Начало 80-х
В Ташкентском аэропорту, над которым издавна пролегал основной маршрут ежедневной челночной миграции птиц из города на городскую мусорную свалку и со свалки обратно в город, с появлением новомодного термина «орнитологическое обеспечение полетов» организовали службу, выделили будку-вагончик, назначили начальника-орнитолога и пару рядовых птицебоев.
Птицы изменений не заметили и не особенно реагировали на расставленные вдоль полосы пестрые пугалки, сделанные из новогодней мишуры, но процесс пошел, отступать было некуда и на всех разборах по Объединенному авиаотряду стали привычно заслушивать отчет «Главного орнитолога» на предмет борьбы с орнитологической опасностью. Орнитолог скучно зачитывал статистику количества столкновений с птицами, показывающую, что количество столкновений медленно уменьшается, по прежнему оставаясь опасно высоким.
И тут, приехала высокая комиссия из МГА СССР. Комиссары устроили проверки по всем службам и в завершение запланировали показательный разбор по Объединенному авиаотряду и смежным службам. Понятное дело, пригласили с отчетом и орнитолога.
На разборе привычно выступали начальники и командиры. Подводили итоги, каялись в упущениях и заверяли в недопущении их впредь. Очередь дошла до орнитолога. Бывший штурман, давно уже заслуженный пенсионер, а ныне атаман маленькой команды охотников на ворон и горляшек поднялся на трибуну. На фоне обилия широченных лычек в Президиуме он немного замялся, как будто не зная с чего начать свое выступление.
Один из Замминистров МГА решил помочь старичку собраться с мыслями:
- Ну расскажите нам, насколько эффективны принимаемые вашей службой меры по борьбе с птицами.
- Если честно, то эффективны не очень. Не боятся вороны наших блескучек и шумелок, - сказал старый штурман, обернувшись от зала к начальнику.
- Чем же тогда вы боретесь с птицами на вашем аэродроме?
- В основном, мы их самолетами сбиваем, - пожал плечами орнитолог, - но все-таки все меньше и меньше с каждым годом.