Гете пишет завещание в неполных 48 лет. И это притом, что ему всегда приписывалось богатырское здоровье. Но жизнь Гете – это, скорее, неистовая и где-то даже маниакальная борьба за здоровье. Он дожил до преклонного возраста, но часто болел и не раз смотрел в глаза смерти.
История его болезней начинается с рождения бездыханным, опутанным материнской пуповиной, и закачивается инфарктом в один из последних месяцев жизни. Между этими событиями Гете страдал корью, ветрянкой, ларингитом, ринитом, тонзиллитом, расстройством желудка, ревматизмом, головными болями, приступами головокружения, опоясывающим лишаем, стенокардией, ретинитом, воспалением легких, расстройством кровообращения, менингитом, перикардитом, почечными коликами и сильными зубными болями. Когда он узнал о смерти своего сорокалетнего сына Августа, у него случилось кровоизлияние.
Кроме того, Гете был впечатлителен, болезненно реагировал на изменения погоды и недостаток тепла и света, да и, по всей видимости, имел склонность к ипохондрии. Болезни он считал «самым страшным земным злом», но, с другой стороны, верил, что страдания придают «характеру двойную силу».
Разговаривать о своих болячках Гете не любил, ибо «только здоровье достойно упоминания».
Гете скончался в Веймаре ровно 187 лет назад, 22 марта 1832 года, в возрасте 82 лет. Смерть наступила в половине двенадцатого дня. Поэт умер, сидя в своем кресле.
Дом Гете редко бывал так густо наполнен людьми, как в последние дни жизни его владельца. Никто не хотел пропустить последних слов умирающего.
Отчет лейб-медика Гете Карла Фогеля документирует следующее: «Речь его становилась все невнятнее и натужнее. «БОЛЬШЕ СВЕТА!» - произнес перед смертью этот человек, который всю жизнь ненавидел тьму, в тот короткий момент, когда я отлучился из комнаты. После, когда язык его уже совсем не слушался, он указательным пальцем рисовал в воздухе слова и фигуры, сначала высоко, а потом, когда сила начала покидать и руки, чертил пальцем по лежащему на коленях одеялу. Писать пальцем в воздухе было его привычкой и раньше, всегда, когда ум его всецело занимал какой-то предмет.
Я точно мог различить несколько раз начертанное W, а также знаки препинания».
Существуют, однако, и другие варианты того, что сказал Гете перед смертью. Версия Оттилии, его невестки, девицы 21 года от роду, также присутствовавшей при кончине, звучит так: «Девчоночка/дочурка моя, дай лапку!»
С небольшой охотой поклонники классического образа Гете повестуют о версии слуги Готтлоба Фридриха Краузе, который сообщил тогда следующее: «Он испросил ночной горшок, взял его сам, прижал к себе и держал крепко, пока не скончался».
…
«Создавайте легенды о себе. Боги начинали с этого», так советовал более ста лет спустя польский лирик и афорист Станислав Ежи Лец.
Иоганн Вольфганг фон Гете стал богом и легендой еще при жизни. И окружение его не могло оставить его в памяти потомков умирающим молча с ночным горшком в руке. Поэтому как последние слова Гете в анналы истории занесено патетическое «БОЛЬШЕ СВЕТА!». Эта фраза и действительно более соответствует славе и характеру великого поэта немецкой нации.
Гете почитают в Германии и сегодня, и молятся на него, может быть, с меньшей уже рьяностью, но с прежним пиететом. И, как и их великий предок, любивший пошутить над близкими, немцы позволяют себе иногда «богохульства». Лампу-светильник в форме головы Гете со скромной подписью на ценнике «БОЛЬШЕ СВЕТА!» можно купить в любом музейном магазине Веймара.