Варька лежала без сна и смотрела в потолок. Она думала. Это только взрослым кажется, что детям в семь лет не о чем думать, а на самом деле - столько всего, что думать можно бесконечно. Во-первых: ей было страшно жить в этом доме. Дом был большой. Стоял он на краю леса и было ему больше ста лет. В длинных темных сенях было всего два крошечных окошка: одно в одном конце, а другое- в противоположном.
Когда-то давно, когда прабабушка Варьки была молодой и красивой, приехали её сватать. Посмотрели девку и послали в погреб за студнем. Идет она с миской по темным сеням, а навстречу ей мужик. Страшный, одно слово - упырь. Закрыла она глаза с испугу и давай молитву творить. А перекреститься не может- руки заняты. Трижды молитву произнесла и глаза тихонечко открывает - н-и-к-о-г-о. « Показалась», - с облегчением подумала она. Входит в избу и ставит студень на стол. Глядят все: в студне десять дырок от пальцев. Варька знает, что это упырь молитвы испугался, а то бы задушил. Теперь Варька бегом сени пробегает, даже глаз не открывает. Там в сенях сундуки стоят: большие, кованые. С музыкой. От прадеда и прабабки остались. А в них всякие чудные вещи: тут тебе и корсеты и шляпки с лентами и ботиночки с кнопочками. Даром что ли прадед в люди выбился- пароходство на паях имел. Дома доходные - в Муроме. Прабабку в Париж возил и на воды заграницу. Варька залезла в один из сундуков- он и захлопнулся - с музыкой. Так и сидела она там пять часов. Хорошо, что по бокам сундука дырки для проветривания, а то бы задохнулась насмерть. Вот и не было бы Варьки. Вечно ей не везёт. То белены объелась- думала: мак и мак. Еле откачали. Помнит только как потолок на неё падал. То угорит Варька, то тонуть начнёт в бочке с дождевой водой. Да мало ли чего было. Ну, с тем упырем, который в сенях жил, потом разобрались: в подполье кости нашли человеческие. Отпел батюшка, захоронили. Тихо стало. А Варька всё равно по сеням зажмурившись пробегает. Дом состоит из двух половин. В одной живут: бабушка, мама и Варька, а другая - холодная- пустует. Но в ней самое интересное для Варьки: книги. Много их там было: на столе, на этажерке и на полу. Старые - древние дореволюционные и новые советские. Особенно полюбился Варьке атлас, как его... Ф.Хогенберга сколько она по его картам ползала, мечтала.Читать Варька научилась в четыре года - вверх ногами. Мама сидела за большим круглым столом и читала роман-газеты, а Варька - напротив. И всё спрашивала: «А это- что за буква?» Так и научилась. Годам к шести уже переучилась и читала как все.
Варька покрутилась на жаркой перине: нет, не уснуть! А камень? Тот, который у крыльца? Сколько на нём свечка горела? Идёшь вечером или ночью - горит. А ближе подойдёшь- ничего нет. Тоже кости человеческие под камнем нашли. Бабушка говорит, что леса были здесь дремучие, одно слово : муромские. Разбойники промышляли. Да мало ли странностей в этих краях.
Варька вздохнула: «Всё бы ничего, но вчерашний день её совсем из колеи выбил» А вот оно как было-то:
Утро задалось солнечное, летнее. Варька уже с утра в лесу. Хорошо там. Каждый кустик знаком. И укроет и накормит. Всё к своим семи годам Варька про лес уже всё знала. Где какие грибы растут, где ягоды. Никогда с пустыми руками домой не возвращалась. Добытчица бабушкина. А тут ребятишки бегут и кричат что-то. Что кричат Варьке не слышно. Подхватилась Варька, может с бабушкой что случилось, навстречу побежала. А Лидка, соседка, выпучилась и кричит на неё: « Что ты тут прохлаждаешься?! Там папка твой приехал!» «Папка-папка, какой такой папка?! Никогда я про папку никого не спрашивала, зачем мне папка? Вон Файку папка с топором гоняет, её и мамку. Нет уж! Все папки пьют и деруться», - так Варька всегда рассуждала. А тут...поди ж ты... папка...
Прибежала Варька, а комнату войти заробела, стоит на крылечке, переминается с ноги на ногу. Мать вышла, взяла за руку и в - избу. Смотрит Варька: сидят за столом мужчина и женщина. Мужчина - городской. В рубашке с галстуком, а женщина толстая и страшная- с бельмом на глазу. « Ну, дочка,-говорит мужчина красивым голосом, - иди, поцелуй папу!» Варька набычилась :« Вот ещё чего захотел»,- про себя подумала. Мамка виновато :« Дикая она у нас, всё в лесу, да в лесу» Посмотрели на Варьку гости городские, московские: на её волосы лохматые, белобрысые, на руки-ноги в цыпках и помиловали- целовать не стали. Только два оранжевых шара в руки сунули и отпустили. Выскочила Варька на крыльцо и бегом на огород. Там села на брёвнышко и шары разглядела. Вспомнила, что на картинках такие видела- апельсинки называются. Откусила Варька кусок и сразу выплюнула- уж очень горьким фрукт московский оказался. Забросила она в густую крапиву у забора угощение.
Да и откуда ей было знать, что чистить нужно эти апельсинки. Об этом ничего в книгах не написали.
И не знала Варька, что впереди её ждёт жизнь такая горькая, куда уж тут апельсинкам. Что апельсинки станут последней горечью её маленького беззаботного детства, которое так быстро и странно закончилось, только она об этом пока не догадывалась.
...Лёгкие тени от качающихся деревьев скользили по потолку, свет уличного фонаря освещал спящую Варьку, её упрямо сдвинутые бровки, её сжатые кулачки, всегда готовые к борьбе против всех несправедливостей на Земле.
И только лёгкое перышко, покачиваясь, опустилось рядом на подушку, то ли от перины, на которой Варька спала, то ли от крыла ангела, склонившегося над ней.
Горьковская область. 1992