– Выпивоха и увалень? – Ладно,
лишь бы строки выписывал складно
да рифмёшками б ловко бренчал,
пусть приходит к шести на причал.
Выйдем в море, половим ставридку,
остограммим свояченицу Лидку,
пусть тогда и читает стихи
про ставридку и кайф от ухи.
Да шучу я, шучу! Очень надо!
Сам, поди, из такого детсада.
Пусть приходит к шести на причал,
если с бабами не одичал.
Так представлен был здесь я бомонду,
хорошо хоть не щупали морду;
искурив пачек пять сигарет,
тип дыхнул перегаром: – Поэт!
И другой подтвердил: – Да, писака!
Как он ловко рифмует, собака!
Ведь достал до самОй требухи!..
И читал я, пьянея, стихи.
И допрежь, чем заехать мне в ухо,
– Уважуха! – жал руку Петруха, –
Дай списать! – ухмыляясь, просил.
Отказать ему не было сил.
И с тех пор я судьбе не перечу,
правлю строки, бывает, калечу,
и по ловле ставридок – я ас,
вялю к пиву на крымский Парнас