Рубаи против кинжала глава 5
Глава пятая РАССКАЗ О ЛЯГУШАЧЬИХ ЛАПКАХ Рассказывают (а Аллах знает лучше!), чтопокровительство визиря сельджукского правителя Низама ал-Мулька открыло выпускнику Хорасанской медресе Хасану ибн Соббаху доступ в шахский дворец и обеспечило ему высокий пост визира по приходам и расходам государственной казны. Позднее главный визир Абу Али в своей автобиографии написал об неблагодарном однакашнике следующие обличительные слова: « В самых лестных выражениях я усиленно рекомендовал Хасана султану и стал министром. Но, как и его отец Саббах, Хасан оказался лжецом и корыстолюбцем. С удивительным лицемерием он выдавал себя за человека набожного, что никак не соответствовало истине. Вскоре, неведомо как, он полностью околдовал шаха…». Это для прямодушного «Регулятора государства» возвышение Хасана произошло «неведомо как». Он не ведал, что его нынешний соперник начал свою чёрную службу доносчика еще в медресе. Что именно он был виновен в казни учёных мужей в Хорасане, в вынужденном изгнании шейха Назира Мохамеда Мансура и его любимого ученика Омара. И сегодня этот нечестивец добился дружбы Меликшаха через многочисленные доносы на царедворцев и через приобщение молодого и неопытного государя к утончённому разврату. Нет, недаром Хасан выспрашивал когда-то у сына палаточника Ибрахима о пользе совокуплений между мужчиной и женщиной в искусстве управления верноподданными. Даже рубаи друга юности Хайяма искуситель использовал в свою пользу: Много сект насчитал я в исламе. Из всех Я избрал себе секту любовных утех. Ты – мой бог! Подари же мне радости рая. Слиться с богом, любовью пылая, - не грех! Тайный шиит умел добиваться у людей доверия к себе, поэтому не избегла тлетворного влияния на себя и новая жена шаха, властная Туркан-Хатун. Царственные супруги перестали внимать советам мудрого Низама ал-Мулька, а часами выслушивали поучения грязного наставника по распутству. - «Знайте же, о Ваше Величества, - читал Хасан вслух тринадцатую главу «О причинах страсти совокупления и о том, что усугубляет её» из рукописи ученейшего шейха Сейида Мухаада ибн Мухамада ан-Нафзави под названием «Благоухающий сад для прогулок мысли» - что причин страсти при совокуплении пять – горячность юности, обилие семени, близость того, кто вожделеет, прелесть лица, известные кушания и прикосновения… Кто хочет усилить способность свою к совокуплению, должен помазать айр у мужчины и фардж у женщины волчьей желчью. Также если взять сало верблюжьих горбов, растопить его и помазать им айр, когда возникнет желание совокупиться. И поистине, это удивительно – ведь и женщина, с которой совокупляешья познаёт чудеса… Также, если желаешь усилить способность к соитию, то возьми имбиря, мелко истолки его, смешай с гиацинтовой мазью и помажь этим лобок, яички и сам ствол айра. От этого усилится способность твоя к соитию. Если же захочешь, чтобы увеличилось время соития твоего, укрепился айр и умножилось семя извержения, то пожуй немного чайных листьев, добавив к нему горчичное зерно, и все способности твои умножатся… Если помазать айр ослиным молоком, то станет он от этого больше и сильнее. Если же кто возьмёт зелёный горошек и лук, как следует всё это перемелет вместе с имбирем, а потом съест много той полученной смеси, то испытает он в соитии чудеса». Вожделения, желаний своих не таи, В лапах смерти угаснут желанья твои. А пока мы не стали безжизненным прахом - Виночерпий, прекрасным вином напои! (№ 428 Ш.) Мудрено ли, что на пути честолюбивого Хасана ибн Соббаха к посту главного визира из всех соперников вскоре остался только бывший однокашник по медресе Абу Али из Туса, тем более ненавистный злодею тем, что был именно ему обязан своим возвышением! Бремя благодарности своему благодетелю оказались для доносчика и корыстолюбца очень тяжёлым ярмом, чтобы он мог нести его слишком долго. Хасан решил устранить могущественного соперника Низама ал-Мулька, который имел за плечами многие годы честной службы сельджукам и ратных подвигов, но не в открытом единоборстве, а с помощью подлости. В 1078 году от рождества пророка Исы, (мир ему!) Меликшах высказал пожелание, чтобы составлен полный отчёт обо всех государственных