Мой первый опыт создания и развития корпоративной газеты был в компании «Комус». (Это магазины канцтоваров и пр.).
Фирма эта не бедная, и газета получилась «купеческая»: цветная печать, мелованная бумага 135 г и т.п. Без особых хлопот я выпустил пробный нулевой номер, он порадовал хозяина холдинга, и решено было продолжить этот проект и даже устроить презентацию издания – заявить о том, что коммерсанты не чужды культуры.
В ту пору Комус спонсировал Табакерку, там и договорились отметить рождение издания. Передо мной поставили задачу сделать очередной номер, который будет вишенкой на торте события. Забегая вперед скажу, что газета вышла, какая надо газета. И тираж привезли вовремя, аккурат к началу мероприятия. Не зря я впитывал на журфаке спецкурсы, которые проводили Галкин по режиссуре газеты и Гуревич по работе секретариата.
Но до выпуска газеты мне надо было взять интервью у Табакова. Основной объём интервью состоял из правильных вопросов и правильных ответов. Вот театр, вот трудные времена, а вот помощь спонсора, ну и всё такое про добрые традиции. Но я решил подготовить мэтру еще и пару неожиданностей.
Один из них заготовленных сюрпризов был в моём вопросе про то, есть ли в его биографии памятные моменты, связанные с канцтоварами. (В случае удачи - какой шикарный реверанс в сторону хозяина "Комуса"!) Казалось бы, это могло сбить его с темы, немного ошарашить. Но театральному творцу хватило одного взгляда в потолок, чтобы уже через секунду начать рассказывать мне, как в школе он пользовался для письма какими-то особенными иностранными чернильными перьями, назвал марку этих перьев, германских, что ли, и привёл подробности, какие чудесные вензеля можно были выводить этими перьями по сравнению с разрешёнными советскими. Казалось, я дёрнул за верёвочку заветной тайны, которую Олег Павлович давно мечтал поведать миру.
Он говорил и говорил про свои немецкие школьные перья (а дело было во время войны), что ему постоянно делали замечания, что его иногда даже строго наказывали за это непослушание, что многие однокашники просили его дать на время хоть одно пёрышко из тех, которые достались ему от деда… Создалось впечатление, что спроси я народного артиста про линейку или карандаш, он снова с лёгкостью вынет из архива воспоминаний столь же пространные подробности.
Но главный мой сюрприз я припас на финал нашей встречи.
- Олег Павлович, не могли бы вы подписать для меня вот эту книгу? – И я протянул ему «Лабиринт» - воспоминания Вальтера Шелленберга, которого он играл в известном советском сериале. В 90-ые годы эти мемуары в нашей стране издали большим тиражом.
Было видно, что раньше с такой просьбой к Табакову никто не обращался. Он взял паузу, посвятил мне пристальный взгляд глаза в глаза, покрутил книгу в руках так и сяк, наугад открыл на середине, что-то там прочитал. Лицо выражало удивление и поиск решения. Подумалось, что он сейчас же сунет мне томик обратно, избавляясь от мороки. Но нет. Табаков вдруг улыбнулся, взял протянутую мною ручку и размашисто начертал: Сергею с добрыми пожеланиями от российского парафраза - автора этой книги.
- Слово вспоминал! - С лукавой улыбкой Шелленберга сообщил мне Табаков, увесисто хлопнул меня по плечу и добавил – Ну, вы даёте, дружище!