Хотите верьте, хотите нет. История из жизни.
«Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим; ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко» (Мф. 11: 28-30)
Он входил в аудиторию крепким пружинистым шагом с лёгкой ироничной улыбкой на лице. Излишне худощавый, благородно бледный, но с горящим пытливым взглядом больших тёмно-карих, немного раскосых глаз в обрамлении густых длиннющих ресниц. Вьющиеся тёмные волосы, небольшая бородка. Всегда безупречно одет. Хорош он был собой! Увидев его, студентки начинали неровно дышать.
Но когда он начинал говорить, то влюблялись уже все поголовно. Трудно было представить, как возможно держать в голове тот объём знаний, которыми он обладал. Конспекты лекций лежали открытыми на столе, а он, рассказывая, ходил по аудитории или стоял, прислонившись спиной к кафедре, слегка покачиваясь с пятки на носок, и заглядывал в них крайне редко.
Лет, на наш молодой взгляд, ему было много, около сорока – сорока пяти. Но тем не менее, познакомившись с ним, все представительницы прекрасного пола, независимо от возраста, вздыхали и мечтательно закрывали или закатывали глаза.
Помимо философии он ещё преподавал научный атеизм. Именно научный, так как атеизм рассматривался с точки зрения марксистского мировоззрения, основанного на историческом и диалектическом материализме, а также значение «научный» более подтверждало точность нового учения. И вот именно эти лекции у нас в институте никто и никогда не прогуливал. На них мы забывали на каких факультетах учимся, настолько поглощал нас атеизм в изложении «Иисуса» – так мы прозвали нашего педагога не только за его благообразную внешность и манеры, но ещё за огромную любовь к науке, которую в его изложении можно было назвать религиоведением. Он смотрел на религию без всяких идеологических презумпций и не рассматривал её, как объект атеистической пропаганды.
Что такое атеизм? Это – полное отвержение веры в существование любых богов. Но чтобы отвергнуть Бога в нашем сознании, надо сперва сформировать его образ, рассказать о нём и объяснить, что такое вера, ибо тогда в этом направлении в наших головах были скудные, обрывочные, поверхностные представления. Так и в душе: не было ни веры, ни безверия. И он открывал нам новые горизонты знаний. Начиная с язычества, переходя к конфессиям, включая их ответвления и разделения, рассматривая религию, как важнейший элемент культуры человечества. Нас знакомили с Талмудом, Кораном и даже Трипитаками, и всё это связывалось с историей, литературой, философией, психологией.
По нашему географическому положению самые большие часы отводились православию. Он пересказывал Новый Завет, сравнивая все четыре Евангелия, намекая, как бы невзначай о божественной природе, учении и земной жизни Иисуса Христа: рождении, чудесах, крестной смерти, воскресении и вознесении.
Доводы же в пользу атеизма также опирались на философские учения, социологию, историю, но... были менее убедительными.
Он всегда нам напоминал о религиозных праздниках всех конфессий и рассказывал истории их возникновения. Проглядывала явная симпатия к православию. Слишком подробно и сердечно он говорил про церковные праздники, про памятные даты святых... Почему, рассказывая о книге Эрнеста Ренана «Жизнь Иисуса», он назвал автора заблуждающимся? Ведь для атеиста уже одно отрицание Ренаном божественных догматов, является как раз верным в убеждении. Одним словом, увлечённый педагог по научному атеизму посеял в наших умах смуту. Смысл предмета в целом казался абсурдным. Зачем создавать учение в отрицании того, чего, якобы, нет, а на самом деле существует?
Были ли мы тогда неверующими, отрицали ли веру полностью? Вряд ли. В основном все были тайно крещённые, и забегали студентами в церковь поставить свечку перед трудным экзаменом. Мамы крестили нас вослед, красили яйца, пекли куличи на Пасху и отдавали старушкам в белых платочках освятить...
Но и верующими нас назвать было никак нельзя. Мы жили, не задумываясь. Полученные знания на лекциях по научному атеизму ввели нас в сильное смущение. Вопросы: «А может действительно есть?» и «Как тогда правильно жить?» постоянно волновали, и мы приставали с ними к нашему всезнающему «Иисусу», но его ответы порождали всё новые и новые вопросы. И мы углубились в такие дебри знаний, что стали тайком заходить в единственно действующий храм. Сознание наше было растревожено, но возрастающий интерес незаметно и осторожно направлялся мудрым педагогом в правильное русло.
Учебный год подходил к концу и как-то неожиданно «Иисус» не появился на лекции. Не вышел он на работу и на следующий день. На звонки не отвечал. И через несколько дней, взломав дверь в квартиру, его нашли мёртвым…
Портрет с траурной ленточкой долго стоял в холле первого этажа и грустный глубокий взгляд больших глаз, худощавое лицо с бородкой и вьющиеся волосы напоминали нам… Мы искренне плакали...
Введение научного атеизма в стране порождало несогласие и недовольство в умах даже маститых учёных. Часто преподаватели отказывались вести данный предмет. Например, из-за упорства руководства по некоторым вопросам, в Ленинградском университете так и не открыли кафедру научного атеизма, там всегда читался курс "Истории религии и атеизма".
А наш «Иисус», рассказывали, сам вызвался преподавать этот мутный предмет.
Со временем жизнь его и смерть обрастали невероятными историями. Шепотком, оглядываясь, мы передавали услышанное, удивляясь и сомневаясь. Жил одиноко. Болел диабетом в нелёгкой форме и был… верующим человеком. Умер в молитве двадцать второго мая в день памяти Николая Чудотворца, стоя на коленях перед тайным иконостасом у себя дома. В маленькой двухкомнатной хрущёвке в спальне была кладовка, и в ней на полках стояли иконы. Большая свеча, что горела во время его молитвы покрыла пол вокруг него - умершего, как слезами, каплями воска.
И всё это оказалось правдой...
Он, верующий человек, сам вызвался вести предмет, полностью противоречащий его убеждениям. Может, он понимал в этом своё служение, а возможно даже был благословен? Мы этого никогда не узнаем. Знания его были глубочайшие, и он за столь малые часы, отведённые на обучение, умудрился рассеять наши сомнения в отрицании и укрепил ростки веры, что заложены в нас по рождению материнской молитвой. Ведь в ожидании младенца мать трепетно и ласково обнимает свой живот и взывает к Богу спасти и сохранить. Услышав первый крик, радостно, со слезами на глазах, восклицает: «Слава Богу», а затем, даже в часы гонений, втихаря крестит своё чадо.
Атеизм, как наука, потерпел полный провал. Ведь ещё несколько веков назад британский учёный и философ Фрэнсис Бэкон сказал: «Атеизм – это тонкий слой льда, по которому один человек может пройти, а целый народ рухнет в бездну». И зачем было огород городить?
Думаю, многие согласятся с Ф. М. Достоевским: «…если б кто мне доказал, что Христос вне истины, и действительно было бы, что истина вне Христа, – то мне лучше хотелось бы оставаться со Христом, нежели с истиною. Христианство есть единственное убежище Русской земли от всех её зол».
Такая вот странная на первый взгляд история произошла сорок лет назад в одном высшем учебном заведении. Не хочется рассуждать, думать, сомневаться, спорить, доказывать… семена, посеянные в мою душу на лекциях по научному атеизму, дали нужные полезные всходы и жизнь с верой, взращённой педагогом по прозвищу "Иисус", облегчает мой путь.
24.03.2019