поступлениях в казну и расходах из неё. Но опытный Абу Али заявил (а Аллах знает лучше!), что для такой работы ему потребуется больше года. Султан шевельнул было головой в знак согласия с верным слугою, как вдруг коварный соперник главного визиря почтительно опередил своего владыку. Он выступил вперёд шеренги министров и распростёрся ниц у ног Меликшаха. - Если ты, о всемогущий Джелал ад-Дин Абу-л Фатх Меликшах- закричал Хасан. – доверит мне, своему верному рабу эту работу, то я выполню твоё повеление не за год, а ровно за… сорок дней! Вестимо, что составление упомянутого отчёта было поручено визирату Хасана. При этом шах так посмотрел на своего главного визира, что этот взгляд снился Низаму ал-Мульку не одну ночь. Все царедворцы понимали, что, если через сорок дней выскочка представит повелителю отчёт, то дни главного визира сочтены. И ни для кого не было секретом, кто займёт его должность. Сам Низам понимал это лучше всех, поэтому он принял свои меры защиты от происков соперника. - О мой повелитель! – обратился бывший учитель Меликшаха к своему воспитаннику в тридцать девятый день своей опалы. – Поверь мне, о ученик мой, в том, что этот человек всех нас погубит! Во имя Аллаха, справедливого и неподкупного судьи, ты сам должен изнать его из страны, ибо у меня не поднимается рука на друга юности. Но бывший воспитанник не прислушался к словам бывшего наставника. В оговоренный день члены Высокого Дивана (совета) собрались в тронном зале дворца. Ослеплённый призраком близкой удачи наивный выскочка развернул листы пергамента, которые принёс собой, и глядел на шаха в ожидании от него знака, чтобы начать чтение. И снова какое-то промедление, равное времени взмаха длинных ресниц красавицы, решило исход борьбы между соперниками в пользу главного визира. - Как красиво написан твой отчёт! – вдруг громко похвалил выполненную работу опытный царедворец. – Я не знаю переписчика, который смог бы составить этот отчёт таким совершенным! Присутствующие на Диване вельможи переглянулись в недоумении. Неужели в предверии своего поражения блистательный Низам пал до столь жалкой лести? - Аллах свидетель, что я сам переписал черновики правдивого отчёта. – сказал Хасан как можно равнодушно, дабы собравшиеся в тронном зале люди не могли подумать, будто он падок на лесть соперника. - Не может быть! – не продолжал хитрый льстец. – В почерке видна рука великого мастера! И никто не заметил в эту минуту, что смертельная ловушка для выскочки неслышно захлопнулась. А тем временем Меликшах благосклонно кивнул головой своему новому любимцу, все почтительно смолкли, и Хасан начал читать. Отчёт был составлен мастерски и это сразу поняли все. Но когда напыщенный от гордости чтец дошёл взором до половины второго пергаментного листа, то все услышали неслыханное: - …Итого в казну Его Величества от северных улусов поступило за истекший год пятьнадцать лягушачьих лапок… Растерявшийся Хасан осёкся. - Пят – над- цать… лап… - в ужасе повторил чтец по слогам . - Ты решил посьмеяться надо мной, дерзкий раб мой? – закричал шах - Это описка, Ваше Величество, это какая-то ошибка, я не увидел… - Но сейчас и здесь ты с именем Аллаха, правдивого и справедливого, похвалялся перед нами в том, что сам переписывал отчёт! Читай дальше, несчастный лжец… - Из этого следует, - продолжил испуганный чтец, тщетно пытаясь придать голосу прежние интонации уверенности и превосходства. - …следует… Выскочка вдруг побледнел и уронил исписанные листы. Низам ал-Мульк, который сидел к сопернику ближе других царедворцев, с готовностью поднял их с ковра и с торжеством собрался продолжить чтение отчёта. - Из этого следует… - в замешательстве повторил главный визир, но потом виновато замолчал. – Не велите казнить меня, Ваше Величество, но я не могу произнести всё тут написанное в вашем присутствии, да простит меня Аллах, милостливый и милосердный. По тронному залу дворца прошёл возмущённый ропот. Не будь Хасан ибн Саббах любимцем Меликшаха, он был бы в тот же час обезглавлен, прямо за порогом зала. И только потому, что ещё сегодня утром и ещё час назад грозный повелитель благоволил выскочке, ему была дарована жизнь. Но это – единственное, что было оставлено опозорившемуся