Два невидимых существа прогуливались по берегу реки. Стояла осень. Жёлтые октябрьские листья слетали с прибрежных деревьев при каждом порыве ветра, кружась над чёрной водой и падая. Тихая осенняя красота пейзажа навевала печальные мысли, и одно из существ задумчиво произнесло:
— Не кажется ли тебе, 244-й, что мир несовершенен? Пора весны и цветения мимолётна, а увядание и зимняя стужа длятся большую часть года. Да и у людей жизнь безрадостна — с детства их загоняют в тиски общества и отбирают почти всё свободное время. Неужели они рождены для того, чтобы всю жизнь спешить, вставать затемно и выполнять чужие требования? А когда появляется несколько свободных лет, то оказывается, что нет уже ни сил, ни здоровья, да и время почти вышло.
— Эк тебя потянуло на рассуждения, — проворчал 244-й. — Нам, между прочим, тоже несладко: у нас нет ни тел, ни имён, только номера. Признайся, тебе нравится быть 788-м?
— Да мне как-то нет разницы, имя у меня или номер, — отвечал тот, которого назвали 788-м. — Это людям почему-то важно — они каждый раз обижаются, когда их называют по номерам.
— Наверно, потому, что цифры вечны, а имена имеют свой строк жизни, как и люди, — предположил 244. — И несчастные создания, чей век так короток, не желают, чтобы после смерти их число-название продолжало существовать.
— Вот и я о чём! — обрадовался 788. — У них и так несправедливо короткая жизнь, но и эти жалкие крохи у них отбирают. А отобрав время, отбирают заодно и радость, и мечты, и способность творить. Что, если мы с тобой немного поддержим людей?
— Неужели ты решил изменить законы человеческого общества? — в ужасе отшатнулся 244.
— Я не собираюсь вмешиваться в существующий порядок вещей, — пояснил 788, — потому что не я его создавал. Может быть, он действительно хорош, а я просто чего-то не понимаю. Но мне тяжело смотреть на страдания людей и других живых существ, поэтому всё, что я хочу — дать людям возможность отдохнуть. Хоть немного. Пусть у них будет такое место, где не надо будет спешить и тратить понапрасну своё время. Пусть будет параллельный мир, где любое существо сможет временно укрыться и восстановить силы, и пусть вход в этот мир будет до смешного простым: например, всего лишь открыть книгу. Прочитать описание мира, посмотреть на картинку, закрыть глаза — и ты уже там!
— Идея хорошая, — задумчиво сказал 244, — но твой мир для кого-то будет хорош, а для кого-то плох. Невозможно угодить всем.
— Так давай наделаем много миров, чтобы каждый мог выбирать. Ведь для нас с тобой это простейшая задача!
— Почему бы и нет, — согласился 244 и остановился, создавая силой мысли первый по счёту параллельный мир.
788, не желая отставать от друга, тут же принялся создавать второй мир. Скоро миров стало много-много…
Узкие ивовые листья кружились в вихре, как стая птиц, с запада приближалась тёмно-серая снеговая туча, а над речной рябью сияли бесчисленные разноцветные сияющие шарики.
— Красивые, — сказал 788. — Но почему они до сих пор пустые? Неужели они не нравятся людям?
— Люди о них не знают, — ответил 244. Он был на несколько тысячелетий старше и поэтому опытнее.
— Так отправим же к ним гонцов! Пусть к каждому человеку придёт эльф, или фея, или вообще неизвестно что, но сказочное, и расскажет о нашем изобретении! — и, не дожидаясь ответа, 788 хлопнул в воображаемые ладоши. От этого хлопка в разные стороны разлетелись мириады сияющих искр — это были эльфы и прочие придуманные создания, чьей работой было сообщать людям о чудесных мирах.
— Постой. Ни в одну дверь нельзя войти без ключа. Чтобы войти в параллельный мир, тоже нужен ключ, иначе все миры останутся закрытыми и пустыми. Пусть это будет какая-нибудь задача, которую человек должен решить!
— Я хотел, чтобы всё было даром, — вздохнул 788, — но так тому и быть. Только пусть эта задача будет совсем простой, чтобы каждый мог с ней справиться!
— Задачи будут самыми лёгкими, — заверил его старший друг. — Я об этом уже позаботился. Лишь бы твои подопечные не вздумали, как обычно, всё усложнять…