? Об оплате договоримся!
На следующий день Виталий поднялся, только забрезжил в окнах свет – на работу. Возвращаясь с «объекта», решил зайти в совет, вспомнил, что там женщины – надо собрать букет, благо дорога шла мимо леса, впереди которого расстилалась поляна, щедро усыпанная нехитрыми, но красивыми цветами. Жена, проезжая в маршрутке, увидела супруга, собиравшего букет, но цветов впоследствии дома не обнаружила, закралось сомнение «для кого цветы?».
В «совете» важным человеком, после главы, Виталий считал, бухгалтера, которая распоряжалась финансами. Нет, не главбуха, а кассира, она выдавала деньги, а значит и была важнее всех. Ей и вручил букет, но для всех женщин. На следующий день он принёс искусно приготовленные кабачки с какой-то особой подливкой, секрет, которой Виталий тщательно скрывал.
- Счастливая у тебя жена! Вон как вкусно готовишь! – говорили женщины, а Виталий не отрицал, хотя дома обстояло всё не так гладко, но не для посторонних глаз и ушей.
В жизни у него появилась что-то новое – работа. Иногда, сидя с приятелями, он вставлял «…а вот у нас на работе…» или «…да я вот с главой перетолкую…»
Однажды вечером жена рассказывала ему, как некоторые мужья готовятся ко сну: бреются, принимают душистую ванну, расслабляются. Виталий послушал, молча принял ванну, побрился, наодеколонился и тихо исчез. Жена сразу вспомнила о таинственном букете: « Вот ведь, что надумал! Ну, приди - приди!».
А Виталий, приняв водные процедуры, вспомнил, что на «объекте» забыл поставить короб для мусора, за ночь так всё захламят, будешь полдня собирать. Надо срочно исправить оплошность.
По дороге ему встретилась развесёлая компания во главе с Луизой, женщиной в годах, но всегда в сопровождении разновозрастных мужчин. Она предложила Виталию поцеловаться ради встречи, он отмахнулся, Луиза язвительно заметила:
- Ой, ой, фу - ты, ну –ты! Не можешь уже ни фига! Разучился!
- Я такое могу, что тебе и не снилось! – бросил на ходу Виталий и побежал дальше.
Спустя некоторое время Луиза повстречавшись с женой Виталия, не упустила случая высказать своё мнение о нём:
- Ну, у тебя мужик! Чистый зверь! Такое может, такое может, что другим и не снилось!
« Неужели для этой особы букеты?! Без ножа зарезал!» - тягостные мысли наплывали одна на другую, лишая покоя и сна.
А в администрации шли дела своим чередом: шли люди на приём к главе с разными нуждами, за справками, с жалобами. Если в городе «всех испортил квартирный вопрос», то в селе «межевой». Споры по границам земельных участков не затихали. Раньше измеряли землю «аршином» , рулеткой, а теперь через спутник, границы были те же, а метраж не совпадал и выискивали «свои» метры у «врагов»-соседей, кто по суду, а кто в наглую, самозахватом, кромсая вековые границы и традиции.
Другой острый вопрос – вода. Водопровод, построенный в советскую эпоху председателем колхоза, устарел, да и рассчитан был на другую мощность. К старой системе подключались всё новые дома и особняки, насосы не выдерживали, горели, особенно страдали люди летом, в сезон полива. Виновных находили быстро – эти там сидят, ничего не делают, шли ругаться в совет.
- Взорвать вас всех надо! – раздавался голос по коридору, - замучили, как лето так без воды!
Тая вышла в коридор:
- Здравствуй, Зина! Ну, вот взрывай меня.
- Да ты тут причём! Ты бухгалтер!
- Ну, а кто при чём? Специалист по земле? По налогам? Разбираться надо с тем, кто воду поставляет. Насос уже закупили, сейчас установят, к вечеру вода будет.
Народ в коридоре постепенно разошелся.
Продолжение следует.