министру по доходам и расходам государственной казны. Лишённый всего имущества, всех титулов и наград, он прямо от подножья трона был отправлен в ссылку в северные провинции, поближе к лягушачьим лапкам. Неизвестно (а Аллах знает лучше!), как Низаму ал-Мульку и через кого удалось подменить подлинные листы отчёта, на подделанные с большим мастерством, но в тот день главный визир торжествовал победу. А как же иначе, коль в тот день Меликшах был особенно благосклонен к верному слуге. Но если бы Аллах, устроитель судеб, открыл Низаму и его повелителю их будущее, то они не радовались бы в тот день, а печалились и рыдали! Ибо с того дня жестокая месть этим двум людям стала смыслом и целью жизни опального Хасана. Мститель сбежал из ссылки и укрылся в Исфагане, где у него были единомышленники из шиитов. Один из них,по имени Абу-л Фазаль, записал в своих воспоминаниях о том, как однажды Хасан ибн Саббах, устно закончив своё горькое повествование о будто бы незаслуженной ссылке, закричал в приступе безудержной ярости: - Если бы у меня было только два верных помощника, всего лишь два, я свалил бы, клянусь бородой Пророка, да багословит его Аллах и да приветствует, и этого тюрка Меликшаха и этого дехканина Абу Али! Решив, что у беглеца из ссылки помутился рассудок, Фазаль постарался развеять мрачное настроение собеседника, но тот заявил, что у него есть план жестокого мщения обидчикам. В чём же заключался смысл этого плана? А в том, что Хасан объявит себя потомком имама Исмаила, старшего сына Шестого шиитского имама Джафара ас-Садика. Отец лишил его имамата за его пристрастие к вину. Исмаилиты таились в подполье, ибо светские и мусульманские власти жестоко преследовали их. Наиболее удачливым из них оказался исмаилит Убейдаллах, основатель Фатимидской династии халифов, правившей в Египте вот уже 180 лет. Самозванный имам Хасан решил, что для приведения шиитов к покорности надо срочно создать не мифический, а рукотворный рай, где для верных ему исмалиитов ещё при жизни будут исполняться бы все желания. Но счастливцев в рай будет впускать только сам имам лишь в награду за покорность себе. Хоть гурии людей на небеса манят, Нас наши страсти в рай земной манят… Наличное бери, обещанное выбрось, (№ 397 Г) А бубны вдалеке пускай других манят. - А чем же ты, о Хасан, заменишь жгучие аяты из Корана? – ужаснулся такому намерению Абу-л Фазиль.- Кто в твоём имамате заменит мулл? - Вместо стихов из Книги Книг, о мой друг, мои единомышленники и последователи будут читать рубаи Омара ибн Хаяма, друга моей юности. – отвечал выдумщик. – Вот послушай вот это четверостишье, к примеру: Вместо розы – колючка сухая сойдёт. Чёрный яд - вместо сладкого мёда сойдёт. Если нет под рукою муллы и мечети - Поп сгодится и вера чужая сойдёт! (№425 Ш) - Чем не устный опозновательный знак, пароль, для моих подданныых? – продолжал свою кощунственную речь мститель. – Но для осуществления моего великого плана нужно много денег на покупку земли, на обустройство рая, на его охрану и на содержание гурий и их прислужниц. Вот за этими деньгами я и отправлюсь к единоверцам в Каир. Египетский халиф принял перса из Исфагана с большими почестями, зная, сколь высокую должность гость занимал при дворе Меликшаха. Каирские придворные, видя такую благосклонность, наперебой принялись возносить ему хвалу. Но достойный сын своего отца Саббаха, лжец, корыстолюбец, доносчик и распутник Хасан подобно щуке в пруду тут же окунулся в дворцовые дрязги, за что вскоре был арестован и заточён в глубокий зиндан. Но у узника уже появились верные друзья из числа кандидатов в обещанный имамом земной рай, которые не оставили гостя в беде. Не успел арестант переступить порог темницы, как его сообщники с помощью порохового заряда разрушили один из минаретов Каира и объявили этот взрыв неоспоримым свидетельством небесного предзнаменования о том, правоверный перс находится под покровительством Аллаха, великого и могущественного! Испуганный халиф освободил узника из зиндана, снабдил его ценными подорками и не замедлил усадить его на корабль, отправлявшийся в Северо-Западную Африку. Так самочинный имам персидских исмаилитов получил первые сокровища для устройства своего земного рая и обрёл в Египте верных учеников. Но не иначе, как по проискам Шайтана, камнями побитого, корабль с Хасаном попал в сильнейший шторм. В страхе пребывали не только пассажиры, но и экипаж во главе с капитаном. Путешественники в едином порыве возносили молитвы Алаху, милостливому и милосердному. Но когда они призвали и Хасана присоединиться к ним, тот отказался. - Зачем мне молиться, чтобы буря стихла, коли я сам её вызвал? – спросил лжец. – Я понял, что Аллах, всемогущий и всевидящий, пребывает в ярости. Если мы потерпим кораблекрушение, то я не погибну, ибо я бессмертен. А вы, если хотите спастись, уверуйте в меня, Скрытого Имама, и я усмирю бурю! Поначалу его слова не были приняты всерьёз. Больше того, усмирителю бури уже грозила участь сахиба ал-хут («спутника кита») Юнуса ибн Маттея с его Плавучей Могилой. Но когда корабль готов был пойти ко дну, отчаявшиеся пассажиры бросились к Хасану с клятвами ему в верности. Не известно почему (а Аллах знает лучше!), но самозванный спаситель не терял спокойствия, пока шторм не утих. Корабль отнесло к берегам Сирии, где за ним сошли первых два ученика из числа попутчиков. Но в Сирии выдумщик не был ещё готов к полному осуществлению задуманного плана. В поисках земли обетованной он отправился в путешествие по соседним странам, назвавшись там посланцем каирского халифа. Оно продолжалось до тех пор, пока другой путешественник Хуссейн Кахини, сообщил имаму, что иракская крепость Аламут кажется ему пригодным местом для создания земного рая, тем более что большинство местных шиитов Седьмым имамом почитают Исмаила, а не Мусу! Единственным противником такого еретического намерения был губернатор Иракской провинции Али Махди, считавший своим светским и духовным повелителем сунитского халифа из Багдада. Первые последователи Хасана были изгнаны из этой провинции, но за несколько месяцев число исмаилитов настольковозросло, что воинственный Али Махди смирился с ними. Но об имаме Хасане губернатор не хотел и слышать. И тогда выдумщик решил прибегнуть к очередной хитрости. Он предложил несговорчивому правителю три тысячи золотых монет «за земельный участок, который оградит шкура быка». Когда Али Махди согласился на столь выгодную сделку, покупатель предъявил бычью шкуру, нарезанную на узкие полоски, длина цепи которых была равна длине периметра крепости Аламут. Обманутый губернатор опротестовал сделку, но коварный Хасан предъявил ему фирман с подписью одного из высокопоставленных багдадских вельмож; в документе содержалось категорическое требование признать торговую сделку законной и предать крепость покупателю за три тысячи золотых монет. Откуда было Али Махди знать, что тот вельможа был тайным исмаилитом. Так Хасан приступил к осуществлению своего плана мести. Он соединил мирное население соседних районов в прочный союз верных воинов и прилежных земледельцев, который подчинялся только ему. В 1090 году от Рождества пророка Исы, (мир ему!), в очаровательной долине между высокими горами был разбит роскошный сад, где росли все дивные и плоды и благовонные кусты, которых только можно было сыскать в Подлунном мире. Тут и там били родники, из которых текли подаваемые по невидимым трубам вино, молоко, мёд и чистая вода. Прямо волшебный источник Земзем в кораническом ал-Джанне. В разных уголках сада выросли дворцы самых причудливых очертаний, украшенные золотом, картинами и богатыми шелковистыми коврами. Каждого мужчину, кто попадал в это благословенное место, встречали очаровательные девушки, обученные искусно петь, танцевать, играть на музыкальных инструментах, а главное – этим райским гуриям не было равных в совокуплениях между людьми! Одетые в драгоценные наряды, распутницы целый день забавлялись и резвились в саду и в увитых зеленью беседках. Их дуэньи надзирали за ними из потайных мест, ибо им было запрещено показываться на людях за оградой сада. А чтобы никто из посторонних не мог случайно найти вход в райский сад, вокруг него была выстроена неприступная горная крепость, через которую по тайным подземным ходам только и можно было попасть в эту чудесную долину. Лжепророк Хасан, да будет им доволен Иблис, завлекал в свои сети юношей и отроков в возрасте от двенадцати до двадцати лет, особенно тех, в ком угадывались преступные наклонности. Каждый день к имаму являлась толпа исповедников его учения и наставник разглогольствовал перед молодыми людьми о чудесах земного рая… « Иногда он давал некоторым из них усыпляющие питьё. – сообщает современник. – Как только они погружались в глубокий сон, их относили в разные уголки чудесного сада. Когда же юноши просыпались, то их взору представала волшебное зрелище: каждого из них окружали райские гурии, которые пели, играли, подавали гостям роскошные явства и тонкие вина, принуждали их к совокуплению с собою самыми изысканными любовными ласками. Этот райский, с ручьями журчащими край, - Чем тебе не похож на обещанный рай? Сколько хочешь валяйся на шёлковой травке, Пей вино и на ласковых гурий взирай! (422 Ш) Гости, опьянённые этой роскошью и распутством, охотно верили в то, что они на самом деле попали в ал-Джанну из Корана, а поэтому они вовсе не горели желанием расстаться с несказанными удовольствиями. После четырёх или пяти дней такой райской жизни молодых людей вновь усыпляли и сонными возвращали ко входной двери покоев Хасана. Имам спрашивал у них, где они побывали? Счастливчики искренне отвечали: - В раю мы были, в самой ал-Джанне, благодаря твоей милости, о имам! И тогда перед толпой своих сверстников, слушавших их с зачарованным вниманием, юноши подробно рассказывали обо всём, что они видели. Имам же говорил им: - Пророк, да благословить его Аллах и да приветствует, завещал нам, что тот, кто будет ревностно служить своему Господину, после смерти прямиком отправится в ал-Джанну. Если вы покажете свою преданность мне, своему имаму, и будете беспрекословно исполнять мои приказы, то и вас, Аллах свидетель, ожидает эта счастливая участь, какую испытали на прошлой неделе ваши сверстники! Некоторые из нечаянных посетителей кончали с собой самоубийством, чтобы побыстрее попасть в чудесную долину, но оставшимся в живых счастливцам было заявлено, что лишь смерть на службе у имама опять откроет перед ними врата рая. В своей книге «Искусство лжи» Абдель-Рахман Дамасский рассказал ещё об одной уловке жестокого мстителя Меликшаху и Низам ал-Мульку. Время от времени в замке происходили казни. Имам объявлял, что был недоволен кем-то и поэтому велел палачу отрубить виновному голову. Когда все его подданные знали, что казнь совершена, Хасан приглашал к себе в замок молодых людей, назначенных к посвящению в федаи. На полу тронного зала, на роскошном ковре, гости видели блюдо с запекшейся кровью, на на нём мёртвую голову. - Этот презренный раб, Фарид, обманул меня! – сообщал разгневанный имам. – Он думал скрыть от меня своё предательство. Но волей Аллаха, всевидящего и вмезнающего, мне открыто всё. Стоит мне захотеть, и я оживлю его голову. Сотворив молитву, Хасан чертил в воздухе магические знаки, и к ужасу присустствующих учеников, мёртвая голова открывала заплявшие кровью глаза. - Именем Аллаха, милостливого и милосердного, отвечай! Ты ли Фарид, из числа первых, кто пошёл за мною? - Да, я Фарид, о всемогущий имам! Я был в числе первых, кому ты дал здесь, в Подлунном мире, приобщиться к радостям рая. Но я недостоин твоих милостей. Да благословит тебя Аллах, всемогущий и справедливый. Все гости узнавали голос говорившего, звучащего изо рта мёртвой головы. - Спрашивайте, о юноши, - предлагал им обманщик.- Спрашивайте обо всём, и силою моих заклятий голова Фарида ответит вам на все вопросы. Запинаясь, юноши задавали свои вопросы, и голова, стоящая на окровавленном блюде, отвечала им. Когда эти уходили, имам велел звать других. А через час-другой те, что только что говорили с «головой» снова видели её, на этот раз отрубленную на самом деле и насаженную на длинное копьё. Оно стояло у ворот крепости в назидание всем подданным. И среди приверженцев неизбежно множилась слава Старца Горы и страх перед его безмерной властью. - Даже мёртвые люди повинуются имаму, да будет им доволен Аллах!- говорили о нём во всех уголках Подлунного мира, от Китая до Испании. Один Телец висит высоко в небесах, Другой своим хребтом поддерживает прах, А меж обоими Тельцами, - поглядите, - Какое множество ослов пасёт Аллах! ( 72.Г)